Выгодная сделка

— ...где был ваш супруг? Сокджин поерзал на стуле и взглянул детективу в глаза. — Разве я не должен позвать адвоката? — В этом нет необходимости, вы - свидетель. Вам ничего не угрожает. Джин помолчал некоторое время, но все же ответил: — Мы вернулись с благотворительного вечера раньше, чем планировали. — Почему? — Мне... — он опустил голову, вспоминая причину, говорить, что он был пьян не хотелось. — Мне стало плохо и Чонгук отвёз меня домой. — И вы вместе провели весь вечер и ночь? Во сколько вы были дома? — Вернулись около девяти. — Джин сделал паузу, он прекрасно помнит, что его муж не задержался дома надолго. — Нет. Чонгук уехал через полчаса как мы вернулись в дом. Джин нервничал, он всё думал, может стоит остановиться и позвонить адвокатам семьи Чон. Но, с другой стороны, Сокджин не хотел, чтобы кто-то вмешивался. Он хочет знать правду, без утайки и влияния его нынешней семьи. Быть уверенным, что Чонгук не убивал его родного брата, иначе, он просто сойдёт с ума. Кровавое месиво на лице Тэхена всплывает перед глазами так не вовремя. Разве человек, способный так жестоко истязать другого, смог бы быть милосердным к другому, из-за каких-то родственных связей. — ... Сокджин, Чон Сокджин? Детектив какое-то время пытался дозваться его, но Джин так глубоко увяз в своих мыслях, что не слышал его. — А? Да? — С вами все в порядке? Может воды или кофе? — Нет, спасибо, просто... — он глубоко вздохнул, чувствуя как глаза начинают слезиться, — Просто, я не могу в это поверить. Его продержали недолго. Они проверили его слова, допросив сотрудников ресторана где был благотворительный вечер и парочку гостей. Джина вывели через запасной вход, перед главным собралась толпа журналистов и простых людей. Они кричали о скандале с наркотиками, что прогремел не так давно и об убийстве члена семьи Ким. Родители ждали его у запасного входа. Он крепко обнял маму, хотя, в последнее время отношения между ними были, мягко говоря, холодными. Отец ничего ему не сказал при встрече. В тишине, они доехали до особняка семьи Ким. — Рад вас видеть, Господин, — поприветствовал его Хило. Джин слабо улыбнулся в ответ. Он мечтал вернуться в этот дом со дня смерти Раона. Но, для того, чтобы его мечта осуществилась, пришлось ждать смерти Сыина. — Даже в вип палатах этот отвратный запах медикаментов, — Тэхен поморщился, точнее пытался это сделать, но отек на лице не позволял. — Только не ной, снова. — Минхо, мне всегда было интересно, — Тэ повернул голову в сторону парня, тот сидел на мягком кресле, играя в какую-то шумную игру на телефоне. — Какая тебе с этого выгода? — Что? О чём ты? — Ну знаешь, ты выручаешь меня во Вьетнаме, помогаешь убить людей Чонгука на похоронах, даже помогаешь организовать эти самые похор... — Заткни, нахуй, свой рот. — Минхо-я, не будь злюкой, — криво улыбнулся Тэ. — Разве ты не играл на стороне Юнги? А он, если мне не изменяет память, чуть ли не в десны долбился с Чонгуком. Лино клацает по экрану пальцами, пытаясь убить главного босса, но громкий звук поражения, оповещает, что у него нихрена не вышло. — Блять! Он откидывает гаджет в сторону и поднимает глаза на опухшее лицо Тэхена. — Знаешь, — мурчит он с улыбкой, — а мне вот что интересно, как так вышло, что ты, избитый до полусмерти, продолжаешь болтать без остановки? Ли встаёт с дивана и медленно подходит к кровати. Он с интересом рассматривает все трубки тянущиеся от медоборудования к Тэхену. Глаза задерживаются на капельнице, он вертит в руке прозрачный пакет с лекарством, читая название. — Обезбол... Так вот в чем дело, — улыбается он. Тэхен неотрывно следит за ним, что-то в этой плавной походке, мягкости движений и яркой, неестественной улыбке ему не нравится. Он оглядывается по сторонам, понимая, что никого из персонала нет, а кнопка вызова слишком далеко. Чтобы до нее дотянуться, ему нужно подняться немного выше, но он не в состоянии сейчас это сделать. Ебаная ВИП палата. Минхо, не прекращая тянуть уголки губ вверх, подходит совсем вплотную к Тэхену. Он нависает над ним, разглядывая гематомы и шрамы на лице. — Ты такой урод, — хихикает Ли, он заносит правую руку над головой Тэ, хватаясь за подушку. — Что ты?... Тэхен не успевает договорить. Минхо выдергивает подушку из-под его головы и накрывает его лицо. Тэ дёргается и мычит, но Лино даже не шевелится, только сильнее давит, отрезая доступ к кислороду. Приборы начинают пищать, на мониторах что-то мигает без конца, Тэ отчаянно цепляется за Ли руками, перед глазами роятся красные мошки. Тэхен чувствует, как начинает терять сознание, его ноги тяжелеют, он больше не в силах держать их согнутыми. Писк приборов отдаляется, будто звук кто-то убавил. Тэхен думает, что стоило ему самому прихлопнуть Минхо, не ожидая когда поправится полностью. Он знает, что бредит, ведь без Лино, их план бы провалился и вообще, его труп скорее гнил бы где-то на пустыре во Вьетнаме. Тяжесть резко пропала. Тэхен кашляет и пытается набрать как можно больше воздуха в лёгкие. Перед глазами плывет, звук приборов снова оглушает, он смотрит слезящимися глазами на Лино, на то, как он бережно подкладывает подушку ему под голову. — Надеюсь было, не сильно больно? — смеётся Минхо. В палату залетают медсестры, Лино как раз отстранился и в мгновение сделал обеспокоенный вид. — Что случилось? — спрашивает одна из медсестёр. — Не знаю, — дрожащим голосом говорит Лино. — Он спал, я даже взбил ему подушку, но потом он резко начал хрипеть. Я так испугался! — Вам нужно выйти, я дам вам успокоительное, — заботливо предлагает она. Минхо кивает ей, и прежде чем уйти из палаты, поворачивает голову, встречаясь взглядами с Тэ. Ли мило машет ему ручкой и подмигивает. Юристы семьи Чон делали всё возможное, чтобы вытащить Чонгука. Проститут и верные шавки Чонгука, так себе свидетели. Он понимал это, но также, он знал, что отец не допустит хоть какого-то приговора. В конце концов, у них есть деньги и связи, а это всегда приятный бонус при решении проблем. Чонгук облокачивается на стену и вытягивает правую руку вперёд. Его кулак сжат, вены вздулись и это выглядит жутко. Он играет кулаком ещё пару раз и расслабляет руку окончательно. Намджуна тоже вытащат, он не сказал ни слова полиции и для Чонгука это не было новостью. Отец с матерью так и не приезжали к нему, только юристы. Чонгук не чувствует обиды, скорее безразличие, он привык, что нежные чувства и он, никогда не стояли рядом. И абсолютно неважно к кому их испытывать: родителям, брату, любовникам или мужу. На последнем, что-то сдавливает глубоко внутри, природа этого ему неизвестна. Чон не думает, что это важно, поэтому просто снова вытягивает руку вперёд и смотрит на свой сжатый кулак. — Господин, вам конверт. Хило учтиво поклонился, когда Сокджин спустился на первый этаж. Он выглядел совсем неважно, Джин так и не смог привыкнуть ночевать здесь. Ночами он просто провалялся в своей кровати, тупо пялясь в потолок. Комната в которой он прожил до своих восемнадцати, должна была успокоить, подарить утешение. Но почему-то, Джин чувствовал себя совершенно чужим в этом доме, в этой комнате, в этой кровати. У него не было проблем с тем, чтобы спать одному, но именно в последние дни, ночами, он отчаянно хотел чувствовать присутствие ещё одного человека. Это было стыдно и унизительно. Но наверное, врать себе, было бы ещё хуже. Спокойствие, что он испытывал рядом с Раоном, трансформировалось в спокойствие рядом с Чонгуком. Его супруг действительно был тем, кто мог защитить от всех, кроме себя самого. Он протянул руку, забирая конверт у дворецкого. — Мама дома? — Да, вас ждут на завтрак. — Хорошо. Джин прошёл через гостиную в обеденную зону. За столом сидела мать. Перед ней была пустая тарелка и чашка нетронутого кофе, хотя стол ломился от основных блюд и закусок. — Сокджин, — поприветствовала она сына. — Мама, — кивнул он. — Я хотела поговорить с тобой, точнее мы с отцом хотели, но он уехал в компанию... — она запнулась, но через непродолжительную паузу продолжила. — У нас теперь куча проблем из-за того ублюдка! Ее глаза увлажнились. — Мама, успокойся, — Джин сел напротив, откладывая конверт в сторону. — О чем ты хотела поговорить? — Ты должен подать на развод, — строго сказала она. Сокджин посмотрел на нее, не веря своим ушам. Ироничная улыбка непроизвольно тронула его губы. Он вспомнил как, совсем недавно, просил их не соглашаться на этот союз, но его никто не слушал. — Серьезно? — ему не удалось подавить нервный смешок. — Чему ты улыбаешься? Он убийца твоего брата! — Ещё ничего не доказано, мама, — Джин устало вздохнул и подвинул чашку с кофе к себе ближе. — Нужно дождаться суда и вообще, — пальцы с силой сжали фарфоровую белую ручку. — Почему ты уверена что это сделал Чонгук? — Поверить не могу! — задохнулась Гёнхи, — Ты оправдываешь этого убийцу! Сыин был твоим братом! — Не кричи! Я знаю, что Сыин мой брат и мне тоже больно от его потери! Но почему ты так уверена, что это Чонгук?! Зачем ему это делать? Для чего?! — он выдохнул, беря себя в руки, кричать на мать, последнее чего бы он хотел. — Не пойми неправильно, но я пытаюсь понять его мотивы. Просто, мама, зачем Чонгуку Сыин? Женщина смотрела на него с широко распахнутыми глазами, ее рот был приоткрыт, прозрачные дорожки слёз текли по щекам. — Мам... — Слушать не хочу! — оборвала она сына. — Встреча с адвокатом назначена на завтра. И звонил Тэхен, бедный мальчик, тоже пострадал от этого выблядка! — Тэ? Зачем он звонил тебе? — Джин не стал комментировать часть про адвоката, он знал, что сейчас лучше не спорить. — Спрашивал как мы держимся, после всех этих новостей. Он сейчас находится в центральной больнице, съезди его проведать. Всё же он был парнем Сыина. Они так любили друг друга. Сокджин сумел спрятать улыбку за чашкой кофе. Гёнхи понятия не имела что связывало Тэхена и его брата, также как и Джин. Но в одном, он был уверен на сто процентов, это точно не любовь.