4 глотки

Дверь кладовой распахнулась, и голое тело Виктора Баринова замаячило в проёме. Трудно было сказать, кто был удивлён больше: Костя с Максом, которые видели обнажённое тело шефа или сам шеф, который видел двух голых парней, совокупляющихся среди продуктов, которые завтра должны были явно попасть на стол посетителям. Макс быстро вынул из Кости член, отчего последний немного дёрнулся, и оба стали по стойке смирно, ожидая, что скажет шеф. А шеф не знал, что ему говорить. Ситуация явно была патовая. Его больше заботило, как объяснить своё голое присутствие здесь, нежели отчитать двух молодых сорванцов. Немного потупив глаза, он просто стоял и пытался что-то придумать, но получалось с трудом. Таки моменты молчания обычно прерывает огузок. Этот случай не стал исключением. - Шеф, а что это вы тут делаете так поздно, да ещё и в неглиже – с улыбкой произнёс Лавров. Шеф немного замялся и покраснел. Он было хотел сказать, что мол это такая фишка у него, ходить голым по кухне, пока никого нет. Так и свободнее, и поры дышат. А сюда он зашёл только, чтобы немного перекусить. Но, не успев ничего сказать, из-за спины послышался голос Димы. - Что ты там так долго? У меня член скоро упадёт. – сказал он и вошёл в проём. Костя с Максом не смогли сдержать смеха и немного похихикивали. - Нашли с чего смеяться. Сами голубки тут себе гнёздышко из капустных листьев свили и ебётесь втайне ото всех. – раздражённо сказал Дмитрий Нагиев. - Так мы вам ничего и не говорим – ответил Костя. - Мы даже предлагаем – дополнил Макс. - Что предлагаем? – сказали вместе Костя и Виктор. Макс смотрел в глаза Дмитрию Нагиеву и тот увидел, что в них было одобрение. - А ты мне нравишься, поварёнок. – с ухмылкой произнёс Нагиев. После этих слов двое ненасытных схватили своих партнёров и потащили прямиком на кухню. Макс свалил все кастрюли, сковороды и прочее со столов. Дмитрий Нагиев помогал ему в этом. Костя смеялся от мысли о будущих действиях, будто переживая их в голове до того, как это произойдёт в реальности. А шеф вернулся капаться в кладовой, ища подходящие предметы для своего сфинктера и для сфинктеров товарищей. Когда кухня была готова к ебле, всё началось с обмена слюнями вчетвером. Они собрались в круг и попеременно начали целовать тела друг друга. Четыре языка работали лучше, чем десятки ртов, которые ежедневно поглощают пищу в «Клод Моне». Они облизывали друг друга, кусали за соски, за мочки ушей, Костя даже полизал очко шефу во время этой «целовательной» оргии. Постепенно помимо слюны начала появляться кровь. Нагиев был зверем, истинным Асмодеем, и поэтому бывало, что в порыве страсти он буквально до крови кусал не только старого повара, но и совсем юнцов. Но никто не обращал на это внимания. Это становилось частью той пошлости, что они себе сейчас позволяют.  Но такие прелюдии должны были рано или поздно закончится, чтобы на их смену пришли уже реальные действия. Конечно же, всю инициативу взяли на себя Нагиев с огузком. Первым принялся хватать за волосы Дима. Он взялся крепко за Витю, и облокотил его на стол. Смазал уже высохший анус и приступил к долбёжке. Его примеру последовал Макс. Он повторял действия за своим наставником точь-в-точь и принялся совокупляться с Костей напротив Вити и Димы. В моменты бурного траха Костя с Виктором слились в бурном поцелуе. - Х-хорошо целуетесь, шеф – иногда постанывая сказал Костя. - Ты тоже ничего – будто из вежливости ответил ему Баринов. Перекинувшись парой фраз, они снова слились в жарком поцелуе. Тем временем огузок с Нагиевым уже начали изрядна потеть. Один посмотрел на другого, и оба поняли, что пора немного им отдохнуть. Отдохнуть им, но не тем, кого ебут. Они вместе остановились, достали свои члены и красных анусов своих парней, Макс взял с полки бутылку вина для обжарки и открыл её, а Дима в свою очередь взял не очень крупный помидор и наколол его на вилку. Они опустились к жопам своих товарищей и принялись засовывать им те предметы, что они взяли. Макс аккуратно сунул горлышко бутылки в очко Анисимова. Оно было немного меньше члена Макса, но при этим текстура горлышка была гладкой и холодной, что было прекрасно после горячего и рельефного члена. Огузок водил туда-сюда этим горлышком, попутно вытаскивая его и отпивая часть вина внутри, отчасти, чтобы не попало внутрь Кости. Параллельно с этим, Дмитрий Нагиев засовывал в анус шефа помидор на вилке. Помидор был крупный, но прекрасно помещался в шефа. Цвет очка Виктора был практически такой же, как и цвет помидора, что в него входил. Но все мы должны понимать, что такой крупный предмет при входе в жопу не может остаться без последствий для человека. Тем более шеф был уже староват немного. Мало того, что его сфинктер слегка кровоточил, так ещё и сам Баринов почувствовал небольшие порывы. Это оказались каловые потоки. К счастью, лицо Дмитрия было спасено, благодаря недюжим усилиям шефа, но вот помидор спасти не получилось. Впрочем, Диму это не остановило и, когда он понял, что отдохнул достаточно, захомячил помидор с лёгким налётом говна на нём. Съев, он попросил у огузка вина, которого оставалось уже на пару глотков. Он допил вино, выкинул в сторону бутылку и запрыгнул на стол. Он позвал Баринова сесть сверху. Молодые тоже не растерялись: Костя приготовился лизать член, входящий в лоно шефа, а Макс встал на колени над лицом Нагиева так, что и Дима мог лизать ему очко и Виктор мог делать ему минет. Макс подумал, что ему слишком много достаётся, но в его жизни было главным вовремя занять подходящее место. Слюна Макса текла тонкой струйкой, начиная с его языка, проходя по анусу шефа, оттуда стекая на огромный член босса и пропадая где-то на полу. А вот слюни с минета Баринова спускались прямиком на тело Димы, которые он руками собирал и размазывал то по лицу шефа, то по лицу огузка. Но самый большой кайф получал Макс. Мало того, что ему ласкали два места сразу, так ещё эти места ласкали такие опытные люди. Не рай ли это? Правда местами усы шефа покалывали, но в этом даже что-то было. - Охуенный минет.... – произнёс сквозь экстаз огузок. - И я о том же, охеренная глотка – подтвердил Дмитрий. - К слову, я чувствую, что скоро кончу – сказал Максим. - Я тоже, поэтому пора немного закруглиться. – ответил ему Нагиев. Они сползли со стола. - Как кончать будем, господа? – спросил Виктор. - По очереди – приказал Нагиев. - Тогда я начну – выделился Костя. Макс, Дима и Витя сели перед Костей, и он принялся надрачивать свой орган перед ними. Минута-две и вот тонкая струя не очень густой спермы выплеснулась на лица этим похотливым мужикам. Хотя «сперма» было слишком громко сказано, это больше малофья, нежели хорошее и густое семя. - Ну простите, всё потратил на одну рыжую – смущённо сказал Костя. - Ничего, мы тебя не осуждаем – ответил Нагиев. – Теперь моя очередь. Он встал, силой посадив Костю (не то, чтобы это надо было). И принялся дрочить. Много времени не потребовалось и из его фаллоса вылетела большая струя густой спермы, которая прошлась по всем трём лицам. Она была настолько густой, что не стекала с лиц. Было бы трудно даже самому Виктору Баринову отличить тарелку молочного пудинга от кончи Димы. От такого Косте стало ещё больше неловко, но он жадно обменивался спермой со своего лица с остальными ребятами. - Теперь я пойду – сказал Баринов. Дима сел.  И все они начали ждать, пока Витя кончит. Кончал он долго. Член несколько раз падал, мужики помогали ему и ртом, и руками. Но в итоге Баринов кончил. Правда спермы было мало. А сама она была слегка жёлтого цвета. Но всем было всё равно, они всё так же обменивались ею между собой. К слову, Косте после этого стало легче. - Ну что же, только я остался – сказал Макс. Макс встал, помог шефу присесть. И принялся наяривать. Времени не потребовалось много. Струя его спермы была совершенно обычной и ничем не отличалась от среднестатистического представителя мужского пола. Золотой стандарт камшота. Все очень устали, но заканчивать они не хотели, поэтому они сели в кружок и принялись обмениваться слюнями и спермой между собой. Всё было прекрасно. Они будто были в раю, только в раю, созданном ими и только для них. Они понимали, насколько это всё порочно, но кто не грешен. В конце концов не сама ли идея размножения привела к этой самой пошлости. На улице всё так же лил дождь. Кухня была совершенно тёмной и кроме них никого не было. И тут медленно приоткрылась дверь в зал....