Летний марафон

Итан смотрел, как Дамиано самозабвенно вылизывает статуэтку с Евровидения, и что-то внутри у него тревожно сжималось. Дамиано в силу своей ебанутости спокойно мог взять еë и в рот, и в жопу вставить, и Торкио очень переживал за его здоровье. К лëгкому сумасшествию Дамиано они уже привыкли, но, если Вик и Томас обычно поддерживали его идеи, Итан всегда прислушивался к голосу здравого смысла, стараясь его остановить, отговорить или помочь, незаметно предохраняя в процессе. Дамиано был пьяным, счастливым и с явным недотрахом, поэтому в данный момент все продолговатые округлые предметы нужно было держать от него подальше. Они веселились и праздновали практически всю ночь, и заснули уже только под утро. Итан внимательно проследил, чтобы Дамиано лёг рядом с ним и не пошёл сейчас экспериментировать и получать какие-то новые острые ощущения. Статуэтка была передана менеджеру, и Итан с облегчением выдохнул, хотя перед этим Дамиано продемонстрировал, как запихивает её себе в рот. Он, конечно же, просто прикалывался, а Торкио за него безумно волновался, а ещё возбуждался почему-то сильно из-за всех этих действий. Давид его очень в сексуальном плане привлекал, но Итан не мог признаться в этом или начать как-то действовать, боялся, что Дамиано с ним будет скучно и из-за этого начнутся проблемы в группе, а подобного совершенно не хотелось. Торкио долгое время не покидала мысль о взгляде Давида на статуэтку, а потом в мозг пришла одна слишком сумасшедшая идея, кажется, Дамиано его заразил. Реализовывать её было странно, но через несколько недель постоянных метаний он решился. Давид уже давным-давно переключился на что-то другое, а именно на новый клип, который им нужно было снять, а Итан выискивал людей, которые без огласки смогли бы сделать ему одну вещь. Он понимал, что вероятнее всего ничего не получится, но к концу июля товар был у него и намерения тоже. За эти месяцы они с Давидом сблизились в эмоциональном плане, тот стал больше уделять ему времени, они даже засосались несколько раз не для публики, вначале, конечно, они могли оправдаться тем, что просто репетировали сцену для клипа, но позже это стало своеобразным дружеским жестом, как у Давида с Томасом, только вот для Итана это характеризовало совершенно не дружбу. Дамиано часто жаловался им на свою неудачную половую жизнь. Джорджия имелась лишь для камер. В клубе было трудно кого-то выискать, чтобы его не узнали, а если и удавалось, то всё получалось пресно и неинтересно. Торкио знал выход, но ждал, желая переговорить с Давидом наедине. В этот же день под вечер он предложил свою кандидатуру, причём, звучало это максимально странно. — Я могу помочь, — вбросил он ни с того ни с сего. — С чем? — Дамиано сейчас писал новую песню, а поэтому не особо вникал в чужие слова. — С сексом, — проговорил Итан, слегка смущаясь, а Давид быстро отложил все дела и уставился на него, широко распахнув глаза, кажется, он подумал, что это шутка. — Я тебе нравлюсь? — спросил Дамиано, пытаясь уловить чужой мотив. — Отчасти, — Итан старался вести себя непринуждённо, но это с треском проваливалось. — И чем же ты меня удивишь? — Дамиано не верил, что поступает правильно, но ему хотелось разузнать всё. — Увидишь, — просто Торкио сейчас бы не смог описать то, что он задумал, от стыда сквозь землю бы провалился. Дамиано всё ещё считал, что это шутка, и поэтому недолго думая согласился, потому что: почему бы и нет? Торкио, если честно, подходил с надеждой, что его пошлют. Теперь бы ему пришлось сложно, так как чтобы воплотить всё в жизнь ему требовалось обладать совершенно другим характером, но он решился. Дамиано с интересом зашёл в чужую квартиру. Торкио кивнул на спальню, поэтому Давид молча туда направился, готовясь к чему-то. Точно он пока не знал, что будет, но сомневался, что с Итаном у них сейчас случится обычный стандартный секс, да ему и было бы такового недостаточно. Сейчас Дамиано постоянно хотелось чего-то нового, каких-то острых ощущений. Торкио сам на несколько секунд зашёл в ванную, умываясь ледяной водой и стараясь настроиться. В данный момент он должен был вести, взять на себя контроль и позволить Дамиано наслаждаться. Итан сомневался в себе, но пора было начинать. Он зашёл в комнату с чётким холодным приказом: — Раздевайся. Парень знал, как Давид не любит подчиняться, именно поэтому сейчас подобным поведением попытался вывести его на эмоции, но Дамиано почему-то спокойно отреагировал, снимая сначала рубашку, а затем и джинсы вместе с бельём. Итан жадным взглядом наблюдал за всем этим, а после достал стащенную запасную струну от бас-гитары, да простит его Виктория, Торкио взял самую тонкую, она неплохо гнулась, а ещё не должна была как-то разрезать кожу, только стянуть руки вместе. Давид с интересом наблюдал, как его запястья завели за спину и обмотали струной, что ж, это было оригинально, но простого ограничения движений ему, естественно, было мало. А Итан и не спешил останавливаться на этом. Он потянул Дамиано на себя, приближаясь к его губам и дразнясь, не разрешая себя поцеловать, Торкио каждый раз уворачивался, а в это время ладонями медленно ощупывал чужое тело. Нужно было растянуть Давида, но он не знал, как тот отреагирует на это. Смазка у Итана была, её он и достал. Взгляд Дамиано не поменялся, а значит всё было нормально. Торкио попросил его встать на кровать на колени и нагнул Давида вперёд, заставляя уткнуться лицом в подушку. Его собственные пальцы медленно подобрались к анусу. Дамиано лишь выдохнул, стараясь сосредоточиться. Итан проник на одну фалангу, заставляя Давида издать странный звук, что то среднее между пением и стоном и податься назад, пока что того всё устраивало, но вокалист ждал, что сейчас будет что-то ещё более качественное и запоминающееся. Хотя, когда внутри него активно растопыривались три пальца, он понял, что согласен и на это и на всё что угодно. Ему нравилось, ему было хорошо. Но это ещё не появился гвоздь программы. Итан хотел, чтобы Давиду в первую очередь с ним было комфортно, тогда бы он смог довериться и получить максимальное удовольствие. Торкио ослабил струну, чтобы парень смог освободить руки, и отстранился, нагибаясь к тумбочке и доставая оттуда коробку. Дамиано перевернулся и с интересом за ним наблюдал, вальяжно раскинувшись на подушках. А Итан извлёк оттуда нечто, отчего брови Давида взметнулись к волосам, а челюсть отвисла. — Ооо, — многозначительно протянул он, так и не понимая, прикалывается ли над ним Торкио или хочет реально использовать этот предмет. Это была статуэтка с Евровидения. Пока Дамиано охреневал, пытаясь осознать то, как она попала к барабанщику и почему здесь хранится, Итан спокойно извлёк эту вещь из коробки и протянул Давиду. Тот принял её подрагивающими от предвкушения руками. Но, к его удивлению, это было не стекло, а приятный на ощупь силикон. — Там ещё низ снимается, — Итан кивнул на надпись и Дамиано открепил нижнюю часть с удивлением понимая, что это правда походит больше на какую-то секс игрушку, причём, достаточно занимательную, с ребристой поверхностью и с надёжным стоппером, тем более она была чуть меньше и тоньше настоящей награды, поэтому подходила сейчас под ситуацию идеально. Дамиано глубоко вздохнул, облизывая губы. — Это специальный силикон, так что можно… — он слегка замялся, а потом снова вернул себе командный тон. — я хочу, чтобы ты его в себя вставил. Давид хотел исполнить его приказ, но в нём так не вовремя, а может, и наоборот, проснулась сучливость. — И откуда это? — поинтересовался он, представляя, как Итан самостоятельно трахает себя подробной вещью. — Заказал специально для тебя, — Торкио старался быть уверенным, но очень боялся, что над ним сейчас посмеются и Дамиано уйдёт, — Я видел, как ты смотрел на награду. Давид, кажется, почувствовал это напряжение и потянулся вперёд, накрывая чужие губы поцелуем. И он не походил ни на один из уже произошедших между ними, этот был глубже, дольше, и он успокаивал, давал уверенность в том, что всё хорошо. Давид оторвался первым, отполз на край кровати и, смотря с вызовом на Итана, облизнул микрофон, затем опустил руку с ним. Дамиано встал на колени, потянулся за смазкой, выдавливая её себе на пальцы и растирая по предмету, который должен был оказаться внутри него. Итан жадно наблюдал за каждой малейшей деталью. Давид расслабился, садясь на поддельную статуэтку, постепенно принимая её в себя. Неровные стенки приносили необычные, но слишком приятные ощущения. Дамиано опустился почти до конца, а после вновь поднялся, стараясь прочувствовать всё до мелочей. Рука Итана потянулась к собственному паху, он понимал, что, наверное, неправильно дрочить сейчас при Давиде прямо здесь, но он не мог себя сдерживать, ему чертовски сильно хотелось испытать оргазм, эта картина практически с первых секунд превратилась для него в пытку. Вздохи и стоны Дамиано совершенно не помогали, становилось лишь хуже, а Давид наращивал темп, придерживая микрофон у основания и быстро насаживаясь на него, стараясь найти нужный угол. У Торкио в голове уже проносились картинки, как он полностью обвяжет Дамиано струнами, применяя технику шибари, и сам будет управлять созданной им игрушкой. Кстати, идеей это было довольно оригинальной, может быть, ему стоило выпустить в будущем несколько подобных приспособлений, хотя лучше было оставить всё это лишь для одного человека, который сейчас находился напротив него. Дамиано уже зажмурил глаза, обхватывая свободной рукой крепко стоящий член, и излился, пачкая простынь. Итан финишировал прямо за ним, кончая в руку и тихо выстанывая чужое имя. — Охуеть, — Дамиано поднялся с поддельной статуэтки и откинулся на кровать, касаясь чистой ладонью Итана, — Я никогда ещё не испытывал такого, — признался он, — ты будто залез мне в голову и подсмотрел там все мои кинки. Торкио усмехнулся. — Я просто тебя хорошо знаю, намного лучше тех людей, которые становятся тебе партнёрами на одну ночь. — Итан, честно, не понимал, что будет дальше, но сейчас задать этот вопрос боялся. — Мне хочется повторить, — сказал Дамиано. — А ещё, одолжишь эту статуэтку? — Конечно, она твоя, — Итан не особо хотел в себя что-то засовывать пока что. На первую фразу он не знал, как отвечать, но его голову посетила идея: — Но я бы не отказался ещё посмотреть, как ты ей пользуешься. Дамиано промычал что-то невнятное, а потом приподнялся на локтях и приблизился к Итану, накрывая его губы своими, следом шепча: — Ты же станешь моим постоянным многоночным партнёром? Торкио слегка поморщился, не хотелось быть рядом с Давидом только ради секса. Дамиано заметил его выражение лица и желал отказаться от своих слов. Он не собирался досаждать парню, но Итан опередил его важным замечанием. — Только лишь многоночным партнёром? — переспросил он, и Давид на несколько секунд выпал из реальности, он не предполагал, что кто-то, кто постоянно называл его ненормальным и сумасшедшим прямым текстом, а ещё всегда замечал все его недостатки и проёбы, может желать чего-то большего с ним. Дамиано был не в силах тянуть со всем этим, поэтому напрямую спросил. — Хочешь со мной встречаться? — сам он очень дорожил Торкио и, определённо, испытывал к нему симпатию, о любви пока что говорить было рано, но Дамиано понимал, что всё впереди. — Да, — Итан быстро чмокнул его в губы, приподнимаясь. Нужно было убраться. Он был безумно счастлив, что всё получилось и даже больше, конечно, волнения насчёт дальнейшего развития событий присутствовали, но это всё было поправимо. Дамиано убрал статуэтку в коробку, теперь стоило проследить, чтобы никто её не нашёл. Давид определённо восхищался чужой фантазией. Итан всегда казался ему странным, но он сам был ебнутым на всю голову, так что они друг другу подходили как нельзя лучше. И сейчас он впервые за долгие годы почувствовал себя полностью удовлетворённым, а ещё, внутри него возникало какое-то новое чувство, которое пока что он не знал, как назвать, но через несколько месяцев Давид бы всё прекрасно понял и рассказал бы Итану, получая идентичный ответ. И дело было далеко не в сексе и удовлетворении потребностей, просто Торкио был прекрасным, восхитительным, и Дамиано жалел, что не замечал этого раньше, но это он собирался исправить в ближайшее время.