𝔻𝕖𝕤𝕚𝕣𝕖 ℝ𝕠𝕠𝕞| Комната желаний «Part 2»

Меня пленили его руки, не выпуская и на минуту из своих объятий. Я любила его глаза, что жадно изучали и запоминали каждый изгиб моего тела. Он позволил мне возродиться из пепла, нежно подув на разбитое сердце, позволяя тому собраться с миллион осколков. «Отпусти и забудь», — твердили окружающие, намекая на то, что я сильная. И лишь с ним... только с ним, я могла чувствовать себя слабой, отдаваясь в пучину ярких эмоций. И не важно, будь то ядерный взрыв в моей душе от сильной грусти и выгорания, или же громкий смех с широкой улыбкой. От него исходило тепло, которое позволяло мне чувствовать себя, будто я дома. Запах кожи напоминал мне зимнее утро... такое свежее... такое бодрящее, будто я запила холодной водой мятную конфету. «Впусти меня в своё сердце», — шептал мой новый обожатель, пока я отчаянно отталкивала реальность. «Не бойся влюбиться снова», — настаивали близкие мне люди, ведь я почти отреклась от мира, что окружает меня чередой прекрасных событий. — Это только начало, — прошептал Шуджи и сплёл наши пальцы в замок, пока лунный свет проникал в нашу комнату. — И снова обжечься? — поинтересовалась я, повернулась лицом к парню. — Снова прятаться в тёмных уголках своего подсознания? — Нет, — утвердил он. — Снова испытать это чувство лёгкости. — закончил юноша. Как жаль, что тот не понимал мои взгляды на мир, мои рассуждения и восприятие. Шуджи выбил все выставленные мною крепкие стены. Постепенно... по одной... Я летела к свету, но меня всегда догоняла тьма, отчего тот не позволял мне покинуть стены его дома, и стал называть его «нашим». С наступлением ночи, мы обнажали души, делясь чем-то сокровенным. — Ханма, ты знал, что есть люди страшнее тех, которые разбили тебе сердце, — начала многословить я, вспоминая прочитанную цитату из дешёвой книги. — Те, что собрали разбитое сердце на кусочки, — продолжил парень и ткнул пальцем в кончик моего носа.  — А после, когда ты вновь открываешь душу, когда ты вновь доверяешь... — на минуту тот замолчал, — и следом твоё сердце превращают уже не в разбитые осколки, а в прах, что развеется по ветру. Каково было его выражение лица, стоило ему увидеть мои мокрые глаза, откуда потекли слёзы. Ханма понимал мою тоску, и всячески пытался заполнить пустоту в моей груди, пусть и жертвуя собой на благо моего внутреннего равновесия. – Расцветай... – накрыл ладонями мои мокрые щёки. – Распускай свои прекрасные бутоны! – прильнул к моим губам. Поцелуй был столь невероятен, будто тот выдыхал в меня пыльцу новой жизни. Он опустошал себя, лишь бы я открылась миру и летела, подобно вырвавшемуся лепестку к нему в ладони. Лето сменилось на осень, и лишь тёплые воспоминания прожитых нами ярких дней, где совместные воспоминания заполняли пустоту, имели место быть. – Примешь ли ты меня? – обхватила тонкими пальчиками его кисти. – Ведь я, подобна розе, что так безжалостно впивается шипами в плоть. Из открытого окна повеяло прохладным ветром, от чего моя бледная кожа покрылась мурашками. Лишь песочного оттенка кружевное белье позволяло согреть небольшие участки кожи. – До первой капли крови, – промолвил тот и притянул к себе. Я не смогла понять его ответа, но почувствовала уют. Я будто изучала ночное небо в объятьях тёплых рук. Тихое сердцебиение, что шло в такт с моим, и горячее дыхание, что опалило мою кожу. Эта ночь открыла двери в новый мир. За всё время проведенное вместе, наконец-то поняла – я полюбила... Ханма сминал мои уста, располагая меня на себе. Соприкосновение местами открытой нашей разгоряченной плоти, что передавало всё тепло, всё желание... — Ты не такая... — расположил руки на моей талии. — Почему же меня так тянет к тебе?... Я не проронила и слова, лишь почувствовала, как Шуджи уткнулся лбом в грудь. Он звучал красивее фортепиано, будто раскидывал слова по нотам. Я провела ладонью по его волосам, надавливая на затылок, будто прижимая к себе сильнее, проталкивая в душу не только духовно, но и физически. Всем своим сердцем, что было собрано по кусочкам, я не желала его отпускать. Он будто прирос в него с корнем, позволяя черпать новые силы, дабы заполнить звуком тихую комнату. — Пообещай... — прошептала я, слегка изгибаясь дугой в спине. — Обещаю, — он поднял взгляд, что выражал искреннюю любовь.  Подушечки пальцев юноши выстраивали дорожку вдоль моего позвоночника. Губы нежно касались моих ключиц. Шуджи шептал мне столь нежные и искренние слова, позволяя мне полюбить себя вновь, открыться. Ему не нужно было моё тело, тот лишь желал, чтобы я вновь взлетела навстречу ветру к яркому солнцу. Мы скрепили клятву обещанием, что не позволим друг другу потеряться во тьме. Вы когда нибудь видели, как у ангела вновь вырастают крылья? Аналогично. Но хочу попросить тебя закрыть глаза и представить: «поздний звонок от твоего обожателя, где после принятия вызова доносится: «Откроешь? Я у двери». Босыми ногами идёшь по паркету, навстречу долгожданному гостю, что не объявлялся несколько дней. Открываешь двери... и стоило вашим глазам встретиться, как душа будто покидает тело, отчего-то становится подобна воздушному шарику, что от потока ветра летит по его направлению, а именно — в тёплые объятия твоего ночного посетителя. Вдыхаешь уже родной для тебя запах». Что ты почувствовала? Именно... будто бы крылья растут сами по себе, но ты заблуждаешься... Забрав статус «падшего ангела», у которого сломаны крылья, тот лишь магией любви, позволил окрылиться снова. «Лети...», — в ушах тот самый звук фортепиано, что отпечатался в моей голове, подобно лёгкой иллюзии от желания вновь услышать его голос. Меня пленили его руки, я любила его глаза. Ханма возродил меня из пепла точно так же, как и превратил моё сердце в прах, развеяв его по ветру... Его внезапное появление в моей жизни, закончилось так же внезапно и исчезновением. Он оставил частичку себя, что внутри меня набирается сил, дабы появиться в свет, позволяя мне вновь полюбить эту жизнь. В голове будто играет кинематограф. Я до сих пор помню наше знакомство: «Первая встреча... злой взгляд и громкий спор... В тот день моё сердце разбили вдребезги, и лишь Шуджи, спустя недолгое мгновение, прочитал в моих глазах боль. Притянул к себе, прошептал: «Реви, никто не увидит», от чего слёзы полились ручьём». «Отпусти и забудь», — твердили окружающие, намекая на то, что я сильная. Но никто так и не понял, что приобрести силы я могла только с ним. Минуло три года... письмо... небольшой набор слов: «Расцветай... Я сдержал обещание... Я верил, что ты заменишь мне солнце, и заранее благодарю за то, что своим светом отправила меня в последний путь».