Haunted — Beyoncè
Головная боль от похмелья было первое, что Джеймс почувствовал, стоило ему проснуться и более или менее разлепить глаза. Однако он также резко снова зажмурился, когда резкий свет ударил ему в глаза, а головная боль стала только сильнее. Джеймс выпустил тяжёлый громкий вздох, прикрывая лицо локтем. Его затуманенное сознание никак не хотело возвращаться на место, а события вчерашнего дня он мог вспомнить только если взбодрится и избавится от похмелья. Джеймс приподнялся на одном локте, держась второй рукой за голову, кривясь. Чёрт, сколько же он выпил-то вчера? Весь мир, что ли? Его слух прорезало шебуршание под боком, а потом матрас кровати прогнулся, и Поттер замер. Медленно повернув голову, он опешил от увиденного. Не сразу до него дошло, кто перед ним. Он сначала подумал, что это какая-то незнакомая девушка, укрытая одеялом до талии, из-за чего видно было застёжку белого бюстгалтера. Однако стоило ему скользнуть глазами выше, он сглотнул. Такая знакомая рыжая макушка. Джеймс все ещё в неверии и шоке наклонился вперёд, чтобы взглянуть на лицо девушки и убедиться наверняка в том, кто это. Мелисса. Джеймс упал обратно на прогретую постель, с удивлением на лице смотря в потолок. Его глаза в какой-то момент опустились ниже, и он только сейчас заметил, что был полностью обнажён сверху. Приподняв одеяло, он убедился, что он ещё не полностью голый. Да и девушка в нижнем белье, значит можно предположить, что ничего не было. Ну, относительно, если не акцентировать внимание на том, что они оба сейчас в одной постели в нижнем белье. Джеймс пытался вспомнить хоть что-то с прошедшей вечеринки, но понимал, что у него это получится сделать после холодного бодрящего душа и антипохмельного зелья Лунатика. Сейчас он был даже не в силах до конца осознать происходящее. Джеймс повернул голову, ещё раз посмотрев на спину девушки и её затылок. В какой-то момент Мелисса заворочилась, переворачиваясь на спину. Её лицо оказалось повернуто в другую сторону, а одна рука, согнутая в локте, лежала над головой. Одеяло, что хоть как-то скрывало тело девушки, сползло ниже до её бедер, и Джеймс был готов поклясться, что увиденное едва ли не привело его в ступор. Его губы пересохли, а жажда стала мучить его только сильнее. Глаза предательски опустились ниже, и он задержал взгляд на аккуратной небольшой груди, скрытой элементом белья. Потом прошёлся сканирующе немного ниже, задерживая взгляд на её выпирающих рёбрах, и снова поднял глаза выше. Всё это сопровождалось вместе с жаром, который прилил к телу Джеймса, и он почувствовал, как низ живота приятно тянет. Судорожно сглотнув, Джеймс понял, что не в силах даже шевельнуться. Увиденное настолько вывело его из колеи, что он засомневался в том, будет ли его сдержанность работать нужным образом и дальше. Джеймс выдохнул, принимая сидячее положение. А после отвернулся, спуская ноги с кровати, зажмуриваясь. Он пытался прогнать полуобнажённый девичий вид из головы, который теперь будет стоять в голове вместе с примесью возбуждения, но тщетно. Образ Мелиссы как пиявка вцепился в его мозг. И он раз за разом вспоминал её. Казалось, эта картина будет теперь как извечное наваждение преследовать его, пока он будет себя сдерживать, прилагая немалые усилия. А девушка будет вести себя как ни в чем не бывало. Джеймс обернулся через плечо, снова почувствовав, как матрас прогинается за ним, когда Мелисса повернулась теперь набок лицом к нему. Джеймс вздохнул, а после снова повернулся всем корпусом к девушке, сидя перед ней, нависая. Его лицо оказалось в опасной для него близости к ней, но Джеймс застыл, прикрыв глаза. А его щекотливое горячее дыхание коснулось ее щеки. Но девушка продолжала крепко спать, ничего не чувствуя и ни на что не реагируя. — Лисёнок, что же ты творишь со мной… — прошептал он, соприкасаясь осторожно своим лбом с её виском. Джеймс отстранился, ложась на кровать набок. Подцепив края одеяла, он натянул его повыше на девушку, скрывая её тело. И Поттер смог с облегчением выдохнуть, больше не видя её полуобнаженного стройного тела. Джеймс плевал на то, что одеяло было всё у Мелиссы. Оно ему было ни к чему. С учётом того, как его кожа до сих пор горела, он мог хоть по улице в таком виде пробежаться и не почувствовать холода. Тепло, которое разливалось изнутри, согревало его отлично. Джеймс лёг на подушку напротив лица девушки слишком близко к ней. Одна его рука приподнялась над головой девушки, а после он прикоснулся тыльной стороной пальцев к её щеке, ощущая её нежность и мягкость. А её лёгкое тепло и румянец отдались электрическим разрядом по его руке. Джеймс прикрыл глаза, немного спускаясь вниз, чтобы уткнуться лицом в шею девушки, тут же опаляя её своим дыханием. Его рука пробралась под одеяло, обнимая девушку за талию, притягивая к себе. Джеймс понимал, что он уже не уснёт, поэтому сейчас вдоволь наслаждался этим положением, где Мелисса спит в его объятиях в одной постели. Джеймс слышал её тихое ритмичное сердцебиение, чувствовал на затылке её ровное дыхание, а после почувствовал, как одна рука Мелиссы обняла его в ответ за шею, притягивая ближе к себе. Джеймс аккуратными движениями двигался ладонью по спине девушки, нередко задевая подушечками пальцев застёжку её белья. Его пальцы вновь и вновь проходились по металлическим полукольцам, а в голове уже вырисовывались во всей красе картинки, где он без всяких усилий расстёгивает её бюстгалтер. Сейчас он мог только играть с застёжкой, иногда пробегаясь по линии её позвоночника. И мог лишь воображать и мечтать о всём том, что хотел сделать прямо сейчас. Джеймс знал, что позволяет себе слишком большие вольности, однако он едва ли сдерживался даже оттого, чтобы сейчас разбудить девушку и, нависнув над ней, целовать её тело, не упуская из виду ни единого миллиметра кожи. Исследовать каждый изгиб. Пройтись губами по каждой выпирающий косточке. И, в конце концов, сорвать с девушки это чёртово белье, которое только мозолит ему глаза и служит барьером и напоминанием того, что он мог только мечтать. Джеймс плавным движением прошёлся по талии девушки, останавливаясь на её бедре. Подушечки пальцев прошлись по линии резинки её белья, касаясь параллельно кожи. И Джеймс замер. Замер, пытаясь запомнить эти ощущения и картину. Резко выдернув руку из-под одеяла, Джеймс поднялся, ругнувшись себе под нос. Он сделал только хуже самому себе. Отвернувшись от постели, он зарылся пальцами в волосы, оттягивая их. Глаза закрылись, а с губ сорвался тихий вздох. Кончики его пальцев до сих пор покалывало после касания к молочной коже девушки. Мелисса действовала на него как чёртов соблазн. Такой потрясающий и манящий, но в то же время недосягаемый и неприкосновенный. Она была его личным запретным плодом. Его сорт искушения и жажды. На полу он нашёл свои джинсы, которые немедля поднял и надел, застёгивая ширинку и ремень. Он ни в коем случае не собирался сбегать. Просто хотел одеться. А ещё одеть Мелиссу, чтобы её тело больше не вызывало в гриффиндорце ничего из того, что он испытывал в данный момент. Джеймс поднял всю одежду с пола, положив её на кровать, а после принялся осматриваться. Комната показалась ему смутно знакомой, однако кровать, зеркало в правом углу и деревянный шкаф, которые он видел уже не впервой, дали понять ему, где они. Выручай-комната. Джеймс нашёл это очень удобным, поэтому, собрав все свои силы и пошевелив извилинами мозга, он попросил у комнаты душевую и одежду. И с облегчением выдохнув, оказался под струями прохладной воды. Поттер запрокинул голову назад, закрывая глаза. Прохладный душ стал для него небольшим спасением. По крайней мере он уже не чувствовал себя совсем как вялый овощ. Головная боль никуда не делась, но хотя бы утихомирилась немного. Джеймс наспех обтерся полотенцем, надевая джинсы и футболку, которую ему предоставила комната. Выйдя из душевой кабинки, Джеймс вернулся обратно, где сейчас находилась Мелисса, вытирая попутно мокрые волосы. И стоило Поттеру перешагнуть порог, он замер, увидев Мелиссу, которая сидела на кровати, свесив голову, зарывшись пальцами в немного лохматые волосы, всё ещё вьющиеся в локоны на концах. Мелисса подняла голову, и её сонные глаза, уткнувшись в Джеймса, моментально прозрели. Девушка замерла, как и Джеймс с полотенцем в руках и с влажными волосами. Зрительный контакт был установлен, и никто из них не в силах был отвести глаза. Мелисса, кажется, более-менее проснулась, а после её глаза опустились ниже, к одеялу, которое, слава Мерлину, скрывало её грудь и тело в целом. Только Джеймс уже успел увидеть почти всё, что только было***
Как выяснилось, на занятия не явились многие. Учителя сначала негодовали, а потом, узнав причину прогулов, были очень недовольны. Особенно МакГонагалл — декан Гриффиндора. С факультета сняли много очков, а потом сделали всем хороший такой выговор при всех в Большом зале на ужине. Однако подростки, пришедшие сюда с неясными головами, сидели и клевали носами в тарелки, пропуская все слова своего декана мимо ушей, засыпая буквально на скамейках. Единственная причина, по которой они здесь, а не отсыпаются в кроватях — приказ МакГонагалл, которая немедленно велела собраться всему своему факультету в Большом зале. И только начальным курсам, то бишь с первого по четвертый, было позволено уйти. Некоторые студенты за столом Слизерина со злорадством и насмехательством смотрели на гриффиндорцев. И только три человека там совсем никак не были солидарны со своими же. Алекс Кроуман, Северус Снейп и Регулус Блэк. Каждый из них нашел в этой гурьбе пьяных гриффиндорцев нужных им людей. Регулус молчал и почти что незаметно наблюдал за братом, который помирал от дикого похмелья и головной боли. А Регулус даже не смог подавить лёгкой призрачной улыбки, увидев, как Сириус случайно упал на стол, ударяясь лбом, тут же скривившись, потирая место ушиба. Северус смотрел на Лили, которая тоже была не в лучшем состоянии, но хотя бы более или менее ясно мыслила. Девушка была красная оттого, что ее сейчас пристыжали за безответственность, как и Люпин, который был не лучше. Алекс смотрел на Мелиссу, которая была, на удивление, бодрее остальных. А поспособствовал этому её утренний бодрящий душ. Другим так не повезло, за исключением, разве что, Джеймса Поттера, который тоже выглядел бодрее остальных. И это с учётом того, что праздник был в его-то честь, а он выглядит почти что свежим, как огурчик. Весь стол Гриффиндора был как на похоронах. Все сидели и молча помирали после ночного веселья, уже просто-напросто наплевав на злую как сто чертей МакГонагалл. А та продолжала что-то громко говорить со всей присущей ей строгостью. Многие гриффиндорцы тихо мычали, когда слишком громкие звуки били по ушам, отдаваясь противным звоном. И ведь никто из них был не в состоянии попросить МакГонагалл быть хотя бы потише. Когда гневная тирада была закончена, Минерва отпустила своих студентов, и те, наконец, могли потопать обратно в гостиную, откуда уже можно было попасть в спальни и просто уснуть. Мелисса понимала, что она так сделать не могла, потому что впереди предстоял разговор с Джеймсом, а ей нужно было обдумать все в своей голове, чтобы когда он задаст ей вопросы, она бы дала ему ответ без заминки и раздумий. Девушка пошла к выходу из Большого зала в одиночестве и в глубокой задумчивости, поэтому не сразу поняла, что её пытался кто-то окликнуть. Девушка остановилась, развернувшись, когда её имя выкрикнули уже настойчивее и громче. — Алекс, привет, — девушка подошла к теперь уже другу, обнимая его, почувствав на своей спине слегка поглаживающие движения, после чего её выпустили из объятий. — Вечеринка прошла на ура, как я погляжу? — усмехнулся слизеринец. И девушка вяло кивнула, слегка скривившись. — В отличии от остальных, я чувствую себя получше. Однако всё ещё не против поспать, чего мне, к сожалению, сделать не удастся, — выдохнула девушка, а потом поняла, что этого ей говорить не стоило. — Почему? — Именно поэтому. По той причине ей стоило молчать, чтобы не последовал этот вопрос от Алекса. Но было поздно. Она уже проболталась. Мелисса посмотрела на бывшего молодого человека с какой-то виной и сожалением. И Алексу её взгляд непонравился. — Давай в другом месте поговорим, — сказал он тоном не требующим возражений, и Мелиссе пришлось пойти с ним, теперь ещё и раздумывая, как объяснить всё ему. Алекс привел её в пустой темный кабинет, запирая его и накладывая на всякий случай заглушающее. А после он повернулся к девушке лицом, и в полумраке он продолжал видеть её скованность и нерешительность в простых действиях, вроде заламывания пальцев. — Мелисса, мы с тобой уже не вместе. Сейчас я твой друг, поэтому ты можешь со мной поделиться чем-то, как со своим другом, у которого есть больше возможностей и приоритетов на твой счёт, — добавил он последние слова с лёгким смешком, чтобы разбавить эту напряжённую атмосферу, витавшую в воздухе вместе с лёгким запахом пыли и старого дерева. — Я кое-что натворила вчера, — тихо призналась девушка, опустив голову, словно нашкодивший ребенок. — И я не знаю, что мне теперь делать после случившегося. — Мелисса, — Алекс подошёл ближе к девушке, беря её лицо в свои ладони, чтобы она посмотрела на него. И девушка увидела там решительность. — Расскажи, а я попробую тебе помочь. Не чужие же люди, в конце-то концов. Лисса молча поджала губы, убирая лицо от рук слизеринца. А после посмотрела ему за плечо, не в силах больше глядеть в его глаза. — Я поцеловалась с Поттером. Мгновенная тишина, последовавшая после её слов, стала будто удушающей и в то же время такой необходимой для Мелиссы, ведь она боялась услышать от Алекса что-то, что ей не понравится и усугубит её настроение ещё больше. Он прав, они уже не вместе. Но тем не менее их многое связывает, а после их расставания прошло… Чёрт! Прошло всего ничего! В этот момент Мелисса почувствовала себя отвратительно. Было ощущение, что она изменила Алексу, даже несмотря на то, что они расстались. — Я ужасна, — прошептала Мелисса, делая шаг от Алекса, обнимая себя за плечи. — Алекс, прости. Я правда не знаю, как так получилось, я просто… — бормотала девушка, пока не почувствовала, как её прижали к груди, обнимая. — Ты не ужасна, — выдохнул он в её макушку, держа руки за её спиной. — Мы с тобой расстались, так что ты вольна делать, что хочешь. — Но со дня нашего расставания прошла всего неделя! — воскликнула Мелисса, резко отходя от парня, глядя на него с огромным, пожирающим её чувством вины. — А я уже за это время натворила дел выше крыши… Девушка чувствовала себя так, будто предала Алекса и все их счастливые моменты. Так отвратительно и ужасно. Она даже не чувствовала себя так, когда едва ли не поцеловалась с Поттером в туалете, когда ещё была в отношениях с Алексом. И за это она ненавидела себя ещё больше. — Алекс, прости, пожалуйста, я… — Мелисса! — резко перебил её слизеринец, и девушка смолкла, посмотрев на него. — Прекрати винить себя и извиняться. Мы не встречаемся. Ты вольна делать то, что хочешь. — Хочу? — девушка зацепилась за его последнюю фразу. — Хочешь сказать, я хотела поцеловать Поттера?.. — ещё тише переспросила она, загоняя Алекса в тупик. — Я ведь… я ведь не могла хотеть этого… Не могла ведь? — с надеждой спросила девушка. Но Алекс молчал, глядя на неё с сожалением. В какой-то момент слизеринец прикрыл устало глаза, зажав переносицу указательным и большим пальцем. — Я не знаю, — тише ответил он. — Мелисса, я, может, и не знаю тебя как облупленную, но успел выучить тебя. И прекрасно знаю, что ты, если и действуешь как-то необдуманно, то… — Я думала об этом, — перебила его Мелисса, заставляя Алекса замолчать. — Я сама же разрешила ему поцеловать меня. Мерлин, я ужасна, — в который раз проговорила девушка, садясь на стул. Поставив локти на колени, девушка закрыла лицо ладонями, опуская голову. Алекс так и стоял на одном месте, глядя на девушку. В груди уже давно сочилось чувство горечи и обиды, но он понимал, что это ни к чему. Им и правда стоит забыть о том, что они были вместе. И только потом Алекс понял, как эгоистично прозвучали эти мысли в его голове. Не нужно забывать. Это их опыт. Их ошибки и их жизни. Часть жизни, по крайней мере. И они не смогут выкинуть воспоминания друг о друге, потому что это частичка их. Алекс подошёл к девушке, присаживаясь перед ней на колени, убирая её руки от лица, заставляя посмотреть на него. Мелисса выглядела отчаянно, даже немного разбито, потому что чувствовала вину перед Алексом. Она и правда будто предала всё то, что между ними было. Все те чудесные мгновения их жизни в отношениях. — Твои желания могут быть совсем несвойственны тебе, но на то они и желания. Ты никогда не знаешь, чего захочешь в какой-нибудь момент жизни. И иногда мы просто не в силах противиться собственному позыву. И я ни в чем тебя не виню. Твоя личная жизнь теперь меня не касается, но я буду присутствовать в ней только как друг. Это всяко лучше, нежели бы мы с тобой расстались и больше никогда не заговорили. Поэтому выкинь из головы все эти обвинения в свою сторону, встать, приди в себя и с ясной головой прими решение, и найди ответы на свои вопросы. Мелисса и сама не заметила, как она уже стояла на ногах напротив слизеринца, слушая его очень внимательно. В груди растекалось тёплое чувство. Такое родное. И всё это только из-за её бывшего молодого человека, который ныне зовётся её другом. Девушка снова примкнула к нему, обнимая. — Спасибо тебе за то, что ты рядом и не давишь на меня. Спасибо за понимание, — шептала она, утыкаясь щекой в его грудь. Её руки сомкнулись за его спиной на плечах, когда же Алекс обнимал её за спину. — Всегда, — клятвенно пообещал он ей. И эта клятва будет стоить слишком много в далёком будущем для них обоих.***
Мелисса шла обратно в гостиную после разговора с Алексом уже более спокойно. Она чувствовала себя гораздо лучше, когда рассказала всё Алексу и он, вместо того, чтобы закатить скандал, мол, нашла мне замену так быстро, понял её и даже помог. Помог разобраться в себе и прийти к верному выводу. Потому что хотела. Это и был весь ответ на вопрос Джеймса, почему он дала ему возможность поцеловать её и сама ответила. Она просто хотела этого так сильно, что чувствовала в теле только пробегающие мурашки, которые были сигналом к началу чего-то нового для неё и такого захватывающего. Девушка оказалась напротив Полной Дамы и на секунду замешкалась на месте, почувствовав такие не вовремя пришедшие неуверенность и колебание. Запихнув всё это куда поглубже, девушка решительно назвала пароль и прошла в гостиную, которая пустовала по понятным причинам. Все были в своих спальных, а до отбоя было ещё два часа. Мелисса понимала, что если прямо сейчас она не поговорит с Джеймсом, потом у неё попросту не наберётся эта нынешняя смелость, и она опять будет молчать, а может и вовсе снова предпочтёт его избегать. Кто знает. Поэтому девушка стремительно направилась к лестнице, которая вела к спальням парней, но замерла у подножия, увидев на верхних ступеньках Джеймса, которого немного озадачило появление девушки здесь. — Лисёнок, что ты… — Поговорим прямо сейчас, — твёрдо произнесла девушка, глядя Джеймсу точно в глаза, не смея прерывать зрительный контакт. Джеймс от такого резкого заявления опешил, затормозив. — Прости? — Поговорим прямо сейчас. Ты задашь вопросы — я отвечу на них. И ничего большего. Не требуй от меня чего-то ещё, когда услышишь правду. Джеймс пребывал всё в том же шоке, но всё-таки заторможенно кивнул, медленно спустившись со ступенек, и теперь однокурсники стояли друг напротив друга. Мелисса сжала одну руку в кулак, чтобы её смелость никуда не ускользнула до конца их разговора, который мог затянуться на сколько угодно. — Почему вдруг сейчас? — спросил он и сам не заметил, как хрипло прозвучал его голос, поэтому он прокашлялся. — Потому что потом я не буду уже так решительно стоять здесь. Джеймс кивнул, принимая её ответ и заглянул девушке в глаза. — Сначала ответь, жалеешь ли ты о том, что произошло тогда? — спросил он, запихивая подальше всю неуверенность и страх услышать от девушки «да». — Нет, не жалею. Джеймс подвис после её ответа. Он выпал в осадок, замешкавшись от такой прямоты и чёткости её слов. И никаких сомнений не было, что она сказала это через силу или как-то неубедительно. Она и правда ни о чём не жалела. — Почему ты ответила мне? Почему позволила поцеловать тебя? — этот вопрос мучил Джеймса куда больше всех тех вопросов, которые крутились в его голове. Мелисса с минуту молчала, понимая, что сейчас она даст Джеймсу шанс. Шанс и уверенность в том, что между ними не просто отношения на уровне общения и простых взглядом. Всё куда глубже и больше, чем может казаться со стороны. — Потому что хотела, — всё так же уверенно ответила девушка, смело заглядывая ему в глаза. Джеймс обомлел. На секунд его сковало ощущение, что он просто неверно расслышал её слова. Просто неправильно растолковал их, приняв всё на свою монету. Но нет. Девушка и правда сказала это. Так уверенно, что у него просто не осталось даже крупицы сомнения, что ему это снится. Все происходило взаправду. Их отношения и впрямь сдвинулись с мертвой точки. Они оба теперь были под прямым воздействием друг друга, и никто из них не то, что не был способен сопротивляться этому, они даже не хотели этого. Ими двигали их чувства. Такие сильные и прочные, что трудно было вообразить даже, чем всё в итоге закончится. Может ли это обоих привести к хорошему, а главное счастливому концу, где они будут вместе до конца жизни? Джеймс хотел это выяснить. — Лисёнок, твои слова имеют смысл того, что ты готова принять меня? — Нет, — покачала она головой, вводя Поттера в замешательство. — Джеймс, я уже сказала, не жди от меня ничего после моего ответа. Я дала тебе правду. Открылась настолько, насколько никогда не была откровенна с тобой. Я неделю назад рассталась с Алексом, а буквально вчера целовалась с тобой. Это слишком быстро. Я не буду готова ни к чему серьезному ни с тобой, ни с кем-либо ещё. В ближайшее время точно. Девушка высказалась. Она рассказала Джеймсу почти всю правду. О кое-чем она умолчала, но главное сказала. И ей даже стало легче. А когда напротив она увидела разочарованный, но понимающий взгляд, она облегчённо выдохнула. Джеймс её понял. — Я тебя услышал, — кивнул он чему-то, — но теперь и ты услышь меня. Мелисса заглянула ему в глаза, давая понять, что готова. — Я не буду говорить тебе или обещать, что оставлю в покое. Это не так. Я знаю, что буду и дальше пытаться добиваться тебя, пока не получу от тебя точный ответ. «Да» или «нет». Ничего другого я от тебя ждать не буду. Мы либо когда-нибудь поставим точку в наших отношениях, заканчивая всё, либо продвинемся дальше. Я буду надеяться на второй вариант. Джеймс сократил между ними расстояние, становясь почти вплотную к девушке. Взяв её лицо в свои ладони, Джеймс оставил чувственный лёгкий поцелуй на её лбу. И Мелисса, судорожно выдохнув, только сейчас поняла, что всё это время стояла и не дышала. Её дыхательные пути будто были перекрыты всё то время, что Джеймс говорил. Поттер отошёл от Мелиссы на шаг, и снова они смотрели друг другу в глаза. — Я буду верить, что когда-нибудь ты дашь мне возможность быть рядом с тобой, — прошептал он и ушёл, оставив её одну в гостиной. Джеймс не оглянулся, хотя знал, что девушка будет ещё долго обдумывать его слова. Но они, по крайней мере, разъяснили между собой все. И сейчас он был готов ждать, зная, что теперь это единственное, что ему остаётся. Он лишь будет жить с надеждой, что все эти желания и хотелки Мелиссы по отношению к нему сыграют свою роль и повлияют на девушку. Стоило Джеймсу зайти в свою комнату и закрыть дверь, как он тут же замер, наткнувшись на три пары ошеломлённых взглядов. — В чём дело? — насторожился Джеймс. — Вы поцеловались?! — почти в один голос прокричали Сириус, Питер и Ремус. Первый и вовсе едва от шока с кровати своей же не свалился. — Кто? Вы о чём? — прикинулся Джеймс. Откуда они могли узнать это? — Не прикидывайся! Я слышала ваш разговор в гостиной! — выпалил Сириус, всё-таки встав с постели на пол. — Ты подслушивал нас? — уточнил Поттер. — Я чисто случайно! Просто хотел поесть и отправиться на кухню, а на лестнице услышал вас! — оправдался Блэк, на что Джеймс закатил глаза. — Так вы серьёзно поцеловались?! — все ещё не отойдя от шока, воскликнул Питер. — Серьёзно, — кивнул Джеймс, идя к своей кровати. — Когда вы успели?! — только и спросил Ремус, глядя на друга всё теми же ошеломленными глазами. Но Сириус, кажется, знал ответ. — Ты пошел к ней в комнату, чтобы поцеловать её?! — Блэк едва не рухнул, причём стоя на ногах, а после открыл рот. — Вот это я называю «наш пострел везде поспел»! — Я пошел к ней не за этим. Но так уж получилось, — ответил Джеймс спокойно. И его спокойствию и сдержанности можно было позавидовать. Кажется, он выработал в себе эту функцию на ура. Однако она почему-то не работала в присутствии Эванс, и все его эмоции выплескивались. Абсолютно разные. Но все вызванные ею. — Хороший такой подарочек на День рождения, — вдруг ухмыльнулся Блэк. Джеймс закатил глаза. — Мелисса определенно побила все рекорды по оригинальности. — Ещё и на твой День рождения?! — не переставал удивляться Питер. — Да, Хвостик, наш Джеймс отправился вчера в комнату к солнышку, и они слились в поцелуе любви и страсти, которая воспламенялась в их сердцах, — поэтично заговорил Сириус, за что получил подушкой в лицо от Джеймса. Сириус рассмеялся лающим смехом, падая на свою кровать, однако лёгкие издёвки не прекращались. Как и расспросы.