go light

'Синие кепки' подкручивали вхлам расстроенные за полчаса гитары. Глухо звучал барабан. Джин, мокрый и тощий, счастливый, подписывал ворох бумажек где-то у сцены. Толпой нас вынесло из клуба. Джон взъерошил волосы, переводя дух. - Завтрa снова пойдём, - сообщил он довольно. Возражения, очевидно, не принимались. Я заметил, что в нашем случае клубы неплохо бьют по карману, но Джон, не дослушав, вдруг обернулся и энергично замахал кому-то в толпе. - Вон он идёт, - бросил он мне, блеснув стёклами очков. Я не сразу сообразил, о ком это он - впрочем, через пару секунд откуда-то из группки стиляг вынырнул невысокий парень; сразу стало ясно, кого первое время так настойчиво высматривал в клубе Джон. Алая рубашка под распахнутым потрёпанным пальто бросалась в глаза. - Би-боп-а-лула, - приветствовал его Джон. - Аминь, - ответил тот. Джон по-мальчишески дёрнул его за рукав: - Что думаешь? - Меня беспокоит его нога, - с умным видом заявил он. - Ну конечно, - рассмеялся Джон. - Закурить дашь? Тот, утвердительно прикрыв глаза, протянул сигарету. Джон, склонившись и едва не касаясь его носа своим собственным, прикурил. Потом, вспомнив обо мне, оглянулся. - Идём? - коротко спросил он. - Куда? - На Перси-стрит, - он пожал плечами так, словно это само собой разумелось. На Перси-стрит дым стоял такой, что свои же руки можно было разглядеть с трудом. Стюарт жил с парочкой ребят из колледжа, но сегoдня, кажется, у них происходило что-то весёлое, потому что сюда набилось пол-Ливерпуля. Мне показалось даже, что я видел мелькнувшего с какой-то девчонкой Джорджа, но это было маловероятно. Джон, бесцеремонно раскидав груду тряпья, свалился в кресло и тут же вместе с ним опрокинулся на спину. Под общий смех выяснилось, что одна из ножек отломана напрочь; Джон, похохатывая, на её место отправил стопку книг и, убедившись в сравнительной стойкости, принял прежнее положение. Я не решился проверять на прочность остальную мебель, которая выглядела так, словно её вытащили с помойки (как впоследствии оказалось, в некоторых случаях так оно и было), поэтому сел попросту на пол. Джон взглянул на меня сверху вниз. - Я бы здесь жил, - весело заявил он. - Оставайся, - заметил проходящий мимо Стюарт; он, выхватив откуда-то бутылку, расположился рядом. Джон скривился: - Мими. А ты, кажется, ещё с пятьдесят шестого..? Вот как это у тебя получается? - Я старше на сорок тысяч лет, - ответил Стюарт, отхлёбывая пива, - мне можно. Кто-то поставил Чака Берри. Джон воскликнул что-то нечленораздельное, но определённо радостное. - Это часов на восемь, - с энергией сообщил он мне. Закрыв глаза, он откинулся в кресле, снова упал, расхохотался и объявил, что идёт танцевать; поскольку я с ним идти отказался, он подцепил за локоть Стюарта и умотал куда-то вглубь квартиры. Я пошатался по комнатам, встретил, наконец, Билла Харри, о котором Джон говорил как об авторе, цитируя его самого, пока ещё слабенькой газеты 'Мерзкий быт'. С изумлением убедился в том, что я не ошибался и Джордж действительно здесь - правда, он в обнимался с какой-то девчонкой в два раза выше него, так что ему было не до меня. За одной из дверей играли на бонгах. Я бы, наверное, так и торчал там, дожидаясь, когда Джорджу надоест его спутница, если бы Джон не спохватился, что вообще-то уже два ночи и принялся, не попадая в рукава пальто, собираться домой. Мы, наконец, вышли на улицу. Мерцали звёзды. Джон сунул руки в карманы. - У Стюарта, - неожиданно ясным голосом сказал он, - жизнь какая-то... Он не договорил. Взглянул в светящееся окно на втором этаже. - Я забыл кое-что, - обратился он ко мне и, круто развернувшись, вбежал обратно в подъезд. Слышны были его быстрые шаги вверх по лестнице. Я ждал его минут двадцать. Не дождался – в эту ночь он так и не вернулся.