Когда сойдутся судьбы

Размыкает глаза. Неприятный свет слепит сразу же. Во сколько он сегодня лег? Не знает. Голова раскалывается. Не надо было столько пить вчера. Встает и сразу отправляется в ванную. Холодная вода проясняет сознание. Понемногу воспоминания заполняют голову, возвращаются, хоть и не полностью. Один важный момент слишком хорошо впечатался ему в память. Красные труселя с брызжиками и завязочками по бокам. Бледные ножки. Вспоминает и свой отвратительный минет. И в подробностях того, кому он его делал. Сильно он изголодался по сексу. А в следующий раз, на кого он накинется? Просто кошмар! Может, уже пора двигаться с мертвого места в отношениях с Каэдэхарой? Ведь Скар бы очень, хотел, чтобы первым его партнером был Он. Сидит на кухне, попивая чай. Может, ему пригласить Кадзуху куда-нибудь? В кафе, ресторан? Фу… Сопливо. Да и мало вероятно, что тот согласится, а если и согласится, то наверняка до ночи не дойдет, а ведь он задумывает встречу только для этого... Хочет почувствовать чужой член внутри себя. Признаться в таком было непросто. В итоге, после долгого мозгового штурма, в темную голову пришла идея. Может, она и не очень разумная, но похоть и желание превышает здравый смысл. Пара звонков, и теперь место для предстоящей прекрасной ночи готово. Он даже нашёл того, кто сможет притащить Каэдэхару туда. Хочет сыграть на случайности. Многие верят в судьбу, во что-то предначертанное, а он хочет и будет своей же судьбой, сделает все, как захочет, повернет звезды в свою сторону. Телефонное оповещение. Он пришёл. План сработал. Оглядывается по сторонам. Шумная толпа. Пытается высмотреть белую копну волос. И вот вроде он, хотел уже что-то сказать, как человек обернулся. Девушка. Нет. Не Кадзуха. Продолжает поиски. Почему же его нигде нет? Словно под землю провалился. А, может, его развели, и он не пришел? Только успевает расстроиться, как через пару минут белая макушка показывается где-то в толпе. Он его нашёл. Пытается скрыть улыбку. Бабочки в животе уже порхают в горле, пытаясь выскользнуть, стучаться о ребра. Темноволосый радостно подбегает к Каэдэхаре. — Привет, — хитро улыбается. У него планы. Планы на Каэдэхару. Да, конечно, а на кого еще? Наконец-то… — А ты здесь, что забыл? — понимает, насколько глуп это вопрос, ведь Скар как раз такой человек, который ходит на всякие такие тусовки, — А, точно… Опять пить. Как бы это грустно не звучало, но где алкоголь, там и Скар. Более тяжелой формы зависимости Кадзуха еще ни у кого не встречал. — Не делай из меня пьяницу. — Заметь, я просто констатирую факт. Ты сам сделал себя таким. Скарамучча хмурится. Нехорошее начало какое-то. — Чего такой недовольный? Обычно всегда улыбаешься и веселишься. — Тебя увидел, — кидает Каэдэхара, не подумав. Близится годовщина смерти Томо, самые нелюбимые дни блондина. — Ладно, - отвечает просто, проглотив обиду. «Почему только он так счастлив, когда видит его?» Вечер пролетел быстро, на часах уже за двенадцать. Парни что-то бурно обсуждают. Блондин пьет, в основном, только слабоалкогольные напитки, пока старший хлещет вино. Из-за выпитого алоглазый прерывает их диалог, уходит в туалет. Скарамучча же в это время быстро достает пакетик с каким-то белым сомнительным порошком. Красиво отправляет содержимое в стакан красноглазого. Часть подсыпает и себе. Сегодня они загуляют… Когда Кадзуха возвращается, темноволосый внимательно наблюдает за тем, как опустошается стакан. Видит, как взгляд блондина меняется, как он перестает фокусироваться на диалоге, нервно кладет руки в карманы. Это хороший знак. — Я отойду, — невзначай говорит Каэдэхара. Парень уже пару минут сидит, не вникая в тему диалога. Мысли заняты другим. Как-то… Душновато что ли. Поднимается с места и отправляется в одну из комнат, предоставленных гостям. Дыхание учащается. Усаживается на кровать. Возбуждён. Радуется, что один в такой момент. Ненадолго. Звук щеколды где-то сзади. Тихие шаги. За мгновение человек оказывается у него за спиной, обхватывает его плечи руками, утыкается носом в белую шею. Боковым зрением парень видит темно-синюю макушку. Это же не может быть Скар? Затем следует поцелуй, который перерастает в засос. Тяжело дышит. Возбуждение просто не даёт отогнать его. Чувствует, как член упирается в ткань. — Ммм… У тебя стояк. Хочешь я помогу тебе с этим? — и да, это определённо Скарамучча, возбужденный так же, как и сам блондин. Вспоминает тот стакан, чужие изучающие глаза. Прежде чем успевает хоть что-то сказать, его губы захватывают в плен жадного, ненасытного поцелуя. Оба возбуждены до невозможности. Рука темноволосого на бугорке штанов. Он прощупывает его через ткань. — Ах~— Скар резко сжимает возбужденную плоть, — демоненок, что ты мне подсыпал? — разрывая сплетение губ, спрашивает Кадзуха. — Если тебе будет так спокойней, возбудитель был не только в твоём напитке, — прошептал в покрасневшее ушко блондина Скар, после облизнул мочку уха и прикусил. Дрожь прошла по всему телу. Темноволосый отлип от уха алоглазого и продолжил поцелуй. Решил воспользовался им... Решил, что это станет самым верным шагом. Скар разрывает поцелуй, садится на колени перед своим возлюбленным. Два алых глаза смотрят на него с непониманием. Что на него нашло вообще? Руки темноволосого дотрагиваются до бугорка на штанах. «Я точно смогу это сделать? Точно ли ему понравится? Может, лучше всё закончить и слиться? Но я так долго этого ждал... Да и порошок разжигает либидо» — Скар, что ты... делаешь? — тяжело дыша, спрашивает светловолосый. Он не хотел бы продолжения происходящего. Его принципы с самоуважением летят в дыру. Скарамучче же все равно. Он уже начал и не посмеет остановиться. Сегодня доставит максимальное удовольствие и себе, и Каэдэхаре. Руки освобождают возбуждённую плоть от ткани. Его член безупречен, вздутые венки, естественная смазка, крайняя плоть, идеальный размер, немного подрагивает. Ну не может же человек быть настолько идеальным. Хочется почувствовать его внутри себя. Эта мысль одновременно пугает и разжигает огонь. Никогда бы не подумал, что собственная ориентация его так просто подведёт. Никогда бы и не подумал, что влюбится в какого-то миловидного гитариста богом забытой группы. Он. Вот, что случилось с ним. — Скар, не надо, я тебя прошу, — Кадзуха не хочет продолжать. Темноволосый проводит языком по всей длине члена, смотрит на Каэдэхару. Тот в свою очередь запрокидывает голову, дабы не встречаться с этими хитрыми глазами, тяжело дышит. Значит, он делает всё правильно? Кадзуха не смеет остановить Скарамуччу: слишком приятно. Мозг уже не участвует в действии, все внимание сосредоточено на пульсирующем органе в чужих руках. Скар медленно захватывает головку ртом, продолжает смотреть на возлюбленного. В голове ворох вопросов. А ему приятно? Может я что-то делаю не так? Покрасневшие щёчки Кадзухи заставляют Скара невольно улыбнуться. Он думал: его ничем нельзя смутить, но это оказалось так легко. Кадзухе открывается самый непристойный вид. Скарамучча с членом во рту, при этом нелепо лыбится. Так и хочется притянуть его ближе, заставить взять глубже, но он держится. Таблетки делают свое. А Скар всё так же дразнится, понемногу лаская его, как будто нарочно выводя беловолосого из себя. Парень притягивает темноволосого ближе, заставляя давится органом, выбивает гортанный стон. Терпение треснуло по швам. Теперь уже Каэдэхара руководит процессом, оттягивая волосы синеглазого, трахая того в рот. Через какое-то время, сопровождаемое глубокими толчками в горло и сладкими гортанным стонами, алоглазый отпускает темную копну волос и кончает тому на лицо. Прекрасная картина. Скарамучча, сидящий на коленях. На лице сперма. Улыбается. На глазах слезинки. Понимает, что не так плох, как думал, заставил возлюбленного кончить только от движений рта. С пошлым причмокиванием слизывает с губ семя. Это действо завораживает, только ноющее возбуждение выводит из транса. Каэдэхара проводит пальцем по губе темноволосого, затем оттягивает. Скар преданно смотрит на светловолосого, очарованный сия действием. Наконец Скарамучча получит то, чего так долго хотел. Два рта сливаются в страстном поцелуе. Синеглазый проводит языком по губе партнёра. Когда же Кадзуха приоткрывает рот, он сразу углубляет поцелуй, заставляя таять. Темноволосый отлично целуется. Руки Скара заползают под чужую одежду. Сам он уже сидит на коленях блондина. Хочет распаковать свой подарок. Пуговицы раздражают. Зачем вообще надевать рубашки? Да, он жутко сексуален в ней, но хули так тяжело? — Помогай давай! — тон приказывающий, раздражённый. Он больше не может терпеть. Задолбался на второй пуговице, которая никак не поддавалась резким и неаккуратным движениям возбуждённого парня. — Как скажешь, — завораживающий голос. Темноволосый готов поклясться, что у него встал бы просто на эту фразу. Готов слушать его вечно, и неважно, что он будет говорить. Совместными усилиями рубашка выброшена куда-то на пол. Скар валит Каэдэхару на спину, усаживается на его бедра. Как же тот красив. Так же прекрасен, как и в его снах. Только теперь это не воображение, а реальность. Боится дотронуться, ведь вдруг это просто сон, и он исчезнет. Но просто любоваться мало. Хочется трогать, целовать. Никогда не чувствовал такого с другими. Трахал девушек, ничего не чувствуя, кидал их на следующий день, а теперь… Каэдэхара устало смотрит на него. Почему Скар витает в облаках в такой момент? Злится. Разве не он устроил этот бардак в его штанах. Голова ватная. Может, Кадзухе теперь развлечься? Руки скользят под огромную толстовку. Он правда такой худой или, может, ему все кажется? Скарамучча краснеет, теряется под чужими ласковыми прикосновениями. Такие большие руки. Забывает свои опасения. Хочет большего. Хочет быстрее почувствовать внутри себя его член. Вспоминает хлюпающую игрушку. Но почему он всё ещё тянет время? Слазит с Каэдэхары, с уже излюбленного места, снимает штаны вместе с бельем. Алые глаза испепеляют. Показываются маленькие худенькие ножки, толстовка, которая ещё чуть-чуть и достанет до колена, прикрывает все самое интересное. Возвращается обратно, садится прямо на чужой стояк. Джинсы мешают. Замечает: сексуального высокого хвоста уже нет, но есть не менее привлекательные локоны, спускающиеся по плечам. В руке всё тот же тюбик с смазкой, которую когда-то прикупил ему Венти. Всё-таки не зря. Пачка презервативов. Он был готов на все сто. Только вот... Почему он не растянул себя до этого? Забыл из-за волнения, потерялся? Теперь придется позориться перед Кадзухой. Думает, что делать. Боится продолжать. Парень выхватывает из его рук тюбик, выдавливает содержимое на пальцы, приподнимается на локтях. У Скара захватывает дух. Теплые руки касаются ягодиц, разводят их. Чужой палец осторожно проникает в дырочку. Скар тяжело вздыхает, обхватывает шею Каэдэхары, приподнимая бедра. Светловолосый начинает двигать пальцем, растягивая стенки ануса, вызывая табун мурашек. Добавляет второй, а затем и третий. Там становиться тесно. Тяжело дышит, стараясь не застонать. По телу проходит дрожь, когда он вспоминает это чувство. — Нравится, котик? — шепчет ему на ушко Кадзуха, раздвигая пальцы в разные стороны, — тебе настолько не хватало моих пальцев в заднице, что ты даже устроил этот цирк. Или тебе мало? – засовывает их еще глубже. — Ммм~ Блять, — тихо, подавляя желание, протягивает стон удовольствия. — Мне мало, — наконец собравшись с мыслями, Скарамучча обратно опускает Каэдэхару на спину, — А ты? Неужто так возбуждён что забыл своё «я»? В ответ слышен только смех. Он его уделал. Стягивает с него штаны сразу с бельём. Теперь кроме носков на парне не осталось ни одного элемента одежды. Но на Скаре всё ещё болтается толстовка, прикрывающая ребра, оставляет на обозрение только ножки, которые так и хочется развести. Скарамучча не хотел бы её снимать. Он давно привык к сексу в одежде. Тощих парней никто не любит, это выглядит некрасиво. Движение Скара становятся более быстрыми и неаккуратными. Он пришёл сюда не за прелюдиями. Быстро одевает на давно вставший член партнёра резинку. Размазывает смазку. — Потаскушка, только и хочешь как... — договорить Кадзухе не дают, резко насаживаясь на половину. Скар замирает, он не ожидал таких ощущений. Его девственная дырочка не была готова к такому жёсткому натиску. Только вот Каэдэхара не дает ему времени на то, чтобы привыкнуть, и приподнимает бедра, входя ещё глубже. Скарамучча плаксиво стонет, дрожь охватывает всё тело. — Ахх~ В тебе так узко, — парень тяжело вздыхает, удобно развалившись на кровати, — Так долго планировал, наверное, а совсем не подготовился, — отмечает Кадзуха, наблюдая за покрасневшим лицом партнёра. В глазах шалят мошки. Привыкнув к заполненности, синеглазый начинает медленно прыгать на возбуждённой плоти, понемногу ускоряясь. Белые локоны неряшливо падают на темное покрывало. Алые глаза изучают наглого мальчишку, который теперь так небрежно скачет на его члене, совсем не подозревая, как выглядит со стороны. Одна из рук выводит, почти не касаясь самой кожи, какие-то узоры на бледных ляжках темноволосого. Неимоверное удовольствие. Скар никогда не признаёт, что настолько обожает касания, что готов обкончаться только от них. Другой рукой Кадзуха надрачивает сидящему на нем парню. Он тихо матерится, все еще пытаясь сдерживать свои стоны, но это катастрофически тяжело. В уголках глаз мокро. С каждым толчком парни всё ближе к концу. Каждый знает, что на этом всё не прекратиться. Скара с томным стоном изливается на живот Кадзухи, а тот, в свою очередь, закатывает глаза от того, как чужая попка сжимает его, выстреливает, и пульсирует, горячо разлившись внутри. Но Скару, конечно, мало. Соблазнившись новыми ощущениями, хочет большего: почувствовать в себе растекающиеся теплое семя, кончать раз за разом, смотреть на него. Раньше он не мог себе позволить лишний раз прикоснуться к телу напротив, а сейчас всё по-другому... Слазит с чужого агрегата. Кадзуха быстрым движением кидает использованный презерватив куда-то на покрывало, берет новый. Открывает зубами. Никогда бы Скар не мог подумать, что увидит его Такого. Честно, Кадзуха, действительно, всегда выглядел как девственник, который даже не знает слова «секс». Светловолосый подходит ближе. Скарамучча обвивает руками шею партнёра, хочет поцеловать. Но тот зол: не может смериться с действительностью, только что осознал до конца содеянное. Чужие руки касаются ягодиц. Темноволосого впечатывают в стену сзади. Больно ударяется спиной, весь воздух выходит из легких. Кто бы мог подумать, что этот человек, который идеален, как божество, будет так груб в постели? Облизывается. Желание сминать эти потрескавшиеся персиковые губы только возрастает. Снова тянется за поцелуем, но его грубо поворачивают к стене лицом, и резко входят сзади. И тут уже Скар срывается на очень громкие стоны. Плевать. Плевать на всех, кто может услышать. Плевать~мхм. На следующее утро голос, наверняка, пропадёт и осипнет, но это никого не интересует. В этой позе каждый толчок Кадзухи точным ударом попадает по простате. Член Каэдэхары идеально подходит ему, как ключ замочной скважине. Пальцы Кадзухи оказываются у него во рту, зажимают язык, не давая даже возразить. — Ты что хочешь, чтобы все знали, что тебя используют как грязную шлюху? — простонал Каэдэхара в чужое ушко. Скарамучча старается притихнуть, но не может. Каждый толчок отбивается дрожью в ногах. Эти звуки, они еще громче его стонов. Как же прекрасно внутри. Каэдэхара поднимает одну ногу темноволосого для удобства, слегка поворачивает вбок. Синеглазый соскальзывает, прижимается руками к стене, стоя на одной ноге, пока чужая горячая плоть входит в него. И когда он стал таким? Всегда представлял этот день по-другому, думал, что сам будет груб и властен, что на него будут садиться так же верно и преданно. Но разве можно садиться на член преданно? Как так все быстро изменилось? Может, после встречи с Венти в тот день… А, может, он был рожден таким? Но сейчас слишком хорошо, чтобы чувствовать стыд. И если бы не Венти, приставший к нему в тот одинокий вечер, когда он мирно пил и любовался гитаристом, то, вероятно, они бы даже не заговорили. Так бы и дрочил... Ой. Рассматривал его со сцены и на фото . А теперь… Кадзуха вдалбливается в него так хорошо, что хочется благодарить судьбу за все, что свело их вместе. Чувствует чужую руку на своем соске. Кадзуха оттягивает его, теребит, заставляя возбуждаться еще больше, хотя куда уж. Скар прогибается под чужим напором, а он продолжает. Оглаживает бледную и мягкую кожу, каждую впадинку и ребрышко. Пугает телосложение. Кожа, да кости. Идеальная кукла с нереалистичными пропорциями. Как бы не разбить. А Скарамучча кайфует, полностью отдавшись. Вот девушки его так никогда не трогали. Но стоп. Нельзя подавать виду, что он так млеет, это ведь совсем не по мужественн~ммм Кадзуха обхватывает его болтающийся член и начинает надрачивать. Не много ему потребовалось времени, чтобы снова кончить. Коленки трясутся, еле как держутся ноги. Ещё чуть-чуть, и парень грохнется на пол. Светловолосый не желает этого замечать, кровь кипит в венах, совсем слабо приливая к мозгу, но прекрасно дотекая до активно функционирующего органа. Ослабев, Скар благополучно начинает опускаться на пол, прижавшись руками к стенке. Кадзуха подхватывает маленькое тело и вновь меняет их положение. Теперь Скарамучча может насладиться лицом возлюбленного. Спина прижимается к стене. На ягодицах руки светловолосого. Хватается за Каэдэхару руками, ногами обнимает его. Как долго он ждал этого момента? Около полугода вроде бы. Хоть Скарамучча и выглядит маленьким, держать его на руках тяжело. Кадзуха нетерпеливо вставляет в свою новую дырочку. Каждое движение выбивает новый стон, мольбу, шепот. — Снимай кофту, — шепчут на ушко синеглазому. Горячее дыхание обжигает ухо, возбуждает. — Ахх~ не хочу, — отвечает в своей манере, не хочет, чтобы Кадзуха видел его таким. Боится, что тот остановится, оставит его, — Делай, что говорю, — ткань мешает, надо снять. — Ммм~ Ладно, — стонет. Не хочет он раздеваться, вот и все. Но его уговаривают. Толстовка летит куда-то на пол прямо к использованному презервативу. Даже не оглядев парня полностью, приливает теплым языком к ключицам. Обжигает их горячим дыханием. Вылизывает, после сразу кусает. Где-то даже проступают маленькие капельки крови. По правде, Скар не любил, когда оставляли следы на его теле, запрещал девушкам даже чуть-чуть кусать его, но Каэдэхаре можно. Только ему. Подставляет бледную шею, просит. Когда, кажется, не помеченного места на шее не остается, парень переходит на соски. Нежно ласкает языком, после покусывает. Параллельно рассматривает его. Кожа обтягивает рёбра, узкая талия. Он явно не совсем здоров. Странное чувство. Теперь понимает, почему синеглазый так не хотел снимать кофту. Чувствует руку на своей щеке. Скар хочет заглянуть в глаза возлюбленного. Утонуть в алых омутах. Понять, о чем тот думает. Целовать потрескавшиеся от холодного зимнего ветра персиковые губы ему уже мало. Каэдэхара отстает от покрасневших от долгих истязаний сосков, смотрит на него. Скар неосознанно прикусывает губу, всячески руками пытается притянуть светловолосого к себе. Уменьшается расстояние между их лицами, и парень вовлекает алоглазого в мокрый поцелуй. Хоть разум и затуманен, вкладывает всего себя в это действие. Кадзуха не может даже предположить, сколько у Скарамуччи было партнёров до него, но точно знает, что тот мастер в поцелуях. Даже не так. Чувствует. Его язык очень умел. Раньше он не замечал этого, потому что всегда отталкивал его. И, конечно, сейчас не мог не оценить чужие таланты. Скар облизывает губы светловолосого, проникая внутрь, проходится по нёбу, обводит языком чужие зубы. Кадзуха не успевает за ним, поэтому оставляет эту идею и просто толкается внутрь его попки. Темноволосый, не разрывая губ, томно стонет в чужой рот. Отличный способ заглушить Скара, хотя бы чуть-чуть. Поцелуй обрывается, оба парня должны отдышаться. Ниточка слюны протягивается между. Рвано дышат. Кадзуха продолжает работать бедрами. — Скара, ты ужасный человек, что ты со мной сделал? — Скарамучча уже не переваривает слова блондина, слышит только новое прозвище «Скара». Звучит мило, особенно из уст красноглазого. Решает выдумать что-то в ответ. «Казуха»? Понравится ли ему? — Агх~ Казуха~ Ммм~ Быстее, — как будто дразнясь, простонал Скар. — Хорошо, — парень входит жестко, быстро, сотрясая внутренние органы. Так что. Это значит, что ему понравилась новое прозвище? Скар отчётливо ощущает внутри себя пульсирующий орган, налитый кровью. Чужая головка с силой вдалбливается, входя в него, задевая комочек нервов, передает телу приятные ощущения. Двумя руками темноволосый держится за Каэдэхару, пока тот одаривает его тело легкими невесомыми узорами. На впалом животе звезда, на ягодице завитушка, на бедре волна. Вторая рука больно впивается в ягодицу, так что Скара немного поскуливает. На глазках маленькие капельки слёз. Руками цепляется за него ещё сильнее. Пару толчков в нутро Скарамуччи и алоглазый кончает. Скара чувствует, как пульсирующий член наполняет его вязкой жидкостью, растеканию которой препятствует презерватив. Понимая, что уже не может удержать темноволосого, Кадзуха ставит того на пол. Маленькие худенькие ножки касаются холодного паркета. Из попки стекает смазка, которую не пожалел Каэдэхара. — Иди на кровать, встань раком, —приказывает блондин. Скарамучча залазит на кровать, стоит так из последних сил. Каэдэхара сзади бережно оглаживает его бледные ягодицы. Разводит в стороны, открывая вид на розоватую дырочку, шлепает, окрашивая в алый цвет, потом убирает руки. Кто сегодня был плохим мальчиком? Легкий шлепок прилетает по бедрам. Скар слегка покачивается на кровати. Еще раз, и еще раз. Ударяет, а потом разминает руками ягодицы, будто прося прощения. Массирует, заставляя ожидать новых громкий шлепков. Как только Скар решает посмотреть, почему это Кадзуха прекратил, сразу чувствует, как в него входит набухший и холодный из-за смазки член. Контраст холодной плоти и горячей дырочки заставляет сжаться. — Ахх~расслабься, — протянул Кадзуха, — раз сам начал, обслужи меня как следует. Шлепок. Звук от него отдается эхом, заставляя сжиматься еще сильнее. — Я же говорю расслабься, — второй шлепок, такая же реакция, — непослушный мальчик, — третий шлепок, коленки подкашиваются, стоять становится очень трудно. Хочется, чтобы Каэдэхара остановил эту пытку и вошел уже до конца, но тот дразнится. Вошёл только головкой. Скара начинает двигать бедрами в направлении разгоряченной плоти. Кадзуха и вовсе выходит. — Непослушный мальчик, ты не заслужил награду, — проводит членом по отверстию, не заходя внутрь, — проси. —Ахх~, Казу~, ммм~— Скарамучча слишком возбуждён: таблетки действую на ура, не давая упасть, — Войди в меня. Выеби как хочешь. Я не могу терпеть. Плаксиво стонет, прося о большем, руками раздвигая полупопия. Каэдэхара наконец проникает в чужое нутро. В ответ слышит стон. Руки соскальзывают с простынь, ставя Скара в жутко возбуждающую позу. Поалевшая от шлепков попка к верху, лицо в подушку, пальцы до побеления костяшек сжимают покрывало. Кадзуха поднимает, прижимает его к себе, рукой оглаживает впалый живот, после крутит затвердевший сосок, другой мнёт яйца, поглаживая член. Теплое дыхание на шее. Проводит языком по чужому плечу, сначала посасывает, потом кусает. — Казуха, я сейчас кон~Ахх~чу, не тро~Мнх~, — блондин, проигнорировав предупреждение, продолжает так же активно доставлять синеглазому максимальное удовольствие. Скарамучча изливается в руку Кадзухи. После чего красноглазый отпускает его обратно на колени. Бледная спина. Так хорошо видны все позвонки, ребра, лопатки. Кажется, ещё один толчок и парень переломается. Рассыпется в его руках. Кадзуха с каждым толчком ускоряется, получает в награду сладенькие для слуха протяжные стоны, в которых часто мелькает его имя вперемешку с матом, мольбы быть быстрее и вообще поменять позу. Скару хочется смотреть на Каэдэхару. Запоминать каждую частичку его лица. Светловолосый же хочет забыть о том, что прямо сейчас трахает Скарамуччу. Перед глазами Томо, его светлые волосы, оттягивает их. Но нет. Это все же Скар. Все расплывается. Частый стук тела об тело. С каждым новым толчком ноги темноволосого дрожат всё сильнее, из-за чего тяжело удерживаться и не падать на темное покрывало. Чем ближе Скар к концу, тем он громче. Кровать ходит ходуном. Выгибается в неестественную дугу. Кадзуха продолжает вдалбливаться в маленькое тело под ним. Так злостно, сам не понимая своих чувств. Ему приятно, но при этом так дурно. Злой оскал. Он знает: ему стоит остановится, но он так долго сдерживался, что теперь просто не может взять себя в руки. После оргазма сил у Скара уже совершенно не остается. Ноги, как назло, не хотят больше стоять, соскальзывая на покрывало. Скара надеется, что Кадзуха придержит его, но нет. Тот просто продолжает грубо входить в него. Через множество толчков Каэдэхара кончает. Скар чувствует, как его наполняет теплая жидкость. Силикон не дает ей растечься внутри. Скарамучча устал, сил больше нет. Теперь он жалеет о содеянном? Точно нет, хоть это и не было похоже на то, о чем он мечтал, но он счастлив. В этот раз Скара сам разворачивается лицом к Кадзухе. Ему открывается такая картина: бровки сведены к переносице, алые глаза смотрят куда-то в низ, губы не до конца сомкнуты, белые локоны, немного растрепанные, но все равно красивые, падают на плечи, так и хочется зарыться в них руками, притянуть блондина и целовать, так долго, как он только сможет. Скар решает, что теперь он может делать, что захочет. Внезапный порыв. Раздвигает ноги, открывая вид на розоватую дырочку. Раздвигает пальцами стенки ануса. Заинтересованно смотрит прямо на Каэдэхару, ожидая его действий. Эффект этого действия парень чувствует сразу же. Большой набухший член входит в него без особого труда, как в собственный дом. Скара не ожидал такого результата, хотел просто подразнить, а не напроситься на ещё один раунд. Ноги закинуты на плечи. Задница приподнята. Пока Скарамучча дразнил Кадзуху, тот успел в который раз поменять презерватив. Выражение лица Скарамуччи бесценно. Кадзуха наслаждается им. Темные волосы, прилипшие ко лбу из-за пота, приоткрытый рот, жадно хватающий воздух, закатывающиеся и уже наполовину закрытые глазки. Такой беззащитный и маленький. Смахивает на подростка. Теплая рука опускается на темную макушку. Кадзуха немного растрепывает темно-синие волосы и перемещает руку на щеку Скарамуччи. Маленький аккуратный носик, аловатые щёчки, персиковые губки. Каэдэхара приближается к лицу синеглазого. Тот же сразу обвивает чужую шею, затягивает его в поцелуй. Мягкий и сладкий, местами жадный и грубый. — Казуха~, ахх~ я же лучше, чем другие? — не смог не задать этот вопрос. — Мгх~ да~ Может, потом ему и будет неприятно от своих же слов, но сейчас мысли об этом не тревожат. Ему хорошо от того, как темноволосый сжимает его в себе, целует, так сладко и приятно. У Кадзухи был только один партнёр и он не был мастером плотских утех. Просто возможность отыграться. Мягкие ладошки касаются оголенного торса. Такой прелестный. Хоть блондин и сам не очень большой, но на фоне синеглазого кажется великаном. Скара выводит такие же узоры, что и Кадзуха когда-то на нем. Легкие и невесомые. Пытается вырисовать на голом теле кленовый лист. Оживший лист клёна. Лучик солнца в непросветной тьме. Скар же, наоборот, гнетущая тьма. Они как противоположности, а противоположности всегда притягиваются. Думает об этом романтично. — Казу~ха~, я тебе Ахх~ нравлюсь? — пока темноволосый пытается задать вопрос, чужая головка попадает ему прямо по простате. Светловолосый игнорирует его, продолжает входить во всю длину, глубоко из горла Скара вырывая громкие стоны. — Скара, будь тише, — тяжело дыша просит светловолосый, засовывает ему пальцы в рот, тот кусается. Пытается заставить Скарамуччу забыть о своем вопросе. Тот же из-за возбуждения не может думать. Скара теряется в ощущениях. Блондина слишком много. Но темноволосому так даже больше нравится. Любимый Каэдэхара трогает его везде. Сминает язык, обволакивает сосок слюной, вбивает свой член внутрь его попки, надрачивает ему. Кто бы мог подумать, что так выйдет. Каэдэхара знает толк в этом, знает все его чувствительные зоны. Красноглазый мог этого и не делать, воспользоваться Скарой, уйти, но он всё ещё здесь, всё ещё отдаётся на все сто для него. Быстрые движения в дырочку Скарамуччи, он уже на пределе. Изливаются одновременно. Нежное касание темной головы. Поглаживает, как будто хваля за проделанную работу. Оба выдохлись. Рука светловолосого на талии Скара, оглаживает липкий от спермы живот. Куда-то в спину упирается его член. — Казуха, я тебе нравлюсь? — собрав последние силы, охрипшим голосом спрашивает Скар, — Кадзуха ну ответь хоть что-то, не игнорируй меня, — он помнит, что уже спрашивал. Молчит. Может, зря это все? Любимые руки пропадают, и сам парень отворачивается. Обида растекается по венам. К глазам подходит ком слёз, тяжело контролировать их, но парень справляется. Поворачивается к блондину, зарывается носом в чужие волосы. Пахнет клёном, другие запахи сбивают мотив. Пот и похоть. Тяжело уловить истинное, но Скара справляется. Узнает его из тысячи. Темноволосый покрыт многочисленными метками, когда на блондине их почти и нет, только те, что Скар успел оставить в самом начале. Решает это исправить. Облизывает соленую от пота шею. Нежные поцелуи превращаются в посасывания, а затем и в укусы. Привкус металла на языке. Реакция блондина на такое домогательство последовала незамедлительно. Казуха понял, что от темноволосого так просто не избавится, поворачивается обратно. — Повернись и спи, — говорит грубо. Чувствует чужой засос на шее. Рассудок понемногу возвращается. Хочется высказаться, но сил нет. Теперь лицо Каэдэхары на уровне его собственного. Он никогда бы не подумал, что эти красные очи могут быть настолько безмятежными. Красный — зло, так видят этот цвет. Но глаза парня совершенно не такие. Спокойные, мирные, уютные. В них то он и нашёл своё спасение. Слишком романтизирует. Понимает, но не может сопротивляться, подавляя радостные смешки в голове, чьи-то голоса. Скара нежно чмокает того в нос, слабо касается губ губами, перебирает в руках белые локоны, мягкие ни смотря на то, что, наверняка, крашенные. Хочет навсегда остаться в этом моменте, но настанет утро, и кто знает, что случится тогда. Темноволосый закрывает глаза. Пару минут и он смирно посапывает, провалившись в мягкие объятья сна. Завтра они со всем разберутся. А пока Скара счастлив. По-настоящему.