Khassanzh

— Капитан на мостике! — истошный вопль Чехова вызывает небывалую суету среди офицеров Энтерпрайза. Все они в спешке прячут под пьяно подмигивающие пульты початые бутылки и стаканы, как школьники на экзамене, застигнутые строгим преподавателем за чтением шпаргалок. Экипаж знает, что с капитаном шутки плохи. Видимо, в роду его не обошлось без парочки русских бабуль, потому что пьет он всё и непременно до дна. Появившийся в дверях Кирк подозрительно оглядывает экипаж, представляющий собой один сплошной покерфейс. Тянет носом, принюхиваясь к витающим в воздухе ароматам. — Это кто же из вас, сволочи, — удивленно и даже несколько обиженно произносит он, — Чивас с утра хлещет, а? — Побойтесь бога, капитан, — пищит Ухура. — Мы третий день в экспедиции. Откуда Чивас? Это мои духи. Кирк хмурится. Духи хорошо идут на пятой неделе любой миссии. Но не сегодня. — А так-то вообще есть чо? — вкрадчиво спрашивает он у Сулу, решившего воспользоваться своим природным цветом кожи и изобразить морду кирпичом. — Ээээ… — неопределенно говорит первый помощник капитана. — Эээээ… — Не томи, Сулу, — злобно шипит Кирк. — Ой, не томи… — У меня только этот… — говорит японец, — русский водочный напиток. «Разгуляй». Кирк теряет терпение. — До пизды мне, — говорит он, нетерпеливо протягивая руку. — После спиртовой настойки на хуйках венерианских рогочленов русским нечем меня удивить. Сулу нехотя протягивает капитану шкалик, который тут же тонет в трясущейся похмельной ладони Кирка. А потом неотрывно с тоской в раскосых глазах наблюдает, как исчезает в недрах капитанского организма ценный продукт. — Хорошо пошла, — кряхтит Кирк, занюхивая пойло челкой Спока. И вальяжно развалившись в капитанском кресле, командует: — Убрать причальные опоры, мистер Сулу! — Но капитан! Корабль к вылету не готов, старт назначен на десять тридцать, а сейчас восемь утра! — Мне ль не похуй, — храбро отвечает Кирк. — Ухура, тащи кофе и сними уже этот кокошник, ради всего святого! Сулу, полный газ! К цыганам!!! В нумера!!! То есть, бля, на Кронос, конечно, к Харрисону!!! — Видимо, капитан, — учтиво говорит Спок. — Вам не терпится испытать в действии торпеды «Хитровыебон 5»? — Хитровыебон — это наш метод, — кивает Кирк. — Попиздовали. Помощник капитана давит на рубильник и Энтерпрайз, словно гигантская космическая вафельница, словившая весомого пендаля, на всех парах устремляется к Кроносу, оставляя за собой лишь сверкающий след из опустошенной за время стоянки алкотары, тихо позвякивающей в безвоздушном пространстве.[1] ****** ***** — Есть связь по кораблю, — рапортует лейтенант Ухура, жуя хлеб-соль и ковыряя в зубах шпилькой от кокошника. — Внимание, экипаж, — Кирк делает горестное ебало, забыв, что Энтерпрайз не может видеть его в данный момент. — Все вы знаете, что Кристофер Пайк, замечательный человек и бывший капитан этой посудины был вероломно обвинен врагами нашего государства в непотребствах всяких нехороших и злостно опорочен перед лицом наших сорг… сомбр… — Кирк начинает заикаться, — тьфу, блядь… В общем, перед лицом. И в этот трагический для нас час… Капитан говорит еще долго, пытаясь подпустить в голос пафосной слезливости. Офицеры Энтерпрайза, уже не скрываясь, лезут под пульты, нащупывая горлышки бутылок, и с чувством прикладываются к живительной влаге. Забытый всеми коммандер Спок беззастенчиво пялится на мужественный профиль Кирка, непозволительно долго задерживая страстный и многообещающий взгляд на покрасневших от сушняка губах капитана. — В общем, давайте надерем жопу этому Харрисону Форду… То есть, тьфу, блядь… Джону Харрисону. Поймаем его и отправим туда, где самый злостный извращенец и педофил покажется ему ангелом небесным! Ура! Связь отключается. Капитан, отдуваясь, падает на спинку кресла. Спок испытывает нечто похожее на предоргазменные судороги, глядя сверху вниз на желтую водолазку, обтягивающую выступающие грудные мышцы Джеймса Тиберия. — Блядь! — разъяренно шипит Кирк, вытирая со лба выступивший пот. — Кто написал всю эту хуйню? Я ее до следующего утра читать должен, что ли? — Полагаю, вы приняли правильное решение капитан, — вежливый Спок пытается уйти от опасной темы. — Испытание торпед класса «Хитровыебон 5» в условиях Кроноса может иметь катастрофические последствия для… — Ой, да замолчи ты бога ради, — отмахивается Кирк, — неужели ты думал, что я настолько припизднутый, чтобы палить по помойкам торпедами, которые можно загнать втридорога клингонцам или обменять на Ниобе на три цистерны просроченного бухла? Это бартер, Спок, слыхал? Первоначальная форма коммерции… [2] — О, капитан… — шепчет Спок, чувствуя, что предоргазменные судороги трансформируются в его организме во что-то несравнимо большее. — Я с тобой, капитан… *** — Инженерная палуба в ручном режиме, сэр! – в голосе Сулу четко прослеживаются гнусавые французские нотки. Может быть, от того, что даже самураи иногда думают, что все вокруг пидорасы, а они-то уж точно Дартаньяны. А может быть, потому что за несколько минут до этого мощный рывок внезапно остановившегося на полном лету Энтерпрайза впечатал его носом прямо в панель управления. Сулу застенчиво оттирает с клавиш кровавые сопли и испуганно смотрит на капитана. — Чехов, скотина, ты сломал мой корабль?? – верещит Кирк на предельных децибелах. Ситуация осложняется тем, что верещит он это прямо в микрофон громкой связи, от чего глохнут все вокруг. Кроме Чехова. Его уши заткнуты наушниками, из которых доносятся мелодичные переливы песнопений какой-то очередной группы, играющей в стиле «сьюисайд супердарк депрессив метал». О том, чем заняты все остальные части тела энсина, приходится умалчивать, чтобы не повышать рейтинг произведения до пресловутого PWP. Высокие ноты капитану помогает взять не столько праведный гнев, сколько задница Кэрол Уоллес, с размаху плюхнувшаяся на капитанские колени после резкого выхода Энтерпрайз из варпа. — Чехов, блядь! — орет Кирк, не слыша ответа от Павлика. — А? Чо? — энсин, наконец, догадывается вынуть из ушей наушники и отлепиться от того, кто занимает все остальные части его тела, и прислушаться к визгам капитана. — Хуй через плечо! — ляпает Кирк, вдохновленный одобрительным взглядом специалиста по вооружениям. — Как вы узнали, капитан? — ошеломленно спрашивает энсин, озираясь по сторонам. — Вы тут камер понатыкали, что ли? — Какие к хуям камеры? — рассвирепев окончательно, беснуется Кирк, — что с кораблем, твою мать???!!! Почему стоим? Почему не едем? Я не припомню в инструкции такого режима эксплуатации, как «варп на месте»!!! — Простите, сэр, в душе не ебу, что тут за хренотень творится! — Павлуша облегченно переводит дух, убирая с плеча то, что капитан, слава богу, не видит. Наспех натянув лосины, он пулей выскакивает из подсобки, спешно поправляя размазанную по лицу помаду… — Наверное, ядро перегрелось, и кто-то рванул стоп-кран… п-простите капитан! Ща починим и поедем! — Остолопы, — уже почти миролюбиво говорит Кирк, усаживая Кэрол поудобнее, — я бы в отпуск свалил, Гавайи там, Канары, девки в бикини, эта, как ее… Текила Санрайз, Пина Колада, танцы, вся хуйня… Да ведь вы пропадете без меня, бараны. Кирк сам не знает, что его больше раздражает в этот момент: долбоеб Чехов или компрессионное белье, прописанное МакКоем, заявившим, что «нефиг тут брюхо свое развешивать, тебе ещё тридцати лет нет, братан, а пузо вон почти на нос лезет, как баба беременная ей-богу, вот надень рейтузики с эффектом утяжки, не еби мне мозг». — Короче! Подобрал сопли и чини!.. Только ты это, — Кирк любовно расправляет складки короткого платья на бедрах специалиста по вооружениям и приобнимает девушку за талию, — жопу не рви особо, производственник-герой, премию все равно не дам. Делай, короче, все медленно и печально. У нас всё-таки траур… *** — Джимми, ты еблан. Кирк подскакивает на стуле, отпихивая от себя Боунса, разминающего ноющие капитанские плечи. — Это как это? — ошалело хлопает он своими большими синими глазами. — Это че это? А? — Да так, — яростно шипит доктор, — ниче! Ты серьезно собрался лезть в эту помойку? — Ну да, — Кирк героически распрямляет размятые плечи. — А чо? Мне Маркусом было велено хакера изловить. Миссия, Боунс, совершенно безопасная. Помойка-то необитаема. Быстренько спустимся, быстренько поймаем его, быстренько смоемся… Что нам может угрожать? — Моя бабуля, царство ей небесное, старушке, любила говорить: сдуру, внучек, и хуй сломать можно. И знаешь что, Джим? Впоследствии я неоднократно убеждался, что старая карга была права. — Наличие хуя у бабушки, — веско говорит Кирк, — означает, что она дедушка. Не пудри мне мозги. Мы летим на помойку — и точка. Хакер должен быть изловлен и наказан. — У тебя на уме только этот чертов хакер! А наше сдохшее ядро? — запальчиво вопрошает доктор. — Вез корабль карамель, наскочил корабль на мель! На кого ты оставишь эту посудину? На милого мальчика Чехова, который ни в пизду, ни в Красную Армию не годится. Без хозяина, Кирк, дом — сирота. — Ой, да хорош уже, Боунс, — раздраженно отмахивается Кирк, делая зверские глаза. — Лично урою того идиота, который тебе на Новый Год «Поговорки народов крайнего Севера» приподнес. Подарю тебе вибратор. — Зачем это? — недоумевает Боунс. — Затем, чтобы ты окончательно меня заебал. Мистер Чехов! — сурово говорит Кирк в коммуникатор. — Уверен, что к нашему возвращению инженерная служба отремонтирует варп-ядро, да же? Ведь да? — Все сделаю в лучшем виде, красавч… то есть, рад стараться, господин капитан! — кричит на бегу Павел, подтягивая сползающие чулки-сеточки. — Сулу, ты за старшего. И не надо делать морду ящиком, тебе не идет. Можно подумать, ни разу в капитанском кресле не сидел, ночная звезда порносайтов. Готовь нормианское корыто к вылету и цыц мне тут. Кирк решительно направляется к выходу. — Вот же зараза, а? — бормочет ему вслед доктор. — Что в лоб, что по лбу. В одно ухо вошло, в другое вышло. Нам татарам все равно, что ебать подтаскивать, что… — Я все слышу, — откликается из коридора Кирк. — И мне не все равно… [1]У Абрамса звенит же.. я тоже хочу )) [2]Отсыл к фильму с Кристофером Пайном «Люди как мы»