Считая шаги к океану

Как надоело вот так вот просыпаться. Подрываясь ещё задыхаясь от удушающего дыма, а кожа горит, что кажется, ещё чуть-чуть и она бы слезла. Я думал, что меня сложно испугать, или хотя бы надеялся, что это так, но это меня пугает. Каждый раз, просыпаясь в холодном поту, сидеть неподвижно ещё несколько минут, ожидая когда пройдёт последний колик во всём теле. Так больно бьет по глазам сочащийся утренний свет из окон. Ещё немного посидев, страх стал отходить, а на замену ему подкатила усталость, будто и не спал. Медленно повертев головой по сторонам, разминая шею, парень наткнулся взглядом, на стоящие около его спального места, бутылку с водой и немного смятого ковша с кипятком. Пар вальяжно поднимался, оставаясь, на стоящей рядом бутылке, каплями испарений. Значит Хакон встал уже давненько. Интересно сколько он собирался ещё ждать, прежде чем разбудит парня? Время, в этом мире, уже совершенно не деньги, время — куда дороже всех имеющихся богатств, в прошлом и нынешнем. Если бы раньше людям сказали, что они будут влачить свои жизни, находясь на грани смерти, то вряд ли они бы стали копить деньги. Они копили бы время. Вот и сейчас, по виднеющемуся за окном солнцу, время близится к обеду, а ведь кто знает, смогут они найти ещё ночлег на грядущую ночь за такой промежуток. И опять завис, что-то в последнее время я много думаю. Может ещё не привык, что в походе я не один. В основном, в то время когда я был пилигримом, редко получалось с кем-то пообщаться, поэтому я много думал и читал. А когда приходил в поселения, то с радостью шёл к любому, кто хоть как-то ко мне обращался. Теперь в общении дефицита нет, но я всё равно по большей мере погружаюсь в себя, возможно, это уже привычка. Пора избавляться от неё. Эйдан осмотрелся, уже бодро вертя головой по сторонам, усталость мало-мальски прошла и окаменелое тело, после тревожного сна, стало отходить. Отлежал руку, неприятно, коликами расходиться от плеча до кончиков пальцев, нужно встать, расходиться. Подняться было сложно, тоже шипящие и колющее чувство проснулось и в правой ноге, немного попрыгав на одной, парень нагнулся, беря смятый ковш. Умыться что ли, а то глаза частично выдают мутную картинку. Интересно где Хакон нашёл воду, не тратил ведь он наши запасы. И кстати, где он? Друга в помещение не было, тишина давила со всех голых, облущенных стен, а потолок норовился вот-вот упасть от этой оглушающей пустоты. Теперь при свете солнца можно было осмотреть их сегодняшнее пристанище. Помещение оказалось пустым, как и многое в этом мире. Видно было, что его обнесли уже давно, так как слой пыли на пустых стеллажах копился не один год. И только где-то в углу, за стеклянным холодильником, лежала забытая кем-то банка с пивом. Закрытое, возможно не выдохлось, Эйден усмехнулся, но своё же вечное нытьё по поводу пива. Пройдя ещё немного, вдоль пустых холодильников, чьи брюха больше никогда не наполняться, парень наткнулся на стальную дверь с выцветшей надписью "WC". Дверь едва поддавалась, открываясь со скрипом, и крошилась прогнившим металлом о каменный пол. За этим, прокажённым от времени, куском железа, оказалось небольшое помещение. Большое окно, под самый потолок, с широким подоконником, куда мог спокойно лечь человек, давало достаточно света, чтобы детально осмотреться. Кафельный пол, цвета грязного мела. Поросшие паутиной стены, их цвет давно потускнел и какими были раньше, уже и не рассмотреть. Белый, потрескавшийся потолок. Светло, но неуютно. Запах затхлый и с примесями старого дерьма и мочи. Как долго эти стены впитывали в себя всю эту вонь? Спустя столько времени, она ещё не до конца выветрилась, и это притом, что окно, в правом верхнем углу, имело небольшую дырку в стекле, со свисающими по кроям, занесёнными ветром листьями. Мне то что, я привык. Из приятного, что могу вспомнить, то есть из запахов, помню лишь старые духи, что находил в заброшенных сундуках, да выпечку, приютившей меня когда-то женщины. Помимо того, что било по нюху, кое-что резануло и по глазам, а именно две небольшие, голубого цвета, кабинки, из одной, которая ближе к двери, открывалось не приятное зрелище. Загаженный донельзя, побитый жизнью туалет, вызывал только нервный смешок, а кто-то ещё додумался размазать это всё по полу и пластмассовым стенкам. И либо я чего-то не понимаю, либо здесь побывал любитель высокого искусства. Пронеслось в голове с заливистым смехом. Задержав дыхание парень потянулся к стальной ручке и закрыл кем-то оставленный срам, или шедевр, каждому своё. Уж лучше сходить в кусты, чем вот сюда. И остаётся только надеяться, что это было сотворено не до эпидемии, а после, нынешнему поколению можно простить всё. Пройдя ко второй кабинке, и наконец-то выдохнув, даже с облегчением, Эйдан к своему счастью не узрел такую же картину. За то внутри, на стенках и двери было много надписей. Как-то подзалип. Пишет девушка, явно; «хочешь развлечься, звони», а ниже номер и отпечаток пухлых губ, цвета крови. Фу, зачем же целовать там где… Мне точно многого не понять. Дальше явно писал мужчина, и понятно это не только по отсутствию губ вокруг; «мудила, что заправил мой джип не тем бензином, можешь не давать мне сдачи, просто засунь пистолет в жопу и накачай себя на все деньги». И смешно и страшно. А вот ещё; «проделайте кто-нибудь дырку между кабинками, туалет один для всех, а кайфа нет». А зачем дырка? … А, дошло. Прочитав ещё несколько таких посланий из прошлого, в которых частенько кто-то кого-то ебал во все дыры, парень, вдоволь насмеявшись, всё же решил закончить с этим уроком чтения. Всё же пришёл он сюда ради зеркала, и оно, к счастью, тут имелось. Пыльное, со старыми разводами и мыльными пятнами, в той же помаде, висело над одной из двух раковин. Второго зеркала не было, но след на стене от него остался, и кое-где по полу были разбросаны мелкие его осколки. Поставив ковш, с остывающей водой на раковину, и кое-как оттерев небольшой участок посередине на зеркале, Эйдан, опёршись ладонями о боковые края керамики, тихо выдохнул. Всё, как всегда, вроде бы, замученный, с синими кругами под глазами и уставший. Только теперь добавилась лёгкая щетина, которая жутко бесили. То-то весь день вчера лицо невыносимо чесалось, и как только мужики ходят с этими усами и бородой, не комфортно и не гигиенично. Спрошу у Хакона, пожалуй. Нужно избавиться от этих коротких, колющих волосиков, но, ни ножа, ни мыла, не взял, красавчик. Закатив глаза на подъёб себя же, парень поспешил за нужным инвентарём.