Борьба и поражение

Точный взмах копья и следующий за этим неприятный хлюпающий звук пронзаемой плоти, вперемешку с тихим шипением. Соприкосновение освященного металла и демонического тела никогда не были чем-то милым. Он осел на землю, судорожно хватаясь за образовавшуюся в теле дыру. Поздно. Жалкий хрип оповестил о гибели адского создания. Адепт резко развернулся, насаживая на копье ещё одного демона. И ещё. И ещё. Сяо почти превратился в смертоносный вихрь, вертящийся в разные стороны. Да, он был силен. И опасен. Годы тренировок сделали свое дело. В конечном итоге враг вынужден был отступить, дабы избежать больших потерь. Адепт глубоко вздохнул и устало присел, опираясь на измазанное густой темной демонической кровью. Во время боя все окружающее, не относящееся к сражению становится таким маловажным. Еще менее важным становишься ты сам. До той самой поры, пока тебя не проткнут чем-нибудь. Только сейчас, когда все окончилось, Сяо отметил, что испачкан он не только демонической кровью – его собственная сочилась из достаточно глубокой раны на боку, а множество царапин по всему телу ныли или и вовсе горели, а каждый вздох отдавался волной боли. Встать на ноги казалось чем-то непосильным и он, лучшее смертоносное орудие Моракса и последний из якс в принципе, просто крупно задрожал, сильно сжимая свое оружие. Сражаться оказалось легко, даже убивать было не так сложно, как казалось сначала, а вот что делать дальше… Со всеми этими ранами, что оставались, превращаясь в шрамы, оставались навсегда. У Сяо даже не было достаточно сил, чтобы зажать рану, что никак не хотела перестать кровоточить. Отвратительно. Костяшки пальцев побелели, судорожно сжимая копье, словно это был единственный способ оставаться на плаву. Сомнительный способ. Дышать становилось труднее. Столь же тяжело, как и нести все это наследие на своих плечах. Когда все только начиналось, он был благодарен освобождению от власти того божества! А что сейчас? Почему? С непривычки? Или от слабости, недостойности? Мысли. Много мыслей. Волна, поток. Столь ли достойно существования создание вроде него? Так сказали, жить, исполнять контракт. Сказали. Сказали… Он сам это выбрал. Сяо потряс головой и постарался встать. Боль прокатилась по телу обжигающим жаром, ноги предательски задрожали, и он упал на землю, выпустив копье из рук. И голубое небо над головой. Такое светлое. Якса окончательно потерял власть над своей оболочкой, его потряхивало, а вдохи сопровождались хрипом. Жалко. Он воин. Последний. Нечто важное. Кашель. Во рту ощущался отвратительный вкус крови. Важное ли? Небо, облака – все слилось в одно большое смазанное пятно. Однако, кажется, Сяо этого уже не видел. Темнота. Борьба. Борись, борись, борись, Ли Юэ нуждается в тебе… В примере, в силе, в стержне. Ты – воин, сражающийся против тьмы. Сражайся же! Холод. Темнота. Адепт пытался дышать, уже ничего не видя, не чувствуя ничего, кроме холода и боли. Как рыба, выброшенная на поверхность. Бесполезно. Дрожь прекратилось. Прекратились всхрипы. Тишина. На поле боя больше не осталось живых тел. Во время битвы твои ранения и слабость перебиваются адреналином, гневом, желанием жить. Остаться живым даже несмотря на бессмертие. Умирать ужасно больно и страшно. Громкий вскрик, топот. Люмин склонился над телом яксы. Руки сами собой мелко задрожали, а губы плотно сжались. Он не берег себя, что дико злило путешественницу. Она просто сидела, сжимая холодную руку адепта в глубокой тишине.