***
— Сейчас вы не можете посетить генерала СюаньЧжэня, — настаивал младший служащий, что преградил Хуалинг вход в темницу Небесной Столицы. Девушка уперла руки в бока и громко фыркнула. С каждой секундой её взгляд всё мрачнел. Вересковые глаза воззрились на высокие сероватые стены, что возвышались перед Небесной Госпожой. От них исходила не слишком радушная аура, а по коже то и дело пробегали мурашки. Таким уж было это место — единственное столь мрачное во всей Небесной Столице. Камеры в темнице удостаивались обвинённые или подозреваемые в нарушении законов небожители, отправленные туда под стражу. Иногда, там содержали и демонов, которые ждали своего часа перед заточением под горой. Одним словом, — место для тех, кто был неугоден Небесам. Большие бумажные фонари, что свисали с загнутых карнизов Небесной Темницы, медленным тактом покачивались на ветру. В вечернее время они зажигались, горя зловещим желтоватым огнём. Почти все небожители, проживающие в Столице, обходили это место стороной. Конечно же, было ясно, как белый день, что никто по собственной воле не хотел попадать туда. — Я — «Правая Рука» Верховного Бога Литературы, — теряя терпение, прошипела Хуалинг, — а в данный момент являюсь как раз этим самым Верховным Богом Литературы. Ты не можешь не пустить меня к нему! — Прошу прощения, но так положено, — холодно ответил младший служащий, по-прежнему не решая отойти с дороги. Девушка не могла стерпеть такое. Всё, что отделяло её от любимого — толстые двери, за которыми располагалась вереница коридоров темницы. — О, должен тоже извиниться перед вами, — произнёс за спиной Небесной Госпожи сладковатый голос. Сяо Бей, младший служащий дворца самой Госпожи Лин, прошёл вперёд, поравнявшись со стражником. Хуалинг внимательно взглянула на него, уперев взгляд своих глаз лишь в спину юноши, но ничего не сказала, — пожалуй, отчасти вы правы. Но, Бог Литературы, тем более такой, как Госпожа, вполне может пройти к осуждённому, чтобы обговорить совершенно незначительные детали дела. Небожитель Средних Небес лучезарно улыбнулся, однако улыбка эта вновь вышла на подобии оскала. Стражник неоднозначно промычал, похоже, засомневавшийся в своих действиях. Хуалинг искоса взглянула в его сторону, предоставив всё дело лишь Сяо Бею. — Тц, хорошо, я пропущу Небесную Госпожу к генералу, — цокнув языком, наконец, сдался младший служащий, — но, совсем ненадолго. — Мы всё поняли, — склонившись в неглубоком поклоне, ответил на это дух литературы. Он посмотрел на стражника снизу-вверх и еле заметно усмехнулся. — Пойдём уже, — раздражённо фыркнула Небесная Госпожа, потянув за собой младшего служащего. Стражник остался на месте, лишь зорким взглядом проводил обоих в глубину темницы. Силуэты обоих небожителей еще несколько секунд выделялись на фоне голых сероватых стен, а затем их поглотила тьма. — Фух, какие же все в Небесных Чертогах балбесы! — захохотал дух литературы уже слегка изменившимся голосом. Хуалинг вышла на свет фонарей, что горели в коридорах, разгоняя тьму и создавая полумрак. Их было довольно мало, так что эффект от темницы создавался ещё более устрашающий. За ней из темноты вышел Бей Ци. Тот уже принял свой обычный облик грязного изуродованного демона. Белый, пустой глаз выделялся на мертвенно бледном лице. От строгого образа духа литературы не осталось и следа. Небесная Госпожа скосила взгляд, мельком оценив демона. — Ты бы не преображался так внезапно, — сухо проговорила девушка, — не ровен час, тебя обнаружит Владыка. — Шутишь? — довольно усмехнулся Бей Ци, — у него дел по горло. Наверняка думает, что я окончательно сбежал, а не греюсь у него под боком. Хуалинг закатила глаза, сдержавшись от громкого щелчка языком. Лишнее внимание она не хотела привлекать даже в стенах темницы. Пускай та и охранялась лишь снаружи, — внутри поддерживаемая заклинаниями, — но шанс быть пойманными не равнялся нулю. Девушка, затаив дыхание, посматривала на пустующие камеры. Тонкие прутья каждой, хоть и выглядели ненадёжными, но держались за счёт духовных сил. Сломать такие при наличии малых собственных — было невозможно. Небесная Госпожа шла медленно, разглядывая каждый сгусток тьмы внутри камер, в надежде увидеть знакомый силуэт. Эта надежда полыхала внутри ярким огоньком, что заставлял сердце девушки вздрагивать от каждой тени. — Якшаешься с демонами, Лин? — раздался знакомый голос в одной из последних камер. Даже с такой едкой, но беззлобной, насмешкой он звучал великолепно. Девушка тут же сорвалась с места, спеша к дальним серебристым прутьям. Тонкие пальцы обвились вокруг них, даже несмотря на резкий отпор духовной энергии, что содержалась в решётке камеры. Хуалинг вгляделась в полумрак. Му Цин стоял прямо посреди камеры, даже не решаясь занять место за длинной койкой, служившей местом отдыха заключённых под стражу. Да, впрочем, глядя на неё и сама Небесная Госпожа не решилась бы на неё сесть. Вид у мебели хоть и был вполне сносным, но явно не таким богатым и изящным, как диваны и кушетки во дворцах небожителей. — Му Цин… — тихо произнесла его имя девушка, — как ты? — Хочешь спросить, как моё состояние? — усмехнулся генерал, — всё чудесно, кроме моей репутации, потерпевшей теперь полный крах. — А она когда-то была лучше? — негромко усмехнулся где-то позади Бей Ци. Небесная Госпожа даже не обратила на него внимания. — Мы это исправим! — заверила Хуалинг, с надеждой в глазах смотря на любимого. — Мы? — скривился Му Цин, глядя девушке за спину, — что он тут делает? — Пришёл помогать, — расплывшись в непомерно довольной улыбке, ответил Бей Ци. Он воздержался от приближения к камере, так что помахал СюаньЧжэню когтистой ладонью в знак приветствия со стороны. — Мне не нужна помощь демона, — холодно бросил небожитель. Он скрестил руки на груди, глядя на поникшую Небесную Госпожу. — Чем ждать бессмысленного суда, проще самому всё исправить, — фыркнул Му Цин. — Тогда нужно поймать демоницу Лань Чан, верно? — воодушевилась Хуалинг, — она сможет сказать, что её сын дал неверные показания. А, даже, если не хочет их давать, то тогда, я выбью их силой! — А если я и вправду это совершил? — Му Цин посмотрел девушке прямо в глаза, приблизившись вплотную к серебристым прутьям камеры. Решётка звякнула характерным металлическим звуком, когда небожитель положил поверх неё руку. — Ты хочешь помогать убийце? — Ты этого не делал! — не колеблясь ни секунды, ответила Небесная Госпожа. Она жалостливо взглянула на генерала, а затем в её глазах зажегся пылающий огонь. — Обещаю, я помогу тебе. Без ЛинВэнь я заведую всеми делами Небес, значит, в моих руках разрешить этот вопрос. — Вот только, твоему суженому придётся ой как несладко, если на него ещё и повесят побег из-под стражи, — злобно хихикнул демон, возникая сбоку от Хуалинг. Та брезгливо отодвинулась, недовольно зыркнув в его сторону. — Это только ухудшит положение генерала. Но, я знаю, как помочь ему, — Бей Ци расплылся в довольной улыбке, не предвещающей ничего хорошего. Демон вновь отошёл от звенящих духовной энергией прутьев и слегка прищурился, глядя на девушку. Черты его лица начали меняться, как и вся внешность. Он применял заклинание преображения. Точно такое же, как для личины духа литературы. — Я просто приму облик Му Цина и займу его место, — послышался уже изменённый голос, до ужаса напоминающий приятные тембры Му Цина. Небесная Госпожа подняла на демона взгляд. Перед ней действительно стояла почти точная копия генерала. Вот только выражение лица было уж слишком не соответствующее поведению Му Цина. — Ну же, милая, поцелуй своего возлюбленного! Бей Ци было потянулся к девушке, намереваясь захватить её в страстные объятия и слиться губами в горячем танце, но Хуалинг попятилась в сторону, угрожающе доставая клинок. — Посмеешь сделать так ещё раз — второго глаза лишу! — холодно процедила Небесная Госпожа. Демон тут же вернул свой привычный облик, страшась острого клинка. — Ладно-ладно, я понял тебя, сестрица. Никаких превращений. Му Цин по другую сторону камеры презрительно фыркнул, даже ни разу не взглянув в сторону демона. — А пока, — негромко произнёс Бей Ци, подходя ближе к решётке. Она была единственным, что сдерживало здесь любого пленника, а, значит, являлась единственным препятствием, — отправишься за демонической сестрицей. Демон коснулся ладонью тонких прутьев. Те словно бы засияли, реагируя на вмешательство. Бей Ци поморщился, но не оставил попытки влить свою демоническую энергию за место духовной силы небожителей. В нос ударил характерный запах гари, явно говорящий о том, что мертвенная кожа демона слегка подпалилась. Вместе с тем, прутья вспыхнули ярким серебристым светом, после этого с каждой секундой теряя его. Теперь решётка казалась самой обычной, тонкие прутья казались хрупкими, выполненными из обычного металла. Му Цин одним ударом руки разломал их, открыв себе свободный проход. Он вышел в коридор, и от движения его высокой фигуры огоньки свечей, что теснились внутри фонарей, заплясали. Небожитель поравнялся с Хуалинг, замерев на несколько секунд у неё за спиной. — Ты ведь не просто так хотел помочь Лань Чан? — понизив голос, спросила девушка, — я имею в виду, ты ведь не можешь являться отцом её ребёнка, значит… — она замолчала, прикусив губу, ощутив некий стыд за собственные мысли и озвученную фразу. — Она… Цзян Лань…была из нашего государства, — негромко ответил Му Цин, не поворачиваясь к Небесной Госпоже. Та тихо выдохнула, осознавая сказанное. — Демоница была жительницей СяньЛэ? Тогда, я понимаю тебя… — произнесла Хуалинг, слегка помолчав, — знаешь, я говорила это только Его Высочеству, но…мои предки были из СяньЛэ, просто сбежали и поселились на границе Наньюэ… Всё же, я считаю, что во мне течёт кровь этого государства и его народа… Генерал ничего не ответил. Он не трогался с места и молчал ещё несколько долгих секунд, которые показались девушке вечностью. Затем, она услышала негромкий смешок. — Думаю, вы с ней очень похожи. Обе воинственные и нахальные. Вы бы подружились, живи ты восемьсот лет назад. Хуалинг улыбнулась, расплываясь в греющей душу улыбке. Возможно, она бы действительно хотела родиться всего на три сотни лет раньше, чтобы их встреча была совсем иной. Окунувшись в эти мысли, девушка не заметила, как её обхватили сильные мужские руки, а губы обдало жаром дыхания. — Спасибо, — еле слышно произнёс Му Цин, целуя её.***
Звёзды сияли над равниной, уходя за широкие горбы виднеющихся вдали гор. Небесная Госпожа наблюдала за ними, прильнув к холодной каменистой стене какого-то строения. Она так и не сменила мужской облик, хоть уже и ушла далеко от развалившегося постоялого двора. Голова болела, и дело было совершенно не в том, что на Небесах девушку ждала целая кипа работ и заданий. Вся ситуация с духом нерождённого и заключением Му Цина под стражу явно вышла из-под контроля. Хуалинг не сомневалась, что Фэн Синь не единственный, кто не верит в её непричастность. Хотя, кому-то до этого и дела нет, а вот другим — лишь бы пустить новый слух. В свете огромного диска луны она замечает впереди силуэт. Тёмные одежды юноши слегка трепыхаются на лёгком ветру, как и длинные волосы. Посреди огромной равнины, один в этом серебристом свете, он выглядит, как живописная картина. — Фу Яо, — негромко зовёт Небесная Госпожа, хоть и отыгрывать этот спектакль сейчас смысла нет. Кроме них вокруг уже давно нет никого. Юноша поворачивается в её сторону, медленно сокращая расстояние. Тень от каменной постройки падает на его бледное лицо, накрывая полностью. Он чуть щурится, рассматривая облик окликнувшего. — Что-то не так? — спрашивает Хуалинг, слегка приподнимая бровь. — Непривычно видеть тебя…таким, — неуверенно тянет Фу Яо. В ответ на это девушка выдаёт негромкое «оу», только сейчас понимая, что она всё ещё в облике юноши. — Но, на самом деле, мне нравится, — младший служащий выдавливает натянутую улыбку, явно говорящую об усталости. Он подходит ближе, уже более уверенно, и вжимает Небесную Госпожу в прохладную каменную стену. Холод ощущается даже сквозь пурпурные одеяния. Руки Фу Яо тянутся к лицу юноши, мягко вертя его в стороны. — Хотя, выглядишь слишком уж слащаво. — Ну, это ведь всё равно я, — усмехается Хуалинг. Она тянет младшего служащего к себе ещё ближе, впиваясь в губы всё таким же страстным поцелуем. В этом не поменялось совершенно ничего. Фу Яо недовольно мычит сквозь губы, обхватывая плечи юноши. Небесная Госпожа прижимается к его телу вплотную: в этом обличии ей ничего не мешает. Юноша спускается ниже, целует тонкую шею, выпирающий кадык. Хуалинг тихо вздыхает, понимая, что шея отлично подходит для поцелуев. Особенно таких: страстных, позволяющих выпустить накопившийся стресс и раздражение. Она хватается пальцами за одежду Фу Яо, стискивает тёмный наряд, создавая полный беспорядок. Ей безумно хорошо. Можно забыть о том хаосе, что до сих пор сотрясает всю Небесную Столицу, забыть о проблемах с дурацким духом нерождённого и открывшейся горой Тунлу. Можно просто думать о своём возлюбленном и утопать в его объятиях. Отдаваться беспорядочным поцелуям, не волнуясь, что они перейдут во что-то большее. Ведь сейчас она не изящная, хрупкая небожительница… Так Хуалинг думает, пока не осознаёт изменения в своём теле. Затуманенный страстью разум вовсе не замечает, что изменилось от крепких объятий Фу Яо и его непомерной близости. Она дёргается, чуть отталкивая младшего служащего, и тут же возвращается в свой обычный, женский облик. Юноша смотрит на неё с удивлением, а Небесная Госпожа лишь закрывает длинным рукавом лицо, горящее от стыда. Так лучше, в женском обличии те изменения не так видны, не выделяются так яро. — П-прости… — только и может тихо выдать девушка. Она сглатывает и отводит взгляд. Тело пылает самым настоящим пожаром, а внутренности словно стягиваются в один тугой узел. — Не нужно извиняться, — отвечает Фу Яо, тоже отводя взгляд и неловко кашляя. — Ты слышал, что сказал Его Высочество о духе нерождённого? — ловко сменяя тему, произносит Небесная Госпожа, — возможно, он оклеветал тебя не просто так, его надоумили на это. — Скажу честно: меня не сильно волнует зачем он это сделал, — процедил Фу Яо, мрачнея от этого разговора, — он, как и все демоны отправится на гору Тунлу, так что я туда. — Я пойду с тобой, — шепчет Хуалинг, чуть касаясь руки младшего служащего. — Что, уже закончились все дела на Небесах? — скривился юноша, — ты должна оставаться там, иначе конец придёт абсолютно всей системе. Да и нашему плану, пожалуй, тоже. Девушка не отвечает. На это ей нечего сказать. Му Цин полностью прав. Пусть он сейчас и на свободе, пусть и в ином облике, но это не будет длиться вечно. Всё нужно вернуть на свои законные места. Упорядочивать — в этом работа Бога Литературы. Хуалинг кусает губы, с тенью горечи глядя на звёзды. Она привыкла всегда всё делать сама, полагаться лишь на себя, лишь на свой труд и достижения. Значит, если так нужно, то она сама создаст своё «долго и счастливо», чего бы ей это не стоило…