carpe diem

      Иногда его жизнь напоминала медленно вращающуюся киноплёнку. Вот, например, начало учебного года. Новый сосед по комнате, но старые друзья. Грядёт что-то необратимое, год обещал быть интересным! А вот кадр с урока литературы: комки, когда-то являвшиеся страницами стихотворного тома-мастодонта, смешки и непонимание на лицах одноклассников, довольное лицо преподавателя. Или вот, например момент, когда он впервые в жизни произносит: «О, капитан, мой капитан!» — и его лицо воодущевлённо озаряется. Азарт неповиновения отцу, первый спектакль, вкус поэзии на губах, затхлость пещеры в пьянящей смеси с запахом воска, мха и ели. Но в ту секунду всё это резко потеряло смысл. Какое это может иметь значение, если у него нет будущего? Зачем продолжать с осознанием, что за любое счастливое мгновение придётся платить вечным грузом на сердце, плавно пожирающим и без того уставшую мышцу изнутри? Он впервые отчётливо ощутил себя птицей, изнурённой попытками выбраться за решётку давно осточертевшей клетки. Размышления ничего нового не приносили, и он уцепился за свой единственный, долго ютившийся на краю сознания, шанс на свободу. Решаясь, он чувствовал холодок оружейной стали и острые края венка, впивающиеся в ладони, вдыхал морозный воздух с улицы, открывая форточку. Вот, он уже на пороге. Неизвестность, тараканы в голове и бабочки в животе. Выброс адреналина, выстрел. Он был Иисус, он свой же Понтий Пилат. И воскрешают его стихи, протяжное пение волынки и юношеский смех. Но, к сожалению, не довелось ему усвоить самый главный в его жизни урок, что мог бы спасти его из когтистых лап смерти. Carpe diem.