Фотографирую закат

Нил сидит на крыше «Лисьей башни», смотря на закат. Небо переливается золотистыми и кровавыми цветами, создавая фантастический контраст. Этот вид заставляет замереть Нила от восторга. После трудного дня он любит ходить на крышу и смотреть как заходит солнце за горизонт, уступая место луне. Только на крыше он ощущает спокойствие. Его душа наполняется чем-то, что заставляет Нила чувствовать себя человеком. Нил берëт в рот сигарету, делая затяжку. А после выдыхает дым и наблюдает, как сизые клубы дыма исчезает в воздухе. Он не хочет думать, да и никакие мысли не посещают его голову. Да если бы и захотел: он просто не в состоянии. Хочется сидеть, наслаждаясь видом. Нил отрывает взгляд от исчезнувшего дыма, обращая внимание на кроваво-золотое небо. — Красиво, — шепчет он и блаженно закрывает глаза, наслаждаясь последними ласками лучей солнца. Ветер играет с рыжими прядями волос, щекоча кожу. Просидев так минут пять, Джостен вздыхает. И принимается разглядывать свои руки со множественными шрамами. Обычно, он ненавидит смотреть на свои изуродованные руки. Его тут же передëргивает, а он сам предаëтся воспоминаниям о встречах с отцом. Голубые глаза, как и шрамы, что раньше пугали и заставляли парня сжаться в комок, поддаться истерике, бояться вернуться туда, к жестокому отцу. Балтиморскому мяснику, унëсшему много жизней. Раньше. Всë это было раньше. Сейчас ничего из этого не имеет значения. Совершенно ничего. Нил — пустой. Он ничего не чувствует, ничего не заставляет биться в конвульсиях счастья или истерики, прятаться от страха, загонять себя в угол. Даже смерть для него не страшна. Каждая вещь, эмоция или чувство потеряли для него смысл жизни. Экси — игра, имевшая для него единственное значение в жизни, Нил дышал этой игрой, жил ею. И интерес пропал полностью. Экси не впечатляет Нила, не заставляет задыхаться, биться не на жизнь, а на смерть, идти дальше и делать всë ради победы. Этот запал исчез. Очень быстро. И только крыша, закат — только они заставляют ощущать себя кем-то, а не простой оболочкой. Странно, но для Нила это успокоительное. Он словно лечит старые раны, которые приносят много душевной боли. Победа над «Воронами» далась «Лисам» тяжело и очень большой ценой. Ценой жизни ещë одного Лиса. Нил смотрит на золотистое солнце вспоминая этого самого лиса, что заставлял его идти дальше, не сдаваться. И этого человека больше нет с ними. И только крыша является напоминаем о нëм. О многих моментах, проведëнных с ним. Нил поднимает взгляд голубых глаз на заходящие солнце. Оно почти исчезло за горизонтом. Он достаëт телефон из кармана, фотографируя закат. Алый. Как кровь. Но постепенно рассеивающийся вдалеке. И только здесь он ощущает себя живым человеком, вспоминая этого самого лиса, которого полюбил больше своей никчëмной жизни. «Я тебя ненавижу», — в его мыслях промелькает голос Эндрю. Нилу даже показалось, что Эндрю стоит сзади и смотрит на него, прожигая взглядом. Его белые волосы так же развеваются на ветру. Нил встаëт и заправляет непослушные пряди волос за уши. И примыкает своими губами к губам Эндрю, почувствовав его вкус, запах и тепло его тела. Миньярд сначала пихает в бок Нила за самовольничество, но сразу же притягивает к себе, забирая этот самый поцелуй. Проходится кончиками пальцев по спине Нила, вызвывая кучу будоражащих мурашек. А сам Нил зарывается в шелковистые волосы Эндрю, массируя лëгкими движениями пальцев кожу головы. Они отрываются друг от друга, тяжело дыша. Рука Эндрю всë ещë лежит на затылке Нила, сжимая его волосы. Усмехается. — Я тебя ненавижу, — шëпот Эндрю в голове Нила звучит реально. Кажется, что Эндрю здесь. Стоит перед ним, Нилом, смотрит в глаза, пытаясь отдышаться после поцелуя. Говорит, как ненавидит Нила, как он его бесит, находя себе ненужных приключений. А Эндрю потом спасать его задницу. Он обещал, а слово Миньярда нерушимо. Ворчит, но тут же хватает Джостена за руки, согревая их. Ворчит, что Нил слишком легко одевается, так и до простуды недалеко. Клянëтся, что если он заболеет, то не собирается за ним ухаживать. Но говорит так только для виду. И Нил это знает. На секунду Джостен перемещается в ту реальность. Но всего этого нет. И больше не будет. Со дня смерти Эндрю прошлого два года. Два грëбанных года, полных страданий, слëз и нервов. И только он начинает забывать Эндрю, как его образ является Нилу во сне. И каждый раз он просит прекратить посещать его сны, мучить его. Нил скучает по Эндрю, проклиная тот самый день. Но в памяти, как назло, иногда всплывают фрагменты той ночи: огонь, переносящийся с одного дома на другой, крики людей, не сумевших выбираться из огненной ловушки, плач детей. Суматоха. И лицо Натана. Балтиморского мясника. Отца Натаниэля Висниски. Его сумасшедшая улыбка, заставляющая сжиматься в комок и дрожать от страха, который распространяется по всему телу, проникает в каждую клеточку. Именно встреча с Натаном стала роковой. Он убил Эндрю Миньярда. Без сожаления. Нил предпочитает не вспоминать этот день. Но чем больше он желает его забыть, тем сильнее вспоминания его преследуют, не щадя. Поэтому, Нил предпочëл закрыться в себе. Лисы, конечно, пытались и до сих пор пытаются держать с ним связь, поддерживая. Дэн пишет ему чуть ли не каждые выходные, расспрашивая что и как. Девушка готовится стать тренером команды по экси. Нил уверен, что у неё всё получится. Мэтт пишет за компанию с Дэн. Они поженились после выпуска. И живут уже больше года вместе в браке. Нил видит, как им хорошо вместе. И от этого на душе ещё хуже от осознания, что он не может быть счастливым. Элисон и Рене тоже пишут ему периодически. Рене, также как и Нил, тяжело перенесла смерть Эндрю. Но она двигается дальше, несмотря ни на что. И то же самое советует и Нилу. Но его жизнь никогда не будет прежней. И как бы сильно он не хотел возвращаться в прошлое, оно никогда не выпустит его из своих оков. Он не может забыть прошлое и из-за этого не может строить будущее. У Аарона и Ники тоже складывается очень даже хорошо: встречаются с любимыми людьми, учатся, готовятся к выпускному. И не думают ни о чëм. Нил им даже завидует. А ведь Эндрю обещал защитить Нила. И обещал, что тоже останется жив. Он обещал… *** — Нил, — Эндрю приближается к Нилу, смотря только на него. Нил повëрнут к нему спиной. Он не обращает внимания на Эндрю. Не обращает внимания на его голос, на тихие шаги. — Джостен, прекрати меня игнорировать. — А что? Ты же меня ненавидишь. — Ненавижу. Но это не значит, что я не собираюсь тебя защищать. — Защищать? Я и сам смогу себя защитить. — Серьёзно? Я тебе не верю. Ты слишком глуп и не осмотрителен. Напомни, сколько раз ты попадал в неприятности? — в ответ тишина. Нил просто не знает, что ответить. Эндрю прав. Нил слишком не осмотрителен. Он столько раз нарушал правила, установленные матерью, мелькал в телеэкранах. В конце концов, напоролся на собственного отца, от которого сам бегал несколько лет. Вся его жизнь изменилась в один момент: когда он вступил в команду университета Пальметто. Нил продолжает смотреть на закат, восхищаясь. — Красиво, — завороженно шепчет он, обнимая себя. Рука невольно тянется в карман за телефоном. Наводит фокус и фотографирует. — И долго ты собираешься игнорировать моë существование? — Эндрю поджимает губы, подходя к краю крыши, и равняется с Нилом. Он тоже устремляет взгляд на закат. Но взгляд полон безразличия. Такое чувство, что ему совершенно плевать на это явление. Но так и есть. И он совершенно не понимает чем Нил так восхищëн. — Эндрю, — минута молчания прерывается тихим голосом Нила. Эндрю продолжает смотреть на закат, думая о чëм-то своëм. — Обещай, что тоже останешься жив, — слова, сказанные Нилом заинтересовывают Эндрю. И он одаряет Джостена безразличным взглядом. — Интересно, — тянет он, подоходный ближе к Нилу. Губы почти соприкасаются. — И какова цена этого обещания? — Эндрю медлит. Он не соединяет их губы в поцелуе, чего так жаждет Нил. По спине пробегают мурашки, сладкая дрожь пронзает его от предвкушения. — Нет никакой цены. Просто пообещай, — холодный ветер пронзает их насквозь. Нил немного дрожит, когда Эндрю стоит неподвижно, смотря в голубые глаза снизу вверх. Он думает. — Я не могу обещать того, чего могу не исполнить, — тишину разрывает резкий ответ Миньярда. Он отстраняется, но рука ещë находится на затылке Нила, поднимаясь выше. Немного ерошит рыжие пряди. — Просто пообещай, — выдыхает Нил. Он обязан услышать эти заветные слова, понять, что Эндрю сможет спасти свою шкуру, а не только Нила. — Я многого прошу? Усмешка искажает лицо Миньярда. Он притягивает к себе Нила, целуя в губы. Осторожно, нежно. И говорит в губы, ничуть не озадачив Нила, ведь тот уже знает, что скажет Эндрю. И от слов, что Джостен услышал, становится лучше, будто с его плеч сбросили тяжëлую ношу, и теперь он может дышать свободно: — Обещаю… *** Нил смотрит на закат. Делает последнее фото. И улыбается. — Лжец, — снова шепчет он перед тем, как шагнуть в пропасть…