* * *
Холодный зимний воздух неприятно обдувал лицо. Так сильно, словно тысячи тончайших иголок впивались в кожу. Но Том Реддл не спешил возвращаться в тёплый, красиво украшенный и родной сердцу замок. И даже посредством магии не пытался защитить себя от ветра. Он стоял на станции в компании слизеринцев. Большинство из них уезжали на Рождество, но кое-кто и оставался. Том не побрезговал воспользоваться этим предлогом и тоже «вышел проводить» однокурсников, в то время как его взгляд незаметно блуждал по перрону. Вот появилась тёмная макушка, усыпанная хлопьями снега. А позади неё — ещё одна, повыше, светло-русая, с беспорядочно торчащими прядями. Том поморщился, но продолжил следить за тем, как Фоули, незаметно для всех остальных — но не для Тома, — шепнул что-то Эстере, а затем зашёл в вагон. Вот же тупоголовый. Да ещё и слепой. Горло сжало от удушающего чувства тошноты. Том еле сдержался, чтобы ещё больше не скривить лицо, когда вспомнил случай недельной давности. Он мимоходом заглянул в «Три метлы», потому что искал Лестрейнджа, но обнаружил кое-то интересное. Эстера сидела в компании четырёх гриффиндорцев. Так ещё и улыбалась, как дура, когда к ней лез этот кудрявый кретин. Картина была до невозможности нелепой и даже омерзительной, но зато прояснила все недавние изменения в этой бестолочи. Тому казалось, что Эстера растеряла все свои мозги и характер, а оказалось, девка просто нашла себе ухажёра. Да ещё и какого. Было тяжело отказаться от искушения и не разнести эту новость по их факультету — вот смеху было бы. Особенно интересной ему виделась реакция Аспидиса. Но Том решил действовать иначе. Компания заметила Эстеру, которая неспешно проталкивалась к ним через толпу на перроне. Отъезжающие попрощались и поспешили к вагонам. Лестрейндж и Эйвери же просто отошли в сторону, чтобы позволить родственникам поговорить наедине. Однако Том, ни капли не смущаясь, остался стоять на месте. Третий, конечно, лишний. Но быть третьим Том точно никак не мог. — Уверена, что не хочешь остаться? — поинтересовался Аспидис, на что получил отрицательный ответ. Они поговорили с минуту о какой-то ерунде, после чего, наконец, простились. Эстера повернулась в сторону Тома. Явно рассчитывала коротко проститься и с ним, но он искоса многозначительно посмотрел на Аспидиса, и тот молча отошёл к Лестрейнджу и Эйвери. Эстера перевела озадаченный взгляд с кузена на Тома. — Знаешь, мне жаль, что нам не удалось нормально пообщаться за все эти годы, — спокойно и даже дружелюбно сказал он. — Недавно я понял, что слишком сильно увлёкся учёбой и не хотел тратить время ни на что более. Надеюсь, ты не в обиде? — Нет, Том, ты меня ничем не задел и не обидел, — небрежно бросила она, воспользовавшись его же словами. Дрянь. В нём тотчас же вспыхнула злость. Впрочем, всего лишь на мгновение. Но и этого хватило. Эстера заметила. — Славно! — Том натянуто улыбнулся и сжал ладони в кулаки в карманах мантии. — В таком случае я бы хотел знать, как ты проводишь каникулы. Будешь мне писать? — Ничего интересного не предвидится, — Эстера явно не доверяла его намерениям. — Поверь, мне в любом случае будет интересно, — на этот раз он постарался улыбнуться очень мило, а затем якобы смущённо опустил глаза в пол и продемонстрировал длинные ресницы. Обычно это работало. — Ладно, — не без сомнений протянула она и поспешила к вагону. Том с упоением втянул в себя холодный резкий воздух, заранее празднуя свою победу.* * *
Не прошло и трёх дней, как Эстера сама получила три письма. От Аспидиса, Эриона и… Тома. Она не говорила ему своего адреса. Значит, ему подсказал кузен? Или он сам это вызнал… Первым было прочитано письмо Эриона. А затем перечитано ещё пару раз, прежде чем она села и старательно начала писать, растягивая процесс и находя в этом массу удовольствия. Только к вечеру, перед сном, она распечатала два других письма. Вскользь пройдясь по нудной писанине Аспидиса, она откинула письмо в сторону и принялась за второе. «Как видишь, я решил не дожидаться твоего письма и сел за стол первым. Хотел поделиться своими наблюдениями за эти три с половиной года, проведённых в Магическом сообществе. Знаю, что ты считаешь наши разговоры простой забавой, но это не так. Магическая кровь вырождается. И я уверен, что это не просто стечение обстоятельств. Это намеренно взятый курс Мирового Магического Сообщества. Однако я пишу тебе не для того, чтобы рассказывать о заговоре против волшебников. На данный момент я просто делюсь своими опасениями. Как ты могла заметить, я довольно много времени проводил в библиотеке. Я изучал и ту литературу, доступ к которой не был предоставлен в программе. И как-то раз я наткнулся на довольно заурядную книжонку. На первый взгляд, казалось бы, не представляющую никакой ценной или интересной информации. Не в моих привычках хвастаться, но в своём чутье у меня нет сомнений, а потому я сразу понял, что это то, что мне нужно. Книга носит занудное название: «История магического образования и Учебный план: Список обязательной литературы, предметов и методов для обучения студентов волшебников». А датирована она около 1807 года. Уже вижу твоё недоумевающее лицо, но, поверь, тут всё не так просто… Хогвартс всегда обходил стороной изучение Тёмной магии с самого своего основания. Но понятия о Тёмной и запретной магии с тех пор изменились. Предметы, которые мы изучаем в школе, сократились вдвое. А какие-то были заменены на глупости вроде полёта на мётлах. Книг в школьной библиотеке со времён Основателей стало значительно меньше. Представь, каким было моё удивление, когда я узнал от библиотекаря, что «Тайны наитемнейшего искусства», которая пополнила коллекцию школы сразу, как только была опубликована, теперь изъята. И такая судьба постигла многие ценные издания, которые могли бы хорошо сослужить не одному поколению талантливых волшебников. Полагаю, когда ты дарила мне этот бесценный труд Буллока, сама не была с ним знакома, а ныне изучить его в школе у тебя уже не представилось возможности. Поэтому я скажу тебе, что, несмотря на некоторые и впрямь тёмные и опасные обряды, книга содержит в себе массу полезнейших и даже необходимых для выживания вещей. Хогвартс учит нас защитным заклинаниям, но число боевых и просто атакующих поистине смешно по сравнению с реально существующей угрозой и опасностью. Таким образом, школа намеренно лишает своих учеников возможности защититься. Злодеи и преступники всегда добудут способы, информацию и новые знания для осуществления насилия, с которым бóльшая часть волшебников не будет знакома, а следовательно, не сможет себя спасти в минуту опасности. Не думай, что я боюсь за себя. Но у меня обливается сердце кровью, когда я думаю обо всех тех, кто чьими-то грязными намерениями оказался лишён своего безусловного права — права себя защищать. Профессор Слагхорн — большой профессионал. Я его безмерно уважаю и не ставлю ему в вину всю эту систему образования. Но нас заставляют варить отвары от прыщей, Дыбоволосое зелье и остальную ерунду для детей и домохозяек. Бесспорно, есть и полезнейшие зелья, но их так мало в нашей программе… Мы изучаем несколько противоядий, но так поверхностно, так бегло, а между тем, если обучаться готовить сами яды, понять их принципы действия, то можно легче найти противоядие и купировать эффект. Как говорится: «Лучшая защита — нападение». И я с этим полностью согласен. Моя претензия к другим предметам такая же, поэтому я не буду занудствовать тебе и перечислять недостатки каждого. Но хочу сказать, что из школьного курса Хогвартса ушли такие предметы, как: Магия элементов, Спиритизм, Гоэтия, Теургия, Енохианская магия, Магия крови и даже Некромантия. Несомненно, никто и в те времена не позволял ученикам вызывать какие бы то ни было сущности или оживлять трупы. Однако их знакомили с различными течениями магии, давали доступ к истинным источникам, и у них был выбор, пользоваться этим или нет. Нас же лишили этого выбора! Эстера, я вижу в тебе отражение себя. Ты такая же жадная до знаний, даже если до сих пор отрицаешь это. Я вижу огонь в твоих глазах, когда ты читаешь и узнаёшь что-то новое. Часто и я сам ловлю себя на этом. Поэтому я и захотел написать тебе. Именно тебе. Сообщить о том, что мы теряем, потому что только так мы можем начать противиться этому. Я захотел поделиться своими переживаниями, потому что, мне кажется, только ты можешь это понять. Разделить моё чувство утраты и, чего скрывать, мою злость за эту несправедливость. Кто угодно, но не ты, мог бы посчитать меня сумасшедшим. Возможно, это и вправду так. Хотя я, скорее, одержимый. И не скрываю этого. И знаю, что ты такая же. Буду ждать твоего ответа. Искренне твой,Т. М. Р.»
Вопреки своим ожиданиям, Эстера захотела ответить. Иногда ей и впрямь не хватало его наблюдательности. Том Реддл был на совершенно другом уровне познания, чем она могла себе представить. И убедилась в этом ещё сильнее по мере их переписки, которая, неожиданно для неё самой, увлекла её. Эстера с тем же рвением отвечала и Эриону. Но его письма были другими. Они дарили ей эмоции и тепло. От писем Тома её бросало в дрожь от возбуждения, когда он делился с ней своими знаниями и списками литературы. Каких-то книг не было в школьной библиотеке. А потому она купила и уложила штук десять в свой чемодан и стала с крайним нетерпением дожидаться начала учёбы. Эстера напрочь позабыла о напряжении в общении с Томом. Это виделось ей уже чем-то далёким и неважным. Её вновь охватили те азарт и интерес, которые этот же мальчик пробудил в ней в детстве. И Эстере снова захотелось учиться вместе с ним! А она, казалось, совсем позабыла о том, каково это — восторженно обсуждать новую тему или спорить о чём-то с пеной у рта. Никто из её однокурсников не ушёл так далеко вперёд в постижении самой сути магии. А Том… он будто и впрямь был более смелой и отчаянной её версией, которая незаметно для остальных с головой окунулась в сами истоки, но каким-то чудом не потеряла связи с внешним миром.