Не интересует

«хэй партнёр!! пошли завтра в Айю?» «Добрый вечер, Ёске :) Прости, завтра не получится… Нам с Широгане-сан нужно будет составить…кое-какой план.» «план. да?????.. для расследования поди?! ну вы у нас занятые, конечно...» «Ты обиделся?» — Нет, что за вопрос такой?! — Ёске недовольно проворчал, громко падая на футон, делая вид, что Тедди в комнате и не существует, — я тебе девчонка какая, чтоб обижаться на такое?.. — Ты самая милая девчонка, Ёске-е — послышался откуда-то со стороны возглас, произнесённый точно в полудрёме. Рыжеволосый парень было вскочил, намереваясь подойти и дать подзатыльник одному блондинистому и совершенно нескромному сожителю, но вовремя понял, что Тедди в принципе было сложно уложить спать. Особенно после вечерних смен, — гиперактивный мальчишка наматывал круги по заваленной всяким хламом комнате Ёске, рассказывая ему про всех тех девушек, что улыбнулись на его «Приходите к нам ещё! Вам, очаровательная мисс, будет дополнительная скидочка!» Надо признать, Тедди умел добавлять сахарку в выражения, правда про «дополнительную скидочку» он всё равно получил от брюнета по затылку. И вот он, Ханамура Ёске, лежит в полной темноте, пялясь на еле-мерцающий экран телефона в час ночи…Потому что до этого он с чес слушал тысячу и одну идею Тедди о том, какую именно он хотел бы вечеринку на свое «день рождение», а вот когда у мишки было это «день рождение» было совершенно непонятно. «А пусть оно будет каждый день!» Так у Ханамуры вообще денег не останется. Хотел ведь лечь пораньше… Но почему в такой поздний час не спал его партнёр — Наруками Ю? Вряд ли кто-то ходил по его на удивление скромной и пустой комнатушке на втором этаже резеденции Доджима и болтал обо всём подряд на протяжении нескольких часов, так? И почему в последнее время они так сблизились с Широгане? Брюнет не имел к детективу, что теперь так же являлась частью их команды по расследованию, и которая вообще как оказалось — девушка, ничего плохого. Ему было невероятно трудно понять их новую знакомую, в то же время, он начал и понимать, почему именно Ю стал так много времени проводить именно в её компании. Конечно, Широгане была невероятно умной. Она была даже более воспитанее, чем их лидер, что сразу же насторожило всю их команду при первой встрече. Она была достаточно строга, постоянно следедила за тем, что и как она говорит… К тому же — она была очень симпатичной, даже если и характером она была холодна, черты лица у неё были невероятно миловидные, это Ханамура отметил ещё при первой встрече — «на удивление миловидное личико для парня»… В общем, Широгане была всем тем, чем не являлся Ёске. Местный неуклюжий шутник, что каждый раз получает пинки в самое нежное место за свои постоянно неудачные шутки от Сатонаки Чие. Конечно, их собранному и вежливому лидеру не стоило дружиться с таким неудачником как он с самого начала — но он верил, что всё же Наруками также считает его своим партнёром. И что он может полагаться на неряшливого брюнета, доверять ему во всём. «Обиделся ли я?» Ханамура Ёске перевернулся на другой бок, сверля глазами пустые под покровом ночи стены. «Но ведь должны же лучшие друзья уделять друг другу время?» Но если так подумать, до появления в их команде Наото, Ханамура и так проводил с Ю чуть ли не каждую минуту своей жизни. Рисэ жаловалась ему на это на днях, и это всё никак не могло вылететь у него из головы с тех пор. Куджикава, скорее всего, была влюблена в их лидера — она липла к нему каждый раз, когда появлялся удобный и не очень для этого момент. Она висла на нём точно, как ленивец на ветке, что вызывало у Ханамуры смесь эмоций — всё же Куджикава была невероятно красивой. Он постоянно думал о Риссэт как об идеале девушки, на стенах даже висели несколько плакатов с её концертов, побывал он правда лишь на одном… Однако, после личного с ней знакомства, плакаты пришлось снять — странно это, развешивать плакаты с изображениями собственной же подруги у себя по комнате. И было бы логично, встречаясь Наруками с ней, тот так же выглядел достаточно изящно, — точно такой же, как Рисэтт, поп-идол. Пошёл бы Ханамура на концерт Ю? «Конечно, он ведь мистер идеал — …к тому же, партнёр объективно красивый, тут не устоял бы никто!..» Ханамуру поражало, как его партнёр сочетал такой странный цвет волос с такой странной причёской. Но ему к лицу была абсолютно вся одежда, что тот одевал, и даже простенькие на вид их школьные туфли смотрелись на нём очень строго и даже красиво. Но модных журналов у него дома брюнет не нашёл, завидно становилось, вот ведь кому-то везёт… К тому же, Наруками имел очень необычную улыбку — Ёске удавалось видеть ей много раз, и каждый раз он невольно засматривался, — улыбка Ю напоминала лёгкое дуновение ветра в самый знойный день, очень нежного и ласкового, искреннего. Было особенно приятно, когда видел он её в ответ на свои шутки или же слова — Ханамура как будто получал награду, что стоила даже больше, чем самый дорогой телевизор в отделе техники Джунеса… …И Наруками умел хорошо готовить, нет, Ёске был готов продать свою душу за любое блюдо от своего партнёра, и он был уверен, что его благословляет само небо каждый раз, когда он кладёт в рот кусочек нежнейшего мяса, или же простое печенье, приготовленное Ю. Ёске распахнул глаза, чувствуя, как на его щеках запылал горячий румянец. «Нужно будет одеваться потеплее…» Нет, это точно не из-за мыслей об его лучшем друге…так? Это ведь неправильно. Смущаться, думая о том, чем же так привлекателен твой партнёр? Какой ещё партнёр?! Ханамура Ёске беспомощно зарылся в подушки, пытаясь отключить все нежелательные, странные мысли, всё так старающиеся захватить его с ног до головы, сожрать бесследно. Обычно, против этого ему помогала музыка, и рыжеволосый юноша было даже потянулся за плейлистом, и любимыми, слегка уже истёртыми местами наушниками. Но, увидев первой же по порядку песню, которой он так активно делился с Наруками, телефон из его рук медленно упал на футон, совсем рядом с подушками. «Это всё просто…гормоны…к тому же совсем недавно был этот тупой кросс-дрессинг, может, мне просто понравилась изящная девушка с серебряными, крепко собранными косичками, и таким милым блеском в глазах…вовсе не…» — Убейте меня, — побеждено произнёс брюнет, закрывая лицо руками, — я проклят… — Проклятье принца разочарования, часть первая!.. — снова откликнулся голос из темноты, на что Ёске вздрогнул, подозревая медвежонка в лунатизме, не меньше. — Скорее сотая, — с отчаяньем ответил в пустоту парень и отвернулся к стене, чувствуя тянущую по всему телу боль, с надеждой, что всё это ему просто снится.

***

— Ты разве не ревнуешь Наото-кун к Ю, а, Татсуми? — Ревную?! — высокий блондин крепкого телосложения, которому на взгляд любой давал лет так больше двадцати, весь засмущался, переходя на крик прямо по середине улицы, — что значит – ревную?! Ханамура невольно сьёжился, осознавая, что никак привыкнуть к резкости и громадности своего кохая он не мог, казалось, вот-вот и треснет. И это будет удар больнее кунг-фу Сатонаки раз в сто!.. Он просто не выживет. — Ты не думай, ничего в этом странного нет, — начал спокойно брюнет, деловито жестикулируя при этом, — тебе ведь нравится Наото-кун, так? Идущий рядом ученик отвернулся, пытаясь сдержать в себе все поступившие в мгновенье эмоции, а главное — желание врезать семпаю. Будет очень обидно, если столько советов Наото и Ю по поводу того, как сдерживать свои особо вспыльчивые эмоции, пройдут зря. В голову, однако, из всех этих советов приходил только самый простой из них — вдох. Выдох. Ханамура не такой уж и критин. Вдох. Выдох… Становилось неуютно, и брюнет снова мысленно поругал себя за «длинный язык», задумчиво крутя провод наушников на пальце. Но в чём он был не прав? Каждый из их команды не просто догадывались, а видели, насколько сильно Татсуми Канджи необычно для себя смущается да мямлит как ребёнок рядом со строгой Широгане Наото. Ему всегда было забавно наблюдать за ними со стороны — точно огромный кабан нежиться перед белкой, ниже того раз в пять. Да только белка эта и вправду ножкой могла топнуть так, что становилось страшно… В общем, понятно и очень даже однозначно всё было ещё с самого начала, — когда они, с Юкико, Чие, Ю наблюдали за их парочкой ещё весной. Очень уж сильно краснел громила в ответ на, как оказалось, самые обычные вопросы детектива. Канджи совершенно не умел общаться с девушками, и брюнет всё ещё не понимал, что мешало ему поделиться своим в этом деле опытом с кохаем? Передать мудрость, построенную на боли, волнениях, сюрпризах, неудачах...и неудачах… Собственно, блондина интересовала только одна девушка — и эта девушка пугала своим пронзительным взглядом и силой интеллекта. Каждый раз, когда она останавливала свой взгляд на брюнете, он готов был поклясться, что теперь в базе данных детективного агентства где-то в столице появилось досье на неряшливого рыжеволосого сынишку одного из менеджеров Джунеса… А Ханамура совершенно не знал, как привлечь внимание таких девушек. — Нравится…— глухим шёпотом донёсся до задумчивого парня голос, — может… — Нравится?! — во весь голос переспросил брюнет, удивляясь тому, что их скромный друг признался вслух в чём-то подобном. Нет, всё же Ханамуре нужно было многому учиться именно у своих кохаев… — Семпай, что же вы кричите?! Парень покачал головой, неловко улыбаясь. Со стыда к Ханамуре пришло осознание: а для чего вообще он снова прокопался к Татсуми? Что именно хотел сделать брюнет на самом деле? Влезть в личную жизнь его соотрядников? Снова начать издеваться над мальчишкой за его «странные чувства к Широгане»? Какое вообще ему было дело, ревнует он Наото, или нет?.. Он, как никак, вовсе не дурак…Или всё же не справится? Почему его это так волнует?! — Ладно, забей, Канджи, — отмахнулся Ханамура, поправляя рыжую сумку на плече, в которой каждый раз лежало не больше, чем несколько тетрадок, — удачи тебе. — Что хотели-то? Да и разве… Ю-сан и Широгане так много времени вместе проводят? А вы, наверное, ещё и паритесь, как это, ваш «партнёр» да больше не с вами постоянно ходит! Так, Ханамура-сенпай, а может это вы… Рука сломлено скользнула по ремешку сумки, а услышать можно было лишь тихую усмешку. Брюнет пожал плечами, отворачиваясь от собеседника. Как он мог ревновать Ю к кому-либо вообще? Что это значит — ревновать Ю? Даже если такое возможно… — Правда что-ли?! Вот вы когда таким серьёзным становитесь — сразу всем понятно — херня какая-то случилась, — легкомысленно отметил высокий блондин, задумчиво смотря в небо, — так может сделать что с этим? На кой фиг нам, когда вы серьёзный? Странно, не знал, что вы с Наруками вообще можете ссориться, мне иногда кажется, что наш лидер расслабляется исключительно в вашей компании, сенпай. — Не ссорились мы! — воскликнул Ёске, покрасневший от высказывания друга. И не знаешь, что чувствовать: разозлиться на то, что никто всерьёз тебя не воспринимает, или же пустить слезу потому, что за тобой заботятся и понимают. — А в чём проблема? Ханамура по-хитрому улыбнулся, пытаясь вернуться к самому слабому месту здоровяка — к его симпатии к девушке. Потому что продолжать разговор про Ю становилось невыносимо и даже больно, слишком непонятно и страшно. «Нет, всё же это просто гормоны…» — А давай мы проследим за ними денёк, а? — как ни в чём не бывало спросил брюнет, — ну там…как время вообще проводят? Ты бы не хотел, чтобы наш лидер угонял у тебя девчонку, так? А он ведь может! Он ведь… — Отстаньте от меня, вашу ж мать! — снова перебарщивая с громкостью своей реплики воскликнул парень, — а вы! Вы наверное тоже беспокоитесь, что такая страшно-умная и…замечательная — полушёпотом пробормотал Канджи, — Широгане…уведёт вашего «партнёра»… Оставив реплику без ответа, брюнет достал из кармана пиджака помятый листок, на котором можно было рассмотреть сделанные неаккуратным, торопливым подчерком каракули. То были полусонные мысли парня, сделанные сегодняшним утром, ведь план действий нужно иметь всегда. После школы новый, неожиданный дует, стоял около самых ворот, выжидая свою главную цель — высокого, вечно спокойного серебряного цвета волос парня, и низкую, вечно сосредоточенную девушку со странной кепкой. Канджи мялся, пиная камни на асфальте и постоянно бормоча «я на это не подписывался», было видно, как трудно для парня приходилось собираться с духом в такие моменты. Для Ханамуры дела, правда, обстояли совсем не лучше, и сейчас в самый раз пригодились бы наушники. Высматривая у дверей Старшей Ясогами двух знакомых фигур, он всё спорил с самим собой у себя в голове: он делает это всё, чтобы помочь своему кохаю. Да, без его помощи тут было не обойтись — как бы замкнутый и не признающийся себе в вещах, что его привлекают Канджи смог бы признаться в своих чувствах такой уверенной Широгане Наото?! Дело вовсе не в том, что он якобы «ревнует Ю». — Прячьтесь, сенпай, ну! — прошипел стоящий рядом блондин, — фиговый из вас стратег!.. Две знакомой фигуры направлялись к воротам, не прекращая идущего между ними диалога. Казалось, что они ничего вокруг и не замечали – и о чём только могли с таким интересом общаться?.. Брюнет махнул рукой, указывая за стоящий напротив школы дом, поражаясь тому, что Канджи и вправду верил в то, что его не углядят за тонким деревом. Не было у «грозы бандитов» опыта в слежке, ну и какой тогда из него бандит в итоге?.. «Настоящий профан!..» — с разочарованием и беспокойством за товарища подумал брюнет. Несколько выждав за углом, парни, сначала настороженно, на низком старте, дабы спрятаться, следовали за «сладкой парочкой», а потом Ёске понял, что никто из них даже не оглядывается назад и, почувствовав очередной укол ревности, непринуждённо последовал по маршруту пары. Канджи, совершенно не знающий, как себя в таких ситуация вести, повторял за сенпаем чуть ли не каждое движение, бубня себе под нос некоторые ругательства. «Какой же вы дурак…» Всё так же бурно обсуждая что-то заумное, Наото с Ю зашли в резеденцию Доджима, от чего Ханамура чуть ли не упал в обморок — настал тот час, когда его партнёр привёл к себе домой девчонку… И она будет сидеть на том же диване, на котором обычно лениво лежал сам Ёске, вслушиваясь в рассказы своего лучшего друга. Либо же где сидел сам проживающий в резиденции, уткнувшись в учебник, пока брюнет рассматривал партнёра — от самых необычного цвета волос, которые слишком сочетались с их носителем, до красивых рук, на которые парень нередко отвлекался… — Какого чёрта! — воскликнул рыжеволосый, пугая громилу рядом, — со мной что-то не так… — добавил шёпотом парень, закрывая себе рот рукой. Вокруг стояла характерная для Инабы томная тишина, не было слышно даже пения птиц. Именно за это брюнет и недолюбливал этот город — он был точно призрачным. Здесь всё порой, как ему казалось, осуждало его за каждую из его мыслей: Инаба была точно как человек, что лишь своим пронзительным взглядом, молча, перечислял тебе все те постыдные вещи, которые ты когда-либо осуществлял… — Сенпай… глупо это всё как-то…вам это зачем? — растерянно начал Канджи, пряча яркий румянец от брюнета, — ну пришли мы… — было видно, как неловко сейчас приходилось такому грозному подростку, — ну а дальше то что?.. Домой пойдёмте… экзамены скоро… — К-канджи, — пытаясь найти в себе угосающую с каждой секундой решительность произнёс брюнет, — не паникуем. Сейчас — подслушиваем. Видишь окно на втором этаже? Готов поспорить, они сейчас именно в комнате Ю, — Ханамура нервно улыбнулся, — прячемся в кустах..слушаем..не паникуем.. — Сенпай, вы побледнели, — чутко отметил Татсуми, — я всё не могу понять, вам это зачем?.. — Тсс! — брюнет сосредоточенно поднёс палец к губам, показывая потом на само окно, — слышишь? — Какая мне нахрен… Канджи невольно присел, не вдумываясь в то, насколько и вправду его прячет куст, и вслушался в диалог на втором этаже. Пара интеллектуалов обсуждала что-то про методы расследований людей с совершенно незнакомыми для Канджи именами. Создавалось ощущение, что сейчас он не в кустах вовсе, а на лекции в школе. Что по-настоящему напрягало, так это взволнованный взгляд Ханамуры рядом. Брюнет вёл себя странно с самого утра, и вряд ли он понимал это сам, но со своим планом он звучал вовсе не самоуверенно и энергично — догадки Татсуми о том, что что-то между ним и Ю всё таки случилось, только подтвердились. Когда вечно весёлый и нелепый Ханамура беспокоился о чём-то, это мог заметить каждый дурак, потому как Ханамура совершенно не владел навыками скрытности. Он придумал новую шутку — на лице появлялась самодовольная улыбка, он до смерти устал на работе — если Ханамуру не отвлекало что-то более интересное, он ноет. Ёске что-то обидело — он подозрительно молчит, вдумчиво смотря куда-то в сторону. Ну а когда он, вот как сейчас, пытался что-то скрыть или же нервничал, то выглядел он точно как загнанная в угол собачка, которых Канджи редко встречал в Инабе, но каждый раз узнавал в них сенпая и посмеивался с этого. В общем, Ханамура Ёске был донельзя легко-читаемый, в отличии от того же Наруками… Блондин никогда не мог угадать точно, что именно испытывает их лидер, но за всё то время, что он был частью отряда по расследованию, он видел три самых ярко-выраженных на лице лидера эмоции, отличающиеся от его обычного спокойствия. Во-первых: у их лидера была слабость к кошкам. Каждый раз, когда Канджи прогуливался с Ю, второй, видя кошек, расплывался в по-детскому наивной улыбке и без долгих раздумий брал животное к себе на руки, разглядывая симпатичную мордашку. Канджи полагал, что это умиление лидера схоже с…увлечением в милых вещах блондина. Во-вторых: их лидер всегда с особой заботой смотрел на свою кузену — Нанако — и тут Канджи тоже мог понять парня, ведь Нанако была чудесной девочкой, которая искреннее восхищалась тем, что Татсуми умеет вязать, за что парень всегда хотел подарить девочке всю коллекцию милых медвежат у него на полке. С такой сестрой Татсуми никогда бы…не стеснялся своих увлечений. Ну а третью эмоцию он видел лишь тогда, когда Наруками находился рядом с Ханамурой, — обычно сенпай смеётся не настолько громко, обычно сенпай улыбается не настолько живо, обычно сенпай не говорит о чём-то взахлёб, перебивая собеседника. Разве что сейчас — но разговоры Наото и Ю звучали в некотором роде…скучно. — Сенпай, а вот… — Слушай, Канджи, а за что тебе Наото нравится?! — на блондина смотрели два взбудораженных глаза, вот это, к примеру, Ханамура номер один… — Зачем кричите?.. — шикнул в ответ громила, с опаской смотря на окно второго этажа, — зачем спрашиваете?! Ну… она…милая…очень умная и сдержанная… и вообще… Я сейчас… — блондин замахнулся, — Зачем спрашиваете, а-а?! Если что-то случилось именно у вас, я готов помочь! Как кохай сенпаю! Но в чужое-то не лезьте!.. Юноша, прислонившийся спиной к стене здания, тяжело выдохнул. В воздухе витала напряжённость, а все разговоры на втором этаже как-будто умолкли, от чего Татсуми начал потеть: всё это было крайне неловко. Парню было непривычно произносить такие вещи, а если этот его восклик услышат окружающие…а уже если его услышат Наото с Ю… Нет — легче было ударить сенпая разок и просто пойти домой. — Канджи-кун, — жалобно посмотрел на громилу Ёске, от чего стало вдвойне неуютно: «прям как на ребёнка какого смотрит!..» — я ещё конечно не до конца вник… Да и извиниться перед тобой хотелось бы — столько шутил…про то, что ты это…ну… — Я – что, сенпай?.. — Ну…того…по парням, короче… — брюнет увидел быстро всплыхнувшую ярость в глазах друга, — нет, ну, ээ… дело не в этом, в общем… — Вы никогда говорить по-человечески не умели, сенпай, — прервал речь парня Канджи, в этот момент чем-то напоминая взрослость Широгане, — но если вы снова хотите поиздеваться над тем, чем я даже не являюсь, то лучше уж и… — Н-нет! Я… — брюнет сощурился так, будто сейчас он входил в раскалённый до высоких и невыносимых температур кипяток, — возможномненравитсяю!! — Ещё…раз? — Татсуми хлопал глазами, всё оглядываясь на окно сверху них, боясь увидеть в нём знакомые лица. Самое страшное – он и вправду заметил резко удалившийся из его поля зрения белый, высокий воротник: «Попадос…» — Мне нравится…Ю-ю?.. — медленнее разобрал сказанную им фразу Ханамура, чувствуя на щёках яркий румянец, который жёг всё лицо. Даже больше — можно было подумать, что парень находится на грани слёз. — ВАМ НРАВИТСЯ КТО?!