Вечная пропасть

Декабрь совсем недавно опустился на Москву. Снег в этот год, будто бы решил совсем не выпадать, а вместо него город был переполнен водой от постоянно идущих дождей. Школьники уже готовились к новогодним каникулам, до которых оставалось чуть меньше месяца, а студенты уже напрягались, понимая, что скоро наступит период сессии. Ученики выпускных классов уже написали итоговые сочинения и теперь надеялись на приемлемые результаты, а те, кто были помладше, проводили свои дни в уже начинавшейся предновогодней суете. Кейа, недавно отпразновавший свой семнадцатый день рождения, собирался в школу. Сказать, что он собирался старательно, было бы явным преувеличением. Скорее главным пунктом его сборов стал он сам — холёная белая рубашка с накрахмаленным воротником была расстёгнута, а рукава подвернуты, а на ногах светлые джинсы-кюлоты. Если бы такой внешний вид заметил его старший брат, то юношу определенно заставили бы переодеться, поэтому он быстро схватил сумку, лишь номинально называвшуюся рюкзаком. Сейчас же это был скорее полупустой мешок для кроссовок и пары тетрадей, в которых записи по физике мешались с литературными цитатами Достоевского. Парень быстро вылетел из квартиры, запирая дверь своим ключом с забавными тёмно-синими побрякушками. Куртка на плечах, а в ушах дешёвые наушники. Джаз, игравший в них, задавал настроение на весь день. Школа — здание, построенное ещё в семидесятые годы, до сих пор исправно исполняло свою функцию обучения новых поколений. Кейа зашёл в здание, понимая, что он уже чуть-чуть опаздывает. Куртку в раздевалке оставлять не стал — зачем? Всё равно ведь не досидит до конца уроков. Быстрыми шагами он направился на второй этаж к кабинету математики, где его ждёт сорок пять минут тотального террора мозгов — логарифмы совершенно не хотели поддаваться Кейе. Идя по коридору, он изредка здоровался со знакомыми, кивая им. Так он бы и продолжил отвечать молчаливым знаком уважения каждому, если бы не встретил её. Девушка с тёмно-розовыми волосами, собранными в недлинную косу, лежащими поверх тёмно-синего платья — слишком строгого для неё. Розария улыбнулась, стоило ей увидеть макушку Кейи. — Привет, мышка, — девушка обратилась к парню, поманив его к себе длинными пальцами — Какие планы на вечер? Уже отошёл от своего дня рождения? Ответив на её приветствие, он начал говорить, что для нее — всегда свободен. Вспоминая свой день рождения — единственное, о чём он мог думать тогда — её поздравление. Он так хотел, чтобы Розария приехала, но она оказалась чем-то занята в тот вечер, поэтому только передала ему подарок — те самые забавные бирюльки на ключи — через их общего знакомого и написала открытку с поздравлениями. Кейа, на самом деле, больше никого и не приглашал, поэтому провёл свой день рождения — первый праздник после смерти отца — в одиночестве. С братом, жившем в той же квартире, они перестали общаться после семейной трагедии. Дилюк обеспечивал его хотелки, но не мог подарить и толику душевного тепла, которым раньше щедро делился. Эта одна из многих причин, по которым Кейя теперь, вместо семейного очага проводил дни и ночи на тусовках, заполняя свою внутреннюю пустоту. На одной из них он и встретил Розарию. Они учились в одной школе, но, к своему стыду, Кейа не мог узнать её, когда после этого встретил на учёбе — здесь она совсем не похожа на себя на тусовке — строит из себя такую правильную девочку. Розария — дочь религиозных родителей. Они были порядочными прихожанами, поэтому навесили на неё тысячу запретов, которые она соблюдала днём, но ночью была предоставлена сама себе. Такая девушка-мечта. Кейа продолжал врать про то, как он весело провёл вечер 30 ноября, но скоро прозвучал звонок, заставивший их обоих разойтись по кабинетам. Розария — одинацатиклассница, поэтому она отправилась на профильную литературу, а Кейя поплелся на ненавидимую математику. Может кому-то просто не дано её понять? Кейя, вместо того, чтобы пытаться грызть гранит науки, начал весело подтрунивать над своим светленьким одноклассником — Итером. Математика стала для паренька настоящим испытанием. Стоило ей закончится, так Кейя сразу же вышел из кабинета быстрыми и немного рваными шагами, направляясь к кабинету литературы, где, прочитывая какой-то дешёвый бульварный роман, вместо произведений из школьной программы, на последней парте нагло сидела Розария. — Эй, кс-кс, радость моя. — как будто заигрывая, начал звать её Кейя — Как тебе идея, очень нагло уйти прямо сейчас? Тень задумчивости пролетела на её лице. Она нахмурила свои смешные брови, выглядевшие всегда так, как если бы она осуждала всех вокруг. -… Сегодня дежурит Джинн. Но мы можем попробовать. Считай это интересной миссией. — вот, она дала ему в руку наушник. — это должно нам помочь. Кейя вставил наушник в ухо. Внутри играла заглавная тема «Пиратов Карибского моря», вызывавшая желание ввязаться в какую-нибудь передрягу прямо сейчас. Считая этот жест призывом к действию, Кейя схватил Розарию, быстро собравшую свои вещи, за руку — а его сердце пропустило удар — и они отправились на первый этаж. Разумеется, талантливый, но очень дотошный преподаватель — Джинн — стояла рядом со входом, отлавливая тех, кто решил прогулять уроки. — Итак, Кейя, у меня есть план. — заговорщицки начала Розария — смотри, я сейчас подойду и скажу ей, что её зовёт её сестра, якобы там что-то срочное, она уйдёт, а мы, быстро пробежим. Согласен? Кейя быстро кивнул, соглашаясь с действиями девушки. Розария вышла из-за угла, где они прятались и начала осуществлять свой хитрый план. На удивление, всё прошло просто идеально, и старшеклассники получили заветную свободу, о которой мечтали 45 минут до этого момента. Оказавшись на холодном воздухе, Кейя резко поёжился — уж слишком ощутился контраст температур. Оба не знали, что будут делать дальше, но они хотели как-то развлечься. — Роз, слушай, мой брат уже должен был уехать на работу. Хочешь, поедем ко мне? Девушка прыснула от смеха, после чего ответила на предложение. — Поехали, только больше так девушкам не говори, а то мало ли, что они подумают… А Кейя не мог сказать ей, что был бы вовсе не против, подумав она «не то», но пока что Розарии незачем об этом знать. Двое людей уже скоро оказались в квартире, доставшейся Дилюку и Кейе по наследству после смерти отца. Кейя, как самый настоящий джентльмен, открыл перед девушкой дверь и помог ей повесить куртку. Двое молодых людей сидели на кухне, попивая чай из небольших чашек. Странная ситуация для обоих, ведь обычно, встречаясь вместе, они пили вовсе не чай. Розария совсем согрелась после выпитой чашки и начала закатывать длинные рукава платья. Кейя, уже несколько минут увлеченно наблюдавший за ней, заметил на едва открывшемся предплечье девушки красную полоску, слишком ровную, чтобы быть оставленной котом. — Роза, а у тебя всё хорошо? — явно смотря глазами на порез, начал Кейя — Ты же знаешь, что если есть какая-то проблема, то я полностью в твоём распоряжении, если кто-то виноват, то я всё устро… — Эй, мышка, слишком глубоко лезешь. — достаточно грубо прерывала его девушка — Если я захочу помощи — я попрошу о ней, хорошо? Мой тебе совет — думай о себе. Кейя потупил глаза в стол. Своими словами Розария лишь напомнила об огромной пропасти между ними. Они вместе, но каждый один. Может она пытается защитить своего друга, не пуская его близко, а может просто не доверяет… Настрой на оставшийся день сошёл на нет, поэтому проведя вместе чуть больше получаса после этого неловкого разговора, они разошлись. — Слушай, мы же сможем встретиться завтра? — Кейя спрашивал это постоянно, даже не надеясь на вразумительный ответ, ведь каждый раз он был одним и тем же. — До завтра ещё дожить надо. — как будто бы отшучиваясь отвечала девушка. Кейя не то, чтобы корил себя, но понимал, что так и не стал для неё тем, кто мог бы быть её поддержкой и опорой. Попробовав поделать домашку, он лишь открыл тетради и на этом вся работа закончилась. Кейя врубил на фоне какой-то дурацкий фильм про людей, купивших старый жутковатый дом, и быстро уснул под отвратительно скучный и предсказуемый ужастик. Когда парень проснулся, он увидел один пропущенный от Розарии на телефоне. Он попробовал перезвонить ей, но услышал только 3 гудка, а после трубка была поднята. — Алло, Роз, ты звонила, радость моя? — игриво начал Кейя, ожидая в ответ услышать какую-то глупую шутку. Однако в ответ он услышал тихий, срывающийся на плач, незнакомый женский голос. — …Розария… Она… Она… Она… Её больше… Нет… Кейя плохо понимал слова, которые шли дальше. Красной строчкой, будто бы от бегущего рекламного объявления в его голове летала мысль — " Она умерла. Я не успел.» Кейя сам не помнил, что ответил, но, наверное, попросил ему потом рассказать про похороны или сказал какие-нибудь слова поддержки. Как только звонок прекратился он почувствовал мерзкую, горячую слезу, текущую по щеке. Он не мог поверить, что та, кто делал его целым, кто дополнял его, кто давал силы жить каждый день, умерла. Просто ушла, даже ничего не сказав. Кейя закричал. Крик боли и отчаяния пронзил квартиру, а после этого ноги молодого человека подогнулись, перестав его держать. Сам Кейя не запомнит этот вечер. Его, всего в слезах и с бешеными искрами в глазах, найдёт Дилюк, вернувшись с работы. Брат не знал, что делать, но постарался привести Кейю в чувства. В это время тот уснул, как будто бы отказываясь принимать реальность происходящего. Кейя очнулся на следующее утро уже в своей комнате. Ему хотелось верить, что всё я произошедшее вчера — глупый сон, навеянный дешёвым фильмом ужасов, но заплаканные глаза, разбитые в кровь костяшки пальцев и — самое страшное — запись о звонке в телефоне, говорили о том, что его самой близкой подруги больше нет. На телефон пришло краткое сообщение от неизвестного номера. " Здравствуйте, вы, вероятно, друг Розарии. Похороны назначены на завтра…» Увидев начало сообщения, Кейя почувствовал, как глаза снова наливаются слезами. Конечно же, он пойдёт прощаться с ней, но только он никогда не думал, что это случится так скоро. Молодой человек твёрдо решил, что сегодня он должен написать ей письмо. И может быть она никогда о нём не узнает, но есть же шанс, что её душа будет рядом на похоронах. Кейя не знал, почему Розария умерла, но понимал, что даже если бы знал, то это ничего бы не изменило. В голове всё ещё горела фраза, что её больше нет. Стоило молодому человеку встать с кровать, как боль пронзила каждый его сустав. Он не понимал, что теперь сможет сделать. Хотелось, чтобы сегодняшние часы прошли быстро и незаметно, но этот день был каким-то бесконечным и тянущимся, как новая, только сошедшая с завода резина. В школу он уже точно не пойдёт, но это не сделало ситуацию лучше. Часы тянулись бесконечно, а каждая секунда, казалось, отдавалась в его голове лихорадкой — он то засыпал, то просыпался вновь. Спустя неизвестный промежуток времени, в комнату вошёл Дилюк. Он определённо не был готов к какому-то задушевному разговору, но хотя бы проверил состояние брата. Как-то наступило утро, которое Кейя совсем не ожидал. Он взглянул в зеркало и увидел бледное, в каких-то морщинках лицо. Казалось, что он сам стал ожившим трупом. Парень помылся, ощутив небывалую свежесть. Написал-таки письмо Розарии, которым хотел заняться ещё вчера. Кейя открыл шкаф. Из самого дальнего угла он достал свой особый, самый тёмный костюм. Последний раз он надевал его по похожему поводу — на похороны отца. Спустя пару часов он уже шёл среди крестов. Сверху костюма была надета куртка, которая совсем не могла согреть, ведь весь холод исходил изнутри. В руках — огромный букет алых роз. Может быть, ему будет нечего есть ближайшие месяцы, но зато Розария получт приличный, хотя бы последний букет. Кейя шёл долго, не понимая, почему его не позвали на отпевание в церковь, ведь родители девушки религиозны, но, когда он увидел траурную процессию с закрытым гробом поодаль от всех могил, тонкая логическая цепочка начала складываться в его голове: " …неужели… она… сама это сделала…?» Он, очевидно, был последним приглашённым, раз сразу после его прихода началась траурная панехида. Сначала говорили её родители. Их Кейя почти не слушал, лишь смотрел на кедровую крышку гроба. Единственное, что он понял из их слов — она действительно сделала это сама. Так сильно не хотела его помощи, что решила просто всё закончить… Скоро подошла и его очередь говорить. — Здравствуй… Мой дорогой друг… Ты знаешь, я потерял тебя только два дня назад, но теперь моя жизнь будто бы стала в два раза короче. Знаешь, Роза, тебя всегда было так много, а твои авантюры, которые мы постоянно прокручивали вместе, а твои — здесь молодой человек то ли всхлипнул, то ли усмехнулся — шутки, которые я никогда не мог превзойти. Наверное, если бы меня спросили, что такое вдохновение, я бы показал им тебя, я бы, не раздумывая, начал говорить о всём том, что ты мне подарила. Мы только расстались, но я уже очень скучаю, но пока ты была со мной, я так и не успел сказать тебе самого главного — я… Всегда… Тебя… Любил… Прости, если я был не прав, прости, что не ответил на звонок, прости, что не настоял и не помог тебе, когда ты нуждалась… Кейя, к концу своей речи, уже плакал во всю, слова было бы тяжело разобрать, а, несмотря на закрытый гроб, он прикоснулся к его крышке губами. Гроб опустили в заранее выкопанную яму, каждый начал кидать горсти земли, а после закапывания все возложили цветы и венки, с надписями на них. Стоило процессии закончиться, как маленькие снежинки начали падать с неба. Первый снег будто бы тоже поминал девушку. Мать Розарии позвала Кейю. Она передала ему предсмертную записку дочери, якобы, такой была её последняя воля. Из уважения к Розарии, стоило бы вскрыть конверт с запиской и прочитать её, но как только руки молодого человека коснулись верхушки конверта, он понял, что не сможет этого сделать. Это — последняя связывающая их вещь. Она не должна быть открыта здесь. Он посмотрит, но точно не сейчас. Кейя вернулся домой. Конверт с запиской он положил в нижний ящик рабочего стола в своей комнате, откуда он не достанет его. Уж в ближайшие годы точно — настолько он не готов принять её смерть. Всю следующую неделю он провёл внутри своей комнаты, лишь изредка выходя, чтобы поесть. Молодой человек понимал, что он сам позволил той, которую любил большей своей жизни, закончить всё так. Единственной записью в дневнике Кейи за это время стало: " Я не хочу жить, если нет тебя». Когда-нибудь, Кейя переживет и продолжит двигаться дальше, но эта женщина-мечта навсегда останется с ним, хотя бы, как одна из бездонных дыр в его сердце.