А ему говорят, что он заслужил

      Шэнь Цзю привык к пренебрежению в свой адрес. К злым усмешкам, что преследуют его абсолютно в любом уголке мира; к боли, что въедается в мышцы, в мозг, в нервы; к отчаянию, которое вновь и вновь напоминает о слабости; к бессилию и слабости, смириться с которыми не дают гордость и страх. Шэнь Цзю привык к оскорблениям и проклятиям от глав пиков, от прочих заклинателей, даже от собственных учеников. Он привык к тому, что ни одна живая душа, кроме глупого Ци Гэ, в него не поверит. Что все посчитают благим делом проклясть его и вслед же кинуть камнями. Он привык к тому, что его успех ничего не стоит, любое действие встречается с ожиданием подвоха, а редкие душевные порывы… Душат его же темными ночами.       Шэнь Цинцю привык ощущать глухую злость, но молчать, сжимая кулаки. Привык скалиться не как хищники, скорее… Лиса или же змея. Точно, ядовитая змея, пускающая яд в кровь. Потому такая змея вовсе не проявила признаков раздражения или ярости, когда новые ученики пика Байчжань шептались у него за спиной. Подумаешь… Не то чтобы он сам не размышлял над этим.       Но… Это пустые разговоры, а у него ещё остались важные дела. И в конце концов… Со своими чрезмерно болтливыми учениками пускай разбирается шиди Лю. ***       От отвращения хочется откусить себе язык. Цзю не сомневается, что новый император вскоре сделает и это… Но, частично из-за этого, частично из-за необходимости позлить звереныша, Цзю горит желанием опередить его. Впрочем, продолжительные речи Ло Бинхэ отрывают его от прикидывания уровня боли от откусывания своего языка. Он… Все правильно расслышал? Ло Бинхэ сказал… Сказал, что Шэнь Цинцю заслужил все, что с ним произошло?       Этот Цзю никогда не считал себя святым, возвышенно благородным, заслуживающим звания бессмертного, достойного вознесения… Как признавал все свои многочисленные грехи и грехи… Им не совершенные или совершенные случайно. Убийство шиди… Поджог поместья… Нет, он никогда не отказывался от вины. И, честно говоря, он почти с нетерпением ждал, кто же и когда придет по его душу.       И когда этим кем-то оказался его ученик… Что ж, отвращению в душе он смог выдать посыл на все четыре стороны. И потому слушая сейчас разглагольствования Ло Бинхэ, бывший глава ЦинЦзин не сильно раздражался, просто…       Просто внутри него зарождался какой-то тихий, высокий, отчаянный голос, твердящий… Нет, задающий вопросы. «Я правда это заслужил?», «Я действительно был таким ужасным, что теперь прохожу через такое?». Бессмертный заклинатель думал, что этого наивного голоса — его детского желания жить — нет впомине… Однако, именно он сейчас оживал все больше, напоминая, что до того, как он стал жесток к людям и миру, этот мир уже беспричинно жестоко с ним обходился. Именно мир навредил ему, а не он миру.       Ведь… Он родился в семье нежеланным; он оказался на улице, чудом найдя близкого ему Ци Гэ; он голодал, мерз и не знал, проживет ли ближайший час; он терпел бытие рабом с побоями, голодовками, сломанными костями и унижениями; он пробивался в жизни, полагаясь в обучении на самоучку; он убивал, создавая себе ужасную репутацию и взращивая в себе презрение и ненависть, не сравнимую с ненавистью к демонам, всего к одной персоне — себе; он был вынужден оставаться настороже всегда, проверять пищу несколько раз, просыпаться или вовсе не спать из-за кошмаров; он брал на себя необоснованные обвинения; он переживал предательство; он в итоге лишился ног, статуса, последнего иллюзорного дома, тепла; он один проходил через все. И именно он терял, а не мир.       Это все начал мир, так что… Он правда заслужил все это? Ещё в детстве?.. Все эти ужасы, страдания, лишения…       Хоть один человек мог заслужить столько? А потом… Разве такова цена за желание жить? За получение того, что твое по праву? Неужели?       Детский голос в нем надломился, словно заходился в слезах. Ах, а ему казалось, что он оставил эту глупую надежду и привычку ожидать… Но несносный ученик опять заставил его вспомнить, как он жалок. Как жесток мир вокруг и как… Глупо этот Цзю вступил в схватку с жестоким миром, всерьез желая победить.       Верно, он может и не заслужил… Но получил сполна. И данное положение — ещё не конец приготовленного для него ада. С болью, растекающейся от плеча, от которого без всяких церемоний была оторвана рука, Шэнь Цзю осознал это особенно ясно.

Верно… По мнению этого мира Шэнь Цзю заслужил все, что с ним произошло.