Чисто по-дружески

Холодных женщин не бывает, Им не давали смысла таять…

Сфера, покрытая множеством плоских зеркал, или по-простому — диско-шар, крутящийся под самым потолком, создавал бесчисленное количество световых пятен, разлетающихся по всему помещению вместе с музыкой, танцами и бесконечным смехом, доносящимся буквально ото всюду. Свежий музыкальный трек. Далеко несвежий запах чужих, раскаченных ритмом непрерывных движений тел… Себек не особо любила подобные места. Точнее, не любила совсем. Шумные, яркие, душные, невольно нагоняющие тошнотворные ассоциации с ночными клубами или чем-то приближённым к ним, куда альбиноска не сунула бы своего носа ни за что в жизни… Но поскольку это заведение было не более, чем обычным школьным спортзалом: большим, старательно украшеным к мероприятию и под завязку переполненным танцующими подростками, она всё же была здесь. Как конкретно аллигаторша докатилась до того, чтобы топтаться в толпе несовершеннолетних малолеток и их родителей, вместо того, чтобы смотреть любимый «Царь крокодилов» по телеку? Что ж, кажется, это было что-то вроде: — Себ-Себ-Себ, умоляю тебя! — Монти стоял перед альбиноской в позиции переулочного попрошайки, готового в любую секунду рухнуть на колени и пробить головой пол, лишь бы знатная госпожа снизошла до того, чтобы выслушать его просьбу. — Это первая дискотека нашей школы! Там и нас и взрослых намешать собрались… кринжатина полная! Так ещё и этот Эклипсо… мы из-за него с Санни вообще наедине побыть не сможем! Ну, пожалуйста… — Дискотека? — аллигаторша недоумённо вывалила на стол пакеты с только купленными ею продуктами, решительно недоумевая от того, что племянник прикопался к ней с такой мелочью. — Ну и с чего ты взял, что отец Санрайза станет посещать мероприятия столь сомнительного характера? — Да с того, что он ни за что не позволит Сану пойти на школьную тусовку одному, и сто пудов будет следить за каждым его шагом! — А я тут при чём? Себек уже практически переключилась с неоправданных подростковых переживаний на раскладку покупок, когда чужие руки порывисто сжали её за предплечья: — Отвлеки его! — Отвлечь? — альбиноска подняла на племянника озадаченный, нисколько не одобрительный взгляд. — Монти, я… — Пожа-алуйста, — глаза подростка увеличились до размера больших фарфоровых блюдец. — Каким образом? — Прийди на нашу дискотеку и поболтай с ним, ну, о всяком… — На школьную дискотеку? Ты в своём уме? — Я буду мыть посуду целую неделю! Заманчивое предложение, как на духу и потому скорее всего неосознанно вылетевшее из Монти, невольно обострило слух его собеседницы, упрямо продолжившей делать вид, что ей всё равно. — Монти, не… — Месяц! — Да о чём мне с ним разговаривать? — Два месяца! — И выносить мусор, — после непродолжительной паузы кивнула альбиноска, мгновенно получив в ответ слишком уж радостную для будущего каторжника обнимашку. — Спасибо, Себ, обожаю тебя! Вот так всё и произошло. Большие умоляющие глаза, обещание делать всё-всё, и вот она уже была здесь. Могла бы конечно и остаться дома, но нет же пошла, пожалела племянничка… что б у него всё в жизни замечательно было! Даже платье зачем-то нацепила. Обычное чёрное, разумеется, однако с фигурой Себек любое, пускай даже самое простецкое коктейльное платье без рукавов смотрелось просто сногсшибательно. Одобрительные причмокивания и заигрывающие присвистывания то и дело доносились откуда-нибудь сбоку или позади… в лицо, разумеется, никто бы и пикнуть не посмел. Как-никак помимо роскошного тела аллигаторша также имела при себе рельефные мускулы и внушительные кулаки, нарваться на которые определённо стало бы для не видящего краёв дегенерата самой большой ошибкой этого вечера. И хотя находиться практически у самого танцпола было, откровенно говоря, невыносимо, именно с её нынешнего места Себек открывался наилучший обзор на двух мелких, невероятно счастливых голубков, поочерёдно краснеющих и воркующих между собой с такими улыбками, что невольно становилось завидно. — Нет, ну и кем надо быть, чтобы хотеть разлучить эту парочку? Они же буквально созданы друг для друга… — Заботливым отцом, переживающим за судьбы детей, беспечные умы которых, по его мнению, могут натворить множество глупостей. Ощутив чужое присутствие в непростительной от себя близости, но при этом не распознав тембра чужого голоса из-за громко играющей музыки от слова совсем, аллигаторша возмущённо скрежетнула зубами, обернувшись на источник так называемого «шума» с серьёзным лицом и решительной мыслью о том, насколько коротким будет этот разговор: — А ты ещё что за хмы…м-мистер Эклипсо? — в одну секунду осознав, кто именно остановился позади неё и теперь весьма терпеливо смотрел ей в глаза сверху вниз, поскольку хоть и был невероятно стройным, но всё же оказался выше практически на голову, Себек мгновенно подобралась всем телом, сменив непоколебимо агрессивный настрой немного растерянным. — Не ожидала встретить вас на подобной тусовке… По правде сказать, какая-то часть альбиноски действительно надеялась на то, что отец предмета воздыхания её племянника окажется разумным существом и решит остаться дома, но по всей видимости Монти оказался прав. — Неужели? — солнечный мужчина неспешно переместил взгляд с аллигаторши в ту самую точку, куда ещё недавно смотрела она сама. — Вы правда думали, что я позволю своему сыну остаться наедине с вашим племянником, мисс Себек? Как нельзя вовремя напомнившая себе о том, для чего именно она была здесь альбиноска молча встала рядом с собеседником, выдав свой ответ лишь некоторое время спустя: — Они всего-лишь парочка друзей, не более, — до сих пор удивительно спокойно находящаяся рядом с кем-то противоположного пола Себек неоднозначно повела длинным хвостом, вспомнив о чужой фразе, резанувшей её слух практически в самом начале. — И что ещё за «мисс»? — Вы ведь первая обратились ко мне «мистер», — лёгкая улыбка, промелькнувшая на губах Эклипсо, исчезла настолько стремительно, что в голове девушки даже не успело пронестись лаконичное «зануда». — Вот и я решил поддержать вашу любезность. — Тогда почему я «мисс», а не «миссис»? — и хотя непринуждённый разговор нужно было продолжать лишь для рассеивания чужого внимания, от заданного вопроса красные глаза альбиноски сузились вполне заинтересованно. — Потому что «миссис» — это обращение к замужней женщине, — солнечный мужчина помедлил, намеренно дав собеседнице возможность осознать и переварить собственные слова. — А вы, как я полагаю, не… — Правильно полагаете, — резко перебившая чужое предположение аллигаторша категорично махнула копной роскошных волос, явно намереваясь не допустить перехода разговора в данное русло, однако её собеседник оказался довольно настойчив. — Неужели так и не нашлось подходящего кандидата? Поскольку вопрос солнечного мужчины оказался совсем не похож на издёвку из разряда: «А чего? Часики вообще-то тикают!», Себек решила, что ответить на него будет не так уж и страшно. — За моими плечами штук десять неудачных попыток завести отношения, — говорившая вздохнула так протяжно, что светило старший невольно покосился на неё в очередной раз. — И из-за этих попыток я полностью разочаровалась в мужчинах. — И почему же вы разочаровались? — Потому что все мужики — уроды! — как на духу выпалившая своё откровение альбиноска тотчас кашлянула в кулак, резко задумавшись о том, что если она действительно планировала продолжать беседу с представителем того самого противоположного пола, то своё мнение ей следовало бы засунуть куда-нибудь поглубже. — Всмысле, некрасивые? — к большому удивлению Себек, солнечный мужчина не воспринял её слова, как личное оскорбление или что-то в этом роде и отреагировал вполне спокойно, даже… сопереживающе? — Нет, я не про внешние показатели говорю, а о моральной составляющей, — аллигаторша опустила глаза, внезапно ощутив себя так, словно собиралась вывернуть душу наизнанку. — Верность, честность, умение держать своё слово и не быть озабоченной мра… в общем так уж сложилось, что для всех мужчин, которых я когда-либо встречала, эти качества оказались не более, чем пустым звуком, вот и всё. — Да, но ваш племянник тоже мужчина, — светило старший склонил голову на бок, с явным недовольством покосившись при этом на зеленокожего подростка, что в этот момент сжал руку его сына, точно свою собственность. — Поэтому вы, как никто должны понимать мои переживания на его счёт. — Монти не такой! Я воспитываю его добрым и порядочным аллигатором, — ничуть не изменившийся прищур чужого взгляда невольно вынудив Себек продолжить свою мысль. — И да, я знаю, ему безусловно нравится Санрайз, но повторюсь, нравится он ему исключительно по-дружески. — По-дружески? — Эклипсо уточняюще повторил услышанное слово, параллельно кивнув стоящей рядом с ним девушке на то, как радостно и беззаботно в этот момент её воспитанник приподнял в воздух весело пискнувшее от избытка эмоций Солнышко. — То есть, вы правда считаете, что ваш племянник не имеет на моего сына никаких видов? — Ну, разумеется не имеет. — Что ж, — светило старший выдержал небольшую паузу за время которой его глаза по-отцовски ревностно изошлись категорично не согласным с подобным заявлением сиянием. — Стало быть и вчера, когда Монтгомери держал Санни на руках во время их купания в реке, это тоже было только по-дружески, мисс Себек? — Прошу… — аллигаторша устало провела пальцами по бровям, синхронно сомкнув идеально заточенные когти в середине собственного лба. — Просто Себек, ладно? А то это и правда звучит как издевательство. — Хорошо, Себек, так это было по-дружески? — Ну, знаете, — хвост альбиноски непрерывно двигался из стороны в сторону, намеренно давая своей обладательнице возможность более вдумчиво подбирать выдуманные аргументы. — К вашему сведению, Монти был вынужден держать вашего сына на руках, потому что Санрайз не умеет плавать. — Но ведь в воде было довольно мелко, и в конце концов он мог вести его за руку? — Если бы он вёл его за руку, вы бы наверняка сказали, что они вообще могли не ходить на реку. — Кстати да, они бы вполне могли не ходить туда. — Ох, Крокогосподи… вы в курсе, что слишком сильно беспокоетесь за своего сына? — Слишком? — глаза Эклипсо немного поумерили яркость собственного сияния, дабы не привлекать к себе внимания посторонних. — Что ж, возможно я действительно имею привычку быть чрезмерно придирчивым к определённого рода вещам, но вы ведь понимаете, что купание — далеко не единственная вещь, подталкивающая меня к мысли о том, что ваш племянник видит в моём сыне гораздо больше, чем просто друга? «Я, блин, прямая свидетельница этих вещей, конечно я понимаю» — мельком проскочило в голове аллигаторши, на деле произнёсшей лишь: — И что же ещё заставляет вас думать таким образом? — Например, Монтгомери пишет Санрайзу песни. Это тоже не является поводом для моего беспокойства? — Конечно нет, — Себек махнула рукой так непринуждённо, словно многократно повторяемое «1437» в песне её племянника, посвящённой солнечному мальчику, было не более, чем обычным набором цифр, никак не связанных с зашифрованным признанием в любви. — Ведь зачастую именно близкие люди становятся для авторов предметом их вдохновения, так что желание посвятить другу пришедшие на ум строчки — вполне обычное явление. Это всё, что вызывает у вас вопросы? — Ещё после совместных прогулок ваш племянник постоянно провожает моего сына до дома. — Разве он делает это не для того, чтобы защитить Сана от хулиганов? К большому удивлению аллигаторши, к нынешнему моменту проговорившей с солнечным мужчиной уже довольно приличное количество времени, беседовать с Эклипсо оказалось не так уж невыносимо, как она предполагала. — То есть, по-дружески? Подметив то, что голос её собеседника постепенно начал терять былые нотки подозрения, альбиноска принялась кивать с гораздо большим запалом: — Конечно. — А ещё после того, как привести Сана домой, Монтгомери постоянно звонит ему по телефону, и они болтают до тех пор, пока не наступает время готовиться ко сну. — Сейчас мальчики выполняют совместный школьный проект, — очередная выдумка в голове Себек настолько сильно понравилась своей обладательнице, что аллигаторша никак не смогла сдержать в себе упрекающей улыбки. — А поскольку вы, насколько мне известно, запретили им проводить вместе более трёх часов в сутки, эти двое просто вынуждены обсуждать его детали таким образом. — Да, но я слышал… — Подслушивать некрасиво. Громкая ритмичная музыка, резко сменившая свои басы мягким звучанием грянувшего на танцполе медляка невольно оборвала разговор двух собеседников, придав возникшей обстановке какой-то странный подтекст. — А сейчас ваш племянник пригласил моего сына на танец, — голос Эклипсо прозвучал так спокойно, словно его обладатель не просто смирился, но даже заинтересовался в том, куда именно могла привести вся эта ситуация. — Ну, знаете, — Себек переступила с ноги на ногу, внезапно осознав для себя то, что её неизменно-настороженно мотыляющийся из стороны в сторону хвост давно повис за спиной без дела в наудивление расслабленном положении. — Девочки в их возрасте, да и не только в их, частенько предпочитают друг друга противоположному полу. Ребятам наверняка просто не хватило пары вот они и… — Стало быть, по вашему мнению, совместный танец также несёт в себе исключительно дружеский подтекст? — Именно, — в очередной раз согласившись с чужим вопросом практически на автомате, аллигаторша сумела осознать всю серьёзность допущенной ошибки лишь в тот момент, когда протянутая ей ладонь солнечного мужчины подначивающе двинула пальцами в направлении своего обладателя. — Себек, не окажете ли мне честь? После этого вопроса вся только обретённая альбиноской расслабленность резко рухнула, точно стены песчаного замка, в одну секунду сменившись укоризненно-холодным взглядом и весьма отстранённым: — Я ведь уже говорила, что предпочитаю держать с мужчинами дистанцию. — Да, но при всём при этом… — несмотря на колкость чужого голоса, светило старший даже не подумал о том, чтобы опустить свою руку и отступить. — Пару секунд назад вы также заверили меня в том, что танец — это всего-навсего дружеский ритуал, не несущий в себе никаких намёков на романтику, — пальцы говорившего выжидающе поднялись на уровень красных глаз его собеседницы, повторив движение собственных фаланг. — Ну, так что? — Ладно, — успевшая послать детскую любовь и все её составляющие в одно конкретное место, Себек стремительно опустила ладонь в протянутую ей руку, в то же мгновение притянув потенциального партнёра ближе к себе. — Давайте потанцуем, Эклипсо, но с одним условием — вести буду я. Надеюсь, этот небольшой дамский каприз никак не ущемит вашу мужскую гордость? — Разумеется, нет. Вместе с началом очередного музыкального такта аллигаторша уверенно шагнула назад, крутанув солнечного мужчину следом за собой так легко и непринуждённо, словно её собеседник действительно оказался готов последовать за ней именно в этом направлении. — А вы неплохо исполняете женскую партию. — Всегда считал, что идеально вести партнёршу может лишь тот, кто знает, как двигается она сама. — Это… верно… — альбиноска едва заметно помотала головой, поспешно отогнав от себя мысли о том, что ей всё больше и больше начинали симпатизировать чужие суждения, когда внезапно случилось непоправимое. — Почему вы так на меня смотрите? Лёгкая полуулыбка неустанно следующего за ней мужчины, как глоток отрезвляющего воздуха, повлекла за собой: — Потому что вы довольно очаровательны. На самом деле сейчас альбиноске было крайне необходимо услышать нечто подобное. Прилипчивое и гнетущее… то, что непременно помогло бы ей откинуть в сторону ложную идеализацию чужого образа и вернуть к собеседнику былое сомнительное отношение. — Не нужно говорить мне ничего такого. — Почему нет? — Эклипсо качнул плечами, даже не подумав о том, чтобы стушеваться после чужих слов. — Ваш племянник называет моего сына очаровательным при каждом удобном случае, — с недавних пор улыбка солнечного мужчины практически перестала пропадать с лица своего обладателя, основательно закрепившись на нём нежной дужкой постоянно растущего полумесяца. — Или вы всё же считаете, что… — Нет-нет, говорить друг другу комплименты — тоже вполне дружеское занятие, — в тот момент, когда аллигаторша уже практически смирилась с участью заложницы собственноручно созданных обстоятельств, рука светила старшего внезапно разжала пальцы, отпустив девушку из своего захвата. — Куда вы? — Одну секунду, — выцепив из ошивающейся вокруг толпы первого попавшегося мальчишку двенадцати лет, солнечный мужчина тотчас наклонился к нему, сказав и передав что-то, от чего с готовностью кивнувший ему ребёнок мгновенно скрылся из виду, удалившись в неизвестном направлении. — Простите, что заставил ждать, так на чём мы остановились? Решив не акцентировать на произошедшем никакого внимания, Себек молча опустила руку на вновь протянутую ей ладонь, по инерции уложив вторую конечность на чужое плечо, а не на талию, как сделала это в первый раз. — На том, что друзьям вполне нормально делать друг другу комплименты, — смена позиции рук из-за собственной невнимательности невольно повлекла за собой потерю ведущей партии танца, хотя, признаться честно, аллигаторша несильно расстроилась по этому поводу, принявшись следовать за солнечным мужчиной так, словно уже ни раз делала это прежде. — Вот вы, Эклипсо, на удивление неплохо двигаетесь. Получивший похвалу мужчина слегка прищурил собственные глаза, точно попытавшись скрыть от собеседницы благодарный блеск собственной радужки: — А вы очень красивая, и это платье невероятно вам идёт. — Только не говорите мне, что Монти, время от времени, хвалит платья вашего сына? — впервые за вечер не сдержавшая смешка аллигаторша поспешно отвела взгляд в сторону, явно испугавшись того, что её эмоции могут оказаться обнаруженными. — Нет, этот комплимент я добавил уже от себя, — светило старший отпустил чужую талию, осторожно повернув партнёршу таким образом, чтобы по окончании своего действия вновь оказаться к ней лицом. — Как и тот, что ваши прикрытые глаза сияют словно рубины высочайшей пробы, а смех мелодичен и нежен, точно звон жемчужин, неспешно катящихся вниз по гладкому мрамору лестницы. Себек так и не успела сказать что-либо в ответ, ведь стоило ей открыть рот, как рукав её партнёра настойчиво потянул на себя тот самый школьник, с которым Эклипсо разговоривал о чём-то совсем недавно. — Господин, я купил. На мгновение отвлёкшийся от партнерши мужчина, обернулся на детский голос, с готовностью взяв у вновь подбежавшего к нему ребёнка нечто длинное, но с лёгкостью удерживаемое им в одной руке. — Спасибо, молодой человек. — Что там? Стоило неизвестному мальчишке в очередной раз затеряться в толпе, как светило старший вновь повернулся к альбиноске, предусмотрительно оставив собственные руки за спиной. — Да так, вспомнилось вдруг, что в самом начале вечера ваш племянник, разумеется по-дружески, подарил моему сыну несколько, не пойми где нарванных им одуванчиков, вот я и подумал… — Только не говорите мне, что вы заставили несчастного ребёнка опорочить ближайшую клумбу? Недоверчивый смешок аллигаторши прервало по прежнему спокойное и от того невероятно завораживающее: — Ну что вы, я просто попросил его сходить в цветочный магазин перед школой, — белоснежная роза без единого шипа была выставлена перед грудью девушки настолько галантно, что альбиноска в одну секунду перестала понимать, как именно ей следовало продолжать вести и чувствовать себя во всей происходящей ситуации. — Это вам. — Спасибо, — Себек неуверенно приняла цветок из чужих рук, задумчиво погрузив заострённую мордочку в нежные лепестки едва раскрывшегося бутона. — Дружеский подарок, верно? — Исключительно дружеский, — стоило аллигаторше отстранить растение от лица, как Эклипсо тотчас сделал небольшой шаг вперёд, оказавшись к собеседнице практически вплотную. — Если он действительно дружеский, почему вы подошли ко мне так близко? — Потому что прямо сейчас ваш племянник подошёл к моему сыну именно так. Лёгкое сияние, возникшее на лбу и щеках солнечного мужчины не сказало аллигаторше абсолютно ничего, однако в тоже время мистическим образом сконцентрировало на себе всё её внимание, не позволив отвести от себя взгляд. — Зачем? — Не знаю, — губы Эклипсо слегка раскрылись перед губами альбиноски, неподвижно замеревшей прямо перед ним. — Но осмелюсь предположить, что ещё немного, и он вот-вот по-дружески поцелует его в… — Что?! — Себек резко пришла в себя, возмущённо развернувшись на сто восемьдесят градусов. — Монти, мелкий засранец! А ну, иди сюда, это уже ни в какие ворота не… — не обнаружив позади себя ничего, способного вызвать в ней хоть малейшее желание отвесить племяннику наставительный подзатыльник, девушка замолчала, недоумённо уставившись в опустевшее пространство перед собой. — А где дети? — Отошли куда-то, полагаю. — Но разве… — аллигаторша вновь повернулась к собеседнику, посмотрев на него крайне негодующе. — Не вы ли пару секунд назад сказали о том, что они вот-вот поцелуются? — Я, — согласно и потому невероятно довольно кивнул девушке Эклипсо, вызвав у неё ещё больше вопросов. — Но зачем? Позволив себе выдержать небольшую паузу перед ответом, светило старший неспешно скрестил руки на груди, слегка наклонив при этом головув на бок: — Просто мне стало ужасно любопытно узнать насколько далеко вы будете готовы зайти ради того, чтобы ваш племянник мыл посуду два последующих месяца. План рухнул. Окончательно и бесповоротно. Свалился с огромной высоты прямиком на острые камни, заточенные углы которых в одно мгновение раскололи его на тысячи кусочков стыда и осознания абсолютной неизбежности провала с самого начала. — Вы… — голос Себек дрогнул, прозвучав гораздо тише, чем раньше. — Знали про наш с Монти договор? На этот раз Эклипсо кивнул уже без задержки: — Дети обсуждали его по телефону. Я пытался сказать вам об этом ранее, но вы сами перебили меня, осудив за то, что подслушивать чужие разговоры некрасиво. — Это… — альбиноска опустила глаза, не представляя, что именно может сказать в своё оправдание, но говорить что-либо ей так и не пришлось. — Ох, Себек, — ладони солнечного мужчины извиняющимся жестом коснулись плеч собеседницы, словно их обладатель и впрямь ощутил виноватым именно себя. — Простите за то, что подыгрывал вам и заставил почувствовать себя неловко. С моей стороны это было крайне бестактно. Я знаю, что не должен был поступать подобным образом, но вы так мило старались убедить меня в моей неправоте, что я просто не смог удержаться. — Нет-нет, вы не должны просить прощения, это ведь я виновата! — Что ж, — светило старший примирительно улыбнулся девушке, будто бы нехотя отпустив при этом её плечи. — Тогда сойдёмся на том, что у нас один-один, ладно? И сейчас, если вы не возражаете, всё же поищем наших детей, поскольку я и правда начинаю бес… — Эклипсо, — прежде, чем собеседник успел отвернуться от неё, Себек, сама не до конца понимая зачем, внезапно окликнула его, посмотрев прямо в глаза. — Один вопрос. — Да? — стоило солнечному мужчине услышать чужой голос, как вся его былая спешка мгновенно сошла на нет. — Какой? — Если бы, — аллигаторша сглотнула внутреннее напряжение, всё ещё не веря в то, что собирается спросить нечто подобное. — Если бы я не обернулась в тот момент, когда вы наклонились ко мне, что бы вы сделали в этом случае? Нервно сжатый кулак девушки поспешно раскрылся от успокаивающего прикосновения тёплой руки собеседника, успевшего переплести чужие и собственные пальцы между собой прежде, чем произнести ответное: — Думаю, у меня бы попросту не осталось иного выбора, кроме как поцеловать вас, Се… — Се-еб? — голос Монти раздался так внезапно и подозрительно протяжно, что услышавшая его альбиноска невольно вздрогнула от неожиданности. — А чё происходит? Аллигатор-подросток и солнечный мальчик стояли совсем неподалёку, недоумённо тараща глаза, словно всё происходящее между взрослыми казалось им чем-то категорически неправильным. — Пап? — Да, Санни, вы с твоим другом что-то хотели? — Нет, просто… вечер подходил к концу, и мы с Монти подумали о том, что можно было бы пойти по домам, — как нельзя вовремя обнаружив на щеках и руках своего отца остаточный след в виде россыпи поспешно угасающих золотистых точек, Санрайз недоумённо наклонил голову на бок. — Пап, а вы с Себек… — Мы с Себек, как и вы с Монти провели друг с другом чудесный дружеский вечер, — так и не отпустивший чужую руку Эклипсо решительно поднёс пальцы альбиноски к собственным губам, прощально коснувшись их с таким трепетом, что щёки девушки в одну секунду обдало ощутимым жаром внутреннего смущения. — И я искренне надеюсь, что в дальнейшем мы непременно сможем продолжить наше дружеское общение. Идём, Санни. — Что? Ага… — всё ещё не до конца переваривший увиденное солнечный мальчик послушно двинулся следом за отцом, успев приобнять друга на прощанье. — Пока, Монти! — Обнял-приподнял, — не менее растерянно бросил прощальную фразу аллигатор, тотчас переведя серьёзный, полный вопросов взгляд на альбиноску, оставшуюся стоять на месте рядом с ним. — Ну и с каких пор ты позволяешь левым мужикам целовать твои руки? — А ты… — резко пришедшая в себя аллигаторша опустила на племянника откровенно негодующий взгляд. — Ты вообще в курсе, что всё случившееся произошло исключительно по твоей вине? — Чё это по моей? — А то, — Себек покрутила подаренную ей розу в руках, в очередной раз поднеся её ближе к лицу. — Я весь вечер доказывала Эклипсо, что ваше с Санрайзом поведение — не более, чем дружеские взаимоотношения, хотя они вот ни разу не дружеские! — Так они и не дружеские! Я ведь поэтому и просил тебя его отвлечь. — А я и отвлекала! — Угу, неплохо наотвлекалась, смотрю, щёки вон красные, как томатная паста. — Просто у вас в зале душно, Эклипсо тут не при чём. — А танцевала ты с ним зачем? — Он хорошо двигается. — Может, ты просто втюрилась в него? — Не говори глупости. — А розу чего нюхаешь? — Вкусно пахнет. — Втюрилась…