Моменты из жизни

— Нью-Йорк, прямой эфир, в этой студии мы обсуждаем невыдуманные истории, о которых… Невозможно молчать, — свет в забитом свидетелями зале потухает, на огромных экранах воспроизводится собранный видеоряд. Вот фотографии и коротенькие видеозаписи из домашнего архива клана, где двое маленьких мальчиков дружно играют и тренируются. Вот кадры со свадьбы одного из них; специалист по монтажу явно не заморачивался, обводя в красный кружок хмурое лицо на заднем плане. Фотографии с места пожарища, крупный план мужчины с ожогами на лице и ребёнком в руках. Немногие сразу заметили сходство с тем приёмышем. — Шестнадцать лет назад два брата не смогли найти общий язык на почве любви к одной женщине, — сопровождал кадры голос ведущего. — В результате выяснения отношений возник пожар, женщина погибла. Один мужчина считался пропавшим без вести, другой – оформил опеку племянницы на себя. Совсем недавно эти двое снова встретились и снова же не смогли решить своё дело мирно. Сегодня, дорогие телезрители, мы собрались здесь, чтобы положить конец давнему разногласию и по возможности примирить враждующую семью, — свет снова включился, стоило экрану погаснуть. Под аплодисменты из коридора выходят две фигуры, напряжение между которыми ощущают даже осветители под потолком. Они расходятся в разные стороны, садятся на строго противоположные диванчики. Зрители, конечно, уже многое в этой студии повидали, но чтоб главные герои выходили в таких образах: один в железном доспехе, полном острых лезвий со всех сторон (как только удобно ничего ими не задевать?); второй постарался максимально скрыться в глубоком капюшоне, только худощавые пальцы и были видны. — Давайте же разберёмся, что именно спровоцировало первый конфликт, — ведущий подсел к выглядящему более устрашающе. Во-первых, за свою карьеру он давно понял, что в тихих омутах не только черти водятся, а во-вторых – рейтинги взлетят выше из-за шокирующей жестокости в прямом эфире? Вырезать не удастся, да и конкретный выпуск транслируется ночью. — Первый конфликт? Приёмный отец не относился ко мне как к своему сыну. Да даже как к члену клана, — тот хотел было сказать что-то ещё, но его перебил второй участник. — Клевета и ложь! Отец любил тебя не меньше! — Да что ты?! Он отдал приказ вырезать мой родной клан! — Как это связано с недостатком внимания? — вмешался ведущий. В глазах его искрилось предвкушение гонорара. — Он знал, что я могу захотеть возглавить свой родной клан и пытался растить меня так, как думал будет лучше. — Но Вы сейчас глава, верно? — Верно, я собрал выживших, отстроил додзё и поднял клан с колен, — в голосе из-под шлема слышалось такое самодовольство. — Что вы сейчас чувствуете? — Превосходство. Я – глава своего клана, а мой «названный брат» – нет. — Но, насколько я знаю, мистер Йоши тоже возглавляет свою семью. — ЧТО?! Это невозможно, никто не выжил! — в оппонента полетело несколько металлических звёздочек, от которых тот, впрочем, легко увернулся. Диван, правда, жалко. — Насколько мне известно, Хамато Йоши воспитал четырёх сыновей, перенявших его учения. После рекламной паузы мы встретимся со всеми ними. Не переключайтесь. *** — Сегодня в программе: два враждующих клана, но одна семья. Смогут ли братья решить свои вопросы в прямом эфире, — шумные аплодисменты, ведущий посреди зала и двое на разных диванчиках. Весьма необычно для ток-шоу, что никто из зрителей до сих пор не вставлял и слова. — Давайте же спросим, что об этом всём думают дети Хамато Йоши. Встречайте. Снова начались аплодисменты, но устремлённые ко входу взгляды никого не встретили. Никто не выходил. Ведущий хотел было связаться с персоналом, но с диванчиков посередине, но всё же ближе к стороне отца, раздался молодой мальчишеский голос: — Мы уже здесь, — сидели четверо в плащах, похожих на отцовский. Кое-где в освещении поблёскивал металл. — Здравствуйте. Представьтесь пожалуйста, — не растерялся ведущий. Ну, ясно же было, что ниндзя в любом случае рано или поздно выкинут что-то такое. Ниндзя же. Их отец же лишь гордо усмехнулся. — Хамато Леонардо, старший сын, — чуть поклонился один на японский манер. За ним повторили и остальные с разной степенью напряжённости в голосе и позах. — Расскажите, как вам живётся с отцом? Вас всё устраивает? — начал он с наводящих вопросов. Конечно, он надеялся на детскую непосредственность и шокирующие ответы, но отвечал всегда почему-то лишь старший сын, спокойно и взвешенно, будто заранее придумал все ответы. — Всё хорошо, нам всего хватает, — кивнул он. Нет, они правда так считали. Конечно, бывали моменты зависти людям на поверхности, но. Они же мутанты. Так было и будет. — Хорошо, что вы знаете о прошлом своего отца? — Мастер боевых искусств, родом из Японии, Киото. Глава клана Хамато, —короткий ответ совсем не понравился ведущему. Ему нужна сенсация. — Вы знаете, что у вас есть единокровная сестра? — Да, всегда знали – дома на алтаре стоит фотография отца, Тянь Шень, его жены, и маленькой Мивы, — снова кивнул мальчишка. — Как вы относитесь к прошлому своего отца? Как относится ваша мать? — У нас нету матери, мы живём только с отцом, — переглянулись дети. — Ладно, давайте спросим ещё одного ребёнка большой семьи. Встречайте, Ороку Карай сейчас в студии. Снова повторилась та же сцена – девчонка не хотела быть хуже возможных братьев, тоже появилась в стиле ниндзя. — Добро пожаловать в студию. Расскажите нам, как Вам жилось вдвоём с дядей? — Во-первых, я живу не только с отцом, а со всем кланом, — все заметили это утверждение в дерзком голосе девушки. — Во-вторых, весьма неплохо. Лучше, чем некоторым в канализации, по крайней мере, — усмехнулась она змеиной улыбкой. В зале наконец зашумели – до этого, видимо, тема была не такой уж интересной. — Да как вы можете сами жить в какой-то вонючей канализации, ещё и детей туда тянете?! — выкрикнула полненькая женщина во всю мощь лёгких. — Антисанитария, отец-одиночка, да ещё и четыре мальчишки в доме, где обучают владенью оружием! Неслыханно! Нужно лишить такого человека родительских прав! — не менее громко восклицала другая. — Да не в канализации мы живём! — взорвался всё-таки тот, который назвался Рафаэлем. — Технически, это заброшенная станция метро, где подведены все необходимые для комфортной жизни коммуникации, — пробурчал Донателло. Его услышали лишь благодаря микрофону у воротника. Пока из братьев молчал только Микеланджело, что немного – на самом деле очень сильно – настораживало братьев. — Давайте прервёмся на ещё одну рекламу. Сразу после мы выясним, что же действительно стало причиной разрыва между братьями и что на самом деле думают об этом дети. Не переключайтесь. *** — Сегодня в программе: братья не виделись шестнадцать лет, разошлись с огоньком и снова встретились сегодня в нашей студии. Вопрос мисс Карай: как Вы относитесь к пополнению в семье? — Думаю, это будет забавно, — снова усмехнулась девушка, прищурив свои очаровательные глазки с несмываемым татуажем. Обычные люди не заметили два блеска стали с разных концов зала. — Я хотя бы не прячусь, — укол задел за живое всю семью Хамато. Ну, что поделать, мутантам и так не очень удобно на улицу выходить, а ещё и под прицелом камер… Некоторым больше было интересно, почему она, ниндзя, не прикрывает лицо, как остальные. Это, наоборот, вызывало больше вопросов. — Как думаете, кто к кому переедет? Вы бы хотели переехать к братьям и биологическому отцу или позвали к себе? — Я думаю, до этого вопроса ещё далеко. Но мы что-нибудь придумаем, — многообещающе кивнула. От Рафаэля услышали настоящий животный рык. — Да кто захочет жить в канализации?! — снова выкрикнул кто-то из зала. — Мистер Хамато, как вы оправдываетесь перед собой? Перед покойной женой, если бы растили не сыновей, а дочь в таких условиях?! — Вероятно, если бы я растил дочь, то вовсе не приезжал в этот замечательный город, — подал голос он, наконец удостоенный внимания. Хоть где-то, кроме воспитания детей, пригодилось его терпение. — Почему? — Потому что мне не нужно было бы уезжать. Да, я бежал со своей родины, из Японии. Но я бежал от горя потерь. — Вы говорите о потере жены и клана? — Не только. Безусловно, гибель дела семьи принесла мне много скорби. Но больше по мне ударило предательство родного человека и, конечно, потеря близких. Я не нашёл никого из трёх дорогих мне людей в пожаре, и я не смог найти их после, — он ненадолго замолчал, но никто не осмелился перебивать. — Я сбежал от горя, хотел забыться в незнакомом месте. Где нашёл четверых малышей, которых растил все эти годы и которые смогли отогреть моё раненное сердце. — Да не пизди, — жёстко обрубил Шредер, снова подав голос. Перепалки детей, конечно, забавны, но вопроса это не решит. — Тебе всегда было больше интересно приударить за Тань Шень, чем дополнительно потренироваться со мной, — обиженные нотки мало кто заметил в этом суровом доспехе. Но Йоши знал названного брата очень хорошо даже спустя годы порознь. — Только потому, что она нравилась тебе. — Да не нравилась она мне! Ну, да, готовила вкусно, ну, помогала по хозяйству. Всё! — взорвался Саки, за секунду оказываясь перед Хамато. Дети подорвались следом, благо оружие пока не доставали. Зато все капюшоны от столь резких необдуманных решений послетали, зал наполнился боязливым ропотом. Тихим – всем всё равно было интересно узнать финал истории. — А ты на ней женился, ещё и ребёнка заделал! — Я НЕ СМОГ ЕЙ ОТКАЗАТЬ! — редкое явление – мастер Сплинтер повысил голос. А ведь он даже на совместные проказы детей так не реагировал. — А потом узнал, что она беременна. Отец настаивал на свадьбе. И ты знаешь, что он думал о... нас. — Класс, я теперь ещё и нежданный ребёнок, — в тишину произнесла Карай, но её все прекрасно услышали. — Мы вообще изначально были домашними питомцами, — фыркнул Рафаэль. — Серьёзно? Я думала, вы были мальчишками, просто неудачно мутировали, — удивилась она, подперев ручкой подбородок. — Ага, да счаз. Мастер купил аквариум с черепашками, когда произошёл инцидент с мутагеном. — Оу. Сочувствую? Или наоборот? — Думаю, наоборот. Это прикольно – быть человеком. Думать не хочу о том, что сейчас мог бы жевать лист салата сидя в аквариуме, — фырк получился чуть задушенным. — Это всё, конечно, хорошо. Кто-нибудь объяснит, как возможны такие… видоизменения во внешности? Или это тема следующего выпуска? — спросил кто-то непробиваемый из зала. — Сегодня в нашей студии решалась судьба очень необычной семьи и, мы надеемся, следующей войны шиноби мы не увидим. Всем спасибо за внимание, ток-шоу «Пусть говорят». До скорой встречи. *** — И, они всё-таки вырезали сцену с оружием, — рассмеялась девушка, смотря запись повтора на сайте телеканала. — Ещё бы. Если бы они этого не сделали, их лавочку бы прикрыли, — раздалось откуда-то из-за забитого всем и вся столом Донни. — Во-первых, показывать такое в прямом эфире не очень законно, хоть и случается – прямой эфир всё-таки. А во-вторых, они не хотят испортить свои рейтинги и, одновременно с этим, переносить время передачи на более позднее. Бизнес. — А ты в теме, — уважительно отозвалась Карай. Сейчас они сидели в своей новой «игровой» комнате, где можно было найти всё, что только душе вздумается: тут и зона для тренировок, и зона мультимедиа, специально для Донателло оборудовали зону для всевозможных безопасных опытов, зона кухни… Много чего. И заперли на неопределённый срок: то ли сами, дети, подружитесь, то ли не попадайтесь на глаза, пока взрослые не решат свои проблемы. Где-то на этот раз сверху снова раздались крики взрослых мужчин, грохот мебели. И это несмотря на звукоизоляцию. Подростки одновременно тяжело вздохнули. Майки всё ещё спал, не придя в себя от дозы снотворного – никто не хотел сорванного чего бы то ни было, а-то младший мог. Только вот не учли дозу и любовь к вкусняшкам…