Башкирские мемуары

Байрас устало протер виски и с наслаждением потянул затекшую спину. До поздней ночи олицетворение копалось в бумагах, фотографиях на которых были расписаны руны, в древних писаниях и в книжках с легендами. Совсем недавно снова были найдены остатки древних предметов случайно, когда строили многоэтажки. К какой культуре они принадлежали? Схожи мадьярским, но не совсем они. Скифы? Гунны? Кто?! Кто здесь жил кроме тюрков? Байрас серьезно собрался разобраться со своим происхождением, ради этого в жаркий летний день он закрылся в пыльных архивах в гордом одиночестве и вспоминал тюркскую писменной и рунопись. "Должно что-то остаться от отца"- бормотал он, стуча ручкой по деревянному столу. Эти полусгившие листки, свертки он видел уже много раз, но не мог успокоиться перечитывал и перечитывал. Он давно искал корни своего отца и никак не мог найти. Он со своими поисками достал всех: русские архивы, казахские, киргизские, татарские, добрался он даже до Китая, Ирана и Венгрии, но ничего нового так и не узнал. Остановился бы, смирился бы, что история канула в лету, если бы не братец Татарстан. Айнур всегда с ним спорит, когда дело касается происхождения башкир, накатал не одну статью, где доказывал, что Башкортостан всегда был булгарским. Хотя сам не смог доказать на тюрском форуме, что он булгар. Но он цепляется за любую мелочь, лишь бы вычеркнуть башкирскую историю и переписать его в татарскую. "Видите ли я его придаток. Тьфу на него, я уже готов отрицать тот факт, что мы родственники, лишь бы только отстал!" Байрас отодвинул от себя стопку рукописей и с наслаждением лег на стол. "А ведь я сам много чего знаю"- нахмурился Байрас- "А напишу-ка я, что помню, может и ответы найду на свои вопросы" Байрас налил себе чаю, добавил туда молока, меда и снова сел за рабочий стол. Включил свой ноутбук, новую страницу Ворд и погрузился в воспоминания: --- Мой отец был в молодости довольно сильным воякой, независимым и гордым, не брезговал грабежом и не видел ничего плохого добывания необходимого войной. А когда уже постарел, все же отошел от всей этой жизненной суматохи и проживал спокойную жизнь у скалистых берегов Агидель. Перебрался с юрты в деревянный дом и жил охотой, добывал мед, ковал оружия и делал цацки, этим и жил, этого было и достаточно. Пока до него не добрался Хазарский хаган и не уговорил пойти походом на булгар. Ведь папа старый волк крепко держал булатную саблю. Поход был удачным, хазарам и башкирам досталось много добра, но самое лучшее досталось моему отцу: моя мать. Моя мама половецкой крови, из племени кипчак была первой женой хана Булгара. Понятия не имею, как отец сумел ухмыльнуть молодую девушку прямо с ханского дома. Мне ничего про это не рассказывали, как бы я не просил. Да и это не важно, важно то, что в результате появился я: Паскерти, Башгирдия, Башждурд. Меня называли по разному, для кого-то я был Великой Венгрией, меня путали со страной мадьяр, с которыми долгое время я соседствовал. Только они ушли на запад, а я остался там где был. Отец умер до моего рождения и моя украденная мать осталась одна. Она бы вернулась обратно к булгарам, но боялась бывшего мужа, Булгар был довольно тверд и горд и не только бы не принял украденную жену, но и мог навредить мне. Ведь я был сыном его давнего врага. А мой отец довольно сильно унизил Булгара своим поступком. Не исключено, что он сделал это назло ему, а не потому что влюбился в кипчакскую зеленоглазую красавицу. Мама очень тосковала по старшему сыну, по моему единоутробному брату. Он являлся наследником и должен был стать ханом. Его звали Айнур. Мама мечтала нас познакомить, говорила, что я сразу его узнаю, ведь мы похожи друг на друга. Уверяла, что когда мы познакомимься он меня примет и полюбит. А я наивный верил в это. Только мы не спешили выходить из дремучих лесов в многолюдную степь. Вокруг много врагов, которых нажил себе отец. Его-то тронуть соседи боялись, а вот меня...Я был еще мал и было бы удобно отыграться на малолетнем мне отцовские обиды. Мама моя не отпускала меня далеко от себя, всегда волновалась, чего-то боялась. А я выползал из рук спящей матери, тихо открывал дверь, взяв свой детский кинжал, уходил в чащу леса. Наша деревня была окружена горами с четырех сторон и мне не терпелось узнать, что там за горизонтом. Я не видел мир за пределами гор, но, если верить маме, там было зло. Моя мать очень много времени отдавала к моим тренировкам, чтобы я мог защитить себя. Она готовила меня к жизни, к обществу, где каждый может вгрызться в глотку. Где все желают зла, где все коварны. "Я будущий батыр не должен их бояться, я должен победить зло и вернуть добро этому миру."- с такими мыслями я шел вперед навстречу приключениям и обычно на половине пути меня перехватывала моя мама. Ох, влетало мне хорошо, но все же не угасало у меня желание найти легендарный алмазный меч и уничтожить зло. Я был уверен, что со мной мама не должна была никого бояться. Эх, сейчас бы мне такая уверенность в себе! Я был счастлив, беззаботен, бегал на речку с мальчишками, учился верховой езде, вечерами слушал сказки стариков, копался в вещах своего отца, пытался примерить его одежду, кольчугу, поднять его саблю. Когда рождаются мне подобные обычно их сразу начинают учить управлять людьми, они уже знают, что они особенные, что они не люди, они лидеры, будущие цари, ханы, каганы, короли и тд. Окруженные особой заботой,лучшими учителями, одетые в лучшие одежды олицетворения народов. Такие тоже часто гостили у нас. Я был знаком с мне подобными, раньше было очень много олицетворений, многих я уже позабыл. И тоже знал, что я другой, многие люди рядом знали, что мне несколько сотен лет, хотя я выгляжу и веду себя как ребенок и это нормально. Для них я был ен, душа народа, то что надо было беречь. Но я жил обыкновенной жизнью, одевался просто, делал то, что делали остальные, работал, пусть и мой дом и моя юрта была самыми большими и яркими в деревне и кочевье. Мне приносили подарки во всех моих земель, поэтому все же я был избалован людским вниманием. Но приучен тому, что я должен служить людям, а не они мне. Такое было не редкостью для тюркских племен. Старались, чтобы мы остались ближе к народу и были равнодушны к роскоши. Тем более на таком воспитании настаивал отец для нерожденного меня. Я ведь будущий защитник, правда неизвестно, когда я буду полноценным олицетворением. На моих землях дела решались Курултаем. Это когда старейшие и уважаемые из каждого племени собираются на совет, а потом все решалось голосованием, при том одинаково считались голоса и малых племен и больших, это я придумал. Справедливо? Да, я решил правильным дать свободу каждому племени, из которых я состою. Правда без общего начала, они разбрелись кто куда и это повлияло на мой рост. Я на долгое время застрял в детстве. Мама же со временем начала бледнеть, ее зеленые глаза тускнели, словно чувствуя свою гибель, она баловала и ласкала меня пуще прежднего, не отпускала меня от себя, все целовала, перебирала мои жесткие волосы, обнимала тонкими прозрачными руками. А потом она исчезла, оставив подле меня свой кулон, который никогда не снимала. А тогда отказывался принимать очевидное. Я всполошил всех своих людей, заставил прочесывать леса, болота, степи, не пропускать ни одного камня, чтобы не упустить след. Но нет. Исчезла, испарилась. Или нет? Я все равно чувствовал ее присутствие она была во всем, в воздухе, в ее вещах, во мне. Мы часто вместе смотрелись в зеркало. Ей нравилось сравнивать нас. У меня были такие же черты лица, как у нее, прямой нос, большие глаза, щеки с ямочками и родинки. Правда я был чуть смуглее ее, у меня были темные прямые волосы, каре зеленые глаза, тонкий отцовский рот. Теперь я смотрюсь в зеркало один и вспоминаю, какой была моя мама. Розовое платье, украшенный серебрянными монетами нагрудник, украшенный бисером платок и отцовский елян, высокие красные сапоги. Она упоминала, что раньше она одевалась по другому, а так ее наряжал отец из своего чувства прекрасного и чтобы монеты на груди и на спине слушили защитой от стрел. Свои волнистые каштановые с розовым отливом волосы она заплетала в косы, маленькие орогубевшие, обветвенные, но все равно мягкие руки. Светлая кожа, с родинками, зеленые большие глаза, ямочки на щеках. Я потом только понял, что она была маленькой хрупкой женщиной, ведь когда обнимал ее, я был ей по пояс. Она была сильной, она ловко орудовала саблей, стреляла из лука, лихо скакала на коне. Обычно нервная, потерянная, нежная женщина в случае опасности превращалась в яростную дикую кошку. И глядела она на меня с обожанием, глазами полной любви и восхищения. Я не знаю своего отца. Очень жаль, что я не познакомился с ним. Только потом я понял, что отец погиб не просто так. Иногда так бывает у олицетворений. Не всегда новое олицетворение является залогом власти. Бывает, когда появляется новый народ на месте старого, новое растворяет в себе старое. Первый пример: мой старший брат Айнур, он впитал в себя племена коми, финнов, угров, половцев, булгаров и появился на свет не навредив отцу, а укрепив его, за счет соседних племен. Разве не чудесно? Булгаров теперь оказалось трое включая еще и чувашку, сестрицу Айнура. Второй пример я: новое олицетворение, начал пить энергию своего отца с момента своего зачатия. В то суровое время бывали те, кто убивал нерожденных олицетворений, чтобы продлить себе жизнь. Своего отца, древнего олицетворения, военачальника Западного Каганата, пережившего много воин и гибель крупных Империй, я иссушил за считанные месяцы, за которые он успел собрать военное снаряжение, выковать мне кинжалы, сабли, кольчуги, набрать табуны лошадей и передать легенды, истории и песни матери, чтобы она передала их мне. Повесил колыбель, вырезал из дерева игрушки. Последний его подарок, я храню до сих пор. Детские кожанные сапожки, истертые, штопанные. Как не хранить то, что было сделано его руками? Как жаль, что я не видел, как отец выглядит. Я знаю его только из воспоминаний окружаюших, по рассказам мамы. Но все же мой отец нашел способ поговорить со мной. Мама передала мне песни, легенды и сказки, которые сочинил мой отец. Через них он рассказывает мне о том, каким должен быть батыр, о том, как ему нравиться глядеть на горы, о том, как ему нравилось скакать на коне наперегодки с ветром. Вообщем, он рассказывал о себе, о своей жизни, наставлял, учил, поучал, предупреждал, воспитывал, напоминал о важном через мелодию курая, через жуткие легенды, через сказки о батырах и через протяжные песни. Он сумел обмануть время и все же вести со мной диалог таким образом. Он меня любил, он отдал мне все что имел до капли. К сожалению кроме того, что он родственник Западного Каганата ничего не известно, он сам не знал, он являлся и чем отличался от других тюрков. Он был очень стар и забыл сколько ему лет и откуда он. И звали его Башджурд-Башкорт, но, вероятно, это было его прозвищем нежели именем. Мама иногда называла его Батырханом, то есть отважным ханом. Но было ли это его именем? Врядли Моя мама половецкая дочка, олицетворение одного из кипчакских племен первая жена Булгар хана, единственная жена Башджурда, красавица Минсылу. А мой народ носит имя моего отца-башкиры. Меня зовут Байджур, но сейчас зовите меня Байрас, олицетворение башкирского народа, Башкортостан в будущем. И понятия не имею откуда взялось такое громкое имя: баш-голова, главный, корт- волк, башкорт-предводитель волков. Что же скрывает от меня история? --- Сквозь шторы пробивался солнечный свет, начинался новый день. Было слышно, как чирикают воробьи, радуясь солнечному утру. В мрачной, пыльной комнате стоял рабочий стол, наваленный бумагами, пустая чашка, выключенный раскрытый ноутбук, а перед ним спал молодой мужчина, удобно положив руки под голову. Дверь со скрипом открылась и появился еще один чуть постарше в тюбетейке и узорчатой безрукавке на белую рубашку. Он открыл было рот, чтобы крикнуть младшему брату, что он такой, придурок, пропал куда-то на ночь, не предупредив никого, но замер, понаблюдал несколько мгновений и подкрался, ругая, скрипучий деревяный пол. Потрогал бумаги и провел пальцем по сенсору ноутбука. Тот загорелся, видимо, выключиться не успел. Айнул просиял, увидев, что пароли не требуется. Аккуратно забрал ноут и исчез за дверью с раскрытым ноутбуком в руках, надеясь, успеть все прочитать, и скачать всю личную информацию младшего брата. Ему ужасно хотелось узнать, чем живет и что делает Байрас. Но тот всегда все прятал, скрывал от старшего брата, на откровенные диалоги не шел. - Я не навредить, как ты постоянно думаешь. Я просто хочу узнать тебя поближе. Я все верну в целости и в сохранности. Ничего страшного в этом нет, мы родные братья, я должен все про тебя знать. Ну посмотрим, что ты от меня прячешь