Идея двух одиночек только ночью жива

На экране возникает кадр с маньяком, из динамиков ноутбука раздается приглушенный визг. Виталя устало подпирает кулаком щеку, проверяет бегунок на временной строке и понимает, что прошла только половина фильма. Он может бы и испугался, если бы только фильм был не таким паршивым, а бросать просмотр на середине не хотелось. Виталя слишком сильно любит давать вторые шансы. Под подушкой неприятно вибрирует телефон, парень невольно вздрагивает и тихо выдыхает. Виталя отрывает взгляд от экрана ноутбука, смотрит на телефон и тут же подрывается. Он мог бы сразу понять кто ему пишет в такое время, но самого уже почти затянуло в сон, и паршивый фильм совсем не помогает удерживать себя в бодром состоянии. Парень торопливо набирает пароль, разблокирует экран и нажимает на иконку мессенджера. Одинокое короткое сообщение от Евы висит непрочитанным среди бесчисленных телеграмм каналов. Сердце сразу заполошно бьется в груди, внутри все сладко стягивает в нервном предвкушении. Виталя сам над собой смеется, называет мысленно себя “пацаном малолетним”, но поделать ничего с этим не может. Слишком волнительно, слишком хорошо, просто слишком. “занят?” Виталя невольно смотрит на время и прикрывает глаза на секунду, стряхивая с себя остатки успевшего наплыть на него сна. За все это время он еще ни разу не срывался вот так к девушке в три часа ночи. Он знает, что все равно согласится, потому что Еву увидеть хочется так, что кожу по всему телу покалывает. Но Виталя все равно пытается вразумить подругу (и себя в том числе). “Евочка, ты время видела?” Он знает, что она напишет, он знает, что Ева пошлет его далеко и надолго с этой попыткой отправить ее поспать. В конце концов, уговорить ее и уж тем более переспорить Витале еще ни разу не удавалось. Ответ от девушки не заставляет себя долго ждать, почти сразу приходит сообщение. “виталь приезжай” Это уже определенно плохой знак. Ева обычно отмахивается, шутит и продолжает медленно и неторопливо затягивать его в эту игру. Она может огрызаться, злиться, язвить в редких случаях. Может присылать длинные томные голосовые о том, как скучает, как ей хочется компании, как ей хочется поговорить. Но она редко когда вот так, без обиняков, сразу просит приехать. Сердце парня обеспокоенно вздрагивает в груди, а сам он вскакивает с кровати, попутно набирая ответ. “Что случилось?” Беспокойство сжимает горло, пока Виталя стремительно собирается. Он рыщет в темноте в поиске джинсов и рубашки, спотыкаясь то о край дивана, то о ножку стола. Парень ругается сквозь зубы, но не отрывает взгляда от экрана, попутно открывая другое приложение и заказывая такси. “просто приедь” “пожалуйста” От просьбы совсем становится не по себе, поэтому Виталя ускоряется в поиске вещей. Включает свет, щурится от яркости ламп и отзывается коротким: “Скоро буду”. Когда это началось Виталя не сможет точно сказать. Наверное, сразу после того случая с Аней, когда они все сидели в огромном доме Белозеровых и не знали, что делать. Тогда они с Евой впервые встретились, и все как-то само собой завертелось. Ко всему прочему Саша окончательно сожгла мосты, попросту растоптав его сердце. После этого ночные переписки с Евой стали обыденностью, а потом и поездки на такси посреди ночи. Виталя за все это время не смог отказать девушке, каждый раз, в итоге, собираясь и выезжая в чужие апартаменты. Иногда, она сама приезжает в его район, заваливается к нему в квартиру, готовая делать что угодно, только бы парень не задавал лишних вопросов. Виталя послушно не спрашивает ничего, лишь целует робко и совсем аккуратно, будто может одним неловким движением сломать Еву. Та почти сразу смеяться начинает, язвит и, наконец, приходит в себя, тащит парня за собой на разложенный в комнате диван. Вытягивает из Витали остатки сил, озорно глазами сверкает, а потом тянется за чужим ноутбуком, чтобы до утра смотреть очередной артхаусный дикий фильм. Парень засыпает где-то на середине, сползая во сне на чужое плечо, и посапывает едва слышно в висок девушки. На утро Ева будит его обманчиво мягкими поцелуями, а после цепляется зубами за мочку уха и щипает за голые бока. Виталя сонно улыбается, лениво отвечает на ласки и шлепает босыми ступнями на кухню, чтобы заварить им обоим кофе. А у самого в это время внутри все от счастья и радости приторно сладко крутит. Общение с Евой совершенно не похоже на прошлые “отношения” парня. Она говорит все как есть, честно и без прикрас. Девушка открыто и ярко улыбается, громко и весело смеется, трепетно проводит пальцами по чужим кудряшкам. Он совсем голову теряет, ждет каждый вечер, что она вот-вот напишет, и если не дожидается строчит сообщение сам. Не всегда переписка превращается в поездку к кому-то домой. Зачастую, они просто перекидываются сообщениями до утра или пока Виталя не засыпает посреди диалога. После этого он постоянно просит прощения, на что получает только: “да не парься ты”. В итоге, парень и не замечает, как в один момент просто уже перестает представлять свою жизнь без Евы. Конечно, с Евой не просто, их отношения и близко не походят на тот идеал, о котором все пишут на форумах и в соцсетях. Они не ходят на свидания, не знакомят друг друга с родственниками, не планируют дальнейшую жизнь. Но Витале хватает этого, хватает той щемящей грудь нежности, возникающей, когда Ева засыпает у него под боком, уставшая и разнеженная. Ему хватает того, как девушка зарывается в его волосы ладонью, мягко тянет, направляя. Хватает того, как она весело смеется над его шутками, сидя на собственной кухне, закинув ноги Витале не колени. Он на самом деле думает, что они неплохо справляются, особенно после того, что им пришлось пережить. Особенно после того, что пережила Ева с отцом и его новой женой. Об этом парень узнает, когда в очередной раз приезжает к подруге, которая тут же наливает ему в бокал красного полусладкого и утягивает за собой на диван. Ева залпом выпивает вино, не дает Витале и слова сказать, притягивает к себе и глубоко мокро целует. Парень послушно отвечает, крепко держится за тонкую талию, сам прижимается ближе. Пальцы чуть ли не обжигаются о полоску голой кожи, что выглядывает из-под кроп топа девушки. Виталя отстраняется, чтобы вдохнуть, и тут же чувствует чужие губы на своей коже. Не получается сдержать улыбку, он негромко смеется, видя блеск в чужих глазах. Парень мягко обхватывает лицо напротив ладонями и притягивает для очередного поцелуя. Ева веселится, то и дело отстраняется, ластится как кошка, и перетекает от одного места к другому. Голова откровенно кружится, пока девушка забавляется, заставляет окончательно потеряться в пространстве и чувствах. Держится Виталя только на желании ответить тем же, окружить заботой и сделать все правильно. Ева чихать хотела на все эти правила, она делает то, что сама хочет, ведет за собой, так что парню кажется, будто он неопытный мальчуган. В итоге, Виталя сдается и следует беспрекословно за чужими движениями. Ева выводит рисунки на Виталином плече, уткнувшись носом в его шею, и прислушивается к чужому дыханию. Виталя бережно обнимает ее, придерживает за спину, лишь бы не упала с дивана, и рассматривает чужую макушку. Пальцы тонут в мягких вьющихся волосах, ему кажется, что он может так пролежать до самого утра, не засыпая. И тогда Ева рассказывает про все: про мать, про отца и Марину. Говорит, как мечтает убить собственную мачеху. Признается, что жалеет, так как не смогла ее тогда забить, как та забила ее любимую Альфу. Рассказывает о матери, с которой теперь и говорить то не выходит, ощущение будто с пустым местом пытаешься вести диалог. Жалуется на отстраненного отца, который не пытался с ней поговорить, только отправил к психологу. Рассказывает ему про тонкие шрамы, разбросанные по коже. Виталя только крепче ее к себе прижимает, заботливо целует в лоб, понимающе слушает, не решаясь прервать чужой монолог. У самого внутри все бурлит и кипит от несправедливости, но он упорно молчит, обратив все внимание на девушку. А Ева закипает, злится, пылает ненавистью, пока наконец не заканчивает рассказ и не выдыхает. Она резко садится, выпутываясь из чужих рук, прикрывает глаза, только спустя пару минут поворачивается снова к Витале. Девушка внезапно нежно улыбается, проводит рукой по чужой заросшей щетиной щеке и целует. Витале так хочется признаться в том, что он любит ее, но он упоро молчит. Виталя нервно открывает и закрывает переписку с Евой, буравя взглядом свое собственное сообщение, как будто от этого ему тут же придет ответ. Такое было, пожалуй, лишь единожды еще в самом начале их отношений, когда Ева узнала про арест отца. Виталя тогда тоже получил тревожное сообщение от девушки, сорвался и примчался к ней весь взъерошенный и перепуганный. В ту ночь Ева была ощетинившийся, озлобленной, полная желания разрушать и ломать. Благо, от последнего пострадал только один несчастный бокал, который девушка яростно раскола об пол. Виталя тогда перепугался не на шутку, кое-как угомонил Ева, которая сначала лезла в драку, а потом пыталась затащить его в кровать. В итоге, он сумел успокоить Еву, уложить ее спать и остаток ночи убирался на чужой кухне. Сам он заснул в гостиной на диване, окончательно выбившись из сил только к рассвету. На утро Ева ощетинилась пуще прежнего, и предстоящий тяжелый разговор чуть было не закончился ссорой. Но Виталя смог ее успокоить, чудом сгладив все углы. Виталя торопливо взбегает по лестнице, залетает в здание, несется наверх. Сил ждать лифта нет, хоть и стоило бы дать себе мгновение на передышку. Он звонит в дверь в конце коридора, в ожидании замирает и пытается судорожно восстановить дыхание. Почти сразу она распахивается и перед парнем предстает очень уставшая Ева. Она замирает посреди прохода, кажется очень маленькой, бледной и совсем какой-то нереальной. - Привет, - тихо здоровается Виталя, окидывая быстрым взглядом девушку. - Я уж думала не придешь, - хрипло говорит Ева дрожащими губами, не пытаясь как-то скрыть свое состояние за вечной улыбкой. Парень тут же делает шаг вперед и заключает ее в объятья, укладывая подбородок на темноволосую макушку. Девушка зарывается в его шею лицом, отплевывается от попадающего в нос меха с воротника чужого пуховика. Она касается губами места под челюстью, неразборчиво бормочет в холодную с мороза кожу и закрывает глаза. Виталя делает шаг вперед, аккуратно прикрывает дверь, отчего Ева тут же отступает от него в сторону, трет лицо и идет на кухню. - Расскажешь, что случилось? Его вопрос тонет в грохоте посуды. Парень торопливо разувается и стягивает куртку. Все это стало уже привычной рутиной, Виталя ориентируется в чужой квартире чуть ли не лучше, чем в своей. Он застает Еву за попытками открыть вино дрожащими руками под тихую ругань. - Виталь, дай штопор, - коротко командует она, нервно отбрасывает мешающие волосы в сторону, и с громким стуком ставит бутылку на столешницу. Виталя медленно заходит за спину девушки, отодвигает всю посуду в сторону и робко прижимается лбом к чужому затылку. Ева в первую секунду каменеет, вся напрягается, сжимается под чужими теплыми ладонями и совсем как-то рвано выдыхает. Парню чудится в этом всхлип, он увереннее привлекает ее к себе, держит за узкие плечи, целует куда может дотянуться, зарывается носом в длинные волосы. Виталя ждет, когда она сама заговорит, он не хочет давить, все равно Ева только ощетинится и отмахнется. Тонкая рука взлетает к лицу, девушка давит уже настоящий всхлип и снова громко, тяжело выдыхает. Внезапно Ева разворачивается и целует парня. Виталя издает задушенный тихий вздох, вскидывает руки в растерянности, пока его самого прижимают к тумбе. Ева поднимается на носочки, тянется выше, цепляется руками за чужие плечи, так сильно, что парню почти больно. Она глубоко, влажно целует его, все жмется ближе, хватает за шею и тянет, тянет на себя, будто ей мало. Виталя давится воздухом, открывает рот, отчего Ева тут же углубляет поцелуй. Узкая ладонь скользит от шеи вниз по груди к ремню джинсов и судорожно пытается его расстегнуть, что действует крайне отрезвляюще на парня. - Ев, постой, - шепчет Виталя, таки собираясь с силами и мягко отстраняя от себя девушку. Она немного дезориентировано хлопает глазами, пытается восстановить дыхание. Парень придерживает ее за плечи и нежно гладит большими пальцами голую кожу, старается смотреть Еве только в глаза. У него самого кружится голова, хочется плюнуть на все и просто наконец перестать сдерживаться. - Давай поговорим, - говорит он, удерживая девушку на месте. Она тут же напрягается, взгляд становится острым, как лезвие бритвы. Виталины руки отталкивает тут же, сама отступает и качает головой, с нервной улыбкой на губах: - Виталь, только ты не начинай, мне психологов хватило в свое время, - она снова тянется за бутылкой вина, таки находит штопор и занимает себя процессом открывания. Виталя стоит в замешательстве, молча наблюдает за Евой, пока пытается подобрать нужные слова. Следовало бы послушать девушку, но Витале кажется, что пришла пора поговорить. - Я подумал… - робко начинает он, опуская взгляд в пол. - Виталь, мне не нужен сейчас терапевт, - Ева отбрасывает штопор в сторону, наливает себе в бокал вина и смотрит на него, - Давай просто потрахаемся и все. Слова бьют по ушам, заставляя окончательно растерять хоть какие-то зачатки мыслей. В груди завязывается неприятный узел, сдавливающий все внутри. Парень удивленно таращится на девушку, пока та пьет, закатывая глаза. - Ой, да что ты так смотришь? - она взмахивает рукой, отставляет бокал в сторону. - Да, мне херово, да, я написала тебе, чтоб ты приехал, мы выпили и так далее далее. Виталя прокашливается, качает головой и наконец говорит: - Ну ты же знаешь, что хорошим это не закочнится? Ева молча выдерживает его взгляд, снова хватаясь за посуду, и кивает, растягивая губы в ядовитой улыбке: - Хорошо, ладно, - знакомым жестом отводит волосы со своего лица, Виталя замечает, как дрожат чужие пальцы, - У меня нет денег, а отец вот-вот сядет. Моя ебнутая мачеха вернулась в город и снова пытается разрушить мою жизнь. А еще новорожденный братик, который никому нахуй не нужен. Чуть не забыла, Аня, которая постоянно пытается влезть в какую-нибудь задницу, из которой мне приходится ее вытаскивать. Кажется я все рассказала. Виталя подходит ближе, уже тянется к девушке, как она прерывает его взмахом ладони. - Блять, только не надо этого, не говори, что мы сейчас вместе со всем справимся, - внезапно, она вскидывает на него взгляд полный слез, и добавляет уже дрожащим голосом, - Пожалуйста, Виталь. Парень все-таки берет ее лицо в ладони и прикасается своим лбом к чужому, слыша, как судорожно дышит Ева. - Я знаю, что это пиздец, - шепчет девушка, шмыгая носом и прикрывая глаза. - Прости, - он снова мягко касается чужого лица, оглаживает большими пальцами щеки, скулы, - Я не хотел сделать еще хуже. Ева против воли издает нервный смешок, опускает голову, но все-так же не отстраняется, и позволяет держать свое лицо в шершавых руках. Она тихо бормочет что-то похожее на: “Да куда уж хуже”. - Ну, - он весело фыркает, - Пока мне еще никто не втащил, это уже достижение, знаешь ли. Девушка смеется сквозь слезы и поднимает таки взгляд на него, сталкиваясь со светлыми глазами напротив. Тянет руку и сама касается его щеки, ласково скользит по щетине и останавливается на подбородке, цепляясь за него пальцами. - Виталь, - голос у нее дрожит, она нервно облизывает губы и смотрит так, что парень сам моментально все понимает. Они никогда не говорят “Я люблю тебя”, “Без тебя я бы не справилась”, “Ты единственное хорошее в моей жизни”, но оба понимают все без слов. Виталя видит в чужом взгляде целую кучу чувств, после чего ласково чмокает Еву в лоб. Утром первым, что он видит - лицо Евы. Он не сдерживается, целует ее коротко в нос, который она тут же морщит. Девушка открывает один глаз и ухмыляется, подрывается, опрокидывает Виталю на спину. Нависает сверху и смеется, пока парень заправляет чужие спутанные волосы за уши. Вся сцена кажется какой-то нереальной, как и весь дальнейший день: завтрак на утопающей в свете солнца кухне, ленивый просмотр какого-то глупого сериала, который Виталя находит на скорую руку. Они валяются на кровати в спальне, Ева то и дело треплет его по волосам, ласково оттягивает кудряшки и больше заинтересована парнем, нежели экраном ноутбука. И это один из лучших дней в жизни парня за последние, пожалуй, несколько лет.