***
После обеда Эл и Лайт прокрались в почти неиспользуемый туалет на четырнадцатом этаже. Лайт, сунув одну руку Элу в штаны, а другой обнимая за затылок, страстно его целовал. А Эл пытался вспомнить, по какой причине он заволок Лайта в это укромное место. Но поскольку Лайт засасывал себе в рот его язык и ласкал рукой всё больше твердеющий член, вспомнить никак не получалось… — Лайт… ммм…. — простонал Эл. Лайт мягко толкнул его к двери ванной, закрыл её за ними. Не теряя ни секунды и не прекращая жадных поцелуев, принялся ловко расстёгивать молнию на джинсах. «Что же я хотел-то… вот чёрт… кажется, о чём-то попросить…» Все мысли разом вымело у него из головы, когда Лайт скользнул вниз, обхватил его руками за задницу и взял в рот член. — Лайт! О, боже… — он зажмурился, откидывая голову назад. Лайт хихикнул, легонько провёл языком по головке и принялся сосать, умело и целеустремлённо подводя Эла к финалу. — Лайт… почти… — с трудом смог выговорить Эл, и, не удержавшись, толкнулся бёдрами в эту горячую, сосущую влажность. Лайт застонал от удовольствия, впился пальцами ему в ягодицы. — А! Миса! — выкрикнул Эл, мало что соображая и задыхаясь от наслаждения, его затылок снова глухо стукнул о дверь. Эл смутно почувствовал, что рот Лайта начал отдаляться от него, но сделать уже ничего не мог, и вместо его горла со стоном выплеснулся в воздух. Часть спермы попала Лайту на щёку. Тот зарычал и отодвинулся ещё дальше, раздражённо сузив глаза. Эл, придерживаясь рукой за дверной косяк и вздрагивая, понемногу отходил от кайфа. Привалившись к двери, он тяжело дышал, голова чуть кружилась от остроты оргазма. «Почему он отодвинулся? — вдруг задался вопросом Эл и открыл глаза. Его дыхание застряло в горле от того, каким взбешённым выглядел Лайт. — Извини, я… э-э… — он замялся, схватил какую-то салфетку и попытался вытереть Лайту щёку. Тот резко отпрянул. Эл тоже начал раздражаться. Он, что ли, виноват, что Лайт ни с того ни с сего решил выпустить его член изо рта? Эл даже предупредить не успел бы! И вообще, Лайт столько раз сам кончал ему на лицо, что сейчас довольно лицемерно с его стороны обижаться на то, что Эл сделал то же самое. Причем не специально! Он открыл было рот, чтобы сказать об этом, но был вынужден тут же его закрыть. Лайт притиснул его к двери, ухватил рукой за подбородок. «Похож на Киру», — мимоходом отметил Эл, не в силах отвести глаз от пылающего яростью взгляда Лайта. — Почему ты назвал её имя, когда кончал? — вопрос Лайта прозвучал негромко и размеренно, однако сейчас он находился так близко, что его ревность Эл почти чувствовал на вкус. — Я… что? — опешил Эл, пытаясь сообразить, о чём, чёрт возьми, Лайт говорит. Тот вжал его в дверь сильнее, и Эл вскрикнул от боли. Эта сторона Лайта ему совсем не нравилась. — Лайт… успокойся, ты делаешь мне больно, — попытался урезонить его Эл, чувствуя, как дверная ручка впивается в спину. Он напряг ноги, почти готовый пнуть Лайта, если тот сейчас же не отстанет. — Отвечай. Почему. Ты. Крикнул. Миса! Эл смешно округлил глаза, вспомнив наконец, зачем затащил Лайта в этот туалет. Тем не менее, он не собирался позволять Лайту думать, что тот может так грубо себя вести, неважно, есть повод для ревности или нет. Отпихнув Лайта от себя, он сердито сузил глаза: — Я выяснил кое-что о Мисе, и мне пришла в голову одна идея. У меня есть информация, что она подумывает начать встречаться со своим партнёром по фильму, Рьюгой Хидеки. Я хотел попросить, чтобы ты связался с ней и дал ей своё благословение, потому что мы оба знаем — она будет сохнуть по тебе, пока ты чётко ей всё не разъяснишь. И именно за этим я тебя сюда позвал. Я не виноват, что ты сразу же на меня набросился! И не моя вина, что я вспомнил об этом так не вовремя, ревнивый ты идиот! — он вздохнул. — Ей-богу, Лайт, как ты вообще мог подумать, что меня интересует она! Эл привёл себя в порядок и прошествовал мимо Лайта. — О, чёрт, п-прости… мне так жаль…– заикаясь, выговорил Лайт. — Я… я даже не подумал. Я такой… — Злобный ревнивец. Да, я уже это понял, — Эл возвёл глаза к потолку. — Я всё равно тебя люблю. Даже когда ты превращаешься в ревнивого идиота. Я хочу, чтобы Миса исчезла из нашей жизни, именно поэтому прошу тебя поговорить с ней и дать понять, что ждать нечего. И если ты это сделаешь, я подумаю о том, чтобы тебя простить. Кстати, в этом мне очень поможет твой клубничный торт. Лайт с готовностью закивал головой. Меньше всего ему хотелось ссориться с Элом прямо перед званым ужином. «Господи, какой же я дурак, а? Можно подумать, Эл мог увлечься Мисой. Я просто… я с ума схожу, когда представляю, что мой Эл встречается с кем-то ещё…» Кротко выйдя следом за ним из ванной, Лайт со всех ног помчался на кухню звонить Мисе и выпекать свой «примирительный дар».***
Два часа спустя Лайт торжественно вручил Элу написанную от руки записку и огромный клубничный торт, после чего удалился на своё место. Записка гласила: Дорогой Эл, Прости, что временами я такой ревнивый идиот. Я люблю тебя так сильно, что меня просто убивает мысль о том, что ты можешь встречаться с кем-то ещё. Я знаю, что ревность — не самая привлекательная черта, и очень постараюсь её искоренить. Я надеюсь, что ты меня простишь и придёшь сегодня на ужин. P.S. Я созвонился с Мисой. Она покричала-поплакала, но потом смирилась. Она даже сказала мне про Хидеки и пожелала нам с тобой всего хорошего. Это было довольно необычно, но попрощались мы вполне дружески. Надеюсь, это тебя успокоит и порадует. Единственное, чего я хочу в своей жизни — радовать тебя. С любовью и тысячью поцелуев, Лайт. Улыбнувшись записке, Эл аккуратно её сложил и убрал в стол. Это ещё одна частичка хроники их с Лайтом отношений, которую он будет трепетно хранить. Он послал Лайту тёплую улыбку, тот облегчённо вздохнул и застенчиво улыбнулся в ответ. До конца рабочего дня оставался ещё час, но Эл объявил, что все, кто хочет, могут идти домой. Сам он свою работу закончил, к тому же ещё раз собирался встретиться с Рем. Уговаривать никого не пришлось, Аизава и Моги шмыгнули за дверь первыми. Лайт решил принять душ и освежиться, а потом дождаться, пока Эл закончит свои дела, чтобы вместе с ним поехать домой. Соитиро в это время вёл телефонные переговоры с женой, заверяя её, что купленные в магазине охаги будут в самый раз. После душа Лайт спустился в главный офис, где его встретил вконец доведённый до ручки отец. — Можно подумать, мы самого Господа Бога на ужин пригласили, — проворчал Соитиро, опускаясь в кресло и ослабляя галстук. — Ну, может, Эл и не бог, но не менее важен, — засмеялся Лайт. — Ты же знаешь, какая мама. Она даже из визита бабушки делает целое событие, хотя та настолько слепа, что едва ли замечает её усилия. Сотиро улыбнулся шутке и тоже пошёл освежиться. Лайт же принялся взволнованно ходить по офису туда-сюда. Быстрый взгляд на часы сказал ему, что осталось ждать ещё пятнадцать минут. А потом Эл поедет знакомиться с его семьёй.***
Эл поймал себя на том, что снова тащит палец в рот, и прижал руку к боку. Ватари это заметил, но не стал комментировать, вместо этого поправил ему воротник рубашки и одёрнул светло-серый свитер. Они оба были приятно удивлены тем фактом, что с новой стильной стрижкой волосы Эла стали вести себя намного послушней. Ватари расчесал ему чёлку, и она аккуратной косой линией упала на лоб, затеняя один глаз. — Я похож на эмо, Ватари, — пожаловался Эл, заправляя за ухо мешающую прядь. Она тут же упала обратно. — Что за эмо? — с улыбкой спросил Ватари, закончив поправлять одному ему видимые недочёты. Эл подумал о своих музыкальных вкусах и решил, что тему развивать не стоит. Большую часть его любимых песен можно было отнести к стилю эмо. Хотя нельзя сказать, чтобы он придавал большое значение подобным ярлыкам и стереотипам. — Неважно, — Эл напоследок оглядел себя в зеркале в полный рост. Сшитые на заказ чёрные брюки показались ему чересчур облегающими, отчего он чувствовал себя не совсем комфортно, однако готов был с этим смириться — выглядел он вполне стильно. Сунув ноги в классические туфли, он перехватил взгляд Ватари. Тот, кажется, был приятно изумлён. — Что? — Ты выглядишь очень элегантным и красивым, Эл. Уверен, ты всех очаруешь. Позвони, когда соберёшься ехать домой, и желаю приятно провести вечер. Эл кивнул. Ему вдруг стало любопытно, какой окажется мать Лайта, и он уставился себе под ноги, застеснявшись собственного интереса. О Саю он уже имел некоторое представление. Если судить по рассказам Лайта, она была типичным энергичным подростком без тормозов. К Соитиро же Эл всегда относился с большим почтением, которое за месяцы совместной работы стало только глубже (Эла с детства учили уважать старших, поэтому он никогда не позволял себе выказывать по отношению к отцу Лайта пренебрежение или грубость, несмотря на то, что был его «боссом» и работодателем). Он очень надеялся, что родные Лайта не сочтут его парией, едва увидев. Это расстроило бы Лайта. Да и его самого тоже, несмотря на то, что он смело признавал за собой некоторые чудачества. — Не забудь вино и цветы, — напомнил Ватари, кивая на стол. — Желаю удачи, хоть она тебе и не понадобится. — Спасибо, — ядовито ответил Эл. — Мы оба знаем, что мне понадобится целый воз удачи. Увидимся позже, Ватари. Забрав букет и бутылку вина, Эл вышел из комнаты, прислонился спиной к двери и прикрыл глаза. Сердце стучало, как молот, ладони были мокрыми от пота. «Брось, Эл, ты же три величайших в мире детектива! Ты допрашивал самых закоренелых преступников, много раз разрешал ситуации с заложниками, не говоря обо всех этих близких контактах. Но ни разу нервы не играли так, как сейчас…» — Эл? Эл подскочил на месте от неожиданности, едва не выронив бутылку. Открыв глаза, он наткнулся на обеспокоенный взгляд Лайта. — Всё хорошо, любимый? Слово «любимый» немного привело его в чувство. Покачав головой, он обнял Лайта за талию, вдохнул знакомый аромат амбры и сандалового дерева, и его расшатанные нервы понемногу начали успокаиваться. Лайту даже не нужно было спрашивать, в чём дело — он умиротворяюще гладил Эла по спине и чувствовал исходящую от него тревогу и напряжённость. — Прошу тебя, не переживай так. Они все будут обожать тебя. Я знаю, что всё это для тебя ново и непривычно. Если хочешь, я могу весь вечер держать тебя за руку. Хочешь? Эл вздохнул и теснее прижался к его груди. Как объяснить Лайту свои страхи так, чтобы он понял? — Я сирота, Лайт. Моё детство было совсем не похоже на твоё, как и воспитание. Пока тебя учили социальным нормам и хорошим манерам, меня учили, как проводить перекрёстный допрос свидетелей и за три секунды считывать текст со страницы размера А4. Мне просто чужда нормальность. Я рос совершенно не так, как ты. Другая страна, другая культура и… другой тип семьи. Три моих младших брата — это такие же сироты, как я. Все воспитанники дома Вамми — моя семья. А Ватари — глава этой семьи. Лайт молча впитывал его слова. Он всегда подозревал, что Эл воспитывался по-другому, но никогда не задумывался о том, насколько сильно это различие. Лайт знал, что Эл сирота и что его вырастил Ватари. А вот о чём он не знал, так это о доме Вамми, который показался ему больше похожим на школу-интернат, чем на сиротский приют. — Вамми? — тихо переспросил Лайт, нежно убирая со лба Эла непослушную прядь волос. — Это… мне непросто обсуждать эту тему, Лайт. Пока что. Мне не следовало упоминать об этом. Но я хотел бы, чтобы однажды ты поехал туда вместе со мной… что скажешь? В ответ Лайт крепко его обнял. — Как только дело Киры будет закрыто, я хотел бы, чтобы ты навестил мою семью в Уилтшире. Возможно, тебе это тоже покажется непривычным, но я тебя успокою так же, как ты меня сейчас, — Эл благодарно поцеловал Лайта в кончик носа. — Полагаю, нам уже пора ехать. Не стоит заставлять твоих родных ждать. — Верно, — улыбнулся Лайт и тоже чмокнул Эла в нос. — Чем скорее они познакомятся с любовью всей моей жизни, тем лучше. Идём!***
Дорога до дома Ягами далась Элу непросто, несмотря на то, что Лайт решил сидеть рядом с ним на заднем сидении. Он был очень благодарен, когда Соитиро включил магнитолу. Из динамиков зазвучали знакомые ритмы хита группы «Битлз» — «Helter Skeltar». — Это ещё что? — нахмурился Лайт. — Ты не знаешь, кто такие «Битлз»? — поразился Эл. Соитиро хмыкнул и покачал головой: — Я пытался привить Лайту интерес к старой доброй классике, но он, боюсь, предпочитает свою безвкусную попсу. — Папа! — возмутился Лайт, смущённо съёживаясь. Элу стало смешно. — Попса? Вместо «Битлз»? Ты серьёзно, Лайт? — он недоверчиво покачал головой. — Да ты хоть знаешь, что песня, которую мы сейчас слушаем, вдохновила Чарльза Мэнсона создать секту, члены которой совершили ряд жестоких убийств с целью разжигания расовой войны, поскольку он считал, что песня намекает именно на это. Назови мне хоть одну попсовую песню, которая вызвала бы такую же драматическую реакцию. Лайт только глазами захлопал. — Боже правый, как приятно обрести единомышленника, — улыбнулся Соитиро. — Ты часто их слушаешь, Рьюзаки? — Иногда, — пожал тот плечами. — Я вырос в Англии, а если ты живёшь в Англии, ты не можешь не слушать «Битлз». Полагаю, они для нас такой же источник национальной гордости, как для вас гора Фудзи. Хм… наверно, неуместно сравнивать музыкальную группу с горой, но у нас там нет других столь же внушительных достопримечательностей. Соитиро уловил тихую тоску в голосе Рьюзаки. Похоже, что тот скучал по дому больше, чем можно было подумать. «Впрочем, чему тут удивляться. Он ещё молод, а Япония очень отличается от того, к чему он привык. Надо будет учитывать все культурные различия, которые могут возникнуть…» Соитиро свернул на свою улицу и оглянулся на парней. Эл, разумеется, знал, где живёт Лайт, и теперь сидел очень прямо. Всё, назад дороги нет. Машина притормозила у калитки, и Лайт ободряюще сжал ему ладонь. В окне дрогнула занавеска. Эл подавил вздох, раздосадованный тем, что они на несколько минут опоздали. Он всегда был чрезвычайно пунктуален. Соитиро выключил двигатель и жестом велел парням вылезать из машины. Пока они шли по дорожке к парадному входу, Лайт держал Эла за руку, не обращая внимания на его потную ладонь. «Если бы он только смог поверить, насколько он идеальный», — думал Лайт, крепче сжимая его руку, пока Соитиро отпирал дверь. Войдя в дом, отец и сын Ягами сняли обувь, аккуратно поставили в рядок и надели домашние тапочки. Заметив, что Эл не спешит следовать примеру, Лайт устремил на него выжидающий взгляд и жестом велел снять ботинки. Эл нахмурился. — Рьюзаки-сан не обязан следовать нашим обычаям. Если ему удобнее оставаться в обуви, я совсем не против. Добро пожаловать в наш дом, Рьюзаки-сан. Эл удивлённо моргнул — он даже не заметил миниатюрную женщину, стоящую у кухонной двери. Поспешно поклонившись, он от всей души понадеялся, что поклон получился достаточно глубокий, чтобы выразить должный уровень уважения. Он вдруг понял, что немного подзабыл японский этикет и отругал себя. Надо было повторить его с Ватари… — С-спасибо, Ягами-сан, — отозвался он с запинкой, выпрямляясь. Сейчас, глядя на женщину, он заметил, насколько Лайт похож на свою мать. У них были одинаковые янтарные глаза. И носы очень похожи. — Боже мой, должна заметить, у вас очень эффектная внешность, Рьюзаки-сан! Такие красивые глаза. Эл немедленно залился краской и кое-как выдавил: «Спасибо». Лайт обнял его за талию. — У Рю смешанное происхожение, в нём течёт английская, русская, французская и японская кровь. Так что это неудивительно. Эл прикусил губу, молясь всем богам, чтобы его щёки перестали пылать. Сатико мягко улыбнулась, отмечая застенчивость молодого человека, и поклонилась ему в ответ: — Я вижу, вы очень скромны, Рьюзаки-сан. Надеюсь, наши комплименты не доставили вам неудобств. Проходите, пожалуйста. Эл вдруг вспомнил, что до сих пор держит в руках цветы и вино, и с улыбкой протянул их Сатико. — О! Это так любезно, какой изящный букет! Гардении и белые розы… и флёрдоранж… — Сатико задумчиво провела рукой по лепесткам. — Вам знаком язык цветов, Рьюзаки-сан? Искреннее восхищение Сатико придало Элу некоторую уверенность. — Да, Ягами-сан. Флёрдоранж символизирует единство семьи, гардения — семейную любовь и преданность, а белые розы — уважение. Белые розы — мои любимые цветы… — Эл сам не понял, зачем сказал об этом, но, похоже, что Сатико это понравилось. — И я понимаю, почему. Я вижу, что вы очень уважительный и светлый юноша. Но что же это мы до сих пор разговариваем на пороге? Следуйте за мной, пожалуйста, моей дочери не терпится с вами познакомиться. «Так, маму прошёл. Теперь на очереди сестра», –подумал Эл, кивая. Ладно, он сможет это сделать. Он познакомится с семьёй Лайта и — хочется верить — произведёт хорошее впечатление. Лайт провёл его в гостиную. Сатико, наградив сына предупреждающим взглядом, оставила его заниматься сестрой, а сама, налив вина, поспешила поприветствовать мужа. — Вы, наверно, Идеал-сан! — затараторила донельзя взволнованная Саю. — Лайт мне о вас столько рассказывал, он всегда говорит о том, какой вы умный, и красивый, и… Лайт прошил сестру сердитым взглядом: — Спасибо, Саю. Я уверен, что тебя учили проявлять к гостям уважение вместо того, чтобы утомлять их своей бессмысленной болтовнёй. Попробуй ещё раз. Эл нахмурился. Это прозвучало грубо. Интересно, Лайт злится на Саю, потому что смущён, или это обычная перепалка между братом и сестрой? — Меня зовут Саю Ягами, для меня большая честь познакомиться с вами, Рьюзаки-сан, — монотонно произнесла Саю, её маленькая головка качнулась в поклоне. Эл вдруг осознал, что первый вариант приветствия ему нравился больше. Может, получится её немного расшевелить? Можно сделать акцент на ней — в конце концов, ей всего четырнадцать, зачем столько чопорных формальностей? — Приятно познакомиться, Саю-тян. Могу я называть тебя Саю-тян? — непринуждённо спросил он. Саю тут же оживилась, просияла, и, наплевав на скучный этикет братца, бросилась к Элу. — Вы мне уже нравитесь, вы не такой занудный, как мой брат! Это потому что вы иностранец? Лайт недовольно поморщился, но Эл, казалось, забавлялся подобной бесцеремонностью. Его всегда восхищала способность некоторых людей смело высказывать свои мысли, не думая о том, уместно ли это. — Может быть. А может, потому что твой брат не такой душка, как я? — Эл послал Лайту озорную улыбку и тот немного расслабился. Похоже было, что Эл и Саю прекрасно поладили. — Это уж точно! — воскликнула Саю, ухватила Эла за руку и ахнула: — Ой! У вас пластырь совсем отклеился! А знаете, я однажды хочу стать медсестрой! Пойдёмте, я всё хорошенечко обработаю и заклею заново! У меня есть пластыри с «Hello Kitty» и с клубничками… Эл невольно расплылся в улыбке. Младшая сестрёнка Лайта просто очаровательна! Саю поволокла его за собой в свою комнату, и он послушно потрусил следом, удивляясь сам себе. И чего он так нервничал перед знакомством с нею? Лайт проводил их взглядом и с некоторым удивлением покачал головой. Соитиро тоже заметил, что дочь потащила Эла к себе в комнату, и недоумённо нахмурился. Будь это любой другой гость, и подобное можно было бы счесть неприличным, но это ведь Эл, который очень любит Лайта. И всё же, почему Саю держит его за руку и улыбается так нежно? — Она играет в медсестру, — поспешил объяснить Лайт. — У Эл-э-э... лейкопластырь у Рю отклеился. Он чуть покраснел, устыдившись своей оговорки. Интересно, что сказали бы мама с сестрой, узнай они, что парень Лайта — L? Соитиро, успокоившись, с улыбкой устроился в своём любимом кресле. В гостиную вбежала Сатико с подносом, на котором красовались бокалы с вином и вазочка с охаги. — Ой! А где он? — обеспокоилась она. Не обидела ли Саю их гостя ненароком? Лайт со смехом показал в сторону лестницы. — Не волнуйся, мам, похоже, Рю и Саю отлично ладят. Она ему палец перебинтовывает. Сатико нахмурилась. Она и не заметила, что у Рьюзаки-сана ранен палец. — Мааам! Можешь принести мне мой телефон? Рю-кун сказал, что я могу сфоткать его палец, чтобы разместить в моём блоге! Трое Ягами весело переглянулись. — Уже Рю-кун, ишь ты… — усмехнулся Соитиро. — Берегись, Лайт, похоже, у тебя появилась соперница… Лайт фыркнул и сделал глоток крепкого вина. Можно подумать! Эл принадлежит только ему! — Огромное спасибо, Саю-тян. Мой палец чувствует себя намного лучше, — с улыбкой сказал Эл, появляясь на лестнице. Похоже, что у Саю не хватило терпения дождаться, пока мама найдёт и принесёт ей телефон. Схватив его со столика в прихожей, она сделала несколько снимков пальца Рю с разных ракурсов. Сатико наблюдала за этим, лучась улыбкой, весьма впечатлённая добрым и мягким характером юноши. — Могу я спросить, как вы поранили палец? — она передала Рю бокал вина и жестом пригласила присесть на диван. Эл сел, тщательно следя, чтобы не отрывать ноги от пола, и неуверенно покусал губу. Отпив немного вина, он повернулся к Сатико и смущённо объяснил: — Видите ли, Ягами-сан, у меня есть привычка грызть палец, когда я нервничаю и… Я очень нервничал перед встречей со всеми вами… Его вдруг обхватили две тоненькие ручки, и он вздрогнул от неожиданности. К нему крепко прижималась Саю. — Ты замечательный, Рю-кун! Не нервничай больше, ладно? Эл осторожно обнял девочку в ответ, чувствуя странную смесь неловкости и тёплой привязанности. — Я постараюсь, Саю-тян, — пообещал он, когда Саю разжала, наконец, свои тиски. Лайт заметил, как у сестры горят щёки, и возвёл глаза к потолку. Просто блеск! Саю втюрилась в Эла! — Ужин будет готов через тридцать минут, — сказала Сатико и тепло улыбнулась Элу. — Рьюзаки-сан, прошу вас, зовите меня Сатико. Ни к чему такие строгие формальности. Эл напрягся, снова начиная переживать. Должен ли он по-прежнему называть её Ягами-сан или Сатико-сан будет достаточно? Или она имела в виду, что ему нужно обращаться к ней просто по имени, без каких-либо суффиксов? Лайт, заметив его беспокойство, ободряюще взял его за руку. — Спасибо, Сатико-сан, — тихо пробормотал Эл, понадеявшись, что такое обращение будет приемлемым. Не может же он, в самом деле, звать её просто по имени! Она ведь старше, к тому же мама Лайта. Сатико такое обращение вполне удовлетворило, и она протянула Элу вазочку с охаги. — Лайт говорил, у вас гипогликемия. Мне жаль это слышать, и я очень надеюсь, что вам понравится сладкий ужин, что я приготовила. Должна заметить, вы выглядите на удивление здоровым. И, пожалуй, слишком худым и бледным для человека с таким заболеванием. Эл чуть не подавился охаги. Господи боже, зачем она об этом заговорила… — Я худой, потому что всегда таким был, Сатико-сан. Вообще-то я очень много ем, можете у Лайта спросить. А что до бледности… Я же британец, а с солнцем у нас там напряжённо! Сатико и Соитиро рассмеялись. — Британия! Я так мечтаю однажды поехать туда! — воскликнула Саю и с любопытством округлила глаза: — А правда, что там очень дождливо и холодно? Эл почувствовал прикосновение её маленькой ручки к своей, и благодарно ей улыбнулся. Девочка обладала неплохой интуицией. Уловив его нервозность, она плавно направила разговор в другое русло. Эл вдруг невольно ощутил гордость за неё — похоже, среди детей Ягами не только Лайт был наделён интеллектом выше среднего. — Да, обычно дождливо и бывает холодно. Однако Британия — остров, как и Япония, поэтому климат довольно умеренный. На севере более суровые, снежные зимы, а на юг с континента приходит жара. Я родился в Винчестере, это на юго-востоке Англии, и там погода достаточно тёплая. Эл огляделся, забеспокоившись вдруг, что утомил всех своими объяснениями, и с удивлением обнаружил, что его увлечённо слушают. — Не пойму я что-то. Если ты из Англии, то почему говоришь, что британец? Эл терпеливо пояснил, что Соединённое королевство Великобритании и Северной Ирландии — это полное название его страны, и что в неё входят четыре административных округа: Англия, Шотландия, Северная Ирландия и Уэльс. Саю внимательно слушала и кивала. Эл вкратце описал различия между округами, однако в тему Ирландии решил не углубляться. Было бы непросто объяснить все связанные с ней сложности тому, кто не является британцем. — Я смотрел несколько фильмов, где дело происходило в Англии. Всегда мечтал побывать в Лондоне, вживую увидеть Биг-Бен и Дом Парламента. Они такие элегантные и величественные! Не говоря уж о том, насколько они древние! — поделился Соитиро. Жена, услышав в его голосе странную пылкость, удивлённо подняла брови. Она и не подозревала, что он тоже хочет съездить в Великобританию. — Да, Британия — страна с довольно долгой историей, — согласился Эл, делая очередной глоток вина. Похоже, пока что он неплохо справляется. Лайт, отпустив его руку, удобно откинулся на спинку дивана и тоже потягивал вино. С кухни послышался сигнал таймера и Сатико, извинившись, поспешила туда, чтобы вынуть мясо из духовки. Лайт шепнул Элу на ухо, что у него всё отлично получается, и тот совсем расслабился. — Рю-кун, а правда, что ты работаешь вместе с L? Лайт почувствовал, что Эл снова напружинился, и торопливо схватил его за руку. К счастью, Соитиро вовремя заметил реакцию Эла и отправил дочь на кухню. Саю, как и все дети в подобных ситуациях, разворчалась, однако всё же потащилась помогать матери накрывать на стол. — Извини, Рьюзаки. Моя дочь временами бывает несколько… бесцеремонной, — слабо улыбнулся Соитиро. Ему было так непривычно общаться с детективом вне работы. Сейчас, сидя на этом диване, Эл казался куда более юным и хрупким, чем в стенах штаб-квартиры. Трудно было поверить, что ему всего двадцать два года. Может быть, однажды Эл доверится ему и расскажет, как он умудрился стать величайшим в мире детективом в столь нежном возрасте. — Она прелестная девочка, Ягами-сан. Просто я не привык, что мне задают подобные вопросы так… прямо. Вам не за что извиняться, — Эл странно дёрнул рукой, словно хотел поднести её ко рту, но вовремя спохватился. Сейчас ему отчаянно требовалось что-нибудь пожевать. Лайт решил эту проблему, отщипнув кусочек охаги и поднеся к его губам. Эл без всякой задней мысли съел, и только потом сообразил, что это был довольно интимный жест. Щёки обожгло румянцем. Делать такое на глазах у отца Лайта… Соитиро смущённо прочистил горло, и Эл судорожно вцепился Лайту в руку. Того, однако, всё это нисколько не обеспокоило, он с довольным видом положил голову Элу на плечо. — Ужин готов! — крикнула Саю. Лайт за руку потянул Эла за собой в столовую. Оглядев накрытый стол, Эл остался очень удивлён и тронут. Его ожидали шесть разных десертов, несколько бутылок «Медвяного луга» и красивая цветочная композиция из белых роз. — Сатико-сан, вам, правда, не стоило так стараться ради меня, — Эл ещё раз обвёл глазами стол. — Это очень красиво… Сатико гордо улыбнулась и чуть склонила голову: — Лайт упоминал, что вы любите белые розы, и я подумала, что хорошо будет использовать их в качестве главного украшения стола. Лайт сел справа от Эла и с трудом сдержал раздражённый рык, когда Саю, едва не сшибая всех с ног, бросилась занимать место слева. Если до этого момента Лайта умиляло поведение сестры, то сейчас уже начинало бесить. Казалось, Саю твёрдо решила окружить своего драгоценного Рю заботой и всецело завладеть его вниманием, не давая Лайту ни шанса. Вот как сейчас, например. Саю услужливо наполняла бокал Эла его любимым «Медвяным лугом», причём делала это с такой грацией и изяществом, что гейши обзавидовались бы. — Спасибо, Саю-тян, — мило улыбнулся Эл, словно не замечая её алеющих щёк. — Ты очень добра. — Прошу, угощайтесь, Рьюзаки-сан! Я приготовила «Запечённую Аляску», яблочный крамбл, охаги, шоколадные пирожные с помадкой и клубничный торт. Лайт, кажется, говорил, что он ваш любимый? Пока Сатико расставляла перед ним всё это великолепие, Эл очень старался не капать на стол слюной. Яблочный крамбл просто взывал к нему! Прошло так много времени с тех пор, как он ел эту квинтэссенцию британских десертов. Собственно, последний раз это было за несколько дней до того, как он улетел в Японию расследовать дело Киры… Недолго думая, Эл подтянул к себе крамбл, попробовал и застонал от удовольствия. Справа беспокойно зашевелился Лайт, слева что-то запищала Саю, но он, ничего вокруг не замечая, торопливо сунул в рот ещё одну ложку. Он словно оказался дома. — Это так вкусно, Сатико-сан! — сказал Эл, наконец. — Точно так же, как готовят у нас в Британии. От похвалы Сатико раскраснелась и захихикала, как девчонка. Лайт и Соитиро переглянулись с кислыми улыбками на лицах. Похоже, им обоим стоит быть начеку, Эл полностью очаровал женскую половину семьи Ягами…***
Накормив своих домашних сытным жарким из говядины, а Эла — десертами, Сатико предложила устроить гостю экскурсию по дому. Эл любезно согласился и принялся нахваливать обстановку, а поймав весёлый взгляд Лайта, сам едва не рассмеялся в ответ. Им обоим было очень трудно сохранять невозмутимость при мысли, что Эл уже видел их дом во всех ракурсах, когда понатыкал везде скрытых камер. Вечер шёл своим чередом. После экскурсии все вернулись в гостиную пить вино. Эл сделал себе мысленную пометку не пить слишком много, очень уж хорошо шла эта медовуха… Сатико, однако, полностью нарушила его планы и постоянно подливала ему ещё. Эл оглянулся на Лайта, безмолвно прося помощи, но тот лишь ухмыльнулся в ответ. Отлично. В эту игру можно играть и вдвоём. Улучив момент, когда Лайт отвернулся, Эл быстро долил ему в бокал водки и тут же с ангельской улыбкой повернулся к Сатико, которая как раз задала какой-то вопрос. Соитиро заметил, что сделал Эл, однако промолчал и чуть кивнул головой, показывая, что ни слова сыну не скажет. Лайт отложил телефон, взял свой бокал и сделал глоток. Глаза полезли на лоб, он едва заставил себя проглотить напиток. Вроде же пять минут назад коктейль не был таким крепким? Ему показалось, что сейчас он хватанул чистой водки с лёгким намёком на лимонад. Он мог бы поклясться, что не наливал столько… Эл с вежливым интересом наблюдал, как Лайт пытается откашляться, а заметив, что лицо бедолаги начинает багроветь, даже «услужливо» похлопал по спине. — Лайт, ты в порядке, дорогой? — недоумевающе спросила Сатико. Лайт же всегда пьёт этот коктейль? Может, на этот раз сделал слишком крепким? — Всё хорошо, мама, — прохрипел Лайт. — Наверно, с водкой переборщил… Эл взглянул на Соитиро. Усы мужчины чуть подрагивали, и это сразу напомнило ему Ватари. — Рю, а у тебя на родине есть семья? Они скучают по тебе? — спросила Саю, сидя у ног Эла и с обожанием глядя на него. И тут же сварливо ответила сама себе: — Конечно, скучают, дурацкий вопрос. Эл улыбнулся. Да, Саю несомненно была очень прямолинейной, но от этого не менее обаятельной. — Да, у меня есть семья, но не такая, как у вас. Когда мне было шесть лет, мои родители погибли в автокатастрофе, и я воспитывался в сиротском приюте в Винчестере. Всех детей этого приюта я считаю своей семьёй, и там есть три мальчика, с которыми я очень близок. Они — мои младшие братья. Руководитель этого приюта — мой близкий друг и почти отец для меня. Я работаю в тесном контакте с L, поэтому дома бываю очень редко и, конечно, семья скучает по мне. Но они всё понимают. Я очень надеюсь, что когда мы закроем дело Киры, я смогу съездить домой, и я уже спросил Лайта, не хочет ли он поехать со мной… Может, вы все тоже захотели бы составить компанию мне и Лайту? Саю завопила от восторга и обратила на отца сияющий взгляд огромных глаз. — Можно, папа? Пожалуйста, пожалуйста, пожаааалуйста!!! Соитиро с улыбкой повернулся к жене. Они уже обсуждали с ней отпуск, а поездка в Англию была бы идеальным способом отпраздновать окончание расследования. Они все хотели побывать в этой стране, да и Лайту нужно в свою очередь познакомиться с семьёй Эла, раз уж они теперь так близки. — Надо подумать, — неуверенно протянула Сатико. — В любом случае, нам сначала нужно оплатить дом и… Эл прикусил язык. Он хотел предложить взять на себя все расходы, но передумал. Не хотелось обижать их намёком на то, что они недостаточно богаты… — Об этом не беспокойся, дорогая, — замахал руками Соитиро. — Я считаю, что нам просто необходим семейный отпуск. Рьюзаки, мы будем очень рады посетить твою родину вместе с тобой. Эл посмотрел на него с таким детским восторгом, что Соитиро невольно размяк. Эл сделал себе ещё одну мысленную пометку — в самое ближайшее время попросить Ватари выплатить Соитиро «специальную премию». — Ура! Поскорее бы! А мы увидим твой дом, Рю-кун? А братьев? А ты нам покажешь Лондон? Громкие крики сестры заставили Лайта поморщиться. Прикрыв глаза, он напомнил себе оставаться спокойным и терпеливым. Саю просто ещё мала и взволнована перспективой съездить в чужую страну. Ей же всего четырнадцать, это вполне нормальная реакция. Посмотрев на сестру, он обнаружил, что она от полноты чувств обнимает Эла за колени. Так. Теперь она точно действует ему на нервы. — Конечно, Саю-тян, я с удовольствием стану твоим гидом. Думаю, тебе больше всего понравится Лондонский Тауэр, это очень древнее здание с мрачной историей. Считается, что во всей Европе там больше всего призраков. — Призраков? Ничего себе! А чьих? Эл задумчиво потеребил губу. — Ну, там много кого казнили. Из наиболее известных — Анна Болейн, несчастная вторая жена короля Генриха VIII. Потом ещё бедняжка леди Маргарет, графиня Солсбери, ей отрубили голову в шестьдесят семь лет. Можешь себе представить? Ну и, конечно, есть ещё известная тайна Принцев в Тауэре. Они были наследниками престола, но были заперты в башню, когда их дядя, король Ричард, захватил власть. Большинство людей были уверены, что принцев убили, в одной из стен Тауэра были найдены замурованными два детских скелета, так что… — Всё это очень захватывающе, — мягко вмешалась Сатико. Она знала, что гиперактивное воображение дочери до утра теперь будет полниться мыслями о казнях и убитых принцах. — Ты знаешь так много фактов, — заметил Лайт с восхищением. — Я и не думал, что ты такой любитель истории, Рю. У Эла хватило такта чуть покраснеть: — Я обожаю английскую историю, Лайт. Особенно эпоху Тюдоров и Средние века, а также летопись до и послеримской Британии. Тогда жизнь была совсем другой, и я нахожу это чрезвычайно увлекательным. Лайт заметил, с каким восхищением Эла слушают родители, и раздулся от гордости. Теперь они видят, какой у него невероятно умный бойфренд! Лайт очень гордился тем, какое влияние Эл оказал на его семью, и не мог дождаться момента, когда окажется с ним наедине и сможет в полной мере продемонстрировать, как сильно он им гордится! Тема разговора перешла на музыку и спорт, и Эл снова удивил Лайта, признавшись, что умеет играть на скрипке, флейте и фортепиано. — Вот это да! — мечтательно вздохнула Саю. Рю был не тольно очарователен, но ещё и талантлив! Она ещё никогда не встречала настолько умных людей. Рю умел играть на трёх музыкальных инструментах, был мастером дзюдо и капоэйры, да ещё и любил историю! — Боже, вы такой одарённый молодой человек! — ахнула Сатико, глядя на него сияющими глазами. — В следующий раз вы скажете, что говорите на пяти языках! Эл, который как раз наливал себе ещё вина, замер и смущённо уставился в свой бокал. Вообще-то, он говорил на тринадцати, но не хотел показаться хвастливым. Лайт, заметив его колебания, фыркнул и поспешил вмешаться. — На самом деле он знает тринадцать языков, — ухмыльнулся Лайт, глядя на мать, глаза которой стали похожи на блюдца. — Ты бы слышала, как он говорит по-французски, у меня каждый раз сердце трепещет… Эл удивлённо оглянулся на Лайта, чувствуя, как снова начинают гореть щёки. — Правда, Лайт? — Угумм… И на русском ты тоже говоришь очень сексуально, — Лайт допил свой крепкий коктейль и принялся смешивать новый. Эл обратил внимание, что на этот раз он сам щедро плеснул себе водки. Лайт что, пьяный? «Ну-ка, ну-ка, интересно…» — призадумался Эл. Устремив на Лайта томный — как он надеялся — взгляд, Эл заговорил на беглом, певучем французском. Зрачки Лайта возбуждённо расширились, и Эл самодовольно ухмыльнулся. О, да. У Лайта определённо имеется кинк на иностранные языки. — Что ты сказал? — восторженно округлила глаза Саю. — Я просто сказал твоему брату, что очень его люблю и постараюсь говорить на французском почаще, чтобы его порадовать, — невинно пожал плечами Эл, прекрасно понимая, что французский скорее заводит Лайта, чем радует. Лайт не выдержал, издал какой-то придушенный звук и посмотрел на часы. Девять вечера! Утром у них много работы, да и Ватари наверняка оценит, если Лайт привезёт Эла домой пораньше. И главное, ему очень нужно поскорее остаться со своим парнем наедине. — Уже так поздно! Огромное спасибо за чудесный ужин, но нам уже пора возвращаться… — Лайт залпом допил коктейль и сдёрнул ничего не понимающего Эла с дивана. — Что?.. А-а, — сообразил Эл, незаметно оглядев идущего на полусогнутых Лайта и замечая быстро растущую выпуклость в паху. Теперь понятно, с чего он так резко засобирался. Сатико и Соитиро обменялись понимающими взглядами. Они тоже прекрасно поняли, с чего это вдруг Лайт заторопился уйти. Эх, молодые годы… — Была очень рада познакомиться. Пожалуйста, приходите на ужин снова, — сказала Сатико, притянула Эла к себе и нежно поцеловала в щёку, чем несказанно удивила. — В нашем доме вам всегда рады, Рьюзаки-сан. — Зовите меня Рю, пожалуйста, — кое-как выдавил Эл, в благоговейном трепете поднося руку к тому месту, где его коснулись губы Сатико. Заметив это, женщина улыбнулась и поцеловала его в другую щёку. — Французы ведь именно так здороваются и прощаются, верно, Рю-сан? Эл кивнул и в ответ так же расцеловал Сатико. — Моя очередь! — воскликнула Саю и в очередной раз едва не сбила Лайта с ног, бросаясь целоваться с Рю. Тот с улыбкой чмокнул её в обе щёчки, Саю хихикнула, покраснела и поспешила спрятаться за материнской юбкой. Эл рассудил, что целовать Соитиро — не совсем то, что он хотел бы делать, поэтому ограничился почтительным поклоном. — Спасибо, что пригласили меня в гости, Ягами-сан. Мне очень понравился вечер. Сатико что-то тихонько шепнула мужу на ухо и тот откашлялся. — Можешь называть меня Соитиро-сан, если хочешь. Эл изумлённо заморгал. — Что, даже на работе, папа? — поддразнил Лайт. — Почему бы и нет? Рьюзаки теперь тоже часть нашей семьи. И кстати, я советовал бы вам обоим перестать скрывать тот факт, что вы вместе. Всё равно все давно знают, — заметил Соитиро, любуясь вытянувшимися от удивления лицами парней. — Даже Мацуда? — уточнил Эл. — Ну, большую часть рабочего времени он проводит, воркуя о том, какие вы милые, так что да, Мацуда тоже в курсе. Парни уставились друг на друга, полностью утратив дар речи. Похоже, им следовало быть лучшего мнения о своих коллегах, поскольку те явно оказались гораздо наблюдательнее, чем о них думали. Было уже поздно, так что Сатико велела Саю идти ложиться спать. Та напоследок ещё немного повисела у Эла на шее и заставила пообещать, что в следующие выходные он придёт на её хоккейный матч. Эл пообещал и неожиданно для себя понял, что действительно собирается пойти. Ведь теперь он часть этой семьи, в конце концов. С трудом отцепив Эла от сестры, Лайт набрал номер Ватари, и вскоре к дому подкатил знакомый чёрный БМВ. Лайт облегчённо вздохнул и потащил Эла за собой к машине. Хватит с него уже этих долгих прощаний и сентиментальностей. Для одного вечера их было более чем достаточно. Пока они ехали, Лайт едва мог дышать от возбуждения. По приезде в штаб-квартиру он собирался немедленно заволочь Эла в спальню, сорвать с него одежду и сделать своим языком такое, от чего тот будет кричать по-французски… Эл заметил сочащиеся похотью взгляды Лайта, ухмыльнулся и шепнул: — Je t'aime, Лайт.