Антоним от произвольного

То, что ему давалось труднее в детстве, теперь стало проще. Не все вещи; некоторые. Наруто лучше всего понимает, что в возрасте двадцати трех лет он больше не может позволить себе оставаться глупым. — Таким образом, ты в основном используешь предыдущую статистику, хотя в этом нет необходимости. В основном ты зависишь от того, что нужно рабочим. Я бы предложил отправлять кого-то прямолинейного, такого как Шикамару или Ино, чтобы периодически собирать информацию для тебя, — в квартире Какаши пахнет рыбой и чесноком, которые Гай готовит на кухне. Это очень по-домашнему; Наруто боится вернуться в офис Хокаге. Однако он должен. И он вернется, — все понял, ребенок? — Да. — Хорошо, потому что я не буду повторять все это. Тебе лучше быть внимательнее. — Ага. Спасибо, пап. Из кухни вдруг раздается громкий лязг, будто что-то полое и металлическое (кастрюля?) ударилось о что-то твердое, а потом тишина. Сердце Наруто падает, адреналин бурлит внутри него волнами жара. Какаши смотрит на него широко раскрытыми глазами. — Ну, я имею в виду. Типа, как папа, типа, пфф! — Наруто резко морщится, натянуто улыбаясь. Он шутит только для эффекта, — первоапрельский дурачок! — он указывает на Какаши, его бедро упирается в стол между ними неловко и болезненно, — тебя разыграли! — Сейчас не апрель! — Гай кричит из кухни. — Это может быть для некоторых людей! Время произвольно! — кричит в ответ Наруто. — Нет, это не так! И это прекрасное слово! Ты становишься лучше! — Спасибо! В любом случае, ммм. Какаши-сенсей? Мне нужно бежать, — Наруто торопливо собирает свои бумаги и в итоге роняет их все на пол, — черт, — он наклоняется, — типа, э… я не…э.гм, — его лицо такое горячее, что он немного обеспокоен. Но, может быть, если он заболеет и умрет, полученная травма и уголовное расследование затмят в памяти Какаши последние две минуты. — О, Наруто, почему бы тебе не остаться на обед? — спрашивает Гай. Сейчас он вошел в кабинет. Наруто едва взглянул на Какаши и тут же смутился. Он стоит, бумаги все еще разбросаны у его босых ног, осязаемое напоминание о том, что произошло. — Нет, э-э. Я правда не могу. — Не вижу причин, по которым у нашего Хокаге-сама не может быть тридцать минут на обед. Я готовлю рыбу, маринованную с чесноком и перцем чили. Черт, это звучит так хорошо. Это то, что шиноби на пенсии делают каждый день? Запугивают молодежь и варят рыбу? Все, что делает Наруто, это читает книги с трудной прозой и истощает свою чакру, потому что он всегда «борется за знания», когда чувствует необходимость в этом. — Кроме того, не беспокойся о том, что ты только что сказал! — Гай резко хлопает Какаши по пояснице. Если бы это был человек поменьше, его копчик наверняка был бы сломан, — я уверен, Какаши все равно ценит это чувство! Какаши никак не комментирует, но раздраженно смотрит на Гая, вздыхает и ласково улыбается Наруто. Теперь все хорошо. — Итак, э-э. Думаю, я приму ваше предложение. –Сначала собери документы, — говорит Какаши. — Эй, — Наруто дуется, — но я голоден! — Эй! — Гай указывает на него, сурово хмурясь. Наруто неподвижен, — разве так можно разговаривать со своим отцом?! Наруто стонет, собираясь выпрыгнуть из окна под громкий смех Какаши и Гая.