Сны

Над ними было лишь бескрайнее ночное небо, усеянное яркими звёздами. Марк запрокинул голову и вгляделся, пытаясь узнать хотя бы одно созвездие. Ночь была тихая, свежая и безветренная. Он прислушался к своим ощущениям. Приятное тепло скопилось на руках. Это Стивен не спал и также наблюдал завораживающее тёмное небо. Марк мог бы передать ему контроль на несколько мгновений, но не хотел рисковать — вокруг было много незнакомых людей. Он подумал: чудо, правда? Стивен ответил: несомненно. Марк медленно открыл глаза и упёрся взглядом в деревянный свод потолка. Он всё ещё чувствовал на руках то тепло, а голос Стивена эхом звучал в голове. Неспешно сев в кровати, сонно огляделся. Из огромного окна, наспех зашторенного, просачивались лучи рассветного солнца. Марк подобрал телефон с соседней подушки, проверяя время. Раннее утро. Он отложил телефон в сторону и, разочарованно вздохнув, упал на подушку. Марк накрыл лицо руками и снова посмотрел на потолок, сквозь пальцы. Зная оптимизм Стивена и его умение всё приукрашивать, он был удивлён, что под потолком не висели какие-нибудь флажки или фонарики. Ему, Марку, сейчас бы очень пригодилось что-то воодушевляющее. Очередной сон… Сколько таких он уже видел, с тех пор как вернулся из Каира? Бесчисленное количество. Марк перестал считать ещё на первой неделе. Иногда, это был лишь один сон за ночь, глубокий и яркий. Марк напрочь забывал о том, что спал, веря в происходящее. Веря в то, что Стивен всё также рядом. В другие дни, всё смешивалось. Сны приходили короткие и тусклые. Он едва мог уловить смысл, как картинка уже менялась. Но и в этих снах один сюжет: в каждом из них Стивен был рядом. Он не до конца понимал, что это: какие-то сцены Марк помнил, это были воспоминания; другие — нет, он видел себя и Стивена лишь со стороны, не был участником. Но независимо от того, что снилось, утром он видел всё тот же кошмар: одиночество. Утренние сборы на работу, как обычно, прошли монотонно. Он покормил рыбку, купленную для Стивена месяц назад. Доставая любимую серую куртку, даже не посмотрел в сторону нескольких курток Стивена, так и оставшихся висеть в шкафу. Изредка появлялось желание сложить все его вещи в один пакет и спрятать в дальний угол, но кто-то что-то останавливало его. Лень, возможно. Или глупая надежда на то, что когда-то всё это ещё пригодится. Марк, уже вставив ключ в замочную скважину, на несколько мгновений застыл в дверном проёме. Окинул квартиру скучающим взглядом — всё те же книги на высоких стеллажах и одинокая рыбка в аквариуме. Он смотрел на аквариум — не от надежды, скорее, по привычке — желая увидеть кого-то что-то, кроме золотой рыбки. Но там отражался лишь он сам. — Так и думал, — горько усмехнулся Марк, закрывая дверь. Дорога из восточного Лондона, где находилась квартира Стивена… Проклятье! И квартира тоже его — что же, ничего своего не было?.. Дорога до Британского Музея занимала меньше часа. Его взяли туда по чистой случайности, ассистентом какому-то очень важному профессору. Он даже не помнил, зачем пришёл тогда в музей. Посмотреть ли на какую-то определённую выставку? Нет. Скорее, просто прочувствовать то, чем жил Стивен. Почему ему так дорога была его работа в сувенирной лавке? Ответа Марк не нашёл, зато встретил профессора Четерджи, который лично знал Стивена. Далее, дело было за малым — всего-то представиться братом-близнецом, выросшим в Штатах. — Но я в этом не смыслю, — возразил тогда Марк. — Ничего, и не таких обучали, — сказал Четерджи, шутливо отмахнувшись. — Главное, желание. Таковое имеется? — Само собой, — Марк даже не задумывался над ответом. Всё лучше, чем продавать сладости вредным детям с девяти до пяти. Он печально улыбнулся, вспомнив, как Стивен сетовал на свою начальницу и думал, что его никто не слышал. Музей встретил огромными баннерами, оповещающими о скором открытии Непальской выставки. Сегодня предстояло помогать расставлять экспонаты: ритуальные маски и амулеты, религиозные тексты… Профессор Четерджи терпеливо рассказывал краткую информацию о почти каждом экспонате, за что Марк был ему благодарен. За весь день он почти не вспоминал о Стивене: расстановка экспонатов и рассказы профессора занимали всё его внимание. В этом, пожалуй, и была лучшая сторона этой работы. Он чувствовал себя ближе к потерянному альтеру, находясь среди музейных экспонатов. Но это не вызывало какой-то особенной печали. Странная закономерность, но Марк об этом старался не думать. За столько лет, он в совершенстве овладел этим навыком. Если анализировать все свои действия, можно было сойти с ума… Только раз Марк вспомнил о Стивене. Всё произошло при крайне странных обстоятельствах. В одном из залов музея, который граничил с пространством, где обустраивали выставку, он встретил печальную, рыжеволосую девушку. Она стояла у ограждения и внимательно наблюдала за тем, как он и несколько других человек разбирали очередную коробку. — Эй, кто там стоит? — прошептал напарник, кивком головы указав на противоположную сторону выставочного зала. — Сходи, проверь, м? — Без проблем, — Марк отложил стеклянный куб с предполагаемой древней книгой заклинаний и поспешил в сторону названной гостьи. — Простите? Мисс? Я могу вам чем-то помочь? Девушка ответила не сразу, она продолжала наблюдать за работой по разгрузке, и это дало Марку пару мгновений, чтобы лучше рассмотреть её. Рыжие волосы покоились на плече, заплетённые в тугую косу. Худое лицо. Под глазами залегли тени, она выглядела уставшей. Девушка была одета в длинный серый плащ, руки она держала в карманах. — Мисс? — повторил Марк. — Да? — отозвалась, наконец, незнакомка. — Я что-то нарушила? — Марк на секунду растерялся, восточноевропейский акцент резанул по ушам, но он и вида не подал. — Нет. Просто вы так долго стояли у ограждения, и я подумал, что вам нужно помочь, — объяснил Марк, дежурно улыбнувшись в конце. Девушка медленно повернулась в его сторону и окинула Марка заинтересованным взглядом. Она пыталась прочитать его. Марк уже знал подобный взгляд — Доктор Хэрроу, в его сознании, ещё недавно вытворял точно такой же трюк. Марк медленно моргнул, разрывая зрительный контакт. Но даже за те несколько мгновений, что девушка смотрела на него, он успел почувствовать странную лёгкость в голове. — Спасибо, — осторожно проговорила незнакомка, вновь устремляя взгляд на экспонаты. — Лишь хотела узнать, когда точно открывается выставка. Ваши баннеры снаружи ничего дельного не сообщают. — Изучаете Непал? — вырвалось у Марка против воли. Он мысленно выругался от возникшей в сознании параллели. — Что-то вроде того, — ответ прозвучал уклончиво, но Марк и не думал допытываться. Он рассказал всё, что знал. Девушка коротко его поблагодарила и, развернувшись на каблуках, ровной походкой направилась к выходу. Марк наблюдал за её удаляющейся фигурой и в голове сам собой появился образ Стивена. Он бы точно также стоял у ограждения какой-нибудь безумно интересной выставки, расспрашивая персонал музея о точной дате открытия. В добавок, девушка выглядела так, словно нормально не спала многие недели — и здесь она напоминала Стивена. Добрался до дома на метро, сделав всего две пересадки. В почтовом ящике ждала открытка от Лейлы, в которой она коротко поделилась своими новостями. А в конце задала лишь один вопрос: как ты? Марк оставил открытку на письменном столе, пообещав себе написать ответ чуть позже, но так и не притронулся к ручке. Для него не было сюрпризом, что Лейла решила остаться на время в Египте. Богиня бегемотиха — Стивен бы сказал, что называть так древнеегипетских богов было неуважительно — обещала помочь найти связь с отцом, а в замен просила лишь месяц службы в качестве её аватара. И Лейла согласилась. Их прощание вышло на удивление коротким. Всё, на что хватило Марка это крепкое объятие. Он с запозданием отвечал на все реплики Лейлы, и от неё заторможенность бывшего мужа не укрылась. Она накрыла ладони Марка своими и, посмотрев ему в глаза, сказала: — Ты обязательно его найдёшь, — и столько надежды вложила в эти простые слова, что Марк и сам было поверил в сказанное. Но стоило закрыть глаза, как он снова видел окаменевшего Стивена, на лице которого страх перемешался с удивлением и непониманием. Марк обещал ему, что не бросит. Стивен же никогда его не бросал. Бывало, что лишь одна эта мысль — здесь находилось двое — не давала Марку остановиться, заставляла идти дальше, с надеждой на лучшее. Стивен не подозревал и о половине того, что происходило по ту сторону, и Марк намеревался сохранить это, во чтобы то ни стало. Марк дал себе обещание, что защитит. Стивен же его защищал, иногда и не подозревая об этом. Но ничего из этого он выполнить не смог. И, если быть честным с самим собой, никогда Марк не выполнял свои обещания. Он выключил свет и, зажмурившись, накрылся с головой пуховым одеялом. Бессмысленная попытка скрыться от безнадёги этой пустой квартиры. Бессмысленная попытка скрыться от внешнего мира. Марк, как и каждую предыдущую ночь, сконцентрировался на том, что помнил и точно знал: характер, привычки, движения — пытался воссоздать максимально реальный портрет Стивена в своей голове. Слышал где-то, что визуализация помогает. Марк потерял счёт времени. И, кажется, уже во сне, услышал: — Марк... — голос мягкий, полный надежды.