Шисуи

              Сочащийся влагой, что оседает на любых поверхностях и почти моментально портит забытые продукты, бумаги, одежды и несмазанное специальными защитными маслами оружие, воздух Киришимы был свежее и прохладнее чем на Нумашиме. На крупнейшем острове Страны Воды Шисуи чувствовала себя как рыба в воде — большую часть своей жизни на архипелаге она провела именно здесь — в Киригакуре и ее окрестностях.        В переписываемой начисто главе своей жизни об учебе в Академии она практически поселилась на полигонах, изредка выбираясь на поесть и поспать в крошечную комнатушку, площадью всего-то три дзе, которую им с Мей-химе выделила администрация Сандайме Мизукаге в стареньком общежитии на окраинах деревни.        Старые, построенные еще из бамбука, башни, казалось видели еще основание Кири. Кажется это и были старые казармы, которые, после постройки новых из камня, передали бесклановым и выходцам из поверженных Кири кланов и семей. И несмотря на убитое состояние самих зданий и квартала, этот район выгодно отличался близостью к полигонам Академии.        На одном из таких, представляющем изрытое некогда отрабатываемыми на нем техниками относительно сухое на границах поле, Шисуи заканчивала ежевечернюю тренировку.        За прошедшие с Четвертой мировой или же нападения на Нумашиму три месяца она, конечно, не сумела бы выйти на прежний уровень. Этого бы не смог сделать любой из прославленных гениев Пяти Наций, включая невероятные возможности монстров из молодого поколения клана Учиха — даже имея полное представление о техниках и методах их освоения их нельзя было повторить не достигнув необходимой емкости резерва, пропускной способности чакроканалов, контроля и владения нужными высвобождениями. Эти ступеньки к могуществу преодолевались сотнями пролитых на тренировках литров крови и пота, годами развития чакросистемы, что росла и крепла вместе телом. Но хорошо отточить не столь требовательное к навыкам обращения с чакрой сюрикендзюцу и начать восстанавливать навыки обращения с мечом она за эти месяцы успела. Как и освоить и отработать до приемлемого для генина уровня базовые академические техники вроде Каварими, Хенге и Какуремино но дзюцу. Сегодня ей даже покорился жалкий для былых способностей Суйтон Мизураппа, больше напоминающий не сметающий все водный поток под большим давлением, а слабый ручеек.        Под конец светового дня, когда алый шар солнца уже ушел за горизонт, и сумерки сгущались все сильнее, Шисуи собрала в подсумок разбросанное оружие. Убрав в наспинные ножны короткий боккен, она потянулась ощущая как стонут перетруженные мышцы и горит в каналах ЦСЧ. Хотелось поесть и лечь пластом, восстанавливаясь к новому дню. В качестве заминки должна была выступить пробежка от полигона до общежития.        Деревня вокруг была еще та, не разрушенная бунтами кланов и не истощенная гражданской войной. Хотя кое-какие следы непростого положения можно отметить. Слишком мало людей на улицах и многовато пустых окон опустевших помещений в домах-башнях. В жилых квартирах на подоконниках традиционно размещали горшки с растениями, которые хорошо выживали в условиях вечного тумане и изобилия влаги. А над ними ставили или растягивали перекладины и веревки сушилок, чтобы хоть немного уберечь от вечной плесени и легко появляющейся затхлости одежду, футоны, подушки и одеяла. Опустевшие комнаты таким богатством похвастаться не могли — их окна просто приоткрыты чтобы предотвратить появление плесени.        Она пробежалась мимо полуразваливающихся зданий на окраине к своему общежитию, проскальзывает в неосвещенный подъезд и быстро взбежала по полуобрушенным лестницам, временами перескакивая со ступеней на стену и обратно, на предпоследний этаж. В этом здании нет окон, только кольца общих балконов, которые обхватывают каждый этаж башни. На них выходят двери комнат и лестничные марши. Проследовав по такому открытому всем наблюдателям балкону до своей двери, она почти ввалилась внутрь.        Отбросив подальше сумку, которая пролетев через всю комнату глухо стукнулась об стену, покосив висевший на ней свиток, Шисуи наклонилась чтобы аккуратно поставить в сторону свои сандали и шагнув на покрывающие весь пол, за исключением пятачка прихожей, татами босиком прошлепала к кухонному уголку.        — Как ты так неосторожно с великими изречениями Сандайме-сама? — устало съехидничала оторвавшаяся от свих свитков Мей-химе, впрочем не сделавшая ровным счетом ничего чтобы поправить реликвию.        — Перед проверкой поправлю, — отмахнулась куноичи, закусывая свое утверждение комком залитого холодным чаем бурого риса, также от завтрака на ужин осталось немного натто.        Тогда, после нападения на Нумашиму, им удалось успешно добраться до своих.        При подсчете потерь выяснилось, что потерявший большую часть молодняка и закаленных в боях Второй мировой войны шиноби клан Теруми серьезно ослаб. От главной ветви в живых осталась только Мей-химе. Одна из вассальных семей и так ослабленная в нападении на Узушиогакуре была вырезана целиком, из родичей Шисуи уцелели пара детей лет пяти, еще двое чунинов получили тяжелые травмы. Некоторое, исключительно моральное, удовлетворение принесло то, что защитникам острова удалось забрать с собой к Эмма Дай-О больше половины объединенных сил Юки, Кагуя и Хошигаки.        Но великие кланы Кири все еще были сильнее чем Теруми. Как гарант исполнения договора о капитуляции Нумашимы перед Киригакуре Сандайме Мизукаге Юки Мурьеку забрал на Киришиму единственную наследницу павшего клана — Мей. После отчаянных споров старейшины Теруми убедили принять вместе с Мей-химе Миура Шисуи.        По прибытии их зачислили в ближайшую осеннюю волну поступления в Академию Киригакуре и поселили в местном гетто — кварталах для бедных гражданских и шиноби принадлежащих к третьей, самой низшей, касте.        Начиная с момента основания гакуре, все население Киригакуре подразделялось по благонадежности на три касты. К высшей — Чуусецу относились коренные жители Кири, включая три Великих клана. За ними следовали потомки кланов и семей, бывших союзниками Киригакуре — Оо йо со. При Шодай и Нидайме Мизукаге шиноби Нумашимы принадлежали к второй ступени кастового общества, но после гибели Нидайме, сдерживаемое им противостояние кланов вылилось в полноценные клановые войны между Киришимой и другими островами. И бывших союзников теперь принимали как поверженных врагов — Шимо, которых бросали на самые сложные и опасные задания.        Прославивший Киригакуре на весь мир выпускной экзамен в виде боев на смерть, где выжившие и сохранившие боеспособность получали протекторы, в таком виде проводился только для шимо. До введения ограничения в виде турнирной схемы проведения экзамена вместо получасового боя всех против всех, оставалось два года. Лучших по результатам могли сразу взять в кандидаты в АНБУ — это был тяжелый путь, но возможностей для быстрого развития, что было важно в преддверии новой войны, Темная сторона давала с избытком.        Перекусив, Шисуи начала мыть посуду. Простые, доведенные до автоматизма действия не мешали вновь перепроверять и анализировать наметки выданной самой себе долгосрочной миссии.        Любой ценой обеспечить меньшие потери Киригакуре в грядущей войне и внутренних конфликтах. А так же удержать позиции на геополитической арене. Защитить Мей-химе и помочь ей надеть шапку Мизукаге — это же позволит выполнить первую задачу.        Столь амбициозные и сложные цели вполне тянули на S-ранг. Идеальный вызов ее способностям.        И для начала им следовало как можно быстрее закончить рассчитанный на три года академический курс для шимо. Это было тем проще, что большая его часть уделялась практике. Натаскиванию на работу с чакрой и освоение базовых техник: Хенге, Каварими, Хождение по воде и техники Суйтона D-ранга. Также учили работе с взрывными печатями и запечатывающими свитками. Еще больше времени уделялось боевым навыкам: тайдзюцу, обращению с метательным оружием и кендзюцу. Из тех немногих дисциплин, которые проводились в классах была грамотность. Очень многие бесклановые из трущоб и выходцы с отдаленных островов не умели ни читать ни писать, что требовалось для написания отчетов и выполнения заданий. Высшие касты не были готовы лишний раз возиться с шимо, тем более что у многих из чуусецу и приближенных к ним были те же самые проблемы. Поэтому ликвидация безграмотности была одним из важнейших курсов в Академии. Также в классах, с отработкой на местности учили читать и составлять карты, и основам тактики.        Для уже получивших хорошее начальное образование в клане Мей-химе и тем более Шисуи сдать рассчитанный на подготовку с нуля курс, рассчитанный на подготовку смазки для кунаев было просто. Она знала, что Мей-химе сможет быстро пройти академический курс. Кажется в прошлый раз ей на это потребовалось полтора года. Наблюдая за ней сейчас Шисуи была уверена, что при необходимости Мей-химе могла сходу сдать на протектор.        Звание генина давало больше прав и возможностей. Но вместе с тем, период обучения в Академии давал возможность тратить больше сил и времени на тренировки, без перерывов на тяжелые, подчас непосильные, миссии, на которые их бросят сразу после выпуска. Стоило использовать это время, чтобы превзойти уровень генина. Что и намеревалась сделать будущая Мизукаге.        Закончив, Шисуи присела напротив Теруми.        — Мей-химе, у нас проблемы.        Та только мельком бросила взгляд в сторону младшей, и продолжила читать. Знакомая с ее маневрами Шисуи продолжила:        — Нас всех распределяют по двое для выпускного экзамена. Он будет заключаться в бою на смерть между напарниками. Вам нужно принять решение. Я приму любой исход.        Она склонила голову, и теперь только по шелесту бумаги и стуку могла понять, что читаемый свиток был отложен в сторону.        — Не поверю что у тебя нет никакого плана на этот счет, Шии.