Синяя печать

Олег прищурил глаза. Всмотрелся в неуловимо знакомый профиль: проследил щетину на подбородке, плотно сжатые почти в полоску губы, бровь, кончик которой был увенчан шрамом в форме молнии — и прыснул прямо в баночку со сладкой газировкой. Узнавание сразило так же сильно, как и первая встреча. Сладкая жидкость разлетелась по сторонам, запачкала торчащие из-под строгого пиджака манжеты рубашки (хорошо хоть черной, не будет заметно) и скатилась по пальцам вниз. Олег спешно отошел к столику с кофе и сладостями и обтер заляпанные липкие пальцы салфеткой, так и не отводя взгляда от Сережиного гостя, майора полиции, с которым тот живо и любезно беседовал последние несколько десятков минут. Пришедший по делу, он спросил все, что было нужно, но покидать их не торопился. Сережа, казалось, был странно рад компании и отвечал на все уже личные вопросы, которые к делу явно не относились. Олег снова осмотрел потрепанную кожаную куртку мужчины, старомодную кепку, натянутую на глаза, и серые невзрачные джинсы, обтягивающие очень даже аппетитную задницу. Дернул подбородком, попытавшись отогнать воспоминания, но в итоге так до конца и не избавился от мешающего анализировать происходящее видения. Перед глазами встала картина, как по этому квадратному подбородку течет струйка спермы, которую даже не пытаются утереть, а рот, тут же принимает в глотку очередной член. А эти круглые и упругие ягодицы, призывно раздвинутые грубыми руками, свободно впускают в себя толстый ствол. Член дернулся. Олег скрипнул зубами и встал за диваном, продолжая слушать разговор и жадно поглощая открывшийся вид. Он смотрел на хмурого и серьезного майора и проводил параллели: резкие движения его ладоней сейчас, и они же, жадно хвататавшиеся за очередные бедра, преподносящие в лакомство очередной член — тогда. Упрямый жесткий рот сейчас и развратно растягивающийся сразу на двух пурпурных головках — тогда. Сразу стало интересно, что толкает майора Игоря Грома, со стороны закрытого, скованного, быть таким, каким его впервые увидел Олег. Как Сережа и сказал, вечеринка была и правда жаркой. Но жаркой совсем не в том смысле, как изначально подумал Волков. Хотя Разумовский был прав, пиджак и правда помешал бы. Хоть в помещении и была достаточно комфортная температура, Волков, проведя тут всего-то двадцать минут, уже промакивал салфеткой испарину со лба. Он ходил от одной части просторного зала, где шампанское лилось рекой и играл оркестр, до другой, где происходило что-то из ряда вон для такой огромной и многолюдной вечеринки. Любопытство все же победило, и Волков перешел в более темную часть зала, с небольшими постаментами возвышениями. На одном из них красивая блондинка с каре, в кожаном корсете и в лаковых туфлях с высоченными шпильками подгоняла хлыстом мужчину в собачьем ошейнике, пока тот вылизывал ее красную сочившуюся вульву на радость собравшимся. Она так сильно изгибалась и стонала, периодически направляя кнутом своего «пса», что Олег даже удивился, как она не упала с высокого барного стула. Зрелище оказалось немного скучным, и он направился дальше, к двум хрупким азиаткам, ублажившим друг друга маленькими юркими пальчиками. К ним попытались присоединиться, но охранник материализовался из воздуха и отогнал толстого потного мужчину подальше. Олег хмыкнул и прошел глубже, туда, где происходящее уже намного меньше походило на представление. Тут, в темных закутках, на маленьких и не очень диванчихак занимались уже настоящим совокуплением. Он пошел дальше, ненадолго задержавшись около рыжеволосой красавицы, которую имели, по меньшей мере, семеро. На секунду зацепился взглядом за милую родинку над ее верхней губой, вспоминая немного похожую у Сережи, и, гадливо поморщившись, последовал дальше. На очередном диване было только двое целующихся и еще даже не раздетых мужчин. Это смутило почему-то сильнее, чем девица, и Олег, стараясь не мешать чему-то более интимному, чем секс, проскользнул в дальний тупиковый закуток. Он снова увидел кучу мужчин, собравшуюся у одного тела, и, не найдя ничего интересного, уже собирался уйти, как зацепился взглядом за коротко стриженный затылок человека, кого глубоко и смачно трахали с двух сторон, и тут же остановился. Что-то было в этом парне — нет, мужчине, — что-то настоящее и возбуждающее. Он глубоко дышал носом, глотал подставленный член с жадностью и охотой и откровенно наслаждался происходящим. Именно это и поразило. С покрасневшими яркими пятнами скулами, с мелкими завитками на коротких висках, с зажмуренными глазами и крепко стоящим и текущим членом между ног, он был естественным и мгновенно желанным. Не было в нем кокетливой жеманности имитирующей удовольствие рыжеволосой девчонки, явно просто зарабатывающей в этом заведении, не было картинного повиновения, как у мужчины с ошейником или карикатурной игры его хозяйки. Когда нижнему было неудобно или больно, он брыкался и шипел, и партнеры, что удивительно, слушали невербальные знаки и подстраивались. В этой оргии получали удовольствия все, но казалось, больше всех доволен происходящим был этот мужчина. Легкая заинтересованность в штанах Волкова тут же переросла в крепкую эрекцию, но Олег, помня, что его билет был не для участника, а для смотрящего, обошел мужчин по дуге и уселся на одно из кресел, где лучше всего было видно лицо человека, которого трахали. И, о! Это было прекрасное лицо, особенно привлекательно выглядящее с членом во рту. Вдохновенное, полное наслаждения и кайфа. Именно это возбуждало, как никогда. Волков оставшееся время провел, как в дурмане, поглаживая член через брюки, так и не решившись расстегнуть ширинку, пока рядом с ним на подлокотник не присел один из участников — молодой крепкий блондин. Он потряс перед лицом Олега гладкой блестящей головкой, но тот лишь показал синюю печать на руке, и парень с унылым «очень жаль, красавчик», вернулся к остальным. Отодвинув трахающего в рот мужчину, он тут же всунул свой член между жадных губ. И именно в этот момент мутный взгляд нижнего прояснился. Он скосил его на Олега, подмигнул, глубоко сглотнул и насадился на толстый член по самое горло. Волков с коротким хрипом кончил прямо в штаны под судорожным нажимом собственной руки. Рука Игоря была горячая и сухая. Олег задержал ее в своей чуть дольше положенного: — Олег Волков, начальник службы безопасности. — Приятно, — произнес Игорь Гром таким тоном, будто ему и правда было приятно. Низкий мягкий тембр пробрал до мурашек, и Волков невольно облизнул губы. Серый пронзительный взгляд метнулся к губам, поднялся по лицу, потом снова опустился на руки. Игорь как-то неловко пошатнулся, моргнул, сглотнул нервно, отчего кадык судорожно дернулся, а щеки покрыл чуть стыдливый румянец, и отвел взгляд. Узнал. Они, так и не произнеся ни слова, направились к выходу. Они шли рядом, и Олег чувствовал, как от идущего рядом Грома пышет теплом, будто от печки. Сережа все это время заполнял болтовней тишину, а Олег, как мальчишка, стеснялся произнести хоть слово. — Олег, покажешь майору Грому офисные этажи, я обещал, — чем-то явно довольный, произнес Сережа и, чмокнув прямо при Игоре Олега в щеку, упорхнул к лифтам. Гром снова выглядел дерзким и уверенным, Олег тоже расправил плечи и собрался. Игорь резко остановился, изогнул губы в тонкой улыбке и, когда Сережа окончательно скрылся из вида, замедлил шаг, произнес: — Почему синяя? — Что? — Олег опешил. — Печать почему синяя? Не красная. Не участник. — Первый раз, — проскрипел Волков. — Но больше ты не появлялся, — немного улыбнувшись, но явно с сожалением произнес Гром. — Не мое, — покачал головой Олег. Гром прищурился, дернул головой поправил кепку и буркнул: — Ну не твое так не твое. — И тут же, не дав Волкову ответить, добавил: — Ну что, где там ваши офисы? Веди. Он шагал в правильном направлении, как будто знал дорогу, переставляя свои стройные длинные ножищи. Олег посмотрел на его высокую и стройную фигуру и досадливо поморщился, чувствуя себя ужасно неловко, но не за произошедшее, а за то, чего не произошло. И, наконец решившись, окрикнул: — Игорь. — Тот резко остановился и медленно повернулся, удивленно вскидывая брови. — Ну его, эти офисы, еще много раз посмотришь, раз вы решили установить эту чертову систему безопасности в Главке. Набегаешься сюда. — И тут же, пока не успел передумать: — Пошли кофе выпьем. Нормальный, а не ту гадость Сережкину. Гром нахмурил свои идеальные брови, дернул носом, а потом открыто и счастливо улыбнулся. — Кофе, говоришь? — и довольно хмыкнул: — Давай.