Ко всему есть объяснение

18 лет назад в семействе Хван родились близнецы, от чего мистер и миссис Хван были самими счастливыми в то время, пока эти самые дети не выросли… Хёнджин и Хёнджун в детстве были очень близки и всегда были рядом друг с другом. Никогда не играли с другими детьми, если один был болен. Даже когда родители разделили их комнаты, когда им было по 6 лет, чтобы им было свободно жить и научиться спать одни, то они устроили истерику, следом и байкот. Тогда, слугам пришлось заново переделывать другую большую комнату, для них обоих, чтобы было более просторно. В школу они пошли в один класс, как и ожидалось. И мы не должны отпустить, что они, даже у семи летних детей вызвали большой интерес к своим персонам. Ведь братья были как маленькие произведения искусства, смотря на них никто не сказал бы, что они обычные дети как и все. Нет. Они не были как все. У них было маленькое лицо, глазки черные как смол пуговки, а губы были пухлыми с ярко розовым оттенком. Многие дети тогда сами не зная, влюблялись на них, это было более чем детская влюбленность, но братьям такое внимание к их персонам нравилось. Им несомненно нравилось, когда дети сами приходили к ним и делились едой, которые им делали их родители для своих детей. Но, как и их любили, так и были те, кто завидовал и ненавидел их. В основном это были родители других детей, которые так любили близнецов. Многие мамы смотрели на братьев с таким презрением, что в какой-то момент, один из них обязательно разрыдался, а другой вслед за братом. Мамы даже не разговаривали с миссис Хван и с очевидностью показывали свою неприязнь. Хотя, все эти семьи были достоятильными и считались самыми богатыми людьми Кореи. К окончанию начальной школы, когда им было по 13 лет, им подарили очередной новый айфон, чему они хвастались после поступления средней школы. И тогда Хёнджин впервые начал встречаться с одной девушкой, впервые поцеловался, даже почти дошло до секса, но из-за их детского неумения, ничего не получилось. При этом Хёнджун всеми своими силами держался, не показывая свою ревность. Хотя, в то время он сам не понимал, что на самом деле чувствует, по ему детскому мнению, он просто завидовал и хотел тоже обзавестись девушкой. И познакомился с одной, потом с другой, ну вот никак не получалось. Хёнджун их даже целовать не хотел, не то что говорил ему брат. Во втором году обучения в старшей школе, их отношения значимо ухудшились, они даже сами не помнят, когда и как и что произошло. Они просто перестали общаться, Хёнджун больше не хотел слушать интимных похождениях своего брата и не мог говорить о своих, а Хёнджин принял это как зависть на свою популярность. Хотя, Джун тоже не отставал, но об этом никто ничего не знал, ведь он наконец-то понял, что ему нужно. А в консервативной стране, особенно, перед братом, кто явно ненавидел геев, говорить о своих прохождениях он не стал. — Ну мам, почему я не могу идти сам? Почему мне обязательно нужно его таскать с собой? Он и в своей комнате хорошо сидит и никак не жалуется, он ведь интроверт мам, такие не любят вечеринки. А я экстраверт, таким как я нужно идти с такими же как Я. Он не может вписаться туда и будет сидеть в углу комнаты со своим телефоном. Хёнджин никак не понимал поведения своей мамы, она всегда настаивала, чтобы братья ходили вместе в такие места. Но, она никак не могла понять, или не хотела понять, что они там даже не посмотрят друг в друга, Хёнджин будет вовсю танцевать и пить, а после уединиться с кем нибудь. А Хёнджун нимного посидев где нибудь, просто испариться, потом фиг его найдешь, даже на звонки отвечать не будет и насрать ему, что они должны вернуться домой вместе. — Мне всё равно сынок, больше я даже слушать не буду. Либо вместе, либо нет! — Скажи честно, ты меня не любишь, да? Я тебе не нужен? Моё счастье тебе и даром не задался, да? Ну что я сделал плохого, а? Разве я заслуживаю такое отношение к себе? Заслуживаю? — Так вы пойдете на вечеринку, или останетесь? Тебе ещё уговаривать брата, если что. — Нет, ты меня реально не любишь. — Люблю больше жизни дорогой. — Ага, вижу. Каждый раз одно и тоже, тут даже гадать не стоит. Вот сейчас парень зайдет к своему брату и начнет разговор, а второй как всегда даже и не будет слушать, просто пошлёт его. В конце концов, Хёнджину придется чем-то жертвовать и они найдут компромисс. — Слушай, тут одно дело. — Вроде бы мама нас учила стучать, кажется ты её и тогда не слушал, как всегда. Тяжело вздохнув, парень хотел продолжить, но тут брат встал со своего стула и пошел в ванную, хлопнув дверью. Ну вот, почему с братом всегда так сложно? Почему он такой сложный? Он же прекрасно понимает из-за чего зашёл Джин. Точно, он специально это делает, парень понял это уже давно. Ещё 10 минут подождав, Хёнджину это уже надоело и он настойчиво начал стучать по двери. — Может всё-таки соизволишь хотя бы послушать меня? Я же не какой-то там парень с улицы, а твой брат, с которым ты в детстве играл. Да что уж играл, мы вместе выросли, мы же братья, мы семья, что так трудно хотя бы послушать? — Вспомнил, что мы братья, только когда нужно улизнуть для очередной вечеринки и найти себе временную пассию? — сказал Джун, выйдя из ванны со осветлёнными мокрыми волосами. — Ты не лучше. — Что можешь предложить? — Какая же ты бука. — Время идёт. Поковыряв а своей памяти, Джинни так и не смог ничего найти, что могло бы привлечь внимание брата как выкуп. Нет, серьёзно! Не отдаст же он свою дорогую приставку, или свои Airpods, или свой новый Apple watch, а другие менее значимые вещи не устраивали его брата. — Может сам предложишь, у меня реально ничего нету для тебя. — Как же, есть. — И что же? — Я слышал, что ты сегодня утром хвастался своему дружку, что полностью сделал домашнюю работу того идиота Кима, не поделишься? — Ещё бы, я лучше на вечеринку не пойду. Ты хоть представляешь сколько времени я потратил для удовлетворения этого занудного учителя?! — Сам знаешь, дверь там, закрой плотностью с той стороны. Хёнджину никогда не понять своего брата, такой из себя крутой, с длинными осветлёнными волосами… Вообще-то у Джина тоже волосы длинные! Да, черные, но зато длинные, такого же длина как и у Джуна. И вообще, с черными волосами смотрится сексуальнее, а не как девчонка (хотя нет, но ему нужно хоть что-то думать, чтобы успокоиться). Из раздумий о своём совершенстве его вывел стук в дверь, это был Хёнджун. Было странно видеть его в комнате брата, ведь ему наплевать на жизнь Джина. — И что тебе понадобилось в моей комнате, после полтора года отсутствия тут? — С предложением. — И каким? — Мне на выходные нужно уехать в кое куда и я был бы признателен, если бы ты тоже тоже свалил и не появлялся дома, пока я тоже не приду. Я скажу маме, что мы с общими друзьями, проведём день рождения нашего общего друга, у него в квартире и там мы будем играть в игры 2 дня. Я даже с одним парнем обговорил это, у него есть старшая сестра, она тоже согласилась сказать нашей маме, что это к ним мы идём. Так что? У Хёнджина глаза были до невозможного широко открыты, он то открывал, то раскрывал рот, в попытке хоть что нибудь сказать. — Ты… Ты реально?.. Блять, а я то думал, что ты до мозга костей интроверт и никогда не выйдешь из своей комнаты… Кажется я ошибался. — Если твоя тупая, самоуверенная головушка думала, что только у тебя есть личная жизнь, то боюсь огорчить тебя милый, мне тоже как и тебе 18 лет, так что здесь нет места для удивления, у всех свои тараканы в голове. Ну зачем он так? Зачем надо было так обзывать? Ну, думал Хёнджин, что его брат паинка и что? Что такого плохого он сделал? Не сдержав свою обиду, Джин прогнал этого нахала из своей комнаты, слушать его больше не хотелось, итак еле сдерживал подступающие слёзы. После того, как дверь захлопнулась за братом, Джин еле дошёл до кровати на ватных ногах, а после плюхнулся лицом в подушку и вовсе разрыдался. Он ведь с детства был таким мягким мальчиком, его брат знал, что он плакса по натуре и что, его быстро обидеть. Но, этому кажется фиолетово состояние брата. Неделя уже заканчивалась, если пережить сегодняшний день, то завтра суббота, можно и полностью отдохнуть, либо целый день пролежать в кровати, либо на тусовки пойти, либо делать домашки, чтобы в воскресенье не делать… Тем не менее, завтра суббота, не надо с утра по раньше вставать, а можно просто лежать до обеда. Не это ли счастье? — Эй, Джин, ты где летаешь? Учитель тебя к доске вызывает. — А, да? Извините учитель, сейчас. В первый раз Хёнджин чувствовал себя странно, не смог нормально отвечать на доске, вечно витал где то, вообще не слушал учителей, хотя он был очень даже старательным учеником, правда не настолько умным, но он старался как мог. А сегодня, что-то было не так, после уроков так хотелось пойти домой и поспать несколько часов, но к большому несчастью, именно сейчас, когда он был эмоционально вымотанным, Хёнджун должен действовать на нервы, как прекрасно. — Слушай, я знаю, что обидел тебя и всё такое, но мне правда нужна твоя помощь. Без тебя меня никуда не отпустят, можешь просить меня всё что угодно, я сделаю. — Я не соглашусь, как и ты на прошлей неделе. — Это было всего лишь какая-то вечеринка, не драматизируй. Сказать честно, не прошло и минуты, но Джин уже был готов набить морду своему брату. Именно сейчас, как никогда хотелось не видеть его смазливое личико и всё равно, что они близнецы. Но, отомстить за его нахальный характер всё равно хотелось. На минуту он остановился, посмотрев брату: — А куда ты так яростно собрался, а? К кому? Мне вот интересно стало. А может я пойду с тобой, а? Как думаешь? Если обмануть маму, то нужно честным путём. — Ты сейчас издеваешься? К чему это всё? — К тому, что мой милый братик, я не пойду никуда, если не пойду с тобой. — Ты бы знал, как я тебя ненавижу, впрямь до хруста костей. — Взаимно. Нет, не взаимно. Хёнджин не ненавидел своего брата, он просто с ним не общался, так как тот сам перестал с ним контактировать. А сейчас услышав такую честность со стороны родного брата, он снова хочет плакать, снова рыдать под одеялом, но он держится, держится как может. Или нет… — Говоришь взаимно, но прямо сейчас готов разрыдаться как вчера, как маленький ребёнок, которого бросила мать. — Заткнись, — процедил сквозь слёзы, Джин, уже не сдержав капельки. Хватит, уже хватит, ему надоело терпеть такое отношение к себе. Надоело терпеть издевательства, которые он не заслужил, тем более от своего родного брата. — Хорошо, я согласен, всё равно у меня нет другого выхода. — Да пошел ты нахуй, понял? Больше никогда не разговаривай со мной, — прокричав это, Хёнджин развернулся и заплаканными глазами, быстро ушел от этого придурка подальше. Придя домой, он даже не поев и не приняв душ, быстро разделся и с одними трусами забрался под одеяло и проспал несколько часов. Вечером его разбудил чья то рука, что поглаживал и массировал его голову и волосы. Он подумал, что это мать, подстраиваясь под поглаживания. Ему всегда нравились ласки, всегда нравилось, когда кто-то гладил его голову и перебирал волосы. Но, к сожалению мать давно перестала так делать, а отец никогда и не прикасался к сыновьям, а брат… В детстве, когда им было по 11 лет, Хёнджун последний раз гладил его по голове, тогда Джин лежал у него на колени в гостиной, смотря мультфильм. А сейчас, это ощущалось так хорошо, так успокаивающее, так правильно, что открывать глаза совсем не хотелось. — Прости, Джинни, я правда не хотел тебя обидеть, тем более заставлять так плакать и страдать. Да, я придурок, я плохой брат, который не заслуживает такого брата, как ты. Ведь, если подумать, ты никогда не грубил мне, не говорил плохие слова, это я всегда обижал тебя, а ты терпел, несмотря, что тебе было больно. Прости за всё, ты не заслуживаешь такого отношения к себе, это я просто мудак. Прости. Услышав все эти слова от родного его человека, который так долго его обижал, на душе становилось ещё хуже и еле проснувшись с опухшими глазами, Хёнджин снова заплакал. Столько лет держать обиду на брата, который просто бросил тебя и перестал дружить, оскорблял, обижал… это так трудно, так невыносимо, что он просто не сдержался, его плечи подрагивали, слёзы так и лились с опухших глаз. — Ну что ты Джинни, не плачь, пожалуйста, прости меня. Тщщ, всё хорошо, обещаю, я постараюсь больше не обижать тебя, не говорить грубые слова, я буду стараться больше разговаривать с тобой. Только не плачь, пожалуйста, мне так плохо от твоих слёз… Можно я прилягу? Лёжа спиной к Джуну, ему было хорошо, ведь брат не видел эмоции на лице парня. Но, нужно было ответить ему, нужно было намекнуть, что он не против, что он, наоборот очень хочет, чтобы они как раньше вместе лежали. Ему так хотелось снова почувствовать тепло брата, что он не мог просто не ответить, ведь брат без ответа ничего не сделал бы. — Я… я… д-д-да… — Тщщ, всё хорошо, успокойся милый, я сейчас тебя обниму и мы будем спать вместе, как раньше. От слова «милый» так хотелось завыть, это слушалось так прекрасно, успокаивающее… Хёнджун ляг в кровать и обнял брата за талию, упираясь грудью к его спине. Сказать честно, как бы Хёнджун не хотел контактировать с братом, он его любил, любил по сей день, ведь они были братьями, кровной душой. И он так соскучился по своему брату, так сильно, что аж стыдно стало за своё поведение. А запах Джинни… оно чувствовалось так притягательно, так вкусно, даже сам Джун не так уж хорошо пах, как его брат. В детстве, он очень часто утыкался носом в его макушку, вдыхая запах шампуня с его природным запахом. И даже сейчас, волосы Джинни так приятно щекотали его нос, что до утра хотелось так ластится. — Я так по тебе скучал, так сильно… Мне было очень плохо без тебя Джун. Почему ты перестал со мной общаться? Что я сделал не так в детстве, что тебя обидело? Скажи пожалуйста, я хочу знать. — Скажу, если ты пойдешь со мной на горы с моими друзьями. — Так ты на горы собрался? — Да, там неподалеку есть маленький домик у моего друга, там мы остановимся. — Не хочу мешать вам и быть лишним, я пойду ночевать к Ликсу. — Нет, ты пойдешь со мной. — Не пойду. — Джинни. — Я сказал нет. Глубоко вздохнув, Джун ничего не ответил, а более крепко обняв брата, поцеловал его шею, на что второй покрылся мурашками и сильно покраснел, а сердце забилось быстрее. — Ты такой же чувствительный. — Ты внезапно. — Всё равно. — Хёнджун. — Да? — Так ответишь на мой вопрос? — Сказал же, что отвечу, если пойдешь со мной. — Ещё несколько часов назад, ты не хотел этого и выплеснул всю свою ненависть ко мне. — Прости, милый. — Не называй меня так, ещё не заслужил. После стольких лет, я просто так не позволю тебе вторгаться в мою жизнь, я больше тебе не верю. — Хорошо, но ты и сам понимаешь, что выгнать тоже не можешь, тогда бы я уже давно был бы за дверью. — Самонадеянный кретин. — Хёнджини. — Что? — Начнём всё сначала? — Да…