* * *
— И всё-таки, ты веришь в чудеса, — Эллария запустила руку в волосы Оберина, перебирая жёсткие чёрные пряди — и белые, уже немало белых. Времени никого не жалко, оно бежит, бежит... — Я ни во что не верю, — ответил тот, ловя её руку, целуя в запястье. — Кроме себя и Дорна. И тебя, любовь моя. — Не веришь, но ты их взял, — она указала взглядом на сундук, стоявший в углу каюты. Оберин сам не знал, зачем. Зачем пробрался в Копьё, зачем украл их. Зачем грузил тишком, как контрабанду — да контрабанда они и есть. Он не верил в чудеса. — Из Эссоса прислали вести, — сказал он. — Визерис мёртв, его сестра — невеста дотракийца. Похоже на правду. — Больше, чем то, что он нас ждёт у места смерти Рейегара, это ты хочешь сказать? — рассмеялась Эллария невесело. — И всё же мы плывём туда, и везём... — И везём. Если вдруг — паче чаяния, вопреки всему нормальному и разумному — это окажется Визерис... они принадлежат ему и его сестре. Элия бы так хотела. Если не её детям, то детям Рейллы. Забавно: «детям Рейллы». Рейегар... Рейегар — сын Эйриса. Сын своего отца. — Он мёртв, Оберин. — Другие живы. — Пока что. Я слышала в порту, что в Приречье свирепствуют бандиты. Без знамён, но среди них видали Гарцующую Гору, — она задумчиво погладила любимого по животу. — А может, не только его. Как знать. — Где один мясник, там и другой, — отозвался эхом Оберин. — Где один мясник, там и другой. Езжайте вперёд меня, любовь моя, Эллария. Ты, Артас и Сарелла. Если вы встретите... претендента и опознаете... я скоро вернусь. — Пообещай, — сжала она его запястье, впилась ногтями в кожу. — Я обещаю.* * *
Кет стояла на крыльце, вцепившись в резное перильце, и смотрела на сына. На сына, стоявшего, обняв девочку Дени — промокшую насквозь и закутанную в брачный плащ. — Никто не посмеет осудить нас, мама — сказал ей Робб, показывая на ладони ящерку. — Это дракон, моя жена — Таргариен, мы принесём нашему дому честь и славу, мы завершили пакт Льда и Пламени... «Безумие.» Ящерка — дракончик, крохотный, но дракончик, с крыльями, когтями, зубастой пастью — смотрел на Кет беззлобно и доверчиво, как малый ребёнок. Серый Ветер, как будто понимая, поджал хвост, понурил морду. Дети, дети... стоило отвлечься на краткий миг, они уже играют в женитьбу, воруют плащи прабабки и вылупляют драконов, не думая о том, что это значит — для дома, для семьи, для Вестероса. — Никому не говори, — она была спокойна, спокойна как вода и холодна, как лёд. — Молчи. Не показывай это... существо никому. Не говори о своей свадьбе. К счастью, вас пока не видели. Ты отправишься... — она задумалась, — на Стену, с караваном провизии. Она останется здесь, под присмотром мейстера Лювина. Робб начал понимать, что где-то ошибался. Хорошо. Мужчинам страсти и похоть размывали разум, хорошо, если её сын пока не окончательно утратил свой. Боги старые и новые, что делать, что же делать... — Я направляюсь к твоему отцу, — сказала Кет. — И молись, чтобы дурные вести меня не опередили. Чтобы никто ничего не узнал. Вздохнула. — Я позволю вам проститься.