Найду тебя по звёздам

      

Четыре года спустя

      — Нормально, если я назову твоего отца дядюшкой? — спросил Ибо из ванной.       — Жить надоело? — Сяо Чжань выскочил из спальни с не завязанным галстуком. — Даже не вздумай! Он очень остро реагирует на фамильярность.       — А ты не вздумай надевать этот мерзкий галстук, — Ибо скривился на малиновую ленту, подошёл и сорвал её с шеи.       — Но он хорошо сочетается с костюмом. Отцу нравится, когда я одеваюсь официально… — начал Сяо Чжань, пытаясь побороться за отнятое, но Ибо скомкал галстук в кулак и поднял высоко над головой:       — Вот именно, отцу. А тебе вольготнее в растянутом джемпере, в котором видны плечи и ключицы. Это не обязательно должен быть джемпер, выбери что-то другое, но что захочешь сам. Я ведь не прошу не надевать ничего под низ, как нравится мне, — игриво вскинул бровь Ибо.       Его голос стал другим, низким, щекочущим. Рассыпался горячими искрами, растёкся по коже, как крем из взбитых сливок.       — Ты озабоченный, — Сяо Чжань показал зубы и стукнул Ибо в плечо.       Конец галстука вывалился из ладони, и Сяо Чжань тут же сцапал его. На свою беду. Потому что Ибо, сделав вид, что собирается отнять, быстро и плотно обмотал его запястья.       — Чего есть, того не отнять, — коварно улыбнулся он, — научился у тебя, между прочим. Итак, раз мы решили, что ты оденешься попроще, то избавляемся и от брюк, верно?       — Мы решили? Ни хрена мы не решили, ты хренов единоличник! — Сяо Чжань задёргался в загребущих руках Ибо, пытаясь размотать галстук, но лента не тянулась, и запястья сдавливало тем сильнее, чем больше он трепыхался.       А Ибо тем временем, ловко орудуя одной рукой, освободил пару нижних пуговиц на рубашке, расстегнул замок на брюках и потянул Сяо Чжаня к себе. Свободная костюмная ткань стекла по ногам, и стоило сделать шаг, натянулась, связывая голени.       — Я тебя убью, мелкий гадёныш, — застонал Сяо Чжань, падая на Ибо и нарочно вжимая его в стену. — Нам через двадцать минут выходить! Если опоздаем, то отец…       — Заладил: отец, отец, — проворчал Ибо, запуская руку под расслабленные полы рубашки.       Горячая ладонь огладила талию, а потом резко забралась под резинку трусов, сжимая сзади. К слову, Сяо Чжань уже завёлся, поэтому упёрся твёрдым в бедро Ибо, а тот напряг свой уже возбуждённый член, чтобы подразнить намеренно.       Сяо Чжань снова попытался освободиться, но Ибо притянул его ближе. Связанные руки оказались зажаты где-то внизу между телами, но уже спустя мгновение Сяо Чжань забыл про дискомфорт, потому что Ибо спустил с них обоих трусы и прижал его к своим обнажённым горячим бёдрам. Сяо Чжань охнул ему в висок, а потом погнался за мочкой уха, желая прикусить побольнее, потому что ладонь Ибо, его большая прекрасная ладонь, захватила оба их члена и ритмично задвигалась вверх и вниз.       — Дьявольский мальчишка! Невыносимый, бессовестный, развязный… — сердито забормотал Сяо Чжань, раскачивая бёдрами.       — Ты забыл сказать «любимый», — сказал Ибо и положил другую руку Сяо Чжаню на затылок.       Уже одно только давление заставило колени подогнуться. Сяо Чжань попытался ухватиться за стену, за голову, за плечи Ибо, когда властный язык раскрыл его губы, заставил впустить, подчиниться…       В глазах потемнело от накатывающего волнами удовольствия. Сяо Чжань охнул от головокружительной ласки, и дальше мог только мычать и наслаждаться жадным языком глубоко во рту, скорым движениям руки на члене и сухим скольжением твёрдой шёлковой плоти о его ствол.       А когда между ними стало вязко и горячо, воздуха в лёгких уже не осталось. Сяо Чжань, задыхаясь от удовольствия, застонал в мучительно глубокий поцелуй и задрожал от ощущения горячей спермы Ибо, стекающей по его члену.       Это и выбросило за край. Он долго выплёскивался в заботливо подставленную руку, а потом расслабленно обмяк. Лента галстука ослабла и болталась на одном запястье, а он и не понял, в какой момент Ибо отпустил — в голове остался лишь белый шум.       Сяо Чжань до смерти переживал о том, как пройдёт совместный семейный ужин, как отец отреагирует на Ван Ибо — парня своего сына, а сейчас мог думать только о том, что серый джемпер не так уж и плох, если надеть поверх рубашки. В конце концов, как и обещала мама, господин Сяо заочно смирился с Ван Ибо, как таковым. И должен был подтвердить это при личной встрече.       — Что ж, если ты отверг изначальную формулировку, придётся сказать: «Господин Сяо, рад познакомиться», — Ибо остановился, и Сяо Чжань вяло кивнул, вот только его глаза распахнулись, когда Ибо как ни в чём не бывало продолжил: — «Меня зовут Ван Ибо, и я сплю с вашим сыном».       — Я смотрю, ты прям торопишься на тот свет, — рассердился Сяо Чжань и треснул Ибо по руке. Испачканный кулак сжался сильнее, и на пол вязко закапало белое.       — Не волнуйся, я понравлюсь твоему отцу, какой бы бред не нёс, — самодовольно ухмыльнулся Ибо. — Я ведь избавил семью от исчадия.       — Нарываешься! А если я заявлю твоим что-нибудь в том же духе? — с вызовом отозвался он, натягивая трусы, но Ибо не растерялся.       — Да пожалуйста. Они не пуритане и не гомофобы.       — А-а-а! — простонал Сяо Чжань, закрывая лицо руками, но Ибо тут же отнял их чистой рукой и чмокнул его в нос.       — Всё нормально. Не переживай. Я представлюсь, как «Ван Ибо, который безумно любит некоего Сяо Чжаня». Всё пройдёт хорошо, доверься мне.       — Ненавижу, когда ты так говоришь, — вздохнул Сяо Чжань. — Потому что ничего не могу с этим поделать.              * * *              В итоге малиновый галстук надел Ибо. В сочетании с чёрной рубашкой и антрацитового цвета костюмом смотрелось бесподобно. Сяо Чжань, конечно, возмутился в первый момент, но Ибо отмёл все его возражения категоричным заявлением, что сегодня его «звёздный час», а свои смотрины Сяо Чжань прошёл четыре года назад.       Тот в ответ только закатил глаза, а потом надел тот самый серый джемпер с широким воротом, о котором шла речь, само собой, не на голое тело, а поверх белой рубашки. С чёрными брюками и лакированными ботинками получился довольно романтичный образ, что выигрышно оттеняло серьёзную мрачность Ван Ибо.       Таксист поглядывал на них через зеркало заднего вида. Чувствуя, что у него зудит что-нибудь спросить, Сяо Чжань вставил в уши наушники, а Ибо задремал у окна.       Стоило войти в ресторан, как и посетители, и официанты заинтересованно их оглядели. Ибо отстукивал шаги зонтом-тростью такого же яркого цвета, как и галстук, и движением головы раскидывал пушистую чёлку по бокам. При взгляде на него окружающий мир мерк, и Сяо Чжань в очередной раз залип на его внутреннее сияние. Лишь стук меню, обронённого зачарованной девушкой-администратором, вернул его в реальность.       — Твой отец, случаем, не помешан на пунктуальности? — спросил Ибо, поправляя у зеркала узел галстука.       — Почему ты спрашиваешь? Мы опоздали?       — Вроде нет. Но и твои, и мои уже за столиком и беседуют.       — Катастрофа! Нельзя оставлять их наедине! Идём скорее! — воскликнул Сяо Чжань и потащил Ибо в большой зал.       Идея совместного ужина пришла в голову матери Сяо Чжаня. Госпожа Линь Минчжу решила убить одним выстрелом всех зайцев, то есть познакомиться со всем семейством Ван разом. Сяо Чжань понимал, что уговорить отца на повторную встречу будет невозможно, поэтому поддержал маму. Господин Ван не упрямствовал. То ли хотел приобрести выгодное знакомство, то ли за четыре года уверился в искренности чувств и серьёзности намерений своего сына. А склонность к авантюризму Ибо явно унаследовал от матери, потому что госпожа Мэй взяла на себя подбор ресторана, рискуя вызвать недовольство господина Сяо.       Разговаривали в основном женщины. Мужчины же оглядывали друг друга оценивающими взглядами и вступать в беседу не торопились. Первым подходившую пару увидел Сяо Бэйхай, и с прицельной пристальностью оглядел Ван Ибо.       Вопреки подзадориванию, тот представился просто и без изысков. Сяо Бэйхай кивнул на приветствие и крепко пожал протянутую ладонь.       — Рад знакомству. Хороший костюм, — сказал он.       — О, спасибо! — широко улыбнулся Ибо. — Мне хотелось произвести впечатление, хотя, признаюсь, в спортивном костюме и кроссовках было бы гораздо удобнее.       — Ибо! — Сяо Чжань вытаращил на него глаза, после чего покосился на отца, однако тот внезапно усмехнулся:       — Ты прав. Соответствуй это обстановке, я и сам бы не прочь.       — В следующий раз мы можем выбраться куда-нибудь за город, на пикник, — тут же предложила госпожа Мэй. — Или собраться у нас, пожарить барбекю на заднем дворе.       — Спасибо за приглашение, думаю, это возможно, — улыбнулась госпожа Линь.       — Давайте сделаем заказ, — Ван Яо взмахом руки подозвал официанта.       Сяо Чжань выбрал быстрее всех, просто ткнув в первое попавшееся. А потом оглядел остальных, словно предугадывая, откуда ждать подвоха.       Отец и сын Ван рассматривали меню почти с одинаковыми придирчивыми выражениями лиц, госпожа Линь попросила совета госпожи Мэй, и их тихий разговор разрядил напряжённую тишину. Сяо Чжань отчего-то уставился на загрубевшие кисти своего отца и вежливую улыбку официантке. Отец часто хмурился, поэтому на лбу и переносице образовались мимические заломы. Однако возле губ они тоже были, ведь посмеяться над хорошими шутками он тоже любил.       Что в прошлом, что сейчас, Сяо Чжань не был слишком близок с отцом. Он понимал, что огорчил его своим заявлением в школе, а сейчас лишь добавил хлопот, приведя знакомить с семьёй высокого широкоплечего парня со странным смехом вместо миловидной девушки, которая могла подарить родителям замечательных внуков. Досадно, когда планы рушились, особенно возложенные на собственных детей.       Но Сяо Чжань не виноват, что таким родился, что влюбился в того, кого уготовила ему сама Вселенная. Он предоставил отцу столько времени на осознание, сколько мог. Если ужин пойдёт насмарку, что ж… На их отношения с Ибо это не повлияет.       Они уже год как снимали скромную квартирку неподалёку от студии, где заправлял набирающий популярность хореограф Ван Ибо. Сяо Чжань работал дизайнером на фрилансе. Только-только получив диплом, он не спешил устраиваться ни в какую фирму, лелея мечту когда-нибудь открыть свою, пусть маленькую. Конечно, ему недоставало связей и заграничного образования, чтобы получать заказы от крупных компаний, но работу он выполнял качественно и в срок, что день изо дня приближало его к цели.       Почувствовав чей-то взгляд, он поднял голову. Ибо приподнял брови, задавая безмолвный вопрос, и Сяо Чжань с улыбкой покачал головой.       «Всё нормально», — ответил он одними губами и заметил, что Сяо Бэйхай стал свидетелем их игры глазами. Но ничего не сказал.       Молчал он во время закусок и салатов, но его терпению пришёл конец, когда внесли основное блюдо, чем очень напомнил господина Ван Яо. Тот тоже в прошлый раз словно проводил испытание, как быстро Сяо Чжань сможет ответить.       — Так значит, ты занимаешься танцами, Ибо?       Ибо только что с удовольствием запихнул в рот добрый кусок телятины. Справиться с ним быстро не получилось бы при всём желании. Ибо дёрнулся, словно хотел вывалить мясо обратно на тарелку, однако понял, что это будет некрасиво, и задвигал челюстями с нечеловеческой скоростью.       — Не просто занимается, он талантливый хореограф. Проявив себя во время учёбы, он занимал только призовые места на конкурсах. А после начал передавать опыт новичкам. Его воспитанники забирают награды с международных фестивалей.       — Пап! — воскликнул Ибо, наконец прожевав.        Сяо Чжань моргнул, потому что расхваливать Ибо принялся не кто иной, как Ван Яо.       — Тот фестиваль мы просрали. Ой, то есть продули, извините, госпожа Линь.       — Второе место — не проигрыш, — возразила госпожа Мэй.       — Знаю, мам. Сяо Чжань сказал то же, — ответил Ибо, бросив на своего парня благодарный взгляд, и сжал кулаки: — Но обещаю, что через год моя команда возьмёт первое место! Без вариантов.       — Подобное рвение похвально, — отозвался Сяо Бэйхай, приятно удивлённый эмоциональностью Ибо. Он всегда уважал уверенных в себе, целеустремлённых людей, а энтузиазма Ибо было не занимать.       — А как твои успехи, дорогой? — спросила Линь Минчжу у сына. — Помнится, ты был сильно загружен на прошлой неделе.       — Проект забраковали, — вздохнул Сяо Чжань. — Но я смог найти компромисс. В итоге, заказчик остался доволен. Пообещал прийти ещё и порекомендовать меня коллегам.       — Наш Сяо Чжань всегда отличался усидчивостью и ответственным подходом к заданиям. А ещё он приветлив с людьми, умеет располагать к себе.       Всё это было правдой, но, звуча из уст Сяо Бэйхая, казалось фантастикой. Сяо Чжань уставился на отца расширенными глазами, но взгляда не поймал, потому что всё внимание господина Сяо досталось поддержавшему тему Ван Яо.       — А Ибо упрямством пошёл в меня. Обычно он насторожен, его доверие нужно завоевать. Но если он поставит цель, то всегда её добьётся. Помнится, в детстве он…       Ибо кашлянул и наклонился к Сяо Чжаню:       — Слушай, что происходит?       — Понятия не имею. Они будто товар друг другу расхваливают.       — Вот-вот. Нельзя попросить перерыв? У меня уже задница затекла. — Ибо поёрзал на жёстком стуле.       — Потерпи, доберёмся до дома, я найду способ её размять. Для этого нам понадобится твой малиновый галстук, — игриво вскинул бровь Сяо Чжань.       — О, Чжань-гэ хочет поиграть… — точно большой кот, сыто улыбнулся Ибо.       — Назовёшь меня так ещё раз, оставлю привязанным к кровати на ночь, — пообещал Сяо Чжань.       — Мальчики, о чём вы там шепчетесь? — заметив, что они отвлеклись, обратилась к ним госпожа Линь.       Сяо Чжань тут же смутился и сцапал стакан сока, а Ибо напротив расслабился и ответил с ленцой:       — Ни о чём таком, тётушка. Обсуждаем авантюру, которая при благоприятном раскладе принесла бы вам внуков.       — Усыновить ребёнка? — удивился господин Сяо. — Рановато обсуждать это вперёд приобретения жилья.       Сяо Чжань раскрыл рот, но закрыл его и снова открыл, от шока не в силах вымолвить и слова. А потом все загомонили разом.       — Кстати, господин Сяо, раз вы подняли вопрос, — начал Ван Яо, — не дело мальчикам жить на съёмной квартире.       — Да-да, должен быть свой угол, — поддержала его госпожа Мэй.       — А я бы не отказалась от внука или внучки, — мечтательно протянула госпожа Линь.       — Кошку! Ибо имел в виду завести кошку! — воскликнул Сяо Чжань, пытаясь вырулить неловкую ситуацию.       — Вы же поняли, что я пошутил, да? — усмехнулся Ибо.       Внимание снова вернулось к нему, и Сяо Бэйхай мотнул головой.       — А я нет. Я вижу, что ваши намерения серьёзны, а планы на будущее перспективны. И поддерживаю предложение господина Ван Яо. Я тоже хотел об этом поговорить. Квартира должна быть своя. Думаю, мы могли бы помочь с покупкой.       — Пап, ты… серьёзно? — спросил Сяо Чжань. — Господин Ван?       В глазах почему-то защипало, и он часто-часто заморгал. Но успел увидеть, как кивнул господин Ван, и с каким потрясённым лицом сидел Ибо. Вот так его шутка вывела их на серьёзный разговор. Сяо Бэйхай всегда давал своё разрешение завуалированным способом. И вот сейчас помощь с жильём означала одно: что он окончательно принял его ориентацию, одобрил их с Ибо отношения.       — Ремонт будете делать сами, — продолжил господин Сяо, словно и не слышал удивлённого возгласа сына. — И учтите, приобретение недвижимости — дело не быстрое.       — Мы согласны ждать, господин Сяо! — отмер Ибо. — Сколько угодно. Мы, конечно же, тоже… Ремонт… и всё остальное. О, боги! Сяо Чжань, ты слышишь? — он затормошил его, и тот смог лишь кивнуть. Боялся, что расплещет слёзы.       — Большое вам спасибо за поддержку, — он протянул руку и накрыл кисть Ибо своей. — Не всем везёт иметь таких замечательных родителей.       — Чжань-Чжань, ну что ты! Это вы у нас замечательные, — воскликнула госпожа Линь и потрепала его по щеке, быстро стирая мокрый след.       — Время расставило всё по своим местам, — сказал Ван Яо, а Мэй Яньлинь с нежностью посмотрела на них.       Сяо Чжань улыбнулся ей в ответ, кивнул господину Ван Яо, а потом перевёл взгляд на маму с папой. Госпожа Линь и сама по обыкновению расчувствовалась, а отец открыто улыбался. Без преувеличений радуясь за сына.       Ибо сжал его кисть почти до боли.       Блажь не выветрилась. Потому что изначально была чем-то большим.              * * *              Ибо проснулся рывком, сел на постели и тяжело задышал. Возврат в реальность оказался таким резким, что, распахнув глаза, он не узнал комнату. Шторы он видел впервые, постель показалась слишком широкой, а на стенах висели незнакомые картины и полки с чужими кубками и наградами.       Ибо испуганно дёрнулся, и потревоженная кошка, дремавшая до этого в ногах, сонно мяукнула и подняла голову, чтобы одарить его укоризненным взглядом. Ибо показалось, что сон продолжается, потому что он не помнил, чтобы у него была кошка.       Тяжело дыша, он схватился за лицо, вытер пот со лба. Краем глаза заметил на прикроватной тумбочке рамку с фотографией, но тень от шторы укрывала изображение. Ибо не успел дотянуться, чтобы посмотреть — на поясницу опустилась тёплая рука.       — Кошмар приснился? — спросил сонный голос.       Заслышав его, Ибо выдохнул и расслабился. Он знал эту комнату, в приобретённой благодаря помощи родителей квартире. Ремонтом занимались сами. Шторы выбирали вместе, отчаянно споря, какие лучше подойдут. На стенах висели картины, написанные Сяо Чжанем, награды получил Ибо за танцевальные достижения, а смотреть на фотографию на тумбочке не имело смысла — он и так знал, что на ней запечатлён один из множества счастливых моментов их совместной жизни. Орешек широко зевнула, демонстрируя аккуратную розовую пасть, и снова уложила голову на короткие лапы. Хозяин немного сошёл с ума, но ему уже лучше. Он в надёжных руках.       Ибо взметнул одеяло в воздух, взбил его, точно облако, и прильнул к горячей обнажённой спине. Обняв худые плечи, вжался в затылок и полной грудью вдохнул родной аромат.       Он услышал немой вопрос в обеспокоенном родном голосе. Каждый раз, когда Ибо снился кошмар, Сяо Чжань пугался, что те самые, необычные и странные, сны вернулись. Ведь это значило бы, что они не до конца избавились от своих суперсил. К счастью, дурные сны снились Ибо редко, а видения стёртой временной линии и вовсе никогда не беспокоили.       Эту невероятную страницу своей жизни они перевернули восемь лет назад.       — Нет, херня какая-то снилась. Я уже не помню.       — А я говорил, не переедай на ночь.       Сяо Чжань вздохнул с облегчением и улыбнулся так, что вокруг глаз собрались лучики. Он завёл руку назад и погладил Ибо по бедру. После чего сильнее прижался к нему спиной. Расслабленный и сонный, он был так прекрасен, что щемило в груди.       — Который час? Не опаздываем на работу? — спросил Сяо Чжань.       — Уж тебе грех жаловаться, лаобан может и вовсе не приходить, а миловаться весь день в постели со своим будущим мужем, — отозвался Ибо, потершись носом об изгиб изящной шеи — он знал, что это чувствительное место, и Сяо Чжань немедленно отреагирует.       — Я не могу себе позволить… ах!.. такую вольность. Перестань, не хочу опять светить засосами перед подчинёнными, — проворчал он, когда потирание перешло в поцелуй.       Настырный Ибо, конечно же, проигнорировал предостережение, и вдавил губы сильнее.       — М-м-м! Прекрати, я больше не могу… — взвился Сяо Чжань, и Ибо обхватил его крепче.       Предвкушая быструю победу, он уже представил, как подомнёт под себя податливое тело, как ощутит божественную шелковистость разогретой после сна кожи и уверенную твёрдость между жаркими, охотно раскрывающими для него бёдрами.       В следующий момент обманчиво разморённый Сяо Чжань воспользовался его усыплённой бдительностью, быстрым манёвром опрокинул на спину, сцепил руки за головой и уселся сверху.       — Всего на миг расслабился, — закатил глаза Ибо, чувствуя крепкую хватку на запястьях. Впрочем, особо вырываться из неё он не горел желанием, потому что поддаваться Сяо Чжаню было другой стороной монеты, которую они мысленно подбрасывали, решая, кто ведёт в этот раз. И озорной огонёк в глазах Сяо Чжаня сейчас выглядел особенно заманчиво.       — Поймал, — ухмыльнулся тот.       — Ну, поймал. И что дальше? — Ибо попытался подкинуть Сяо Чжаня.       — Лежи смирно! Я знаю, что в волне бёдрами тебе нет равных, что ты успешно демонстрировал вчера ночью, но не в этот раз, — его бровь дьявольски изогнулась.       — Тогда чего ты хочешь? — облизал губы Ибо.       Своё он уже получал. Сидя на нём горячей упругой задницей и пожирая взглядом поджарую, вылепленную танцами фигуру, Сяо Чжань представлял собой картину весьма живописную. Со следами складок простыни на покрасневшей коже, с короткой щетиной на подбородке и с хохолком отлежавшейся пряди на макушке он всё равно выглядел потрясающе.       Бесподобный. Любимый. Самый лучший.       Сяо Чжань недовольно дёрнул головой, точно хотел сказать: «Не мешай!» и медленно разжал хватку. Его пальцы скользнули на внутреннюю сторону предплечья, бережно обвели контуры вбитых под кожу чернил. Тату мастер так расстарался, что алмазная пыль, обрамляющая россыпь звёзд, как будто сверкала и оставалась блёстками на пальцах. Проникала через кончики в самое сердце.       — Ты — моя звезда, — шёпотом проговорил Сяо Чжань, оглаживая созвездие. — Я не потерялся в лабиринтах времени только потому, что шёл на твой яркий свет.       От нежности у Ибо защемило сердце. Ему безумно нравилось, когда Сяо Чжань звал его таким чувственным, тихим голосом. Когда снова залипал на его татуировку. Решение сделать её пришло спонтанно и обжалованию не подлежало. Ибо не пожалел ни на секунду, потому что слёзы счастья в родных глазах сказали ему безумно много.       А ещё ему нравилось, когда Сяо Чжань замечал, что в очередной раз проявил чересчур много сентиментальности, и из чуткого и задумчивого превращался в натурального демона, морщил нос и капризно тянул:       — Что хочу? Завтрак в постель! Кофе и тост с джемом. Давай, моя звезда, у тебя получится. — Он шлёпнул Ибо по животу, скатился на бок и быстро завернулся в одеяло.       — Ты такой язва, когда голодный, — закатил глаза Ибо, но послушно поднялся.       Само собой, он тоже спал обнажённым, и сейчас, сверкнув подтянутыми ягодицами, продефилировал на кухню, готовить любимому угощение. На пороге обернулся и обнаружил, что этот засранец приподнял одеяло и следил за его передвижениями. Но как только понял, что его спалили, тут же пробурчал что-то неразборчивое, отдалённое похожее на проклятье на латыни, и накрылся с головой.       Но Ибо запомнил этот взгляд. Он всегда обещал немного больше заявленного. Что ж, команда Сяо Чжаня способная, справится и без красивого, трудолюбивого лаобана. Как удачно совпало, что у студии Ибо сегодня тоже выходной.       И таких завтраков в постель, расслабленных пробуждений и прекрасных дней вместе у них будет ещё великое множество.       Потому что наступило их время.       Их личное счастливое время.