В новый мир вдвоём шагнём!
— До сих пор не понимаю, как ты смог его… или её так быстро приручить? — спросил Гнус, лежа на панцире огромного существа. — Когда ты обладаешь разумом и животными инстинктами, легко находить общий язык с многими существами, хотя с этой малышкой сильно договариваться не нужно, — Квинихидзе сидел ближе к голове панцирного существа, которым он направлял при помощи вонючего комка, насаженного на единственную у путников удочку. Путники очутились в мире, где царствуют бескрайние песчаные океаны, где на его фоне изредко встречаются высоченные каменные образования, очень похожие на торчащие когтистые пальцы. В голове складывалось представление о том, что в песке зарыта гигантская лапа чудовища, которая так и ждёт, чтобы мёртвой хваткой заключить в каменную ладонь мелких, как блошек, жертв и утащить глубоко под зыбучий белый песок. Ещё, впервые находясь в этой местности, легко можно подумать, что на земле лежит бесконечное покрывало из снежных хлопьев, но нет — это каждая песчинка несёт в себе первородный белоснежный цвет. Ночной небосвод, цвета тёмного индиго, гордо несёт в себе не только звезды, но также галактики и четыре своих спутника. При чем самый близкий спутник по размеру примерно такой же, как и Луна, а один из них похож на голову кошки. Выглядит забавно и удивительно. Существо, на котором передвигались Гнус и Хидзе по песчаному океану, выглядит как многоножка-броненосец. Зверушка пять метров в ширину и полтора метра в высоту. Черные клиновидные уши достигают длины локтя, а морда — длины ноги взрослого человека. Из лап торчат большие черные когти с ладонь. Передвигается зверушка не очень быстро — примерно чуть-чуть быстрее умеренно идущего человека. Однако, помимо размера, эта инопланетная многоножка отличалась наличием коротенького, но обильного шерстяного покрова песчаного цвета на всем теле, в за исключении морды и когтей. — Хидзе, нам ещё долго ползти по этой пустыне? — вяло произнёс Гнус, неизменно пялясь в звездное небо. — Я и сам не знаю, куда нам надо, — профессор ненадолго повернул рогатую голову в сторону доктора, а потом обратно уставился на дорогу. — Куда не глянь — везде один песок. — Ох, — приподняв очки на доб, Гнус прикрыл свои глаза руками. — голова раскалывается… — Сильно? — волнительно переспросил Квини. — Нет, слабо! Хидзе снимает с своей спины свой незаменимый рюкзак и через несколько секунд старательного поиска вытаскивает из него небольшую синюю баночку с таблетками и бутылку воды. — Док, — слегка раздражённый человек задирает голову, а потом разворачивается на левый бок, когда видит как рогатый профессор тянет к нему две бутылки, — возьми, тут вода и обезболивающее. Док молча взял бутылочки и принял таблетку, потом вернул их в рюкзак Квини. Затем, через несколько минут, он чувствует, что его начинает тянуть в сон. В итоге, ученый в очках крепко засыпает. Вскоре Хидзе видит впереди неподвижные черные силуэты и решает повернуть удочку с комом немного влево, что их «лошадка-многолапка» двинулась в нужную сторону. Долго ли, коротко ли время тянулось, но спутники добрались до пункта назначения. Силуэтами оказались поваленное на песок засохшее темное дерево, а рядом с ним оказался колодец. — Уж ты, повезло, — в половину голоса произнес Квинихидзе и хотел посмотреть, если в нём вода, но вспомнил про многоножку. Сама по себе это чудо-юдо, судя по поведению, которое увидел Хидзе, ничего не видит и ориентируется исключительно по запаху и вибрацию. Поэтому если оставить её одну, то она слопает весь ком своей еды и убежит обратно, в свою стаю, а она ещё нужна; поэтому рогатый зверь спрыгнул с её спины с удочкой и бросил ей половину вонючего кома на песок, который она охотно начала есть. Вторую половину Квинихидзе решил быстро спрятать под рядом лежащий камень, немного подкопав тёплый песок. А когда зверушка с кучей лап закончила кушать, Хидзе нежно почесал её за шею с бочок, от чего многоножка заснула. — Чёрт, теперь руки пахнуть будут, — Квини немного прищурил глаза от отвратительного запаха, но вдруг зверь вспоминает об каменном колодце и подходит к нему. Обходя колодец со всех сторон, зверь коротко выкрикивает «А!», когда его правая лапа резко проваливается в дырку. — Что за…? — профессор пытается вытянуть свою костяную лапу, и со второго раза вытаскивает из-под песка потресканный глиняный кувшин. Квини вытащил свою ногу из кувшина и решил с помощью него черпать воду из колодца, если она там есть. Заранее примотав к ручкам кувшина веревку, Хидзе начал быстро упускать глиняную ёмкость в тёмную глубь колодца, пока веревка не стала менее напряжённой. Через пару минут он начал поднимать кувшин обратно наверх, и его немного обрадовало, что на обратно пути глиняная ёмкость стала тяжелее. В конце пути зверь Квини схватил кувшин за ручку и посмотрел в него. — О, как повезло! — Квини для начала вымыл руки от той дряни, которой перепачкал свои руки, а оставшуюся на дне водичку он выпил, правда потом он выплюнул немного песка изо рта. — Значит, до дна не пить… За то время, пока Гнус дрых на постеленной Квини полотне, профессор успел все опустошенные бутылки по два литра наполнить холодной водой из колодца и положить их обратно в рюкзак. Затем, вооружившись топором, он разрубил сломанное дерево на несколько частей, тонкие ветки и щепки пустил на костёр, а выструганные из кроны палки Квини использовал, как стойку-ногу для походного котелка с чуть погнутой крышечкой.***
— Блин… — Гнус потёр лоб, чувствуя пульсирующую боль. — Доброй ночи, соня, — с улыбкой ответил ему Хидзе, сидя на пне, который наполовину зарыт под песок, а в правой руке держал деревянную ложку. — Сколько сейчас время? — Полбатона. — Ч-чё? — глаза человека расширились. — По правде говоря, время в этом месте проверять бессмысленно. Чувствую, что мы в этом месте уже больше суток, а ближайшая звезда не показывается из-за горизонта. Гнус взглянул в небо, на неизменный звёздный небосвод цвета черный индиго, и присел на полотно, переведя свой взгляд на сидящего и полусонного Хидзе перед горящим костром и котелком с кипящей жидкостью внутри. — Ты что готовишь? — спросил Гнус, пересев на лежащее рядом с костром бревне. — Дамплинги, — зевнул Квини. — Эм, это что? — доктор вопросительно посмотрел на зверя и, когда его напарник на его вопрос приоткрыл крышку, заглянул внутрь и удивился. — Это… это же пельмени. — О, значит в твоём мире тоже есть дамплинги, раз ты их по своему называешь. — Давно кипят? — Да только что закинул в кипяток. — Подожди, а где ты взял их замороженными? Хотя… Дай угадаю — из своего рюкзака, верно? — Ага, вытащил из рюкзака мини-морозильник и достал из него дамплинги. — Знаешь, я не удивлюсь, если в твой рюкзак можно запихнуть целую ламборгини. — Ламборгини? — В моём мире это марка машин. — А, ясно. Но в мой рюкзак, в принципе, можно поместить машину, если предварительно уменьшить её с помощью уменьшающего луча или магии. — Ну это понятно. А в твоём рюкзаке много вещей? — В первую очередь, вещи первой необходимости, затем вода и провизия на три месяца… Ну, лично для меня одного. На нас с тобой этих запасов хватит на полтора месяца, в лучшем случаи, на два месяца. Также у меня есть охотничий нож и, на худой конец, арбалет. — Стоп, у тебя есть арбалет?! — Я же говорю, на худой конец. — Так, а почему мы убегаем от войдов, если мы можем по ним пару стрел пустить? — У меня… нет стрел для него. — Вопросов нет. То есть, в твоём рюкзаке огромное пространство. — В нем целое карманное измерение, и, если что, вещи извлекать из него проще, чем кажется — достаточно вспомнить ту вещь, которую ты в него положил. — Звучит так, будто это какая-то магия… — Может, но никто точно не знает, как их приготавливают. Даже я, хоть я и пытался выяснить. — И как, выяснил? — Если бы выяснил, то прямо сейчас бы рассказал, как мой рюкзак устроен, но увы… Между человеком и зверем встала небольшая пауза на пельмени. После Гнус продолжил разговор с Квини: — Хидзе, а ты когда-нибудь засовывал живых существ в свой бездонный рюкзак? — Нет, ни разу. Но хочешь, расскажу интересный факт? — Валяй. — В моём рюкзаке еда практически не портиться. — Не понял. Как ты это узнал? — Было это примерно лет двенадцать назад. Я в то время жил на довольно плодоносной планете, которая она была поставщиком продовольствия как минимум в трёх галактиках, исследовал и одновременно работал на плантациях Леукосового ампелоса. Думаю, ты понял, что я использовал для перетаскивания этого замечательного урожая. — И что дальше? — Можешь мне верить или нет, но через два года, когда я уже жил на другой вселенной и работал на корабле, я случайно подумал про тот самый сладкий ампелос, я достаю из рюкзака целую горсть. Квинихидзе посмеялся от воспоминая того случая и продолжил: — Надо было видеть мою морду в тот момент. Я, наверное, минуту стоял с каменной мордой, на которой читалось недоумение и удивление от увиденного, но потом ко мне подошли матросы и спросили меня: «Что это за фрукт?». В итоге, пришлось их всех угощать этим ампелосом, но я не был против. — Прикольно, — протянул доктор с очках, но потом резко сделал кислую мину. — Блин, жалко, что я свой рюкзак-мешок профукал. — Слушай, если мы остановился в Вселенной TC-622, на планете Никтроксис, то ты можешь получить новый бездонный рюкзак. — Да ладно? — Вот попадём туда, обязательно свожу тебя в хорошие места. Поверь мне, этот мир — настоящий рай для Мета-Странников, тем более, у меня там живёт знакомый, который может помочь нам с жильём. — Было бы круто. — Ладно, я посплю немного и едем дальше. — Я пока спать не буду, выспался.***
Гнус тусклым взглядом смотрел на неугасающее пламя, в которое время от времени подкидывал веточки из лежащей рядом кучки. Самое интересное, что произошло с ним за это время, это когда он увидел и офигел с того, как лёг Квинихидзе. Оказалось, что рогатому зверю-профессору достаточно лечь на спину, как мумия, заключить когтистые пальцы в замочек на туловище, и он примерно за минуту отрубался; причём, в течении сна он ни разу не сменил позу. Единственный признак того, что он не мёртвый, а просто спит — его громкий и противный храп. Кстати, именно храп не даёт Доку заснуть, ибо ему под такую «музыку» будет очень трудно засыпать. — Блин… — протягивая прохрипевшее из уст слово, Гнус снова потёр свои глаза, чувствуя, что сон скоро его настигнет. — Чувствую, что нормально поспать мне сегодня не удастся. Хотя, когда я нормально спал, после того, как потерялся в Мультивселенной? Подняв голову в звёздное небо, Гнус начал представлять, какой казус сейчас творится в его мире. Как его подчинённые и друзья тщетно пытаются найти его, ведь телефона нет, смарт-часов нет. Учёный вспомнил, как очутился в первой мире практически с голой разницей, и то реализованный ядом войда… — Стоп… — учёный осознал важную для себя вещь и снял с себя верхнюю часть комбинезона. Гнус увидел ту самую рану от оставшейся от коктейля палочки, смоченной ядовитой слюной войда. Перед его глазами снова пронеслись отрывки с той ужасной ночи, когда один из этих паразитов чуть не сцапал его, не схватило его своими кривыми и мерзкими пальцами. Когда это существо смеялось над ним, когда смогло поразить учёного смоченной ядовитой слюной палочкой. Когда силы от быстродействующего яда начала покидать его и он, отпустив пожарную лестницу начал падать вниз. Тьма в глазах, тишина в ушах, пустота в разуме… Из раздумий Гнуса вывел громкий зевок спящего профессора, который вытянул руки и ноги, поочерёдно двигая пальцами. Доктор одел верхнюю часть комбинезона обратно, и Хидзе полусонным взглядом взглянул на человека и спросил: — Утра не было? Полностью вернувшись в реальность, Гнус спокойно ответил своему собеседнику: — Не переживай, солнце нам не светит. — Ясно. Слушай, я пока вставать не буду, хочу на звёзды посмотреть, — Квини закинул руки за голову, блаженно вздохнув. — А мне что прикажешь делать? Ну да, ты же никуда не торопишься… Рогатый профессор ничего не ответил на его последние слова. Доктор от скуки решил «поиграть» с рюкзаком Хидзе в небольшую лотерею, то есть, доставать различные вещи случайным образом. «Надеюсь, что ничего опасного я не вытащу», — подумал Гнус прежде, чем засунуть руку в рюкзак. Когда рука Дока погрузилась по кисть, то в его руку попались вполне стандартные вещи: мыло, компас, гребень для расчески шерсти, бинты и средства обработки ран. В общем, всё то, что нужно брать с собой. Затем Док погрузил руку по локоть в рюкзак, и от туда он вытащил уже другой ассортимент вещей: тот самый хороший охотничий арбалет, небольшая лопата, резиновые сапоги, тот самый мини-морозильник, который по размеру был чуть меньше самого рюкзака. Потом Гнус стало интересно, какие вещи он вытянет из этого чудо-рюкзака, если погрузит свою руку по самое плечо? Рука учёного утонула в рюкзаке и вдруг его пальцы уткнулись в что-то твердое. Немного пощупав предмет, Док понял, что трогает какую-то тоненькую книжечку. Из рюкзака показался его локоть, затем кисть, а потом и та самая книжечка. Вид у неё крайне плаченный: кожаная коричневая обложка с кучей царапин, тёмных пятен и оторванный верхний правый край, а все листы книжки торчали из-под обложки под разными углами. Все эти листы, судя по толщине книжки, можно пересчитать по пальцам рук. Док посмотрел на зверя, который всё также смотрел на звёзды, и потом вернул свой взгляд к книжке. На личный дневник это никак не походило, более на какой-то дневник для исследований, который жизнь не хило так потрепала. — Ничего страшного не произойдёт, если я немного почитаю, — прошептал про себя Док, приоткрывая книжку. — Ладно, если что-то личное, закрою. Не успевает Гнус что-либо прочесть, как половина этих пожелтевших и немного помятых листков вываливается ему на предплечье, однако учёный быстро все поправляет. К его счастью, Квинихидзе не повернул голову в его сторону, от чего Док выдохнул. «И что здесь…?», — Гнус глазами просматривает текст, написанный очень красивым почерком, несмотря на то, что некоторая часть текса размыта.***
М-да уж, сказать что я устал — ничего не сказать, но ничего поделать с собой не могу, когда исследования затягивают меня с головой. Но кто бы мог подумать, что на изучение представителя неизвестного ранее вида разумного существа у меня уйдёт почти полтора года. Клянусь, столько времени на подобные дела я никогда в жизни не тратил…Текст размыт, слова не разборчивы
Что могу сказать? Да ничего? Я за пару месяцев практически не сдвинулся с места! Ладно, для начала пройдусь по тому, что мне удалось выяснить. Существо, которое я выкупил у деспотичного торгаша животными четырьмя днями ранее, заметно проявлял признаки интеллекта на уровне годовалого ребенка, только в отличии от ребенка и уж тем более зверя, оно вело себя крайне спокойно и что-то да понимало. Знайте, иногда мне даже казалось, что у него даже есть способность вербального общения, то есть, если попробовать, то оно и заговорит. Уж не знаю, но попытка не пытка…Текст оборван. Последующие страницы размыты и только семья по счёту оказалась с читаемым текстом
Клянусь титанами, это что-то невероятное! Мой подопечный за неделю овладел двумя языками моей планеты! Я сам лично потратил полгода на то, что овладеть вторым языком, который на моей планете признан международным. А он обучился двум языкам одновременно так, будто это ему ничего не стоит! Но на это моё удивление не окончилось… После того как он начал спокойно говорить на моём родном языке, на следующее утро я проснулся от запаха говорящейся еды. Я вскочил с кровати, потому что никто, кроме моей покойной жены и меня, не готовил на кухне. Что я увидел? Я увидел, как этот представитель неизвестного вида разумной жизни стоял у плиты, одной рукой деревянной ложкой помешивал содержимое небольшой кастрюльки, а другой держал поваренную книгу. Затем он повернулся ко мне сказал: «Простите, господин Морион, я просто есть захотел, а у вас в холодильнике ничего нет». Я тогда ещё не пришёл в себя и промямлил: «Ничего страшного». Оказалось, что он готовил суп из уртики. Так что, позавтракали мы с ним супом, правда он чуток пересолил, но для первого раза, это очень хорошо. Интересно, чему он ещё может научиться?Часть предпоследней страницы
…и вот прошло около двух месяцев. Мохнатик овладел высшей математикой, немного метаграфией, философией и тринадцатью языками, включая мульти-язык, а также письму на нем. Он и левша, и правша, как выяснилось. Честно я очень рад за него, чего не скажешь про меня. Я на протяжении этого времени пытался выяснить, какому виду разумной жизни принадлежит мой мохнатый друг. В первый раз он мне не поверил, так что пришлось ему показать, от чего он чуть буквально не упал со стула. Я неоднократно улетал в Никтроксис, чтобы мой давний друг и напарник помог мне с поставленной задачей. М-да, за свою трехсотлетнюю жизнь я ничего подобного не видел. Исследования с моим другом показали, что существо и млекопитающее (я даже вспомнил, как тогда я привёл его к себе домой и дал ему ведро молока, и в итоге он всё ведро за раз выпил), и птица, и земноводное, и рыба, и представитель крупнорогатого животного. В общем, по результатам, он кем только не являлся, ну, кроме насекомого, разумеется. Это для нас в новинку, что я действительно нашёл представителя неизвестного науке разумной жизни. Ну, как нашёл, выкупил у этого мерзостного торгаша. Ума приложить не могу, где он нашёл мохнатика… Мохнатика? Я похоже только сейчас осознал, что всё это время у него не было имени. Знаете, за всё время, что он прожил со мной, он оказал на меня очень хорошее влияние. После смерти жены и предательского ухода сына из дома, я остался совершенно разбитым и одиноким; поэтому я стал много путешествовать по вселенным, чтобы как можно меньше возвращаться в пустой дом. И, как вы знаете, я выкупил бедного мохнатика у низкорослого торгаша, который как раз хотел ему по морде хлыстом ударить, но, к счастью, я вовремя вмешался. Увидев меня, как статного и довольно богатую личность, он быстро унял свой пыл и я заставил его продать мне мохнатика, уж очень умным у него был взгляд. Видимо он и сам не знал, что это за зверь, поэтому продал мне его за гроши. Я тогда вспомнил своего покойного учителя, который тоже выкупил меня от моего хозяина и стал мне как отцом. Да, я назову мохнатика в честь своего учителя… Квинихидзе.***
— Чё…?! — Гнус чуть вслух не выкрикнул от удивления, поэтому быстро прикрыл рот рукой и посмотрел на Хидзе, который только медленно потянулся, а потом Гнус прошептал: — Так это про него что ли? Учёный в очках решил быстро спрятать книжку обратно, от куда вытащил, и почти сразу Квини встал на ноги и довольно улыбкой сказал: — Ну что, поехали дальше? — Чё? А, да, поехали дальше! — Эм, ты чего? — Да просто голова не прошла, хотел таблетку взять. — А, сейчас тогда выдам тебе. Хидзе подходит поближе. смотрит на Гнуса и говорит: — Слушай, ты что-то немного бледный. С тобой точно всё в порядке? — Да, — сказал Гнус более уверенно, — говорю же голова болит. — Ладно, но… ты, если что, говори, потому что я переживаю. После того как Хидзе даёт Гнусу таблетку, которую последний кладёт в карман, путники тут же будят свою «лошадку многоногую» и отправляются дальше бордить по бесконечному пустынному простору.