Фотоальбом

На балконе трёхэтажного роскошного особняка, уютно разместившись в кресле-качалке и держа в руках чашку горячего шоколада, сидела красивая, состоявшаяся женщина. Задумчивый взгляд её серых глаз был устремлён вдаль, на уже собравшееся нырнуть за горизонт ярко красное солнце. Длинное зелёное платье из роскошного бархата чарующими складками падало на пол и отлично оттеняло тёмно-рыжие волнистые волосы, падающие на плечи дамы свободными локонами. Прикрыв глаза, женщина умиротворённо улыбнулась, вдыхая аромат её волшебного напитка. Лёгкий ветерок, гуляя по ещё совсем немного шумевшим улицам, принёс откуда-то золотистый лист и, закружив его в волшебном танце, опустил прямо на колени красавицы. Подняв его на уровень глаз, девушка с улыбкой рассматривала на нём прожилки, наслаждаясь даже такой простой мелочью. Вот уже несколько лет её жизнь была похожа на нескончаемую вереницу дат, которые, будто издеваясь, менялись на календаре с безумной скоростью. И, конечно, это расстраивало бы Милу, если бы не то, что она жила и держалась на свете только благодаря одному малюсенькому человечку, появившемуся на свет в такой же чудесный день, как и сегодня, около шести лет назад. Да, пусть она вышла замуж за человека, которого никогда не любила. Пусть навсегда покинула мир магии и волшебства. Но зато у неё есть это гиперактивное чудо, которое, между прочим, почему-то слишком тихо себя ведёт. Вот точно уже что-то натворила! Тяжело вздохнув, женщина поднялась на ноги и, бросив последний взгляд на своего единственного теперь друга – солнышко, мысленно попрощалась с ним, желая спокойной ночи. Да, это было странно, но ведь в этом была вся она, Мила! Войдя в большую комнату, обставленную массой дорогих и поражающе прекрасных вещей, рыженькая оглянулась вокруг: -Кира! – окликнула своё тёмноволосое чадо девушка. – Что ты там уже нашла? Малютка обернулась, глядя на свою мать большими, но совершенно невинными и даже не удивлёнными, синими глазами: -А я… Альбом вот нашла. Тут ваши с папой фотографии со свадьбы, и я совсем маленькая! -Надеюсь, ты ещё не умудрилась вырезать из самых красивых фотокарточек снежинки? – усмехнулась Мила, приблизившись к дочери и, присаживаясь на колени рядом с ней. -Не-е-ет! – возмутилась кроха. Не спрашивая разрешения, девочка тут же приземлилась на руки матери, показывая ей находку. –Ты тут такая красива-а-ая… -Спасибо, милая. – лёгко улыбнулась женщина, целуя ребёнка в макушку. -Ой, смотри, а это дядя Рома! – воскликнула Кира, перевернув страничку и заметив фотографию Лапшина и Белки на выпускном, а потом сразу же указала на Векшу. – А это твоя подруга детства, да? -Угу. Мы с ними учились все вместе. -Да? А где? Почему ты никогда не рассказываешь? – тут же заходилась спрашивать любопытная девчонка. Миле ничего не оставалось, кроме как тихонечко прыснуть: -Я когда-нибудь расскажу. Позже, ладно? Дочь недовольно нахмурилась и упрямо смотрела на мать, но вскоре поняла, что всё равно ничего не добьётся и, шморгнув носом, дальше стала листать странички, на которых отражалась вся жизнь её самого родного на свете человека. Несколько минут девочка обиженно молчала, просто запоминая, что ещё хотелось бы спросить, пока не наткнулась на фотографию молодого и очень красивого юноши, которая была намного больше остальных. Этому «портрету» даже не выделялось здесь особое место – картинка была просто вложена между листками, но было видно, как бережно относиться к ней владелица: здесь не было ни одного отпечатка, ни одной царапинки или пылинки…. Мила, вновь взглянув на фото Гарика, задохнулась. Каждый раз при взгляде в его синие, глубокие и такие озорные глаза, в душе девушки что-то по-прежнему обрывалось. Вот и сейчас по спине прошёл холодок. Нет, она никогда не поверит в то, что он мёртв. -А это кто, ма? – тихо спросила малышка, обернувшись и уставившись прямо в глаза женщине. Сейчас она как никогда напоминала его. Разумеется, Кира не была дочерью Гарика, и это был единственный факт, связанный с девочкой, который Миле не нравился. Во всём остальном, будто по заказу, девчушка была на него похожа: такая же целеустремлённая, в чём-то упрямая, но действительно добрая и готовая постоять за себя и своих друзей уже в столь раннем возрасте. Всё это казалось бывшей Рудик загадочной шуткой, насмешкой судьбы. Возможно, так оно и было. Опомнившись, Мила поняла, что пауза в разговоре слишком затянулась, о чём свидетельствовала миленькая складочка между бровями её собеседницы: -Ой, прости… Я просто слегка задумалась. - быстро оправдалась женщина и, вздохнув, пояснила. –Понимаешь, Кира… Когда я была ещё совсем юной… -Как я? -Нет. – снисходительно улыбнулась дама, уже давно привыкшая к тому, что её постоянно перебивают. –Конечно, я была старше, чем ты. -А-а-а… Ну и? -Так вот: когда я была ещё совсем юной, ещё до того, как встретила твоего отца, я, как и все, была влюблена. Этот парень – моя первая любовь. Самая большая и пламенная. -О… А где она сейчас, эта твоя любовь? -Гарик. – женщина порывисто вдохнула воздух, пытаясь не забыть, как дышать, впервые за многие годы вновь произнося это имя вслух и едва слышно добавила.– Он погиб… Глаза Киры испуганно расширились, когда она услышала звенящие в голосе её мамы слёзы. Девочка обернулась к женщине всем туловищем и крепко обняла её за шею. Может, она и не совсем понимала всё, из-за своего юного возраста, но видеть слёз Милы просто не могла: -Мамочка, не плачь, пожалуйста! Это ведь давно было, правда? Давно? -Да, дорогая, очень. Очень-преочень давно. – обняв доченьку, попыталась улыбнуться женщина. -Ну так тем более! Как там в этих сериалах говорят? Ты должна его отпустить… Да и вообще, может лучше забыть о том, что приносит столько боли? – наивно спросила Кира, чем вызвала горькую усмешку Милы: -Пойми, малыш, я никогда его не забуду, потому, что есть чувства, которые не исчезают и люди, которые не забываются. Девочка, чуть отстранившись, озадачено смотрела на мать, а женщина, лишь рассмеявшись, поцеловала её в щеку и напутственно произнесла: -Ты обязательно поймёшь это однажды. Только вот надеюсь, что жизнь преподнесет тебе менее тяжелый урок, зайчик мой.