Творец судьбы

      Не вдыхать. Только не вдыхать.       Мысль билась набатом, пока Леонардо изо всех сил удерживал агонизирующий от недостатка воздуха организм от вдоха, который только усугубит ситуацию. Он до боли стискивал зубы, заставляя ускользающее сознание держаться, а разум работать. Он не может умереть вот так — даже не в бою, а банально утонув! Не имеет права! Он должен выжить!       Способ спасения в голову пришёл быстро — Творец Уничтожения. Святой Механизм компенсирует неумение плавать, он поможет, он спасёт. А отсутствие земли под ногами… оно не должно стать проблемой. Нарочно или нет, но в короткой схватке Домну открыла Леонардо глаза на то, что он неправильно воспринимал свою силу, тем самым накладывая на себя серьёзные ограничения. Понял лишь, когда исконная владелица показала, как правильно. Понял, как она и Октрайаллах так легко выращивали существ из собственных тел.       Созидающая тень Творца Уничтожения ни разу не проводник, это всего лишь общее заблуждение, застившее Леонардо глаза. Он заблуждался, считая Творец Уничтожения просто силой, инструментом, когда должен был, подобно Домну и Октрайаллаху, воспринимать его такой же частью себя, как руки, ноги, глаза и уши. Сила Святого Механизма для владельца больше, чем инструмент. Она его неотъемлемая часть, часть души… часть тела. И та порождающая существ тень — продолжение тела, а не снимающий нагрузку проводник, она не главная функция, она лишь увеличивает радиус создания.       Даже смешно от того, насколько простым оказалось решение проблемы. Леонардо подставили собственные привычки, закреплённые ошибочным мышлением, он тормозил сам себя. Но больше не будет.       С полным осознанием единства со своей силой создание существ из тела перестанет быть таким дорогим и сложным. Не нужно никакого механизма обхода проводника. Лишь всё то же самое, что обычно. Надо только держать в голове открывшуюся истину, чтобы машинально не сделать, как обычно, привыкать придётся по ходу дела.       Частично воплощённые существа метнулись во все стороны, оставив мимолётное удивление тому, насколько просто прошёл процесс. Намного, намного проще, чем обычно… Леонардо чувствовал, как убивающая его вода ему помогает, десятки лент забрали лишь жалкие крохи и без того иссякающей жизненной силы. Нет, не вода… разлитая в ней сущность Домну.       Существа тянулись во все стороны. Чувства верха и низа Леонардо давно потерял. Ему казалось, что существа ищут поверхность бесконечно, мальчик уже едва понимал, как их контролирует, не знал, каким чудом до сих пор удерживает почти погасшее сознание, не знал, как до сих пор не дал себе нахлебаться воды. Он лишь держался за необходимость выжить, за чистое упрямство, отчаянно искал выход.       Выживу вопреки всему!       Свет!       Существа нашли поверхность! Тёмное небо, скалы острова и стеклянные стены рядом… огромная крылатая фигура с зазубренным мечом, зависшая над водой?.. Октрайаллах не помешает выжить! Максимальное ускорение!       Октрайаллах даже не успел повернуть головы, как ленты дотянулись до берега и дёрнули Леонардо на себя. От силы рывка мальчик всё-таки не смог удержаться, открыл рот, но не успел даже испугаться, что вода затопит лёгкие — сознание потемнело.       В себя мальчик пришёл из-за дикой боли от удара, пронзившей всё тело. Машинально сделал вдох и едва снова не потерял сознание. Как же больно в груди! Тонет? Чёрт!       Нет… нет, боль не из-за воды. Не она маленькими порциями поступает в лёгкие, а благословенный воздух. Боль была от сломанных рёбер и резкого вдоха… смог, успел! Но тратить секунды на радость и облегчение Леонардо себе не позволил. Нет времени, он должен встать на ноги до того, как Октрайаллах его добьёт.       Только измученное тело не хотело двигаться, руки не слушались, не могли дотянуться до заветного кармана со слезами Феникса. Но разум, в отличие от плоти, работал, а Творец Уничтожения слушался едва ли не лучше тела даже в лучшие дни. Леонардо уже было плевать, на каких ресурсах создавать существ и сколько создать он сможет вообще, они его единственный шанс. Тоненькая лента метнулась в карман, обвивая заветный флакончик. Через неё Леонардо увидел свои руки, но у него не хватило сил, чтобы передёрнуться от уродливого зрелища обломанных костей в окружении грубо обгрызенной плоти ниже локтей. То-то рук не чувствовал… Глазницы, небось, не лучше выглядят… Нет, потом попереживает, сейчас не время, и вообще, Зеновия новые вырастит!       Мальчик едва смог открыть рот, чтобы выпить заветный эликсир. Приятная волна прохлады омыла тело, исцеляя повреждённые кости, останавливая кровь и восполняя иссякшие силы. Леонардо рывком сел, параллельно сосредотачиваясь на Творце Уничтожения, направляя его к огрызкам рук и пустым глазницам. Края плоти потемнели, когда тень Святого Механизма проявлением силы проступила на коже и вырастила протезы. Теперь у него снова есть руки. И есть глаза, воспроизводящие привычный обзор. Краем разума мальчик отметил, что стал иначе ощущать Творец Уничтожения. Раньше его сила горела в груди пламенем, но сейчас… это было похоже на бушующее в шторм море. Похожее на то, что только что едва не забрало жизнь Леонардо, только много более неистовое, неукротимое и безжалостное. И это было правильно. Гармонично. Сила матери «морских демонов» не может быть огнём, то была лишь первоначальная ассоциация, выданная мозгом в силу неопытности и отсутствия информации, но в итоге подстроившая под себя Святой Механизм и выставившая преграду к полному пониманию собственной силы. Симбиоз и собственное озарение смяли эту преграду. Больше она не мешает.       Леонардо быстро покосился в сторону Октрайаллаха, который уже был почти над ним.       Разум работал на диво ясно. Теперь, когда ему не мешала боль тела, он, подобно мощнейшему компьютеру, анализировал обстановку и подбирал оптимальные варианты действий.       Ускоряющая Эваз на себя. Напрячь ноги для рывка. Леонардо не будет активировать Крушитель Баланса… нет, он открыл для себя новую силу, активации которой обычный Крушитель Баланса воспрепятствует. Леонардо применит эту силу против Октрайаллаха. Ей нужно время на активацию, но немного побегать от фомора мальчик сможет, сущие мелочи в сравнении со всем, что было до.       Тем более бегать недолго. Не дольше слов, что требуются для активации нового режима Творца Уничтожения.       Святые Механизму воистину удивительные артефакты. Они способны эволюционировать, покуда у владельца есть воля к развитию и желание силы, сами по себе они ограничений не имеют — всё зависит от человека. Крушитель Баланса не потолок. Этот режим имеет подтип, называемым «Бездной» — превосходящая ступень режима. Тщательные тренировки, глубокое познание Святого Механизма, гармония и полный с ним симбиоз позволят переступить предел обычного Крушителя Баланса. Леонардо знал, что теперь достиг нужного уровня, хотя, по идее, это не должно было произойти настолько быстро, спустя всего четыре месяца с первой эволюции. Но связь со второй частью сущности Домну обеспечила ему десятикратный рывок, а осознание единства со Святым Механизмом закрепило успех.       Он уже стал сильнее. Осталось только впустить свою возросшую силу в мир… и стереть Октрайаллаха в пыль!       Он знал нужные слова активации, они шли из глубины его души, шелестом Домну отдаваясь в мозгу. Только озвучь — и невероятная мощь Лонгина поглотит всё, до чего дотянется.       — Безудержная бездна погибели, необъятная пучина созидания…       Рывком Леонардо едва успел уйти от зазубренного меча. Быстрый взгляд на Октрайаллаха показал, что фомор стал много серьёзнее прежнего, он не тратил время на слова, сосредоточенно пытаясь убить врага. Он понимал, что произошло. Понимал, что произойдёт сейчас. Почему тогда не убил, пока Леонардо был слаб, пока барахтался в воде?..       Нет, этот вопрос бессмыслен, ответ ясен, как день. Сила Домну под стать хозяйке — жадная и своенравная. Любого, кто попытается помешать ей воссоединиться со своей частью, она разорвёт в клочья. Сунься Октрайаллах в море, оно стало бы для него большой смертельной западней. Он это знал.       — Внемлите воле моей и слейтесь в единое целое, обратившись в неистовый шторм уничтожения…       Бурлящая сила Творца Уничтожения проступила наружу, многократно усилив все характеристики и покрыв кожу слоем тени, сделав Леонардо похожим на его существ. Мальчик резко замолк, нахмурившись. Он на бегу бросил под ноги заклинание усиления импульса, запуская себя в полёт, тем самым едва успевая уйти из-под ноги Октрайаллаха. Но причина паузы не в этом, а в словах арии. В её завершающих строках, что настойчиво шептала Домну: «Что обратит всех ничтожных в ничто, возвещая собственное превосходство». Слова, которые выпустят в мир Крушитель Баланса Бездны, но которые претили самому Леонардо. Они — гимн мировоззрению Домну, её культу силы, её гимн. Не Леонардо. Идти по костям слабых ради торжества собственной силы — не про него. Не для того он развивается и становится сильнее. Если он примет гимн Домну, в режиме не будет полной гармонии владельца и Святого Механизма, которая призвана раскрыть весь потенциал.       Домну питает Творец Уничтожения. Но направляет его Леонардо. Он ищет силу не ради силы, а ради свободы человечества и свержения мифологий, тысячи лет паразитирующих на его роде.       Вот, на что должен быть направлен Крушитель Баланса Бездны. И потому:       — Что столпы незыблемые охватит и обратит в ничто, возвещая порядок нового мира!       Леонардо резко затормозил. Зазубренный меч достиг его, но мальчик спокойно выставил руку, первее прочего увеличившуюся в размерах. Окутывающая клинок аура Октрайаллаха оставила на ладони глубокий порез, но у тени нет нервов, никакой боли. Незначительная царапина. Не успело сердце сделать удар, как рука потянула меч вверх, вслед за разросшимся телом. Сила, что не уступала Крушителю Баланса под Усиливающим Механизмом, если не превосходила, затопила округу, необъятной тенью укрывая всё: остров и башню, уходя в море, сливаясь с ним.       Пребывая внутри существа, что было не просто бронёй, но новой формой, Леонардо улыбнулся — он выполнил то своё обещание, добрался до этого уровня, причём быстрее ожидаемого. Он чувствовал невероятную мощь, собственную, а не одолженную, он не мог не торжествовать. Он чувствовал каждый миллиметр тени, продолжения себя самого, знал, что его связь с порождаемыми существами будет прочнее, они будут не просто солдатами, а его аватарами с интеллектом, обладающими способностями своего создателя — магическими, физическими и Святого Механизма, — способные сами, вне тени, подстраиваться под нужные типы урона и атаки. В отличие от обычного Крушителя Баланса, существа не обладали рунами по умолчанию… но могли их воспроизводить.       И Леонардо сам мог колдовать внутри существа. Оно больше не чувствуется преградой исходящему потоку маны, оно часть Леонардо, такой же проводник, как руки для любого мага.       Этот режим — объединение и одновременное воплощение всех достижений Леонардо в техниках, сборе и обработке данных Святого Механизма. Ужасающая сила, прекрасная, невероятная…       Прожорливая. Леонардо знал, что не продержит её больше пары минут, по истечении срока режим его убьёт, высосав все резервы, включая жизненные, под ноль. Вне Сида срок из-за барьеров миров и удалённости от моря Домну, близость к которому сама по себе усиливала Леонардо в два раза, сократится до минуты. Ожидаемая ложка дёгтя. Леонардо с помощью регулярной практики усовершенствует режим, увеличит его длительность, но пока ему хватит и этих двух минут. Должно хватить.       Меч Октрайаллаха Леонардо так и не отпустил, но, как верховный король ранее, вырастил новую руку на замену занятой. Широкий рот фомора скривился в яростном оскале, Октрайаллах выпустил меч, тень окутала его руки клинками, из спины выросли ещё две. Враги сцепились в ближнем бою. Леонардо про себя поблагодарил Линт за уроки и Зигфрида за возможность заранее сразиться с многоруким противником, хотя кто бы знал, что ему понадобится такой опыт настолько быстро? Благодаря этому мальчик чувствовал себя уверенно на ближней дистанции, блокируя удары Октрайаллаха и нанося ответные. По мастерству он фомора не превзойдёт, но оно и не важно, у него есть лучшее оружие, нежели кулаки — Творец Уничтожения. Так же, как противник, Леонардо выращивал из себя существ, чтобы бить ими и защищаться. Это было… проще прежнего. Теперь Леонардо не уступал Октрайаллаху по характеристикам. И у него было неоспоримое преимущество — его созидание не ограничивалось телом.       Тень пришла в движение, обернувшись неспокойным морем, что коконом взвилось вокруг сражающихся и выпустило из себя сотни существ: пули, ленты, гуманоиды. Они тянулись к Октрайаллаху, облепляя его смертоносной массой, полыхая губительными стихийными аурами, вплотную терзая магией. За раз защиту верховного короля не пробьют даже они, но столь большое количество должно нанести хоть какой-то урон.       Перед тем, как полностью скрыться под шевелящейся массой, Октрайаллах успел вырастить ещё две руки и вскинуть над головой, производя какой-то жест. Магическая энергия сгустилась, только не вокруг фомора.       Снаружи!       Множество ударов невероятной силы обрушилось на кокон, всех существ и самого Леонардо. Его проняло даже через защищённую шкуру формы! А ведь он после моря насквозь промок, что только усилило урон. Кожа пылала от ожогов. Сцепив зубы, терпя боль от ударов молний, мальчик максимально укрепил свою оболочку и направил на себя целительную энергию, через тень наблюдая, как его и его существ вплотную окутал водной вихрь, в который били молнии, нанося просто чудовищный урон, превосходящий удары ауры и ближнего боя. Чёрт, да выжегшая глаза молния и рядом не валялась с этим! До того Октрайаллах действительно не был серьёзен! Почему, обладая настолько чудовищной магической силой, фомор сражался мечом?       А ещё срок на исходе. Леонардо спешно расширил полое пространство вокруг себя, чтобы выхватить и выпить ещё Слёз Феникса. Осталось ещё два флакона. Шесть минут на победу.       Тем временем Октрайаллах воспользовался моментом и, отрастив крылья, вырвался из массы существ. Леонардо максимально усилил сопротивление магии, электричеству в частности и, также вырастив крылья, рванул следом. Его тени больше не нужна поверхность, слабее он не станет, но просто не может позволить Октрайаллаху преимущество дистанции, иначе эти молнии, а возможно, и ещё какие-то трюки, поставят его в максимально невыгодное положение!       Само небо потустороннего мира обернулось против Леонардо, разразившись на него непогодой, дождь ударил по оболочке, увеличивая проводимость молний, которые оказались настолько сильны, что, хоть некритично, но преодолевали стопроцентную сопротивляемость! Добрую часть урона мальчик успевал блокировать тенью, вившейся вокруг него верным щитом и оружием. Сократив дистанцию, Леонардо заморозил крылья Октрайаллаха Взором Балора. Слабо, не сдержит, Взор не вырос следом за Творцом, у него должно быть отдельное развитие. Но необходимые крупицы времени, чтобы добраться до Октрайаллаха, он обеспечил. Леонардо успел усилить когти эффектом убийцы богов, давшимся неожиданно легко, и вогнать в бок Октрайаллаху, намертво вцепляясь в фомора. Тот издал злой рык, его ладонь сжала голову, давя силой, аурой и грызя мелкими пастями. Пусть, тело Леонардо не в голове. Он легко отрастит новую. После того, как прибьёт эту тварь!       Они сцепились намертво, осыпая друг друга ударами когтей и магии, обернув друг против друга всю округу — Леонардо раскинувшуюся тень, Октрайаллах грозовое небо. Урон по обоим проходил чудовищный, отголоски достигали тела Леонардо, умудряясь продираться через всю выкрученную защиту, терзая вместе с прожорливым режимом. Будь это битва на выносливость, мальчик был бы обречён, но его коллекция эффектов позволяет быть с противником наравне. И он ясно понял одно: он не победит Октрайаллаха за шесть минут. Но не проиграет.       Они убьют друг друга. Ничья, но… нет, не годится! Только победа. Как?       Вспомнилось море Домну. Нужно только загнать туда Октрайаллаха и нырнуть с ним, сущность прародительницы распознает угрозу и поможет Леонардо уничтожить врага. Но — не годится! Это не будет победой только подвластными Леонардо силами, она не будет иметь значения, он её не примет.       Но она единственный вариант.       Или же…       «У Октрайаллаха есть слабость…»       — Ты умрёшь, если продолжим! — крикнул Леонардо, выгадав удобный момент между ударами.       — Ты тоже! — оскалился ему Октрайаллах.       Он остановил новый удар, и Леонардо в ответ остановил свои атаки. Так они и застыли — окружённые объёмной тенью, непогодой, один с рукой в животе другого, который держал в хватке наполовину смятую голову.       — Меня воскресят. Тебя нет. А, когда твои сородичи набросятся на моих соратников, их перебьют, не недооценивай фракцию Героев. Уже никто не вытянет твоих сородичей из той ямы, в которую они провалятся.       Ведь именно это имела в виду Домну, намекая на уязвимое место Октрайаллаха, да? Победить не физически, но склонить.       Хватка на голове стала сильнее. Октрайаллах низко зарычал, взбешённый словами Леонардо. Но не возобновил бой. Слова попали в цель.       — К чему ты клонишь, малец? Выкладывай!       — К сделке. Ты, внук Домну, последняя надежда для поверженных фоморов, вряд ли остался кто-то тебе равный, без тебя они навсегда останутся чахнуть под замком, тебе явно нельзя умирать, — выдохнул Леонардо. Он бил большей частью наугад. Но усиливающаяся хватка на голове свидетельствовала, что он попадал в цель. То, что нужно! — У меня условие: стань моим фамильяром и выживи, если хочешь хоть какого-то будущего своему народу!       Разъярённый рёв перекрыл шторм, голова оболочки лопнула перезрелым фруктом. Леонардо мигом прогнал по когтям свет — фоморы по своей природе тёмные создания. Октрайаллах в ответ замахнулся рукой со сжимаемыми в ней остатками головы, но вместо удара отшвырнул их прочь, бешеным псом скалясь на противника.       — Наглая муха, смеешь мне такое предлагать? — на мгновение показалось, что фомор всё-таки возобновит атаку. Но он продолжал яростно рычать и шумно дышать в попытке успокоиться. — Домну благоволит тебе больше прочих, букашка, если сказала, на что мне давить. Она всегда была себе на уме, но мне глубоко плевать, что она считает слабостью попытки вернуть своему народу место, которое мы бы не потеряли, хоть немного думай она о тех, кого породила! Слышишь меня, самовлюблённая сука?!       От ненависти Октрайаллаха к Домну, захлестнувшей Леонардо, перехватило дыхание — настолько она была велика! Теперь мальчик понял, почему Домну так не хотела переходить к внуку, и дело не только в первенстве силы, просто она понимала, что станет всего лишь рабом. Тот, кто её так ненавидит, не отведёт ей иной роли. Хотя Леонардо загнал её в те же рамки, но Октрайаллах определённо действовал бы ещё жёстче, безжалостно растаптывая авторитет и гордость прародительницы.       И Леонардо в шоке осознал, что Октрайаллаха в его чувствах… он понимает. До боли знакомая ситуация. Домну бросила фоморов на произвол судьбы. Зачем тогда она их вообще создавала? Они не нежеланные дети, ведь тогда она просто не стала бы создавать целую расу. Зная её, логичней предположить, что Домну вело любопытство. Скорее всего, она просто хотела посмотреть, насколько далеко смогут зайти её дети. Но вот так вот выпинывать из гнезда без права на возвращение и помощь? Наверное, Октрайаллах хотел получить от прародительницы что-то такое после Маг Туиред, но услышал отказ, иначе бы откуда такая ненависть?       Одно Леонардо знал точно: он владеет силой Домну, но он не она, он другой. Он возьмёт ответственность за людей, как более сильный, он освободит их и защитит, не будет просто упиваться своей крутостью, забив на сородичей.       Это и значит быть сильным.       И до чего злая ирония, что Октрайаллах, похоже, мыслит аналогично. Из-за того играть на ситуации вокруг Домну и её детей, на исходящих из всего этого последствиях было просто омерзительно. Мальчик почувствовал отвращение к самому себе.       Но он уже начал. Он не может уйти ни с чем.       — Слабым место среди мертвецов, ты вот-вот пополнишь их число, — процедил Леонардо безэмоциональным голосом, очень стараясь не пропустить гадливость к собственным словам. — Или нет. Решай. Я не дам времени на раздумья.       Леонардо осталось полторы минуты, не больше. А значит, Октрайаллаху тоже. Перед тем, как умереть, мальчик накачает его ядами, живот не нога — не спасётся!       Рык Октрайаллаха стал громче, силой и яростью пробирая до костей. Бешенство фомора только росло. Кажется, облом… Чёрт. Ладно, так и быть — ничья. Леонардо приготовился пустить по когтям яд, пока у него ещё остались на это силы, как рык резко оборвало. Октрайаллах всё ещё был безумно зол, но своими маленькими глазами смотрел на Леонардо пытливо и оценивающе.       — Твоя фракция хочет свергнуть богов. Что ответишь на это?       — Относительно фоморов мы сможем прийти к определённому компромиссу, — нехотя сказал Леонардо. Если фоморы прекратят паразитировать на людях — так и быть, пусть живут себе. Конечно, вряд ли Октрайаллах так просто согласится, но это можно обсудить. Потом. Сейчас не время. Но обсуждение точно будет, то, что верховный король далеко не просто помешанный на силе придурок, оказалось сюрпризом, но серьёзно играющим на руку.       — Обманешь — убью тебя так, что не воскресят, — рыкнул Октрайаллах. Это была не бравада, серьёзное намерение сквозило в его словах. Следующие фразы он произнёс уже более спокойно: — Дай знать, когда пойдёте на Туатов. Твоя взяла, малец. Только потому, что ты носитель силы Домну. Убирай когти.       — Сначала контракт, — непреклонно заявил Леонардо. Он ни за что не доверится фомору. Как Октрайаллах не спешил доверяться ему — по оболочке продолжали лупить капли дождя, а вокруг трещали молнии. Одно неверное движение, и человек с фомором друг друга добьют.       Замечательное начало сотрудничества. Меньше всего Леонардо думал, что его союз с фамильяром начнётся с попытки друг друга убить, и уж точно не думал, что фамильяром станет существо божественного класса, пусть низшей градации боевых богов — это отчётливо стало ясно во второй половине боя. Странно, конечно, Леонардо казалось, что Октрайаллах, будучи внуком Домну, повыше будет… А предложение контракта вообще было спонтанным, но договариваться с фомором без гарантий будет только последний идиот. Леонардо выдохнет только тогда, когда между ним и Октрайаллахом образуется связь, по сути, для фомора почти рабская, и от того его согласие казалось чудом. Похоже, он действительно думает о своём народе, что без него совсем загнётся. Неожиданная его сторона.       Но как бы хотелось обойтись без всего этого принуждения что для Домну, что для Октрайаллаха. Леонардо ненавидел поступать таким образом, но именно с этими фоморами иначе никак.       — Делай, пока я не передумал, — рычаще огрызнулся Октрайаллах.       Тень под Леонардо преобразовалась в круг заключения контракта и наполнилась силой, обволакивая две фигуры. Ритуал простейший, обычно он и полминуты не занимает, больше круг чертят. Так что Леонардо успеет уложиться и в меньший срок. У него осталась едва ли половина минуты.       — Я делаю тебя своим слугой. На этом контракт заключён, — быстро проговорил Леонардо. Можно было бы придумать слова получше, но словесная формула может быть абсолютно любой, важна лишь её суть и согласие обеих сторон. Клясться в защите и взаимопомощи Леонардо не собирался, не тот субъект. Октрайаллах — слуга. Опасный и своенравный, способный убить даже несмотря на ошейник, но слуга.       Круг вспыхнул, образуя прочную связь мага и фамильяра. На «слугу» Октрайаллах в который раз оскалился, но промолчал. Лишь выплюнул после завершения ритуала:       — Помни, что ты играешь с опасной стихией, «мастер». Я всё равно могу разорвать тебя в клочья.       — Я тебя тоже. Не забывай, что я не какой-то там незначительный человечек, — Леонардо вытащил руку из живота Октрайаллаха. Рану того немедленно затянула теневая плоть. Стихла непогода, молнии погасли.       Леонардо устремился вниз, параллельно перемещая себя в ногу оболочки и, едва та коснулась земли, отменил режим. В глазах потемнело, но мальчик успел напрячь и расставить ноги, чтобы не упасть. Вот же… по грани прошёлся, жизненной энергии почти не осталось, её хватит только, чтобы не свалиться у всех на глазах да поддерживать протезы. Смерть дохнула в затылок, но так и не дотянулась.       Пронесло. Стал сильнее. Победил. Не погиб. Даже обзавёлся фамильяром. Правда, этот фамильяр может восстать в любой момент, из-за уровня силы его, наверное, даже не убьёт связью, хотя откат будет. Леонардо не сомневался, что Октрайаллах будет внимательно за ним следить и ударит, как только увидит возможность. Убьёт и заберёт Творец Уничтожения, который и был истинной целью эпопеи с поединком.       Всё равно, что плавать в одной воде с крокодилом.       Хотя польза тоже есть — связь мага и фамильяра чем-то похожа на ту, что Леонардо повесил на Домну, но сильнее и не настолько односторонняя, бонусы могут получить обе стороны, когда пострадать — лишь слуга. Хотя в случае Октрайаллаха вряд ли тот получит что-то от Леонардо, в отличие от мальчика. Благодаря связи он сможет вырасти в магическом плане вне Святого Механизма и обязательно будет над этим работать.       Только радости всё равно не было. Ни от контракта, ни от завершения грёбаной эпопеи. Как будто всё напряжение последнего месяца разом навалилось на плечи. Хотелось просто сесть, тупо уставиться в одну точку и чтобы никто не трогал. А ещё хотелось согреться. Ветер и мокрая одежда, изрядно пострадавшая от молний, мигом заставили замёрзнуть.       Раздался топот. Леонардо покосился в сторону шума, чтобы увидеть бегущую от башни толпу фоморов. Рядом взвился туман.       — Всё кончено? — нахмурившись, Цао Цао задумчиво посмотрел на живых Леонардо и Октрайаллаха. Его недоумение можно понять, в живых должен был остаться либо один, либо никого.       Вопросительный взгляд лидера остановился на Леонардо, но не успел мальчик раскрыть рот, как заговорил Октрайаллах:       — Святое копьё, я встаю на сторону Творца Уничтожения. Но не начинай думать, что можешь мне указывать. Я признаю только владельца Домну.       При словах Октрайаллаха добежавшие фоморы, возглавляемые Морком, в шоке застыли. Что там, Цао Цао и Георг выглядели ошарашенными такой новостью. Маг начал пристально вглядываться в Леонардо, прижав очки к переносице.       — Чего? Как это понимать, Октрайаллах? Ты склонился перед человеком? — Морк выступил вперёд, яростно и с недоверием уставившись на верховного короля. — Ты жалок! Я не…       Октрайаллах угрожающе развернулся к Морку. Тот выставил щит, который был играючи разбит кулаком. Один удар сердца, и рука Октрайаллаха крепко сжимает череп Морка. Из-под пальцев побежали ручейки крови.       — Не забывай, кому ты служишь, или я найду тебе замену! — гневно пророкотал Октрайаллах. Его аура угрожающе сгустилась, заставив более слабых фоморов застыть испуганными зайцами. — Этот человек — владелец Домну, достаточно сильный, чтобы я его признал. И за мной признают все, если не хотят сдохнуть! Ясно?       И всё-таки он странный. Безжалостный тиран, но пекущийся о народе. Чудное сочетание.       Морк что-то просипел. Октрайаллах его отпустил, и строитель башни, гневно сжав кулаки, нехотя кивнул, решив больше не спорить с превосходящим его верховным королём. Он лишь наградил людей ненавидящим взглядом, прежде чем телепортироваться прочь. Все прочие под давлением ауры Октрайаллаха покорно склонили головы, даже не попытавшись возмутиться.       Выпрямившись, верховный король посмотрел на Леонардо, но резко отвернулся, уставившись в сторону моста и начав что-то колдовать.       — Чувствую открытие врат, — негромко пояснил Георг. — Леонардо, я вижу в твоей ауре печать контракта с фамильяром. Как ты умудрился склонить его к такому?       Голос мага казался слишком отстранённым, могло показаться, что ему даже всё равно, но Леонардо хорошо знал Георга. Знал, что тот серьёзно озадачен и просто пытается уместить в голове шокирующую новость.       — Мы неизбежно убили бы друг друга. У него есть причины не умирать, на том и сошлись, — тихо выдохнул мальчик. Слова уже давались с трудом, забирая остатки подточенных сил. Безумно хотелось выпить ещё слёз Феникса, но Леонардо удержался от порыва. Нет нужды. Всё кончено. Лучше он просто дождётся возвращения в штаб и нормально отдохнёт. — Я… потом расскажу детали. Я так устал… Георг, я хочу домой.       Последняя мольба сама собой сорвалась с губ, но у Леонардо уже не осталось сил, чтобы еë смутиться. Он почувствовал ладонь на спине, и в следующий момент через неё прошла чужая жизненная энергия, даруя немного сил и чуть-чуть облегчая состояние.       — Потерпи ещё немного, — негромко попросил Георг, передавая Леонардо ещё немного энергии, а после применил на него высушивающее и согревающее заклинания. Стыдно признать, но сам мальчик про них даже не вспомнил.       Леонардо кивнул брату в благодарность за помощь. С пополнением энергии и не трясясь осиновым листом ему стало гораздо проще стоять. Теперь он точно сможет протянуть ещё немного. Но всё же не хотелось затягивать возвращение.       Цао Цао тем временем переводил задумчивый взгляд с Леонардо на его фамильяра.       — Неожиданная развязка, но ты достиг намного большего, чем я ожидал. Слабый человек не просто победил бога в его собственном мире, но поставил себе на службу, — с губ лидера сорвался полный превосходства смешок. Взгляд, устремлённый на фоморов, стал расчётливым. — Все они станут полезным оружием. И ты достиг нового уровня Святого Механизма. Ты молодец.       Леонардо улыбнулся похвале и, приободрённый, выпрямился.       Фенрир встал перед Леонардо и пристально посмотрел в глаза, после чего благосклонно кивнул, своеобразно хваля за рост. Мальчик усмехнулся и кивнул в ответ. А вот Офис продолжала стоять равнодушной ко всему стат… нет, стоп, она уже не просто стоит. Откуда она достала шоколад?..       Пространство у моста исказилось. Октрайаллах взмахнул рукой, и у его ног появилась фигура в белой робе.       — Объяснись!       Кеган спешно опустился на колени перед великаном.       — Прошу простить мою наглость, верховный король, я искал защиты. Я засёк возле врат посторонних. Это Туаты.       Всё-таки привлекли их внимание. Леонардо нахмурился и выступил вперёд, намереваясь узнать у Октрайаллаха, что тот собирается делать, но фомор уже сам к нему обернулся. Вернее, к Георгу.       — Сюда они не сунутся, но всё равно уходите. Ты, с Лонгином Потерянное Измерение, я о тебе наслышан. Врата тебе не нужны. Кеган, уходишь с ними. С этого момента ты служишь владельцу Домну так же, как мне, — от этих слов Кеган недоуменно вскинул голову, в шоке рассматривая Леонардо. Поднять взгляд на Октрайаллаха он не рискнул. Сам верховный король резко склонился над Леонардо, который удержал себя от того, чтобы вздрогнуть. Маленькие красные глаза оказались на расстоянии вытянутой руки. — А с тобой поговорим, как оклемаешься. Не жди, что я позволю тебе только брать, хочешь сохранить своё сегодняшнее достижение — приготовься давать в ответ.       — Не возражаю, но не пытайся требовать с меня сверх меры. Детали обговорим позднее, — невозмутимо парировал Леонардо.       — Так тому и быть.       Нависавшее над мальчиком лицо Октрайаллаха исчезло. Тринадцатиметровый великан направился к ближайшей границе островных скал, которой достиг в несколько шагов. Остановившись на краю, он прыгнул прямо в неспокойную чёрную воду, донёсся только громкий всплеск. Наблюдая за тем, как двигается Октрайаллах, Леонардо невольно задался вопросом, как же устроен организм этого фомора. Ладно ещё конечности, тень способна подчиняться воле хозяина, заменяя утраченные части и затыкая раны, но она не может восстановить работу повреждённых органов. А внутренности Леонардо Октрайаллаху разворотил знатно… но тот двигался, как ни в чём не бывало.       За своим верховным королём устремились прочие фоморы, точно также прыгая в море, лишь пара ушла к башне.       На острове остались только люди и Фенрир с Офис, чьи силы сегодня так и не пригодились.       — Верховный король сказал служить тебе. Я не ослушаюсь его слова, но я в недоумении, — медленно проговорил Кеган, внимательно рассматривая Леонардо. — С момента, как ступил во врата, ты изменился, юноша. Неужели эти изменения показали верховному королю нечто важное, раз он решил дать тебе шанс?       — Ты в корне не прав. Да, моя сила выросла, и потому я победил. Не Октрайаллах проявил ко мне снисхождение, а я к нему, — заявил Леонардо, намереваясь сразу показать друиду, что к чему. Он не был в восторге, что Октрайаллах навязал ему Кегана, но, несмотря на неприязнь, понимал, что друид будет полезен. Как именно, подумает уже потом, а лучше доверит Георгу. Не сейчас.       Слова Леонардо заставили Кегана возмущённо вскинуться и вцепиться в посох. Фенрир предупреждающе заворчал на друида, от чего тот резко сбавил градус враждебности, но всё равно возмутился, непроизвольно сорвавшись на крик:       — Ложь! Человеку не одолеть бога!       — Перед тобой люди, поставившие себе такую цель и уверенно к ней идущие. Не веришь, что мне удалось справиться с твоим хозяином? Догони и спроси его самого, — раздражение прорвалось через каменную маску спокойствия. Леонардо сейчас меньше всего хотел ввязываться в какие-либо споры. Он хотел просто отдохнуть, а не слушать чужие крики!       — Полагаю, нас ждёт долгий разговор. Мы можем провести его между собой или дождаться, когда Леонардо восстановится после боя, — пресёк спор Цао Цао, демонстративно оттесняя Леонардо назад. — Сейчас мы покидаем Сид, и без того здесь задержались. Георг, открой этому человеку проход в мир людей. Кажется, ваша община недалеко от деревни Коннлы? Значит, это северное подножье горы Муилрей.       — Северо-западное у границы моря, — поправил Кеган, сжимая губы в тонкую линию. — Верховный король говорил лишь об этом ребёнке, владельце силы праматери Домну, но не о тебе. Вижу, ты являешься его предводителем, но это ничего не меняет — я буду иметь дело лишь с юношей по имени Леонардо. Я дождусь его готовности, но обязательно спрошу верховного короля о правдивости дерзкого заявления.       — Хорошо. Но, как ты сам заметил, Леонардо является моим подчинённым, поэтому разговор всё равно пройдёт в моём присутствии, — со сталью в голосе постановил Цао Цао. Леонардо редко слышал такой тон от лидера, сейчас тот был крайне не доволен столь явным пренебрежением в свою сторону и расставлял для друида точки. Леонардо ему не мешал и не вмешивался в разговор, своим молчанием лучше слов подтверждая авторитет Цао Цао и его лидерство над ним. Пусть Кеган хорошенько это уяснит. — Это не обсуждается.       Друид молчал долго, смотря за спину Цао Цао, прежде чем недовольно кивнуть. Молчание Леонардо он трактовал правильно. Его окутал туман, унося из Сида. Следом Георг перенёс уже их группу. Тёмное небо, скалы и чёрная гладь сменились знакомыми светлыми стенами зала переноса.       Дома…       Леонардо с облегчением закрыл глаза, позволяя себе наконец расслабиться и осознать, что всё действительно кончилось. Он победил. И он вернулся домой живым.       Ноги подкосились, а сознание начало гаснуть, как будто ждавшее безопасного места, чтобы покинуть хозяина. Последнее, что услышал Леонардо — чьи-то беспокойные голоса.       И провалился в блаженную темноту.