Мали
Серое небо над Пустошами казалось затянутым грязной тканью. Мали, чуть сдвинув брови, остановилась у края палубы, задумчивым взглядом уставившись в сторону мемориала. Влажный речной ветер трепал выбившиеся у лица пряди, разгоняя по телу легкую волну прохладных мурашек. Девушка закусила губу, пытаясь в очередной раз продумать, как проникнуть внутрь заветного здания, минуя супермутантов. Чертовы твари, решившие обосноваться на подступах. В голове одна за другой возникали и исчезали десятки самых различных идей, однако, все они разбивались о жестокую реальность. У Мали не было достаточного боевого опыта, чтобы рискнуть пойти на такого серьёзного противника. Да что там, не факт даже, что и без того ограниченное количество патронов попадет в цель, а главное — убьет мутантов. Супермутантами в повсеместном обиходе называли людей, подвергшихся воздействию вируса ВРЭ, который разрабатывали еще до войны с целью создания идеального солдата. Усиленный и искореженный воздействием радиации, он делал из несчастных двухметровых монстров с деградировавшим разумом. ВРЭ давал телу неслыханную регенерацию, пули буквально застревали в коже мутантов, и чтобы убить хотя бы одного такого урода, требовался серьезный боезапас, а также четкое понимание, где находятся наименее защищенные места. Вздохнув, девушка попыталась отвлечься от невеселых мыслей. Ладонь сжала в кармане куртки странный предмет, внешне похожий на небольшую микросхему, размером примерно с три пальца. К тяжелому выбору, продолжать ли поиски отца, теперь прибавился еще один. — Ладно, давай к делу. Меня зовут Виктория Уоттс. Я работаю на организацию, чьи цели, судя по всему, противоположны твоим, — незнакомка прищурилась, черными, как маслины, глазами внимательно оглядывая Мали с легкой долей презрения. — Похоже, ты пытаешься отыскать андроида, которого я и мои товарищи всеми силами пытаемся спрятать. Как видишь, это делает нас противниками. — С чего ты взяла, что я ищу его? — Мали медленными мелкими шажками пытаетчя обойти незнакомку. — Неужели? — усмехнулась Виктория, не давая ей выполнить задуманного. — И ты не наводишь никаких справок о пропавшем андроиде? И не шныряешь повсюду, пытаясь выведать то, чего лучше никому не знать? Мали усмехнулась в ответ, покрепче сжав поднос. Он был условной преградой между ними, однако, при случае мог стать отличным оружием для настолько близкой стычки. — А если и так, то что? Тебе-то какое дело до этого робота? Виктория закусила губу и, казалось, разом посерьезнела. — Пойми, что этот андроид сейчас — практически человек. Он выглядит как человек, ведёт себя как человек. Он верит, что он и есть человек. — А я в Убежище верила, что в мире не осталось больше жизни и даже солнечного света, но, как видишь, реальность весьма отличается, — бросила Мали. — Это робот. И его запрограммированные убеждения не делают его человеком. Уоттс попыталась приблизиться к Мали, но та отшатнулась, с трудом удержав содержимое подноса на месте, и предупреждающе приподняла его. — Ты не знаешь даже, о ком идёт речь, — выпалила африканка. — Этот андроид не то, что ты себе представляешь. Он — совершенное творение. У него есть все, что и у нас — органы, кровь, физические потребности, даже ДНК для создания была взята у настоящего человека. У него свои мысли, желания, идеи. Черт тебя дери, он — личность, а личность заслуживает шанса на свободу! — Странно, что ты не печешься так о настоящих людях, попавших в рабство, — огрызнулась Мали, ощутив, как изнутри пеной поднялись болезненные воспоминания и леденящий внутренности страх при воспоминаниях о Парадиз-Фоллс. Ей просто повезло сбежать. Те несчастные в загонах заслуживали такого же шанса не меньше. — О людях есть, кому позаботиться, — Виктория покачала головой. Мали на это лишь подавила желание зло усмехнуться. — А у андроидов есть только мы. Слова Виктории казались наивным детским лепетом, однако, что-то в этой неприметной в толпе девушке заставляло если не прислушаться к её словам, то как минимум, убавить тон. Возможно, некое особое сострадание, с которым она говорила о беглеце. Хоть это и была всего лишь машина. — Что вы за организация? — поинтересовалась Мали, пытаясь немного сбить тему. Она не рассчитывала на ответ, но, к своему удивлению, получила его. — Мы называем себя «Подземкой», — при этих словах Уоттс даже слегка приосанилась. Походу, она действительно была беззаветно предана своему странному делу. — Наша задача — освобождать и спасать синтетических гуманоидов. Андроидов, синтов, как их обычно называют. Мимо прошел патруль. Обе девушки, не сговариваясь, разом замолчали, не сводя друг с друга напряженного взгляда, пока дежурный не отошел в самый конец коридора. — Зачем их освобождать? — тихо произнесла Мали. — Разве они не должны быть преданы собственным создателям или владельцам? Виктория, словно устав убеждать оппонентку, привалилась плечом к стене и коснулась коротко стриженных волос. — Похоже, ты не слышала о так называемом Институте, расположенном на севере, в Бостоне. — Мали покачала головой, а Уоттс, глянув на неё исподлобья, продолжила. — Изначально их создавали для тяжелых физических работ, ну и, конечно, военных целей. Разведка, сопровождение и всяческая помощь высокопоставленным шишкам и учёным. Но чем успешнее шло дело, тем чаще синтов начали использовать в откровенно грязных делах. С развитием интеллекта синты начали понимать, что ими пользуются, как расходным материалом. Некоторые, осознав себя, решались на побег. Те, кому удалось скрыться, рассказывали о крайне жестоком обращении. Даже здесь с людьми работорговцы так не поступают! Хотелось крикнуть в ответ что-нибудь вроде «Да что ты можешь знать о работорговцах?!». Мали, сжав губы, промолчала, продолжая слушать. Хмурый взгляд Уоттс вновь скользнул по её лицу. — Послушай. Если в тебе есть хоть капля порядочности… Откажись от своего намерения вернуть синта Институту. Не вставай на путь охотников за головами, слышишь? Не отнимай у него жизнь. Последние слова Виктории были произнесены совсем тихо и почти что с мольбой. Мали опустила глаза на посуду на подносе, мысленно пытаясь поставить на чашу весов жизнь неизвестного андроида и шанс отыскать отца посреди Пустошей. Хотя бы его труп. Появившееся на поверхности стремление все оборачивать лишь в свою пользу сейчас столкнулось с внезапно пробудившейся моралью и главным вопросом, который Мали уже очень давно старалась не задавать себе. Что на все это сказал бы отец? Если так подумать, то между ней и андроидом было не так уж мало общего. Она пыталась выжить в Парадиз-Фоллс и сбежала оттуда при первой же возможности, причем не самым чистым способом. Укрылась на корабле, каждый день ожидая, что в Ривет-Сити нагрянет кто-то от Гробовщика Джонса и потребует вернуться назад. Надежда затеряться на Пустошах по следу отца сейчас прямо зависела от того, продаст ли Мали этого чертового неизвестного синта Зиммеру. Ситуация была зеркальная, однако, сейчас Мали видела в отражении не только себя и свои потребности. Уоттс, словно почуяв перемену настроения Мали, осторожно сделала шаг к ней и протянула что-то на ладони. — Это компонент, который мы изъяли у андроида в ходе операции, — темная рука девушки накрыла ладонь Мали, и та ощутила холодную тяжесть небольшого предмета. — Просто отдай это Зиммеру и скажи, что нашла синта мертвым. Он все равно заплатит тебе за поиски, я уверена. Иногда так бывает, что спасти чью-то жизнь нам совсем ничего не стоит. Интерком сбоку захрипел. Один из дежурных нажал на кнопку. Выслушал просьбу подать трап для прибывшего каравана, быстро связался по рации с действующим начальником охраны. Мали стояла, краем уха уловив сквозь помехи и собственные мысли голос Дэнверс, давшей добро на открытие моста. Сверху оглушительно и противно завизжал давно не смазанный механизм. Мали вздрогнула и поспешно отшатнулась к дверям. Авианосец чем-то напоминал ей Убежище. Те же глухие стены и потолки, отсутствие окон в большинстве помещений. Только вместо свинцовой двери — ржавый трап, но тем не менее, так же надежно защищавший обитателей корабля практически от всех внешних угроз, кроме разве что радиации. Многим жителям не нравилось длительное пребывание в замкнутом пространстве, но для Мали, выросшей в закрытом помещении, жизнь в коробке казалась почти идеальной. К тому же, девушка с момента выхода на поверхность так и не сумела побороть до конца агорафобию, продолжая пару раз в месяц шарахаться вглубь авианосца от открытого неба, которое, как ей казалось, непременно раздавит всех находящихся под ним. Трап задрожал и, громко лязгнув напоследок, укрепился у входа на палубу. Мали вновь окинула взглядом мост и сжала воротник куртки, пытаясь плотнее прикрыть горло от ветра. Караванщики не заходили в Ривет-Сити, чтобы не оставлять без присмотра нагруженного брамина, и желающие поторговаться сами подходили к ним. Поселенцы знали — если шериф или его зам разрешили подать трап, значит, либо в город прибыли новые люди, либо на берегу расположился караван. Хотелось побыстрее уйти внутрь, в тепло. Однако, выходить и дальше на улицу — пусть и на пятнадцать минут от силы — в одной кожанке на свитшот уже было нельзя. Экран пип-боя подмигивал, напоминая о том, что на дворе наступило первое декабря. Мали вздохнула и, мысленно подсчитав количество имевшихся у нее с собой крышек, ступила на трап. Если повезет, найдет что-нибудь недорогое из утепленных вещей. Она была уже практически на середине моста, как с противоположной стороны показалась группа из трех вооруженных мужчин, неторопливо шагающих к Ривет-Сити. Должно быть, прибыли одновременно с караваном. На первый взгляд, в парнях не было ничего особо привлекательного, очередные наемники. Внешне они ничем не отличались от большинства обитателей Пустошей, разве что оружия у них было побольше, да и было оно явно посерьезнее простых пистолетов и охотничий ружий. Мали остановилась, вдруг заметив у одного из них прибор, чем-то похожий на помесь мини-компьютера и автомата. Во рту мгновенно все пересохло от ужаса, а сердце заколотилось так, что стук ощущался одновременно в горле и в животе. Уж слишком хорошо она знала, что это была за штука. — Слушай сюда, — Ворчун вручает ей тяжелый предмет, на первый взгляд похожий на изобретение нездорового человека. Ручка от автомата, полукруглый, словно каска, корпус и маленький экран спереди, как на пип-бое. — Эта хрень называется гипнотрон. В использовании все должно быть проще простого. Стреляешь перед лицом будущего мяса, как из обычного пистолета. Дьявол, да если ты им вмажешь из этой штуки, а она работает как надо — они сами на себя ошейник наденут, только попроси. Мали осторожно принимает тяжелый предмет, с интересом рассматривая нехитрое внешне устройство. Её с Каролиной Ред и Имиром отрядили в сторону Темпенни-Тауэр на поимку какой-то Сьюзен Ланкастер, которая по словам Гробовщика, «вышла из дела, не заплатив положенную долю». Бывших работорговцев не существует. Есть лишь охотники и их жертвы в ошейниках. Тогда была Сьюзен. Теперь они пришли и за ней самой. Мали, чувствуя, как её начинает тошнить от ужаса, развернулась и, стараясь не перейти на бег, поспешно зашагала обратно в сторону палубы. Единственным местом, где она сейчас хотела бы очутиться — оружейная в надстройке охраны и желательно с включённым роботом «рядовым Джонсом». Ноги подкашивались от страха оказаться настигнутой работорговцами до пересечения заветного блок-поста с охраной. Девушка нервно оглянулась, пытаясь понять, где находились работорговцы и вскрикнула, увидев ухмыляющееся заросшее щетиной лицо буквально у себя за плечом. — Далеко заторопилась, детка? — поинтересовался один из троицы и, грубо ухватив Мали за локоть, заставил замереть, не дойдя до блок-поста какие-то жалкие пятнадцать-двадцать метров. — Пора возвращаться домой. — Как вы меня нашли? — даже не пытаясь отпираться, дрожащим голосом спросила Мали, чувствуя, как между лопаток неуютно уткнулось холодное дуло пистолета. Второй работорговец, несший гипнотрон, усмехнулся. Девушка, чувствуя, как внутри все свело от ужаса, мигом вспомнила его. Этот ублюдок был один из тех, кого отправили с отрядом из Парадиз-Фоллс в Вашингтон. Мали, убегая после перестрелки, была уверена, что все работорговцы были мертвы. Хотя, признаться честно, даже будь кто-то из них живым, она точно не осталась бы оказывать им помощь. — И искать не пришлось. Мы пришли за гондоном Снарядом, решившим, что, как и Сьюзен, он может просто свалить, а тут ещё отхватили нашего пропавшего доктора, — он довольно улыбнулся щербатым ртом и по-хозяйски сжал ягодицу окаменевшей девушки. — Ты бы сняла свой пип-бой, детка. Уж больно приметный для той, кто хочет скрыться от Гробовщика. — А если я не собиралась скрываться? — сжав челюсти от отвращения и едва не морщась, процедила Мали. Работорговец плотоядно оглядел её с головы до ног и хмыкнул. — Тогда ты бы не сбежала, оставив наших умирать, на эту дырявую лодку, как крыса Снаряд. Ошейник сама наденешь или помочь? Мали беспомощно глянула в сторону охраны. Издалека они вряд ли видели, что происходило за спиной у остановившейся девушки, да и влезать в чьи-то разборки, пока они не дошли до драки, патрульным запрещалось. Её единственным шансом была лишь вероятность устроить потасовку, как это было с Мей Вон, и привлечь излишнее внимание. Только работорговцы тоже не были дураками, и на трапе ей этого сделать не позволят, а караванщики на берегу тем более сделают вид что ничего не видели, даже если ошейник на неё наденут у них на глазах. — Мне даже интересно, решит ли Пронто выкупить тебя из загона или оставит нам, — гоготнул первый, что лапал девушку. — Подождешь нас на берегу, пока мы упакуем Снаряда. Пошла. Мали дёрнулась в сторону от извлеченного на свет из грязной сумки ошейника. В голове девушки вдруг проскользнула мысль о Сестре, также скрывающемся на авианосце. Возможно, сегодня этому недотепе повезет больше, чем ей и владельцу оружейного магазина, и парень разминется с бывшими товарищами на корабле, с тоской подумала она. Но сдаваться вот так просто она не была готова. Едва первый с гипнотроном в опущенной руке развернулся было вновь в сторону Ривет-Сити, девушка резко выбросила вперед ногу, ступней ударив что было сил по тяжелому устройству. Не ожидавший такой прыти работорговец уронил его, и оружие, с лязгом прокатившимь по сетке, ухнуло в темные глубины Потомака. Двое позади Мали немедленно взяли её в тиски с обеих сторон, не давая сделать что-либо ещё, а первый в бешенстве развернулся к девушке. — Ах, ты сука, — прорычал он, с силой ухватив вскрикнувшую девушку за волосы и потянув вниз. — Ты за эту пушку под всеми нашими парнями отрабатывать будешь, поняла? Он с размаху ударил её коленом по лицу, затем, не давая пленнице ни секунды передышки, заставил выпрямиться и нанес удар в губы. Голова Мали запрокинулась. Перед глазами вспыхнуло все белой вспышкой, голова отяжелела, а на мгновенно распухших носу и губах показались кровавые подтеки. С палубы раздались встревоженные окрики и несколько выстрелов. Бивший Мали работорговец мгновенно обернулся к блок-посту и предупреждающе вскинул широкую, словно лопата, ладонь. — Мы уходим, — крикнул он, показывая, что не собирается двигаться дальше в сторону города. А затем, развернувшись к Мали, ещё раз ударил её, на этот раз в живот, отчего девушка сдавленно выдохнула и повисла в руках оставшихся по бокам двоих наемников. Первый удовлетворенно кивнул им, и все трое, намертво перехватив Мали, поволокли её в сторону берега.***
Харкнесс
Шериф спустился на ангарную палубу, намеренно ускоряя на ступенях шаг и наслаждаясь вернувшейся, наконец, подвижностью в ноге. Ощущение чего-то мешавшего под рёбрами тоже значительно притупились с новым начатым курсом стимуляторов, однако, Престон предупреждал, что кости даже под воздействием уколов будут сращиваться куда дольше мягких тканей. Впрочем, нынешнее самочувствие позволяло вернуться к прежней жизни, не вспоминая особо о произошедшем, а потому сроки полного восстановления уже не так заботили, как это было в первые дни. Харкнесс, поправив наплечники бронежилета на флисовой кофте, вышел к КПП, намереваясь немного продышаться в тишине после шумного пахнущего влагой и ржавчиной ангара рынка. Третий полноценный рабочий день без перерывов на «прослушки» и разработку легких в клинике, теперь только на повторную блокаду через пару недель. Шериф поймал себя на мысли, что за минувшие дни настолько привык к присутствию Мали где-то рядом, что теперь то и дело искал её в толпе, вынужденный оставаться на одном месте до вечерней пересменки. Казалось, он знал её расписание наизусть. С семи утра девушка уже была на ногах, проводя осмотр и обработку ран пациента, в восемь спускалась на рынок к Стейли, чтобы позавтракать. Возвращалась примерно через полчаса и с девяти начинала принимать больных. Позволяла себе короткий перерыв на чай или кофе в обед, а после садилась заполнять карточки пациентов на терминале Престона. Стерилизовала инструменты и мыла клинику, если старика куда-то вызывали. К пяти уходила на ужин, а после до отбоя посвящала время чтению книг, взятых на полке бук-кроссинга, или уходила, как сама выражалась, «проветрить мозги». В те несколько дней, что Харкнесс был в клинике, вечернее время пролетало в легких беседах. И теперь, возвращаясь вечером в казармы после дежурства, шериф ощущал, что ему отчаянно не хватало перед сном их болтовни и искренней улыбки смеющейся напротив Мали. Но это была лишь кратковременная теплая иллюзия дружбы. Просто приятное человеческое общение врача и пациента, вынужденно запертых в одной локации. Не стоило пытаться в собственной голове выстроить из этого что-то большее. Харкнесс быстро пожал руку дежурному на КПП. Тот достал пачку сигарет и жестом предложил одну. Шериф отказался и привычно обвел взглядом поданный трап, на который потихоньку начинали стекаться люди. Глаз выхватил среди поселенцев спину в знакомой черной куртке с нарисованной змеей. Харкнесс остановился, не сводя с неё глаз, и тут же себя одернул. Нужно было возвращаться, нельзя оставлять пост надолго без присмотра. Сам же не раз шпынял подчиненных за это. Но разум наперекор собственным установкам отчего-то игнорировал все логичные доводы. Даже захотелось немедленно закурить, чтобы как-то оправдать перед самим собой это бесцельное ожидание чего-то. — Все высматриваешь врагов, шериф? — голос подошедшего сзади Уилла вывел его из оцепенения и заставил оторваться от слежки за удаляющейся кожанкой. Харкнесс обернулся и, как ни в чем не бывало, усмехнулся в ответ. — А ты, я смотрю, все отлыниваешь от патруля на внешнем периметре? Коулман улыбнулся и, взяв сигарету у дежурного, демонстративно щелкнул зажигалкой. — Просто отошел на перекур. Как себя чувствуешь? — Куда лучше, чем было, — Харкнесс отвечал, стоя вполоборота и вновь выискивая Мали среди людей на мосту. Девушка вдруг остановилась посреди трапа. Рядом показались трое мужчин, что-то говоривших ей. — Я рад, что ты в порядке, — непривычно серьезно произнес Уилл и затянулся, — Мы боялись, что умрешь от кровопотери на мосту. Харкнесс ничего не ответил, уже в открытую не сводя с Мали глаз. Он не мог избавиться от ощущения странной тревоги. Внешне диалог на мосту выглядел мирным. Один из троицы встал перед девушкой, закрыв шерифу обзор на происходящее. Уилл потушил окурок о ржавую ограду и сплюнул в реку. — С мостом полное дерьмо, Харк. Надо всё-таки озадачить техников, чтобы смазали механизмы, — блондин кинул хмурый взгляд на обсуждаемый предмет, — Не знаю, помнишь или нет, но мы не смогли вернуть его в исходное положение после перестрелки, и трап завис над рекой. Если бы не Мали, наверное, ты бы уже в мешке на дне Потомака лежал. Представляешь, она спрыгнула с палубы на трап. Престон бы на такое даже под дулом не пошел. Харкнесс перевел взгляд на друга, с трудом оторвавшись от наблюдения за странной троицей. Скорее всего, подумал шериф, Мали должна была их знать. Вряд ли минутная беседа с незнакомцами посреди моста вдруг перешла в интересный диалог. До него вдруг запоздало дошли слова Уилла. — Спрыгнула с палубы на трап? — недоверчиво переспросил Харкнесс. — Он же слишком далеко встает при расстыковке. Коулман пожал плечами и опустил поцарапанный визор шлема, собираясь вернуться на пост. — Я и говорю, надо что-то делать, пока не произошла более серьезная поломка. В тот раз тросы как будто немного провисли, и его развернуло почти вплотную к палубе. Харкнесс вновь перевел взгляд на трап. Услышанное казалось ему какой-то невероятной историей. Расстояние от края палубы до моста действительно было не особо большим, но если для преодоления расстояния девушке потребовался скачок не в длину, а просто вниз, это означало, что при последнем запуске трап опустился ниже должного. Харкнессу не нравилось такое положение вещей. С неисправным мостом все обитатели Ривет-Сити окажутся отрезанными от берега. Шлюпок и в помине здесь не было, а доплывшие до берега вплавь получат высокую дозу излучения и станут легкой добычей для рейдеров или супермутантов, если те окажутся в ненужный момент поблизости. Должно быть, схожие чувства испытывали обитатели неисправных Убежищ, когда обнаруживали, что их надежные бункеры оказывались либо разгерметизированными либо, наоборот, запечатанными без возможности выхода. — Даже удивительно, что в этом дерьмовом мире остались такие, как Мали, — добавил Уилл, не обращая внимания на застывшего неподвижно шерифа, — Она… необыкновенная. Харкнесс повернулся к нему, внезапно осознав, что только что услышал. Но тут один из троих развернулся в их сторону и почти сразу же выронил из рук что-то увесистое, вновь привлекая внимание шерифа. Какой-то прибор, как успел разглядеть Харкнесс до того, как странного вида предмет упал с моста. Мужчина развернулся, прокричав что-то разъярённое и с размаху ударил все так же стоявшую рядом с ними Мали. Харкнесс мгновенно выхватил автомат и сделал несколько предупреждающих выстрелов в воздух, шагнув на трап. Уилл и стоявший тут же дежурный, как по команде, тоже выхватили оружие и прицелились. Поселенцы мгновенно схлынули к краям трапа и заспешили обратно к КПП, предпочитая не лезть под пули. Девушка повисла в руках оставшихся позади двоих парней, а тот, что бил, развернулся в сторону шерифа и поднял руки, показывая, что безоружен. — Мы уходим, — крикнул он. Державшие Мали двое попятились назад вместе с ней. Харкнесс, выругавшись сквозь зубы, ускорил шаг в их сторону, одновременно с этим поднимая приклад выше и прицеливаясь в кричавшего. Снова эти мудаки, зло подумал он, нагоняя работорговцев. Это были не первые охотники, забредшие в Ривет-Сити, но в прошлый раз Харкнесс просек их ещё при входе на рынок и вышвырнул с корабля, не дав им даже войти. В этот же раз они оказались шустрее и пытаются мирно сбежать вместе с добычей, причем с их собственным врачом. Благодаря которой он остался жив. Шериф без лишних разговоров выстрелил в затылок одному из тех, кто тащил Мали, дабы дать девушке шанс вывернуться. Оставшиеся двое замерли, от неожиданности вжав головы в плечи. Мали, оценив полученный шанс и не теряясь, рванулась в сторону. Второй работорговец, что держал её за локоть, попытался было дернуть добычу назад, однако, тут же был снят прямым попаданием Уилла в лоб ублюдка. Оставшийся охотник, увидев, как оба из его группы оказались убиты менее, чем за пару секунд, мгновенно сориентировался и, ухватив в последний момент Мали за волосы, подтащил её к себе, одновременно с этим достав солдатский нож. Сердце на мгновение замерло, а затем забилось с утроенной силой при виде окровавленного лица девушки. — Убери парней и пушки, иначе я вскрою её, как кротокрыса, — потребовал он, зло глядя на шерифа. Харкнесс слегка приподнял голову от прицела. — Я не торгуюсь с подонками, — бросил он, смерив охотника холодным взглядом, — У тебя одна секунда, чтобы отпустить девушку, затем твои мозги разлетятся над Потомаком. Работорговец чуть прищурился, а затем свободной рукой мгновенно задрал полы куртки девушки и воткнул лезвие в бок завизжавшей Мали, телом которой почти тут же прикрылся. Пальцы Харкнесса невольно дрогнули над спусковым крючком, едва не отправив пулю в девушку. Охотник рывком вытащил из бьющейся в его хватке девушки нож и вновь поднял его к горлу своей жертвы. — Следующим будет глаз, — пообещал он, криво усмехаясь. — Убери своих, говорю, пока девчонка не истекла кровью по твоей вине. Харкнесс, не сводя глаз с побледневшей тихо скулящей от боли Мали, молча поднял правую руку, дав сигнал подчиненным. Уилл, зло глядя на работорговца сквозь прицел и не опуская оружия, отступил на несколько шагов назад. Второй охранник попятился следом за ним. — Теперь пушка, — потребовал охотник, мелкими шажками двигаясь к берегу и продолжая тащить за собой Мали. Свитшот девушки быстро потемнел и пропитался кровью, которую было видно даже под черной кожей куртки. Харкнесс замер, всем разумом пытаясь не поддаваться на провокацию и выгадать момент. Однако, работорговец был начеку. Лезвие его ножа, вымазанное кровью, сверкнуло на пасмурном свету и оказалось прямо над правым веком девушки, готовое впиться в кожу при самом легком нажатии. — Я сказал, брось пушку, или она останется без глаза! — хрипло заорал работорговец, заставив Харкнесса дернуться от напряжения. Девушка в ужасе зажмурилась и побелела ещё больше разве что не до оттенка мертвеца. Казалось, теперь она боялась даже дышать. Харкнесс опустил автомат и, не сводя с охотника глаз, медленно положил его на трап. Работорговец сделал характерное движение ножом, показывая, что шериф должен сбросить оружие в воду. Мысленно уповая на меткость и реакцию Уилла, замершего позади, Харкнесс подчинился. На лице работорговца расползлась неприятная ухмылка. — Дурак ты, шериф, — гаркнул он, а затем, размахнувшись, метнул нож в Харкнесса. Мали, едва успев опомниться, вновь вскрикнула и попыталась было дернуться. Ладонь работорговца по-прежнему крепко сжимала её пряди, не давая уйти в сторону. Другой рукой он вытащил из-под куртки её пистолет. Харкнесс, каким-то чудом увернувшись, тут же снова оказался на мушке. Второй раз так не повезёт. — Зря ты так за неё вписался, шериф, — насмешливо произнес охотник, с силой оттягивая голову девушки назад, так, что та почти запрокидывалась, — Ты даже не знаешь, какая она мразь. Она заслужила рабский ошейник. — Тем, что смогла сбежать от вас? — бросил в ответ Харкнесс, вновь вынужденно замерший на месте. О маневренности на неогражденном пространстве с заложником можно было забыть. Мали вдруг ощутила, что хватка на волосах ослабла. Это означало лишь то, что работорговец приготовился бежать или же собрался добить её. Решив рискнуть в последний раз, девушка рывком дернула вниз вытянутую в сторону Харкнесса руку с пистолетом. Выстрел оглушительно грянул под ноги шерифу. Мали рванулась вперед и тут же получила тяжелым металлическим стволом по виску. Девушка потеряла ориентацию и упала, едва не сверзившись с царапающего сетчатого покрытия в воду. Харкнесс, пользуясь заминкой, бросился на противника, пытаясь выбить у него оружие. Тот резво отпрыгнул, пропустив-таки удар в скулу, но не отдав пистолет. Шериф вцепился в куртку охотника и потащил его по кругу, пытаясь свалить с ног. Работорговец упал на бок, едва не рухнув на оказавшуюся под ногами Мали, и вновь выстрелил в воздух. Пуля просвистела в сантиметре от уха Харкнесса, злой пронзительной пилой резанув слух. Охотник увел руку в сторону, пытаясь не дать навалившемуся сверху шерифу завладеть пистолетом, и вновь направил дуло на едва успевшую подняться на ноги Мали. — Сдохну, но заберу тебя с собой, сука, — крикнул он, виляющей в пылу борьбы рукой пытаясь прицелится. Харкнесс попытался было прижать его запястье к трапу, однако, работорговец локтем другой высвободившейся руки с силой ударил его по ребрам. Воздух мгновенно больно выбило из груди, а в легких вновь появилось мерзкое чувство чего-то острого и мешающего. Охотник уронил-таки пистолет, но свалил на миг вышедшего из строя противника на бок и метнулся к еле поднявшейся на четвереньки Мали, уворачиваясь от двух прозвучавших в его сторону выстрелов со стороны Уилла. Тот, выругавшись, убрал автомат и бросился вперед, пытаясь успеть к девушке первым. Работорговец же, рывком подняв её за шею, с безумной улыбкой на окровавленных губах обвел глазами обоих мужчин. — Это уже принцип, парни, — хрипло гоготнул он, — Не ошейник, так смерть. А затем с силой столкнул пронзительно закричавшую девушку с трапа.