Эннеада. Союз Неба и Пустыни: песок, облаченный в солнце

Тихие всплески парного молока разбивали ночную тишину, застывшую в храме сына Неба. Клубы густого пара скрывали от любопытных глаз и возможных непрошенных гостей крупный силуэт, двигающийся в унисон с мягко качающимися лепестками лотосов на поверхности парного молока. Гор полусидел-полулежал на ступеньке каменного бассейна, погруженный едва ли не по самую грудь, огромные крылья распластались по каменным краям, удерживаемые мокрым песком, как и мускулистые руки, попавшие в песчаные оковы. Дернув запястьями, Сокол попытался разрушить путы, тут же болезненно шикнув — предупреждающий укус в бедро явственно намекнул, что делать этого не стоит. Темноволосому богу ничего не оставалось, кроме того как подмахивать бедрами в такт приятному скольжению теплого вакуума по давно закаменелой плоти — Сет уже почти час во всю отрывался за представление с «игрушками» Гора, которые тот «подарил» ему на свадьбу. Еще пара резких рывков, и бог неба с тихим рыком выплескивает столь долго мучающее возбуждение под шумный всплеск воды и рванный вдох от выныривания аловолосой макушки. Сокол не успел и глазом моргнуть, как бог песков стремительным рывком оседлал напряженные бедра, крепко обхватив бледными ладонями шею, впиваясь в обкусанные губы глубоким поцелуем, делясь с мужем вязкой слюной, смешанной с горячим семенем Гора. Чувствуя, как темноволосый в отместку слегка прикусил нижнюю губу, Сет разорвал поцелуй, улыбаясь самой что ни на есть пошлой улыбкой и сжал пальцами основание плоти насаживаясь одним движением до конца. Перед глазами заплясали цветные круги, бог песков уткнулся носом в ключицу супруга, жмурясь от легкого дискомфорта из-за резкого проникновения. Пусть они и занимались любовью буквально пару часов назад, внутри него было все так же узко, как в их первый раз — освободившиеся от пут сильные руки с неприсущей им нежностью обнимали раскачивающийся вверх-вниз бледный стан. Чуть мозолистые от меча пальцы сжимали округлые бедра, оставляя отпечатки крупных ладоней, пока губы скользили по доверчиво подставленной тонкой шее. — Гор… — аловолосый, закусив губу, сдержал рвущийся наружу протяжный стон, вновь насадившись до конца на твердую плоть. — Еще… — Какой вы ненасытный, дядя, — сам сокол еле сдерживался, чтобы не опрокинуть мужа на каменную поверхность и сорваться на бешенный темп, достигая наконец долгожданного удовольствия. — Так жадно принимаете меня всего… — Замолчи… — Разве мои слова не доставляют вам удовольствия? — Гор склонился над ухом Сета, губами скользя по украшенной золотой серьгой мочке. — Разве не вы умоляли меня не останавливаться, когда я раз за разом наполнял вас собой, шепча вам в губы последние часы? Ответа Гор не дождался — после очередного глубокого толчка аловолосый не выдержал сладкого напряжения, излившись на живот бога неба, и откинулся назад, едва не упав в воду — от оглушительного оргазма Сет потерял сознание, свалившись в заботливо вовремя подставленные руки теперь уже законного мужа.

***

Сет пришёл в себя от чувства невесомости и легкого дуновения ветра — Гор, заботливо укутав супруга в хлопковую ткань, медленно шёл в теперь уже общие покои. Среди складок приятной материи мелькали светящиеся целебным сиянием перья. Убедившись в безопасности, аловолосый с довольным вздохом уткнулся носом в сильную грудь, медленно вдыхая аромат масел и благовоний. — Дядя, вы очнулись? — на боге неба сейчас не было клафта, а потому Сет мог различить едва заметное веселье, плескающееся на дне синих глаз. — Как вы себя чувствуете? — Поясница болит, — буркнул бог войны, спрятав взгляд в смуглой ключице. — Ещё и в меня кончил. Животное. — И сделаю это ещё раз, мой возлюбленный дядя, — сухие губы нежно коснулись алого темни в целомудренном поцелуе. — Мне нравится смотреть на вас, заполненном мной до самых краёв… — Ещё чего! — взвился Сет, легко стукнув супруга по плечу кулаком. — Если ты не забыл, то я могу понести вообще-то… — А что в этом плохого? — Гор вошёл в покои, направляясь прямиком к ложу, куда аккуратно опустил мужа, одним движением обнажая бледное тело. — Я очень хочу, чтобы вы подарили мне дитя, похожего на вас. Ответить возмущённой террасой Сету не дали скользнувшие внутрь тёплые пальцы, смазанные цветочным маслом. Чуть мозолистые подушечки сразу нашли чувствительный бугорок, продолжая ритмичную стимуляцию, пока обкусанные им же самим губы обхватили вновь пробудившуюся и требующую к себе должного внимания разгоряченную плоть…

***

— А вам идёт быть таким, — разморенные после четырёх раундов любви молодожёны лежали под шелковыми простынями, наслаждаясь наступившей наконец вечерней прохладной. Смуглая рука Гора любовно оглаживала заметно округлившийся живот мужа, наполненный едва ли не до самых краёв горячим семенем правителя Египта. — Знал бы я, какой ты извращенец, тысячу раз бы подумал, прежде чем соглашаться на брак, — несмотря на тихое ворчание, Сет довольно устроился на племяннике, вырисовывая на влажной от пота коже одному ему известные символы. — Такое чувство, что меня сейчас разорвёт. — Нужно время, чтобы ваша хат приняла всё до капли, чтобы в ней начала формироваться новая жизнь. Потом я сам лично очищу вас. — Пошёл к черту.