Неугомонная

Стрендж чувствует иррациональную ответственность за неугомонную девчонку Старка. Она разбила окно Камартаджа ровно год назад, влетев в него обессиленной и практически обескровленной. Костюм лоскутом болтался на худом теле, местами бордовый. Маску снять не дала, впрочем и пытался он слабо. Один или два раза. Девчонке повезло, что он изучал не только боевую магию. Создал пару - тройку лечебных заклинаний и оставил её в храме для дальнейшего наблюдения. Паук сразу же после пробуждения начала сыпать глупыми и, откровенно, детскими вопросами про магию, эльфов и мультивселенную. «Мистер Гендальф» успел сотню раз пожалеть о данной когда-то клятве Гиппократа. Теперь в его жизни стало на одну проблему больше. Хотя нет, стало на один источник проблем больше. С какой-то радости она решила, что храм магии и знаний - просто прекрасное место для залечивание ран и душевных бесед в одну сторону. «Паукообразное» всегда находила лазейки в обороне и через них пробиралась внутрь. Потому что сам Стефан никогда не пускал. Он не помнит, когда впервые увидел её без маски. Ему кажется, что так было всегда. Вечно растрёпанная копна кедровых кудрей и вечно удивлённый взгляд, кажется, с самого первого дня были здесь. Всегда. Означает ли это постоянство? Стрендж не знает, когда стал ждать встречи, которые происходили всё реже из-за Старка. Он выудил из свалки памяти момент, где она говорила о стажировке и о том, что надо что-то доказать «Мистеру Старку». С тех пор прошло 2 недели. Максимальный перерыв между визитами был 2 дня. А потом он находит её с разодранной в клочья спиной, обожженными руками и кучей ссадин, переломов, ушибов по всему телу. Без сознания, на крыше какого-то Богом забытого здания и будто собирающейся там и помирать. «Чёрта с два ты сделаешь это у меня на руках» - думает Стрендж, унося еле дышащую девчонку к себе и проклиная Паучью скрытность. Хотя сейчас, почему-то, меньше всего хотелось отдавать её незнакомым больничным людям. Без обычной медицины не обошлось. Руки тряслись и далеко не из-за пережитой травмы. Предстояло много работы и много метров нити. Шесть кровавых полос шли параллельно позвоночнику от самой шеи до талии. Две же почти до копчика. В некоторых местах просвечивали белые линии рёбер. Очень много работы. Девчонка просыпается на вторые сутки и испуганно озирается. Поняв, что это её любимый Камартадж, она расплывается в расслабленной улыбке и тихо шипит от боли. Неровные (какие есть!) швы только начали сходится и любое движение грозило испортить всю многочасовую работу Стефана. «Мистер Гендальф!…» Она встрепенулась и попыталась сесть, но умный Плащик намертво прибил её к дивану. «Я не буду тебя отчитывать, это работа Старка» «Но…» «И отвечать на глупые вопросы тоже» На минуту повисло молчание. Словно ей было больше нечего сказать, кроме как «А у Вас есть волшебная палочка?» «Спасибо, мистер Гендальф» Просто, тихо, лаконично. Слишком неожиданно от вечно громкой и многословной девчушки. Она широко улыбнулась, и в этой улыбке словно отражался весь свет мира. Даже сейчас, прикованная к кровати, растрёпанная и заспанная, она была очаровательна. Эта детская преданность, граничащая с обожанием. Чем только он заслужил такое… «Погодите, очаровательна?!» В мыслях воскликнул Стефан, хоть лицом и остался невозмутим. «Меня, кстати, Петра зовут. Петра Паркер» Не получив на свою улыбку никакой реакции, Пет смутилась и зарылась лицом в Плащик. Он пах хвойным лесом, тем самым пресловутым мускусом и чем-то ещё, что отличало его от парфюма мистера Старка. Что-то специфичное и знакомое. «Доктор Стефан Стрендж» Больница. Так пахнут кварцованные комнаты, стерильные кабинеты и белые стены. С обострением всех рецепторов Паркер стала слышать запахи, которых даже нет. А может она и до так умела, кто знает? «А, выпендриваться будем. Тогда я - Человек - Паук» Во второй раз он не пожалел, что спас неугомонную Петру Паркер.