Два причала

      Ши Цинсюань легко просыпается спустя несколько часов, но не спешит открыть глаза. Он прислушивается. Судя по шуму с улицы, сейчас разгар торгового дня на площади недалеко от гостиницы, в которой они ночевали. Значит, он проспал всего несколько часов, но чувствует себя отдохнувшим и голым. Он опять проснулся без одежды не в своей постели, это ведь должно настораживать? Где Хэ Сюань? — Хэ-сюн? — он тихонько зовет, открывает глаза, садится и зовет ещё раз. — Хэ-сюююн? Ветер с улицы слегка раскачивает занавески на окнах и кроме этого никакого движения в комнате больше нет. Ши Цинсюань встаёт, берёт свою одежду с пола, где она лежала нетронутой с тех пор, как они её сняли вчера и отправляется в ванну. Там тоже никого не оказалось и, приведя себя в порядок, бывший Повелитель Ветра идёт в соседнюю комнату искать кого-нибудь из демонов или Се Ляна. Он стучит в дверь, и ему никто не открывает. Вот с этого момента тревога поднимается и медленно сковывает грудь. Ши Цинсюань стучит ещё раз, зовёт, ждёт. Ничего. Он уверен в том, что Хэ Сюань без него не уйдёт или, по крайней мере, обязательно предупредит об этом. Может он не заметил где-то в комнате записку? Он возвращается в комнату и всё осматривает. Опять ничего. Он с досадой чувствует себя обиженным и брошенным. Тогда Ши Цинсюань спускается вниз и решает спросить у кого-нибудь о своих друзьях. Но спрашивать не приходится. Он видит всех троих за первым же столиком в баре у лестницы. Непревзойденные демоны сидят напротив небожителя и, кажется, пьют чай. Точнее, пьёт только Се Лянь. Рядом с ним, напротив Черновода, Ши Цинсюань и присаживается. Се Лянь добродушно приветствует его и широко улыбается, а Хуа Чэн бросает на него такой взгляд, от которого хочется захихикать или дать пощёчину. Причём обоим демонам. Нет, взгляд не был пошлым или интимным, но был хуже. Он был осведомлённым. Между ними что, вообще нет секретов? И снова бывший Повелитель Ветра нервничает и выдаёт себя простым движением руки, плавно опуская её к талии на поиски веера. И снова он останавливает себя слишком поздно, чтобы этого не мог заметить Хэ Сюань. Но он никак не реагирует, лишь сухо интересуется: — Выспался? — Да, — немного рассеянно улыбается Ши Цинсюань и бросает короткий взгляд на Хэ Сюаня. — Я чувствую гнетущую ауру, и мне любопытно, что за беседу вы вели до моего прихода? Се Лянь быстро рассказывает о том, что случилось ночью и как они приняли решение идти на гору Тунлу. — Я пойду с вами, — не задумываясь предлагает бывший Повелитель Ветра и слегка грустнеет, когда видит выражение сочувствия на лице Се Ляна. — Господин Повелитель Ветра, ты уверен, что в нынешних обстоятельствах стоит пускаться в подобную авантюру? — Но там может быть мой брат. Он наверняка будет настаивать, чтобы его отправили разбираться с южной стороной. Там наша зона ответственности, и это… Ши Цинсюань умолкает довольно резко и не поднимает глаз от стола. Он не уверен, что может говорить или даже думать об этом, учитывая все обстоятельства вражды его брата и его… Он же теперь «его»? Ох… Когда все стало таким сложным? Как теперь выбирать между Ши Уду и … Как назвать их отношения? И что делать с братом? А ведь он рано или поздно об этом узнает. Нет, тогда ему точно нельзя на гору Тунлу. Ведь Ши Уду его там и похоронит. Все эти вопросы выливаются в замешательство в глазах Ши Цинсюаня, и он чувствует, как начинается головная боль. И опять у него возникает желание попросить прощения у Хэ Сюаня за брата, за судьбы, за … — Хэ-сюн… — Расслабься, — Хэ Сюань вяло его прерывает, но под столом своей ногой задевает лодыжку Ши Цинсюаня и оставляет их ноги соприкасаться, подбадривая. — И говори, что хочешь сказать. От прикосновения действительно становится лучше, и Ши Цинсюань буквально заставляет себя подавить смущение, слегка краснея. Удовольствие от проявления какой бы то ни было заботы на публике, не свойственное Хэ Сюаню, появляется улыбкой на губах Ши Цинсюаня, и он бросает короткий взгляд на демона. Это замечает Хуа Чэн. Он сначала смотрит на перемену настроения бывшего Повелителя Ветра, потом на леденящего своей невозмутимостью Хэ Сюаня и слегка прищуривает глаза. Со стороны кажется, что Хуа Чэну любопытно, что происходит, и почему он в этом не участвует? Естественно, смутное поведение Хуа Чэна привлекает внимание Се Ляна, и они обмениваются взглядами и, скорее всего, начинают беседу в личной сети духовного общения. Ши Цинсюаню становится неловко, что это он является предметом заминки и отвлечением от обсуждаемой ситуации на горе Тунлу. Он прерывисто вздыхает. — Я думаю, мой брат воспользуется этой ситуацией и будет настаивать, чтобы его отпустили из заключения для исполнения своих обязанностей на горе. Там он и его друзья заручатся поддержкой самых влиятельных небожителей и по возвращении, скорее всего, они замнут всё случившееся с обменом судеб. — Это выглядит очень правдоподобно, учитывая характер Водного тирана, — осторожно размышляет Се Лянь. Ши Цинсюань кивает. — Поэтому я хочу отправиться с вами. Там я встречусь с братом и смогу повлиять на его действия. — Если Ши Уду решит избежать суда, — говорит Хуа Чэн, — сомнительно, что ты сможешь аргументированно убедить его в обратном. Он уже избежал смерти, и даже сам факт этого вряд ли вызвал в нём раскаяние. Хэ Сюань встречается взглядом с Хуа Чэном, и наступает короткое молчание. Духовная сеть общения, будь она неладна. Из-за этой, казалось бы, мелочи Ши Цинсюань чувствует себя совершенно посредственным и бесполезным даже в простом обсуждении. — Хэ-сюн, пожалуйста, мне важно знать, что ты действительно думаешь. — Нет нужды ждать раскаяния. Он и его нравственность меня не интересуют. Я уже забрал у него самое ценное и, когда он осознает… Для меня этого будет достаточно. — Что ты имеешь в виду, Хэ-сюн? — спрашивает Ши Цинсюань и предполагает. — Его духовное оружие? Он создаст себе другое, это чрезвычайно сложно, но для него нет ничего невозможного. — Мне все равно, — повторяет Хэ Сюань, глядя на Ши Цинсюаня. — Тебе незачем привлекать его к ответственности ради меня. — Как бы то ни было, нам нужно отправляться, — заключает Хуа Чэн. Се Лянь поднимается первым. — Господин черноводный демон Сюань, господин Повелитель Ветра, — он смотрит поочередно на каждого перед тем, как надеть свою соломенную шляпу, — Ваше решение? Вы составите нам компанию в этом путешествии? Ши Цинсюань обводит всех взглядом, словно в поисках ответа. Как же ему трудно принимать самостоятельные решения! Ши Уду его опора и гордость во всём, но теперь он вынужден идти сам, и это даётся ему с трудом. Хэ Сюань даже не смотрит на него. Демону не было нужды принимать решение, он расслабленно сидит, скрестив руки на груди. Неужели он действительно не лукавит, и его не заботит, попадёт ли Ши Уду под суд? Но почему? Тогда Ши Цинсюаню нет смысла идти и взывать к совести брата, а без духовных сил он бесполезен в противостоянии демонам на горе. Своим появлением он лишь создаст проблемы брату и… Интересно, реши он пойти, пойдёт ли Хэ Сюань с ним? Ши Цинсюань долго смотрит на него, прежде чем принять решение и встать. За ним встают и оба демона. — Спасибо Ваше Высочество, господин Собиратель Цветов под Кровавым Дождём, — Ши Цинсюань слегка кланяется каждому и обращается к Хэ Сюаню. — Я принял решение, наши с братом дороги уже разошлись. Я не знаю, что такого ценного ты получил от него… Лишь надеюсь, что тебе этого будет достаточно. Черноводный демон лишь утвердительно наклоняет голову в ответ. Когда Ши Цинсюань машет рукой и улыбается удаляющимся силуэтам демона и бога войны, ему на ум приходит вопрос: — Хэ-сюн, — он поворачивается к демону. — Какую цель преследует Непревзойденный, отправляясь на гору? — Убить конкурента? — предполагает Хэ Сюань. — Почему тогда ты не идёшь с ним? — Слишком много чести для всего лишь одного демона. Ши Цинсюань улыбается, берет за руку Хэ Сюаня и прижимается к нему, ластится, как кошка, опять что-то задумал. Он задаёт мучающий его вопрос: — А ты бы пошёл туда со мной? Они поднимаются вверх по лестнице к своему номеру, но прежде чем в него зайти, Хэ Сюань взмахом руки рисует в воздухе заклинание сжатия тысячи ли. Только после этого отвечает Ши Цинсюаню: — Нет. Бывший Повелитель Ветра вообще-то не такого ответа ожидал и возмущенно отстраняется, скрестив руки на груди. — Это по какой причине? — Заходи, — игнорируя вопрос, демон кивает на дверь. — Так по какой причине, Хэ-сюююн? — не отстаёт Ши Цинсюань, но в дверь заходит и после этого, как бы подчёркивает. — Вот я пойду за тобой, даже не спрашивая куда. За дверью не оказывается комнаты из гостиничного номера, зато появляется небольшой каменный зал. Ши Цинсюань оглядывает пространство, ничего примечательного, все довольно аскетично, за исключением дальней стены. На ней что-то закреплено, хочется подойти ближе и посмотреть. Он делает шаг и слышит позади: — О, ну конечно, — улыбается Хэ Сюань и встает рядом. — Я-то не приведу тебя к неприятностям. — Неприятности это же весело… Но стоит им подойти ближе к той стене, как веселье сразу пропадает с лица Ши Цинсюаня. Он жалеет, что вообще сказал что-то про неприятности. Пока он вёл праздное непринуждённое существование за спиной Ши Уду, у демона рядом с ним жизнь рассыпалась на осколки счастья. Тому доказательством были пять урн в нишах, вырезанных в стене. В мыслях сразу раздался ледяной и безликий голос Хэ Сюаня, когда в тот день он представил четыре урны перед Ши Цинсюанем и его братом: «Отец, мать, сестра, невеста». Бывшему Повелителю Ветра становится не по себе. Какой же он идиот. По лбу бы себя стукнул, если бы не онемел. — В чём дело? Хэ Сюань проходит мимо этой стены к другой двери, но оглядываясь не может понять выражение лица Ши Цинсюаня и почему он замер. — На моей территории всегда лишь одно место, куда можно переместиться, — поясняет демон. — Я не планировал приводить сюда гостей, поэтому это место — семейный склеп. Ши Цинсюань направляет на него полный грусти и сожаления взгляд. Семейный склеп — довольно оригинальный и отчаянный выбор входной группы. Чтобы, по возвращении домой, всегда встречала семья? — Я могу подойти? В ответ демон кивает и прислоняется спиной к стене у выхода, скрещивая руки. Ши Цинсюань подходит ближе и обводит стену взглядом. Пять ниш высоко над головой с урнами и одно отверстие чуть больше других на уровне груди для благовоний и сжигания ритуальных денег. Сбоку висит табличка с именами всех членов семьи. Все пять имен написаны белыми чернилами. Ши Цинсюань проводит подушечками пальцев по имени Хэ Сюаня — Хэ Шэн. — Твоё имя, оно должно быть написано красным. — Технически, я мёртв. — Но ты жив, — упрямо отвечает Ши Цинсюань. — Тело моё здесь, но души в нём нет. Демон отвечает спокойно и даже, казалось бы, заинтересованно. Он не планировал приводить сюда гостей, значит никто никогда этого не видел и не должен увидеть. Ши Цинсюань чувствует, будто сейчас происходит какое-то таинство. Он становится участником чего-то совершенно интимного, и это застаёт его врасплох. — Нет, ты жив. Повторяет он, как непослушный ребёнок, искренне веря в свои слова. Он читает имя сестры, потом поднимает голову и смотрит на урну с её прахом. Была ли она так же красива, как и её брат? У неё такие же пронизывающие золотые глаза? Что если женский облик Хэ Сюаня, это её отражение? Об этом трудно думать, и теперь он уже не сможет этого забыть. Рядом стоит урна с прахом невесты или.. нет. Их пять. Отец, мать, сестра, брат, невеста. Его тело здесь, но души там нет... Прах непревзойдённого демона в четвертой урне? Хэ Сюань однажды умер на самом деле. Этот факт кажется таким далёким, что бывший Повелитель Ветра серьёзно не думал о его смерти. Пока не увидел тому подтверждение. И это переворачивает его душу. Для ранее бессмертного и впечатлительного Ши Цинсюаня этого осознания слишком много. Он слышит голос совсем рядом с собой: — Тогда почему по твоим щекам вот-вот побегут слёзы? — Хэ Сюань притягивает и обнимает его, утешающе гладит по спине. Но Ши Цинсюань не может успокоиться, потому что все эти смерти его вина. И сколько бы он ни пытался просить прощения, это ничего не изменит. Извинения ничего не значат. Как будто догадываясь, о чём он думает, Хэ Сюань спрашивает: — Знаешь, почему я не хочу слышать, как ты просишь у меня прощения? Ши Цинсюань мотает головой и оттягивает воротник одежды Черновода, чтобы зарыться носом в изгиб шеи, прямо туда в спасительный аромат его кожи. — Потому что этим ты обесценишь весь мой путь. Ты тот, из-за кого я его прошёл. Не понимаешь? Я долго воспринимал тебя как врага, олицетворяющего то, за что я боролся каждый день. Каждый день спрашивая у таких богов, как ты, «за что мне это»? Он говорит это так нежно, смиренно, со вкусом усталой грусти на губах, и Ши Цинсюаня невыносимо покидают силы. Крепко поддерживаемые руками Хэ Сюаня, они оседают на пол. — Очень медленно ты начал менять мое восприятие и тебя, и жизни, и моего места во всем этом. Ты научил меня прощать. Я никогда не скажу, что смерть моей семьи была справедливой. Но я знаю точно, если цена того, что ты так близко рядом со мной, это моя жизнь, то мне никогда не стоит жалеть о пройденном пути. Ши Цинсюань молча, практически лёжа в его ласковых объятьях, впитывает кожей каждое слово. И ощущает, как сердце пропускает удар, потом ещё один… Потому что, если «никогда» произносит бессмертный демон, это звучит по-настоящему значимо. Для бессмертных время истончается, и подобные слова приобретают особую значимость, недоступную смертным, которые бросаются ими каждый день. Будучи бывшим небожителем, Ши Цинсюань знал это и сейчас затих, трепетно сохраняя это признание в душе. Он мягко отстраняется и смотрит на демона, вытирая тихие слёзы. — Помнишь, ты спросил в тот день, — Ши Цинсюань проводит руками по своим волосам и перекидывает их на одно плечо. — Почему из всех небожителей, желающих подружиться со мной, я выбрал именно тебя? Хэ Сюань улыбается, едва ощутимо, конечно он помнит. Бывший Повелитель Ветра тянется к нише в стене, берёт несколько палочек благовоний и протягивает ему, чтобы демон их зажёг. — С того дня, когда я увидел тебя, стал замечать в тебе… — он делает паузу, подбирая слова, и ставит благовония в отведенное для этого место. — В твоих глазах эту скорбь, похожую на вкус дождя. Она никогда не покидала тебя. И я эгоистично осмелился думать, что тебя необходимо от этого спасти. Поэтому я таскался за тобой и раздражал, и приставал, и злил… А потом, забыв первоначальную цель, я пристрастился к тебе. Я полюбил эту скорбь, этот вкус, и всё вышло из-под контроля. Ши Цинсюань совершает поклон, Хэ Сюань повторяет его действие, и они оба встают. — У тебя с самого начала с контролем было не очень. — Хэ-сюн, — тянет своё любимое обращение Ши Цинсюань и тихонько прижимается к демону. — Я просто люблю импровизировать. Они выходят из склепа наружу, и Ши Цинсюань удивляется тому месту, где он оказался. Судя по природе и окружающей атмосфере, они не на том острове, где Черновод заковывал его в цепи. А там вдалеке что, водопад? — Как красиво вокруг! Ты специально выбрал это место? — разводит руками бывший Повелитель Ветра и осматривается. — Нет, изначально реки и водопада здесь не было. — Так всё это сделал ты? — он поднимается чуть выше по склону. Вокруг много травы и цветов, особенно позади небольшого здания склепа, а запах витает вокруг такой… Свежий, чистый, дурманящий аромат кислорода и озона. Впереди под горой, примерно в двух ли от того места, где стоит Ши Цинсюань, раскинулась узкая река. Её начало виднеется в небольшом, но широком покатом водопаде, дно которого сверкает и искрится блестящей галькой и точёными гладкими камнями большего размера. — Я лишь изменил русло реки. Ветер доносит издалека ответ Хэ Сюаня, который уже ушёл вперед и спускался с пригорка к реке. Ши Цинсюань идёт следом, думая о том, как так получилось, что и его брат и демон, были связаны с водой. Это случайность? Или Хэ Сюань намеренно выбрал стихию Ши Уду для мести? Можно было бы спросить, но теперь это уже не имело никакого значения. Ши Цинсюань, приблизившись, вкладывает свою ладонь в руку Хэ Сюаня, и тот притягивает его к себе. — Хэ-сюн, эта река такая соблазнительная, я хочу купаться! — и он тянет его за руку, переплетая пальцы. — Пойдём купаться? Ну пойдём! — Вода холодная, — демон тянет его обратно, чтобы тот не залез в воду. — И мы тут по делу. Ши Цинсюань с грустью откидывает озорной порыв о купании в водопаде, это было бы так здорово! Затем спрашивает: — Что за дело? — Дождёмся ночи. — Демон желает остаться таинственным, или я могу настаивать на подробностях? — он намотал на палец прядь волос Хэ Сюаня и игриво потянул. — Потерпи, — Хэ Сюань распутывает прядь и откидывает волосы на спину. — Не хочу… ой, смотри, Хэ-сюн, там такое раскидистое дерево. Пошли посмотрим ближе! Бывший Повелитель Ветра отпускает руку Черновода и уже норовит перепрыгнуть по камням на другой берег, но ему не позволяют. Хэ Сюань за плечо разворачивает его к водопаду. — Ну Хэ-сюн, до ночи ещё далеко, — обиженно отвечает Ши Цинсюань. — А там на ветках можно устроить отличные качели! Принести вина, фруктов и качаться под его листвой, Хэ-сюн, слышишь? Они подходят к небольшим скалам, с которых падает вода, и с этого ракурса видно, что позади водопада что-то есть. Ши Цинсюань помнит, что в прошлый раз вход в логово Черновода был через озеро. Теперь же принцип был похож — вход через водопад. Около него влажно и прохладно, вода брызгает на лицо. Волосы и одежда сразу намокают, да и дышать становится довольно холодно. Тем не менее он слышит приглашение Хэ Сюаня: — Входи. — Прямо в водопад? — предчувствуя леденящую до самых костей воду, Ши Цинсюань поёжился. — Если я умру от переохлаждения, это будет на твоей совести. Не дожидаясь ответа Ши Цинсюань доверчиво идёт через струи воды. Такое ощущение, словно он проходит через густой туман или стену пушистого рыхлого снега. И выходит абсолютно сухим, разворачивается. За спиной появляется Хэ Сюань. — Как здорово, я хочу ещё! — и проскакивает мимо, чтобы выйти и зайти снова. Ши Цинсюань проделывает это ещё два раза, оба раза оставаясь сухим, смеется и хлопает. Играет с водой, как щенок, и искренне радуется. — Брат никогда не показывал мне подобные чудеса, — поясняет Ши Цинсюань. — Вход через водную гладь озера, а теперь через водопад. Ты такой замечательный! — Того места в озере уже нет. Он не рассказывает детальнее, а бывший Повелитель Ветра не спрашивает. Ему было неприятно то место и воспоминания связанные с ним. Наблюдая за Ши Цинсюанем, демон протягивает ему руку. — Пойдём, это ещё не самое интересное, что здесь есть. Место представляло собой вырезанное прямо в скале сквозное помещение, разделённое на несколько комнат. С одной стороны водопад, приглушённый шум от которого ощущается в каждом уголке. С другой — обычные двери и окна, через которые пробиваются предзакатные лучи солнца. Скорее всего дом зачарован, потому что атмосфера тепла и уютной свежести ощущается повсюду, несмотря на то, что он высечен в скале, и по сути это пещера. За две палочки благовоний Ши Цинсюань обходит всю комнату в ненавязчивых поисках личных вещей хозяина, за что можно будет зацепиться и что-нибудь спросить. Но в простой обстановке комнаты, где на софе, читая какой-то свиток, сидит Хэ Сюань, на глаза бывшему Повелителю Ветра ничего интересного так и не попалось. — Я могу идти в другие комнаты? — осторожно спрашивает Ши Цинсюань. — Да, но к середине часа крысы ты должен закончить экскурсию, — отзывается демон и разворачивается к нему, облокотившись о спинку дивана. — Нужно посетить одно место вовремя. — Экскурсия предполагает, что я могу трогать всё, что захочу? Вот он этот голос с игривыми нотками. Господин Повелитель Ветра изволил искать приключения. — Разве ты не всегда так делаешь? — притворно удивляется Хэ Сюань. — Просто намекаю, что если меня что-то тут сожрёт, я обижусь. Черновод хочет ещё что-то сказать, но остаётся в комнате один. К величайшему сожалению Ши Цинсюаня, во время обхода комнат он не находит ничего, что указало бы на личность владельца. Это место с одинаковой вероятностью может принадлежать кому угодно, словно он ходит по большому гостиничному номеру, подготовленному к приёму новых постояльцев. Ни библиотеки со свитками, ни музыкальной комнаты с инструментами, ни чулана с трупами, абсолютно ничего. Воистину говорят, что в вечность берут немного вещей… Только в ванной что-то намекает на наличие здесь жизни. Тут есть банные принадлежности, несколько полотенец и масел для тела, а также гребень для волос. Ши Цинсюань принимает ванну и, обернув полотенце вокруг бёдер, забирается на кровать в хозяйской спальне расчёсывать волосы. Очевидно, что кровать принадлежит Хэ Сюаню, потому что ещё одной спальни здесь просто нет. В таком виде он его и находит. Хэ Сюань за спиной сидящего на кровати Ши Цинсюаня мягко касается короткими поцелуями обнаженного плеча. — Рад, что ты нашёл, чем себя занять. — Нам уже пора идти? Он закрывает глаза и отклоняет голову в сторону, подставляя шею поцелуям. Губы мягкие и нежные, ласкают кожу, тело сразу отзывается желанием, и не хочется прерываться. Ши Цинсюань скучает по ласкам демона и добавляет: — Даже если пора, не останавливайся. И демон улыбается в основание шеи, у начала роста волос, дважды его просить не нужно. Хэ Сюань разворачивается и перекидывает ногу через Ши Цинсюаня, оказываясь сверху на его бедрах. Бывший Повелитель Ветра на мгновение теряет весь воздух от ощущения тела на своих коленях. Ведь он легко мог представить, да что уж там, он легко представлял себя на коленях Хэ Сюаня, но не ожидал, что может быть наоборот. Он вытягивает шею, задирает голову и проводит губами по коже, нежно кусает подбородок и ловит ответный поцелуй. Его руки блуждают вверх по бёдрам, ягодицам, спине и обратно, собирают пальцами ткань ханьфу. Хлопок, шёлк и что-то невесомо утончённое, вплетённое в ткань серебристыми нитями… Но ткани слишком много, её вообще не должно быть. Хэ Сюань берёт его руки и прижимает к своей груди, демон догадывается, что если не скажет прямо, то Ши Цинсюань не решится снять с него одежду никогда. Даже будучи абсолютно голым под ним. — Раздевай. И Ши Цинсюань слушается, растягивая ткань на груди в стороны, тут же жмётся щекой и губами к открытым ключицам. По очереди с каждой стороны целует, пока развязывает пояс и распутывает одежды. Хэ Сюань помогает ему и грациозно двигает плечами, перебрасывает волосы на одну сторону и, приподнявшись, снимает верхние и нижние одежды сразу. Ши Цинсюань упирается в его грудь руками и ложится на спину, чтобы полюбоваться телом на расстоянии. Он медленно гладит руками по коже, задевает соски и выше через ключицы к шее и обратно. Это тело совершенно, без изъянов, как и следует ожидать от демона. Бледная кожа с хорошо проступающими мышцами, которые хочется исследовать пальцами вечно. Непревзойдённый может скорректировать облик по своему желанию, и Ши Цинсюаню немного любопытно, истинное ли это тело. Хотя он тянет его на себя и забывается в поцелуе, какая разница. Почти сразу он чувствует, как полотенце перестаёт накрывать его бёдра, и приподнимается, помогая Хэ Сюаню его убрать. Он возбуждается, но не так сильно и быстро, как в первый раз, и несказанно этому радуется. Всё не закончится так позорно, как накануне. Он будет наслаждаться сам и даст насладиться собой. Это чувство опьяняет, и Ши Цинсюань переворачивается, меняя их местами, нависает сверху. Он хочет снять последнюю деталь, тонкие штаны Хэ Сюаня, но опять не решается. Он же увидит все… И стоит об этом подумать, как он тут же заливается краской и теряется, чем вызывает лёгкий приятный смех демона. — Какой же отчаянно невинный, Цинсюань, — Хэ Сюань убирает прядь его волос за ухо и гладит по щеке. — Ты своими выходками возбуждал меня очень давно, так что теперь будь смелее. Смотри же на результат своих трудов. Ши Цинсюань не отвечает, лишь набравшись мужества, спускается поцелуями вниз от сердца к паху. Он не сомневается и не боится, нет. Это слишком важный для него момент. Все важные события в его жизни всегда, так или иначе, связаны с Хэ Сюанем. Но стоит подумать об этом в другой раз, и он снимает его штаны, впервые смотря на мужчину вот так. Открыто, не стесняясь, и даже сразу берет его в руку. Хэ Сюань на своей стороне кровати приподнимается на локтях, внимательно следя за процессом. — Хэ-сюн…? Ох уж, это имя на выдохе. — Мм? — Ты можешь сказать мне, что надо делать? — он двигает рукой вверх медленно и изучающе. — Ты талантлив, — ухмыляется Хэ Сюань. — Импровизируй. Когда о твоем таланте говорит человек, член которого ты держишь в руках, это вдохновляет. И Ши Цинсюань просто ведет кончиком языка вверх и вдоль, проводит несколько раз, гладит выступающие вены, дразнит прихватывает губами. Затем то же самое, но всем языком, облизывает, как конфету или сочный фрукт, пробует на вкус. Он удовлетворённо чувствует, как в его ещё влажные после ванны волосы вплетаются пальцы и сжимают. Тянут. Просят. И он уступает, берёт его полностью в рот, неглубоко, обхватывает губами, укрывает языком. И потом глубже… ещё… Он проверяет возможности своего горла. И ведь действительно может, почти до конца, и он давится, не сильно. Вынимает его изо рта и потом пробует ещё раз. И ещё. Необычные ощущения. Он слышит стоны Хэ Сюаня. Значит делает всё правильно. Обхватывает его пальцами, вся кожа скользкая. Он быстро соображает, что чем глубже брать, тем более влажно становится. Двигать рукой и облизывать, когда всё скользит, удивительно. Иногда он чувствует, как задевает его зубами, но тут же отвлекает внимание, зализывая то тут, то там. И он увлекается процессом, не замечая, как подводит Хэ Сюаня к грани, чувствует сокращение мышц под пальцами и неприятный вкус на языке. Но продолжает двигать ртом, помогая себе рукой и не глотает. Когда всё заканчивается, Ши Цинсюань встаёт на коленях между расставленных ног и сплёвывает в то самое полотенце, вытирая рот. Демон наблюдает за ним с любопытством, приподнявшись на локтях. — Не вкусно? — он улыбается, бесстыдник. — Отвратительно, Хэ-сюн, — Ши Цинсюань морщится, но лицо довольное, и он пытается улыбнуться, онемевшими губами. — Иди вымой рот, я не буду целовать тебя после этого. — Да я сам тебя не буду. Ши Цинсюань идёт в ванну и смеётся. Слышен звук воды и потом он возвращается. Хэ Сюань расправил постель и лежит на животе, подмяв под себя одеяло. Сверху он раскрыт, лишь волосы каскадом рассыпались по спине. Демон смотрит, как Ши Цинсюань идёт к нему, слишком серьёзный при таких обстоятельствах, и спрашивает: — О чём ты думаешь? Ши Цинсюань смущается, залезая на постель и прячет лицо, приглушенно отвечает почти в подушку: — Глядя на тебя сейчас, я подумал, что мне на верандах с тобой не вино нужно было пить. Хэ Сюань привлекает его спиной к себе в объятья и пока они лежат на боку, пробегает пальцами по бёдрам между его ног, обходя опасное место. Плавно возбуждая заново, шепчет ему над ухом, провоцируя, лишая воли: — Не выпивать? А что же тогда? Он раздвигает рукой его ноги, но в последний момент игнорирует в том самом месте, меняя траекторию движения. Вместо этого водит губами по плечу, захватывает губами кожу, прикусывает зубами, отпускает и снова… — Отсосать мне? Или я тебе? Хэ Сюань гладит губами и целует, пока его рука бродит по бедру и сжимает в пальцах кожу ягодиц, приподнимая, сминая, разводя… Это сводит с ума, заставляет стучать вены, и Ши Цинсюань хватается за его запястье, лишь для того, чтобы не сжать рукой себя там. — Трахнуть меня? Или чтобы я трахнул тебя? — Хэ-сюн, пожалуйста, — он стонет и лёгким движением кончика языка облизывает губы. — Я не смогу ответить. — Ты знаешь, как это делают мужчины? — Догадываюсь. И он чувствует кожей, как демон позади него улыбается, возбуждённый и такой горячий, прижимается к его ягодицам. Раздвигает их и гладит подушечками пальцев между ними. Ши Цинсюань всё ещё держит его руку за запястье и так сильно сжимает, что пугается сам и отпускает. — Слишком сухо, — горячий шепот обжигает кожу и Ши Цинсюань не сразу понимает, что от него требуется, но демон спрашивает. — Ты видел масло в ванной? Короткое и рваное «да» еле звучит в ответ. — Принеси. Он точно издевается, чёртов демон! Ши Цинсюань протестующе стонет. Да он лучше прямо так, на сухую. Или вылижет все его пальцы языком, чем пройдётся полностью голым по комнате перед Хэ Сюанем ещё раз. Но тот его мягко подталкивает, и Ши Цинсюань встаёт неловко, всем своим видом показывая возмущение. Он поднимает с пола часть верхней одежды демона и накидывает на себя, как халат запахивает вокруг талии. Возбуждение настолько сильно, что мешает ходить, а прохладная ткань трётся о такую чувствительную кожу. Ши Цинсюань входит в ванную и смотрит в замешательстве на бутылочки с маслами. Они стоят разные, светлее и темнее, их несколько. Он не знает, какое масло нужное, и берёт ближайшее. В зеркало он бросает взгляд на своё отражение, и оно ему нравится, даже более того… Он выглядит нереально чувственно в чужой, небрежно накинутой чёрной одежде, так ярко оттеняющей его светлую кожу. Продолжая любоваться собой, он идёт обратно, по дороге доставая волосы из-под ткани и раскидывая по плечам. Пусть этот демон тоже полюбуется такой трепетной мужской красотой. И Хэ Сюань улыбается, лёжа на кровати, встречает его взглядом и не говорит ни слова. Всё понятно без слов. Довольный реакцией, Ши Цинсюань решает, что сегодня этот наряд не снимет. Он садится на него сверху, в одной руке масло, а другой он трогает сначала себя, потом его, возбуждение болезненное и твёрдое. Они соприкасаются и жмутся друг к другу. Ши Цинсюань выливает несколько капель масла на протянутую руку, и Хэ Сюань прикасается к нему там. Он медленно направляет внутрь один палец и слышит дрожащее дыхание и мягкий стон. Так же медленно он достаёт и вставляет снова, размазывая масло, растягивая и подготавливая. Но Хэ Сюань чувствует, что мышцы уже расслаблены и готовы. Делал ли что-то подобное с собой Ши Цинсюань раньше? Он направляет второй палец. Ши Цинсюань шипит и кусается, прямо в губы, с глухим стоном. Ему хочется, так сильно хочется, что он нетерпеливо наседает сверху, жмётся и прогибается в спине. Он опускается и шепчет на ухо: — Хэ-сюн, я хочу, чтобы ты был сверху. И они переворачиваются. Ши Цинсюань чувствует, как пальцы покинули его и раздвигает ноги сильнее, чтобы быть доступнее, чтобы быстрее получить то, что он хочет. Он проводит рукой по промежности, трогает и себя, и его, сжимает, гладит. Кажется, предела ощущениям нет. Наступает момент, когда Хэ Сюань направляет себя в него и входит осторожно и скользко, горячо и необыкновенно чувственно. Он заполняет его внутри собой, растягивая упругие стенки. Затем выходит полностью, заставляя Ши Цинсюаня судорожно выдохнуть и входит снова, столь же медленно, но глубже, ещё… И с каждым разом он двигается всё глубже и быстрее, равномерно и до сумасшествия мучительно приятно. Это длится и длится бесконечно, пока Ши Цинсюань не кончает себе на живот и судорожно сжимается вокруг Хэ Сюаня. Его пальцы впиваются в спину, царапают плечи, сжимают кожу. Он чувствует, как демон покидает его тело, чтобы потереться о и без того влажный живот, и кончает не останавливая долгих и медленных поцелуев. Хэ Сюань ложится рядом и накрывает их тела одеялом. Скорее всего бывший Повелитель Ветра теперь бы с удовольствием заснул, но через какое-то время он отдалённо слышит мягкий голос: — Нам нужно идти. — Хэ-сюн, — сразу ноет Ши Цинсюань. — Иди без меня. — Нет. Бескомпромиссно. С таким «нет» не спорят. Ши Цинсюань поднимается и плетётся в ванну, чтобы привести себя в порядок. Волосы, недосушенные с прошлого раза, теперь выглядят просто ужасно и это его совсем не радует. На улице глубокая ночь, не видно абсолютно ничего, только одинокая луна пытается пробиться сквозь густые облака. Ши Цинсюань смотрит на небо и вздыхает, раньше он одним взмахом веера мог разогнать эти тучи. И тогда луна осветила бы всё вокруг. Сейчас же он просто идёт за Хэ Сюанем и пытается не отстать. Чёрные одежды демона серебрятся бледными нитями, и Ши Цинсюань понимает, на что похож этот рисунок. Точно так же блестит и переливается отражение луны в волнах ночного моря. Они приглушённо беседуют и поднимаются вдоль русла реки, которое словно становится всё шире и полноводнее. Другого берега уже не видно, даже когда проглядывает свет луны. Кажется, они всё время идут вверх, и река постепенно удаляется от них, оставаясь внизу. Поля с высокой травой сменяет редкая горная растительность, и Ши Цинсюань чувствует под ногами голые скалы перемежаемые землёй. Но вокруг есть что-то ещё, едва уловимое на периферии зрения. Нечто невидимое прикасается к Ши Цинсюаню. Сначала он думает, что это насекомые или длинные травинки щекочут кожу. Но постепенно он начинает сомневаться, у него возникает ощущение, что нечто расступается перед ними. Возможно, это призраки или демоны, тогда почему они прикасаются к нему? Он является человеком, если небожитель ещё может привлечь демонов своей лучистой энергией тепла, то человек практически не способен на это. И, думая над этим, он спрашивает: — Хэ-сюн, а здесь есть что-то невидимое, наподобие тех демонов, что были на твоём острове? — Их здесь полно. Это место заманивает их энергией, а почему ты спрашиваешь? — и он оборачивается на Ши Цинсюаня. — Они прикасаются ко мне… — последовал неуверенный и задумчивый ответ. — Правда? — Черновод как-то по-особенному, будто удивлённо на него смотрит. Он поднимает руку в сторону и переворачивает ладонью вверх, словно трогая воздух пальцами и через какое-то время улыбнувшись, опускает руку. — Помнишь, я тебе сказал, что изменил русло реки, создавая водопад? — Да… — откликнулся Ши Цинсюань. — В тот момент, когда я столкнул реку с морем, вот в этом самом месте, произошёл коллапс, — Хэ Сюань подходит к самому краю утёса и смотрит вниз, показывая взглядом. — Здесь энергия, спускающаяся с гор, хочет найти выход, но встречается с энергией, идущей от моря. — И ты нарушил природное равновесие, — искренне удивляется бывший Повелитель Ветра. — Да, — кивает Черновод и продолжает. — Я могу контролировать энергию воды, но та, что идёт с гор, эта стихия мне не подчиняется. Борьба с ней медленно истощала меня, пока я не придумал, куда её перенаправить. — Но я совсем не чувствую здесь духовной энергии. Неподдельная растерянность и грусть отразились в его задумчивом голосе. Хэ Сюань обнимает его за плечи, притягивая к своему телу. — Потому, что я заглушаю это место от всех, иначе от культиваторов не будет покоя. — Но не от демонов, — продолжил мысль Ши Цинсюань и обнял его за талию обеими руками. — Заманиваешь их и поглощаешь, чтобы восстановить силы? — Да, и я сломал множество артефактов, пока нашёл необходимый, чтобы он мог вобрать в себя эту неподвластную стихийную энергию. Ши Цинсюань потёрся носом о его скулу. — Даже не представляю, что это за артефакт. — Именно ты знаешь его лучше, чем кто бы то ни было. Хэ Сюань загадочно улыбается и смотрит прямо в его глаза, перед тем, как поцеловать. Ши Цинсюань сначала пребывает в замешательстве, а потом понимание внезапно приходит ему в голову, и он отстраняется. — Хэ-сюн, ты о моём веере? Вместо ответа Черновод вскидывает руку над пропастью, ладонью вниз, и сжимает кулак. Ши Цинсюань чувствует как позади них отпрянули демоны и воздух будто стал втянут куда-то в одну точку под утёсом. Тёмная вода внизу начинает с ускоряющейся силой хлестать о скалы. Она пенится и вздымается все выше и выше, пока из глубины не начинает выплывать что-то страшное. Это череп огромной рыбы или водяного дракона за которым тянется блестящий, от стекающей воды, бесконечный скелет и пропадает где-то в массе чёрных вод. Оно, возвышаясь над ними, смотрит сквозь тело своими пустыми глазницами, а рот, усеянный мелкими зубами, кажется скалится с усмешкой. Хэ Сюань разворачивает кулак и раскрывает пальцы, будто это существо должно ему что-то отдать. Но существо, словно вздыхает и выпускает струи водяного пара из ноздрей. Ши Цинсюань вжимается в демона, он почему-то уверен, что этот пар ледяной и может ужалить, если к чему-то прикоснётся, и тут же слышит тихий смех. — Он хочет отдать это именно тебе, — говорит с улыбкой Хэ Сюань. Ши Цинсюань явно не в восторге. — Это очень мило с его стороны, я польщён, — и осекается, он может обращаться к существу? — Хэ-сюн, а оно меня понимает? Но существо внезапно начинает двигать головой и опускает свою морду на уровне груди бывшего Повелителя Ветра, явно на что-то намекая. — Что оно хочет, Хэ-сюн? У меня нет угощений… Ши Цинсюань в замешательстве рассматривает часть черепа белоснежного дракона, от него веет бездушной прохладой и мёртвым спокойствием арктических вод. — Думаю, оно тоже хочет к тебе прикоснуться, как те демоны, по дороге сюда. — Мм… а зачем? — подозрительно щурится Ши Цинсюань. — Я пока не знаю… — с той же интонацией отвечает Черновод. Являясь бывшим небожителем, Ши Цинсюань знал, что демонов могла привлекать особая аура или сила, исходящая от небожителя или даже культиватора. Но в данный момент он не являлся ни тем, ни другим и чуть позже предложил: — Мне его погладить? — Попробуй, — пожал плечами Хэ Сюань. Ши Цинсюань вытягивает вперёд руку, как существо тут же толкается костяной мордой в его ладонь, потом чуть поодаль раскрывает зубастую пасть и замирает. Если бы Ши Цинсюань успел испугаться, то умер бы на месте, но обнимая своего демона за талию, он легко убеждал себя, что бояться нечего. Рот у дракона оказался полностью заполнен водой и там на дне что-то лежало испуская бледный свет. — При всём моём уважении, но я туда не полезу, ни за что. Хэ Сюань протягивает руку, артефакт взлетает в открытую ладонь, и он спокойно его ловит. Существо, исполнив свою работу, стремительно тонет в чёрных волнах. И как только оно исчезает, падает барьер на духовной силе этого места, и Ши Цинсюаня буквально сносит этой энергией. От неожиданности он почти падает на колени, но сохраняет равновесие благодаря поддержке сильной руки демона. Сверху Ши Цинсюань слышит голос Хэ Сюаня: — Прости, я должен был предупредить. — Все в порядке. Ши Цинсюань отстраняется и смотрит, как демон передает ему двумя руками веер, слегка склоняя голову: — Он твой. Для того, чтобы сделать или восстановить уничтоженное духовное оружие, требуется определенное мастерство и чудовищное количество духовной энергии. Ши Цинсюань этим мастерством не обладал, для него духовное оружие делал брат. Он хорошо его помнил, но этот был другим. Он казался чуть длиннее и гарды, крайние рёбра веера, были выполнены из чего-то, напоминающего кость или белый нефрит. Они украшены резьбой тонкой работы и переливаются перламутром, а скрепляет их золотистый штифт с кольцом, на котором висит маленькая золотистая кисточка. Бывший Повелитель Ветра рассматривает эту изысканную вещь, и выражение его лица меняется с удивлённого и по-детски наивного, до умиротворённо счастливого. Он осторожно, двумя руками, принимает дар и бросает взгляд на Хэ Сюаня, который самодовольно ухмыляется. Он выглядит умеренно удовлетворённым, будто всё, что он делал ранее, было ради этого момента, и он немного устал, добравшись до цели. А у Ши Цинсюаня даже слова благодарности застревают в горле, и он просто бросается ему на шею, обнимая и притягивая для поцелуя. Этот подарок слишком ценный, и ещё не придумано слов для выражения благодарности такого рода. Он отпускает демона лишь тогда, когда перестаёт хватать воздуха для пылко бьющегося сердца, и, прижимаясь к нему, чуть разворачивается в объятьях, чтобы раскрыть веер и взмахнуть. В ту же секунду, как Ши Цинсюань разворачивает шёлковое полотно веера, появляется лёгкий бриз и нежно окутывает их тела, слегка касаясь кончиков волос. Внутренние рёбра веера, на которых растягивалось полотно с иероглифом "ветер", не такие, как внешние гарды. Они прозрачные, словно сделаны из хрусталя или алмазного камня, и настолько чисты, что, когда веер закрыт, их и вовсе не видно. Духовное оружие признаёт своего хозяина и чуть вспыхивает в темноте. Тепло духовных сил начинает расплываться по всему телу. С таким артефактом культивирование займёт гораздо меньшее время. — Я же тебе говорил, что ты талантлив. — Хэ-сюн, я не… Ши Цинсюань поднимает голову и смотрит в его золотые глаза и понимает, что он просто счастлив находиться сейчас здесь, в его руках. И что эти руки специально для него создали нечто потрясающее. — Я так счастлив, Хэ-сюн, — и он закрывает лицо веером. — Спасибо тебе за эту радость.