Маленький мальчик сидел на лавочке у какой-то закусочной и без энтузиазма грыз "сладкую" булочку. Он с таким трудом выпросил её у своей матери, но она оказалась слишком черствой и совсем не сладкой. Видимо это был предел тому сколько могли потратить денег на его детский каприз. Но у него в рукаве была спрятана небольшая хурма, которую ему любезно предложила какая-то пожилая дама, за небольшую помощь. Она была такой аппетитной и сладкой на вид, что мальчик решил оставить её на потом, чтобы в полной мере насладиться её вкусом.
Ребёнок был очень озадачен своим положением. Он буквально недавно спокойно сводил концы с концами, зарабатывая хоть что-то с собственного романа. Но злой рок решил по-другому, и он оказался в своём же произведении. И нет бы сделать его главным героем с трехзначным числом милых сестричек в гареме. Он попал в тело пушечного мяса и предателя - Шан Цинхуа. И не просто переместился в его тело, а стал ребенком. И теперь ему придется пройти огромный путь до пикового лорда, а затем предателя, чтобы он смог вернуться обратно. По крайне мере, в теории, он надеялся, что система вернет его обратно, если он будет послушно следовать сюжету.
Да, умирать он не особо хотел. Быть задушенным Мобэй-цзюнем не самая лучшая перспектива. Цинхуа хотел бы воспользоваться сюжетными роялями на правах автора и стать главным героем вместо Ло Бинхэ, но система напоминала о себе каждый раз когда мальчик начинал размышлять над этим.
Цель: пройти сюжет ПГБД и закрыть сюжетные дыры.
В случае удачи: возвращение в родной мир.
Провал: Смерть
Задание: Стать учеником пика Аньдин.
— Да знаю я, зачем напоминать каждый раз?! Лучше бы дала задание стать повелителем всего Цанцюн или верным вассалом Ло Бинхэ, так у меня было бы больше шансов выжить и подмять сюжет, — начал ворчать мальчик. Он бы действительно не отказался изменить сюжет ради сохранности своей жизни.
Миссия: пройти сюжет...
— Знаю я, знаю! — громко запротестовал ребенок и хотел было кинуть булочку в невидимое для всех кроме него, уведомление, но передумал. Она стоила ему двух дней слёз, прежде чем его мать сжалилась и купила ему этот чёрствый ужас. Если ему так хотели сказать, что он нелюбимый ребёнок, у них прекрасно выходило.
— Чего ты раскричался? Иди лучше прогуляйся, — оторвавшись от обсуждения свежих сплетен с какой-то тёткой, мать Шан Цинхуа замахала рукой, как бы прогоняя ребёнка не мешать им.
— Хорошо, — состроив то самое милое и невинные лицо, что свойственно детям, мальчик покорно встал и побрел куда-то. Он не понимал как эта женщина может так легко прогонять своего сына гулять одного. А вдруг его схватят работорговцы, или он вовсе потеряется и не сможет вернуться домой. Наверняка эти жалкие люди, что были его родителями, только и ждут момента, чтобы избавиться от него. Но они не учли тот факт, что Цинхуа был взрослым человеком в теле ребёнка и не страдал топографическим кретинизмом, потому мог с легкость запомнить и найти дорогу назад. Так же он почти удачно избегал неприятности.
Будущий пиковый лорд брёл по улицам, и старался держаться людных мест на всякий случай. Единственное, что он мог, это продолжать грызть совершенно не сладкую булочку и проклинать свою судьбу. У него это уже вошло в привычку. Каждый день ребёнок только и мог, что проклинать свою удачу и систему. Он конечно хотел бы потратить время до основных событий на тренировки и не быть самым слабым лордом Цанцюн, но всё что он знал о самосовершенствование, он же и написал, но применить это на практике без наставника было невозможно. Ведь откуда ему знать наверняка, ощущает он Ци или желание поесть. Ситуация как и он сам была слишком жалкая.
Шан Цинхуа бы продолжил жалеть себя, если бы не толпа детей в подворотне, что старательно закидывали кого-то камнями, а стоящие позади взрослые поддерживали это зрелище. И Самолёту не стоило бы даже пытаться понять что там происходит, и мирно продолжить жалеть себя дальше, но его жизнь была слишком скучной, чтобы он не заинтересовался происходящим.
Подойдя к злой толпе, мальчик аккуратно протиснулся сквозь неё и опешил. Сидя на полу и прикрывая голову от камней, сидел демон.
Это скорее был ребёнок нежели те демоны, рассказами о которых пугали детей, и о которых Шан Цинхуа лично писал в своём романе. И этот демоненок выглядел жалко и беззащитно. Он не смог бы ничего сделать такой толпе, и они скорее забьют его камнями до смерти, нежели позволят убежать.
И Шан Цинхуа не знал чем он руководствовался, и почему вообще решил сделать это. Может он посочувствовал этому ребёнку, ведь как никто понимал каково это быть жалким и терпеть издевательства. И послав короткую молитву в небо, он хорошенько замахнулся и кинул в толпу детей остатки своей "сладкой" булочки. Она была настолько чёрствая, что смогла причинить боль ударившись об чей-то затылок и отвлечь внимание от демоненка. И это был его шанс. Самолёт тут же тронулся с места, схватил демона за руку и побежал куда глаза глядят.
Если дело касалось панического бегства от проблем, то он мог присвоить себе все возможные звания. Местные дети и его частенько доставали, так что он имел понятие куда бежать и где прятаться, чтобы его не нашли. И Цинхуа всё ещё держал демона за руку и волок куда-то за собой, и тот почему-то продолжал бежать за ним и даже не сопротивлялся.
И забежав в какой-то переулок, претерпев короткую вонь и спрятавшись за старыми тележками, Шан Цинхуа был уверен, что тут их точно не найдут. При входе в этот переулок в нос ударял стойкий запах помоев, потому сюда не совались, но стоит немного пройтись дальше воняло уже не так сильно и открывался целый склад сломанных и прогнивших деревянных телег. Сброшенные друг на друга доски создавали своеобразный шалаш. Мальчик тут прятался только в крайних случаях, ведь если это место раскроют ему будет негде прятаться от неприятностей.
И сидя в укрытии Шан Цинхуа смог наконец рассмотреть демоненка. У него были черные волосы, что доставали ему уже ниже лопаток, и нездоровая бледность, даже казалось, что кожа имеет синий оттенок. Но что поразило больше всего, это кристально голубые глаза. Казалось, будто это два драгоценных камня, и они сейчас с недоверием и некой смесью страха и ненависти уставились прямо на Цинхуа. В будущем этот демоненок станет настоящим красавцем, в отличие от автора всего этого мира. Он не считал себя уродом, но понимал, что он слишком обычный.
— Эм, как тебя зовут? — решил спросить мальчик, он не был уверен кто перед ним, девочка или мальчик, так что может имя даст подсказку. Но демон не спешил отвечать, лишь продолжил сверлить мальчика недоверчивым взглядом. — Меня зовут Цинхуа, и тебе надо представиться тоже, иначе как мы сможем поговорить. Стой, а ты вообще понимаешь что я говорю? О боже, демонов вообще учат человеческому языку?! Он же должен быть одинаковый, я уверен! — внезапно запаниковал мальчик, он точно не мог вспомнить, что писал о культуре языков демонов и людей, что усложняло ему задачу узнать у этого демона что он тут забыл. Цинхуа уже хотел начать объясняться жестами, но увидел небольшое изменение в глазах демоненка, будто он понял, что ребёнок перед ним не в силах даже муху убить, не то что его.
— Мобэй, — единственное, что ответил демон, и Цинхуа вмиг застыл. Он только что спас своего будущего убийцу? Неужели его убьют не дожидаясь пока он станет пиковым лордом? И что король Севера вообще забыл в никчёмном человеческом городе? Надо ли Цинхуа уже сейчас проситься к нему в слуги? И что он вообще может предложить?
— Эм, это хорошо... О, ты будешь хурму? — Цинхуа вспомнил о своём маленьком сокровище, и достал его из рукава. Спелый, сладкий фрукт так и манил, чтобы его съели, и мальчик мысленно обливался слезами, протягивая его демону. Он сегодня весь день прощается со своей едой. Сначала, та ужасная булочка, теперь этот прекрасный фрукт. Но если это поможет сохранить его жизнь, то жертва стоит того.
Мобэй с недоверием уставился на ужасный переспелый и уродливый фрукт в руках человека и не понимал, он его отравить хотел или унизить. Этот ребёнок казался странным. Мало того, что не присоединился к издевательствам, так ещё и спас его, и притащил в свое убогое убежище. Когда Линьгуан-цзюнь просто оставил его в человеческом мире, Мобэй думал, что тут и умрет. Это было естественно для их расы. Сильные выживали, слабые умирали. И хоть он был рад, что смог уйти от злой толпы, которая хотела забить его до смерти, он не понимал, как этот слабый ребёнок смог решиться на подобное. От мальчика веяло страхом, он был жалок и ни на что не годен, но всё равно помог ему. Людям нельзя верить, но можно ли этому человеку?
— Давай бери, я тебе самое лучшее отдаю! — жалобного простонал Цинхуа, будто ещё чуть-чуть и он передумает отдавать угощение, снова спрячет его и сбережёт для себя. Мобэй на это склонил голову в недоумении.
— Это лучшее? И зачем ты отдаешь это мне? — спокойно спросил демон, всё ещё с недоверием рассматривая как ребёнка, так и фрукт его руках. Шан Цинхуа же предпочёл проигнорировать первый вопрос, списав всё на демонические причуды.
—Я бережно хранил его и хотел насладиться им в одиночестве, но тебе он нужнее. Тебе грустно и больно, так что нет лучше лекарства как вкусное угощение! — Шан Цинхуа понимал, что хоть перед ним и будущий король Севера, он сейчас ребёнок, поэтому он должен говорить более понятно и так же по-детски. Будет странно, если ребёнок скажет, что хочет задобрить его, чтобы в будущем не быть задушенным им же.
— Ты отдаешь мне, то что берег для себя только из-за того, что мне грустно? — демон уже совсем не выглядел так, как будто ждал получить камнем по голове, но всё равно был ошеломлён.
— Эм, я так и сказал. Так что возьми и съешь, ну, а я как-нибудь потом пойду в лес и постараюсь найти что-нибудь съедобное, — проговорил мальчик, и демон всё же взял фрукт, и начал рассматривать это нечто. — Меня конечно кормят дома, но рисовая каша настолько безвкусная, что я завидую всем кто родился с золотой ложкой во рту. Они могут есть все эти вкуснятины, а я бы всё отдал за миску лапши, эх...— мечтательно проговорил мальчик, с грустью вспоминая свою прежнюю жизнь в двадцать первом веке. Вот почему он не ценил дешёвую лапшу из круглосуточного магазина? Она была явно лучше чем переваренная, жидкая и безвкусная каша, которой его кормили. — Знаешь, в будущем я должен постараться и стать повелителем пика Аньдин, и вот тогда я смогу позволить себе вкусную еду!
— Заклинатель? — спросил демон, и мальчик закивал, и от этого вопросов стало ещё больше. Если этот ребёнок хочет стать заклинателем, почему он так любезен с демоном? — Почему ты не хочешь убить меня? Ты разве не боишься?
— Эм, как бы сказать. Я уверен ты хороший, и я хотел бы верить, что ты тоже не обидишь меня, — Шан Цинхуа искренне хотел втереться в доверие к демону уже сейчас. Может если он возьмёт с него слово, что не будет убивать его ни сейчас, и никогда в будущем, то его судьба сложится по другому.
Мобэй же был поражен до глубины своего демонического сердца. Этот человек верит в него. Все те люди желали ему смерти, его дядя желал, чтобы он умер, родному отцу было всё равно на него, а этому совершенно незнакомому ребёнку нет. Он спас его, отдал самое ценное, что он имел на данный момент и считал его хорошим, не боялся. Этот мальчишка был невероятным. Таким слабым, жалким, но поразительным.
— Не обижу, — спокойно и уверенно произнёс демон, и Цинхуа просиял от счастья. Ведь вот оно то, что будет являться его спасательным кругом. Главное, чтобы через года Мобэй не забыл своих слов. Сам же будущий король Севера, поразился ещё больше от реакции мальчика перед ним. Он просто подтвердил его слова, а тот выглядел так, будто он сделал для него что-то явно хорошее.
— Отлично! Тогда я побежал, постараюсь вернуться побыстрей и принести что-нибудь съедобное! — внезапно вскочив произнес мальчик и уже собирался уходить, но резко остановился и что-то вспомнил. Цинхуа снял с себя свою тонкую, потрепаную верхнюю кофту и протянул её демону, — Останься тут на ночь, а я вернусь рано утром, так что это тебе нужнее, — на последок произнес ребёнок, а затем поспешил куда-то. Мобэй держал в руках эту изношенную вещь и поражался доброте этого человека. Он настолько был ошеломлён, что даже не успел сказать, что северным демонам не нужна дополнительная одежда, холод для них норма.
***
Как Шан Цинхуа и обещал, он вернулся на следующий день, и через день после, и так всю неделю. Мальчик приходил каждый день в заброшенный переулок, в свое тайное убежище и проводил там время с демоном. Он по возможности приносил еду из дома, но в основном старался выпросить что нибудь у добрых старушек за помощь, или собирал орехи и ягоды. Он был просто обязан прокормить своего будущего убийцу, который вроде уже не собирался убивать его. Но система молчала, всё шло хорошо, и Цинхуа воспринимал это как знак, что он всё делает правильно.
— Можно спросить, а почему ты не возвращаешься домой, разве тебя не ищут? — проведя с демоном больше недели мальчик наконец задумался о том, что всё это было странно. Ладно то, что Мобэй-цзюнь оказался в человеческом мире, может это случайность. Но почему за наследником трона никто ещё не пришёл? Северные демоны были жестоки, впрочем как и все демоны. Шан Цинхуа сам прописал им множество нелепых традиций, так что он как никто другой знал о демонической культуре. Но всё равно не понимал, почему будущий король до сих пор торчит здесь. В этой грязной подворотне. С ним.
— Ты не хочешь меня видеть? — нахмурившись спросил демон. Слова Цинхуа его почему-то сильно расстраивали.
— Нет-нет, что ты, просто наверняка у тебя есть родители, которые должны беспокоиться о тебе.
— Всем плевать, — коротко ответил северный принц, и мальчик сглотнул от повисшей холодной и неловкой атмосферы. Конечно всем будет плевать, если Мобэй не сможет вернуться обратно, его просто посчитают слишком слабым и никому не будет дела. Это был демонический естественный отбор.
— Моей семье тоже всё равно на меня. Если я где-нибудь потеряюсь, то им это было бы в радость. Избавиться от лишнего рта слишком заманчивая идея. Поэтому меня всегда пускают гулять одного, и даже не контролируют где я. Нормальные родители так не поступают, — обняв колени руками, с грустью в голосе, произнес Шан Цинхуа. В его жизни, что в первой, что во второй, с семьёй ему не везло. — Знаешь, а я бы хотел вырасти и завести себе свою семью. Я бы никогда не бросил своих детей, — проговорил мальчик и покосился на демона, надеясь в очередной раз напомнить ему, что убивать его нельзя, ведь у него столько замечательных планов.
— Это хорошие планы, — сухо отвечает Мобэй, и всё. Разговоры с этим демоном всегда клеились плохо. Мальчику приходилось самому постоянно что-то болтать, чтобы не сидеть и молчать.
— Это всё мои глупые мечты, в конце концов я всего лишь бесполезный персонаж, — стараясь изобразить веселье проговорил Цинхуа. Сколько бы он не надеялся на хороший конец, и как бы не задабривал северного принца, в конце Ло Бинхэ уничтожит гору Цанцюн и объединит два царства. И наверняка, если не Мобэй, так его прибьёт кто-то другой.
— Цинхуа не бесполезный, — положив холодную ладонь на голову мальчику произнёс демон. Ребёнок не ожидал этого, но был приятно удивлен скупой похвале.
— Конечно, — широко улыбнувшись, как это делали милые детишки во всяких слащавых программах, Шан Цинхуа даже немного жалел, что эти странные посиделки не вечные.
***
Мобэй привык, что слабый человеческий детёныш всегда приходил примерно в одно и тоже время. Что-то приносил и о чём-то энергично рассказывал. За две недели демон окончательно принял этого человека, и даже был готов заснуть в его присутствии, что говорило о большом доверии. Ведь Цинхуа был слаб, мал и жалок, а самое главное, невероятно добр. В царстве демонов такой, как он не прожил бы и дня, и даже на территории людей он избегал всевозможные опасности. Странный, необычный и такой притягательный мальчишка.
Демон подождал достаточно долго, но Цинхуа так и не пришел. Это было странно. Мобэй даже согласился временно обосноваться в этом убогом убежище, которое скорее напоминало кучу дров под которой умещались двое детей, нежели приличное укрытие.
Когда Цинхуа не объявился даже к вечеру, демон действительно начал волноваться. Он никогда не оставлял его одного так долго. Мобэй уже хотел броситься на его поиски. Пусть на него снова накинуться местные жители, он всё стерпит. Не может же он вечно прятаться в этом вонючем убежище. И стоило северному принцу только шагнуть в сторону выхода из подворотни, как ему в нос резко ударил слабый запах крови, и перед ним показался Шан Цинхуа. Он опирался об стену, хромал, придерживал одной рукой бок, что-то тихо ворчал, а из его носа текла кровь. Мальчик сначала не заметил, что за ним наблюдают, но приподняв голову встретился с голубыми глазами демона.
— Мобэй! Ты зачем вышел? Тебя же могут увидеть! Люди до сих пор судачат о сбежавшем демоне, — щебетал мальчик делая вид, что с ним всё в полном порядке, но это было далеко не так.
— Кто это сделал? — спросил Мобей Цзюнь, на что Цинхуа отвёл взгляд и сжал губы. Он не хотел говорить, что его всё же нашел тот мальчишка, в голову которого он попал булочкой, и тот хорошенько проучил его. Заодно ему досталось от его друзей, за то, что помог демону. Но для него не впервые терпеть издевательство местных хулиганов, так что нет смысла жаловаться. Его будущее не будет лучше, поэтому он должен привыкать уже сейчас. Мобэй в это время же кипел от негодования. Ведь как кто-то посмел тронуть того, кто ему понравился. Ему ещё никто не западал так в душу как этот мальчишка, так что он не сможет простить это обидчикам. Но ещё более его злило то, что он не мог ничего сделать. Он был слаб. Толпа людей в прошлый раз чуть не забила его до смерти, что он им сделает сейчас? Поэтому он должен стать сильнее. Самым сильным.
— Я возвращаюсь домой, — резко объявил Мобэй, и от шока Шан Цинхуа чуть не свалился на пол. Он недоумевал почему северный принц вдруг решил вернуться. Хотя понимал, что не пристало наследнику северного трона ютиться в его ничтожном убежище.
—Но там же опасно, тебя снова закидают камнями! — почему-то запротестовал мальчик. У него вообще не должно было быть причин останавливать демона. Скорее Цинхуа просто волновался, что не сможет больше повлиять на его будущую благосклонность. Но всё равно почему-то не хотел, чтобы кто-то снова закидал его камнями.
— Плевать, — прорычал северный принц. Казалось, что слова мальчика его задели. И Мобэй ещё больше пожелал обрести силу. Ведь как этот слабый человек смеет защищать его, терпеть боль, и намекать на его никчёмность. Так что он обязан выбраться из человеческого города самостоятельно. — Я верну долг, — на последок сказал демон и смело направился прочь. Шан Цинхуа же с грустным взглядом провожал свой шанс на хороший конец. И в отличие от Мобэя, не горел желанием встречаться вновь.
