Спи спокойно, ты будешь отмщен.

Безночный Город. Главный зал. На высоком золотом троне восседал красивый юноша. Он был настолько неподвижен, что казалось, что это статуя, а не человек. Его льдистый, кроваво-красный взгляд смотрел только в одну точку перед собой. Заклинатель размышлял о своих дальнейших действиях. Сейчас он пребывал в старой резиденции Ордена Цишань Вэнь. Хоть дворец и обвешал в некоторых местах, но в нём всё ещё можно было жить. Глава ордена посмотрел на стены и пол. Его люди без продыху очищали главный зал, жилые комнаты и кухню, чтобы можно было с комфортом расположиться внутри. Остальная территория города была в руинах, но это временно, они заново отстроят весь город. Заклинатель воссоздаст его таким, каким захочет. Он будет одним своим видом внушать трепет и благоговение каждому, кто взглянет в его сторону. Юн посмотрел вперед. От потолка до пола висело большое широкое полотно. На нем в полный рост был изображён красивый юноша лет двадцати. Длинные черные как смоль волосы спадали на плечи и длинным водопадом уходили за спину. Небольшая их часть была завязана алой лентой на затылке. Длинные пряди обрамляли красивое, бледно-мраморное лицо и терялись в темных одеждах заклинателя. Глаза цвета океана смотрели прямо в душу и чудилось будто в них застыли смешинки. Губы растянуты в мягкой снисходительной улыбке, будто бы мужчина смотрит на маленького нашкодившего ребёнка и в силу своего доброго характера не может злиться. Портрет как никогда передавал ауру и свет изображённого на нём человека, что в жизни бывало редкостью. В мире было мало таких искусных мастеров, но Вэнь Шунюань нашёл такого человека. Картина получилась великолепной, а юноша на ней был будто живой. *** Вэнь Шунюань, в быту Вэнь Юн, третий сын Вэнь Жоханя. Самый младший из его детей, которого Верховный заклинатель успел отослать далеко-далеко к семье своей почившей наложницы, до того, как возобновилась междоусобица. Парнишка не успел увидеть падения своего ордена и гибель семьи, а если бы даже узрел, то не горевал бы ни об одной из этих душонок. Нет, он не был злодеем, не любил бесчинство и смерть. У него не было психологических травм или расстройств, он просто люто презирал свой орден. И причина была только одна, он влюбился в озорного красивого юношу. С неуёмными локонами, собранными в высокий хвост, с весёлыми прекрасными глазами, жизнерадостным задорным смехом и невообразимым талантом в стрельбе из лука. Ему было всего двенадцать лет, когда он увидел, как метко адепт чужого ордена выстреливал по мишеням. Юн был не в состоянии отвести свой взор от него и мог только поражённо вздыхать с каждой пущенной стрелой. Ехидное изречение из уст среднего брата, Вэнь Чао, взбесило ребёнка и посеяло первое семя враждебности к ордену. А после их становилось всё больше и больше покуда не переросло в лютую ненависть. Когда парнишка выяснил, что творится в Поднебесной и зачем его выслали, первое, что промелькнуло в его чувствах это испуг за юньмэновца. Как он? Жив ли? Как много вопросов и мало ответов. Выяснить что-либо о ходе войны было сложно, не только из-за расстояния, но и из-за того, что некого было спросить или отправить. Приходилось довольствоваться слухами, а напрямую ему никто не отвечал, приказ отца. Когда он узнал о победе альянса и истреблении ордена у него были неоднозначные чувства. Жив любимый, но мертва семья. Радость, немного сожалений, уверенность на скорейшее возвращение, столько всего смешалось внутри. Вэнь Шунюань уже предвкушал как создаст небольшой орден и вернётся под иным именем. Наладить хорошие взаимоотношения с Юньмэнем и будет часто видеться с юношей. Но через год пришла шокирующая весть… Ужаснейший Старейшина Илин Мёртв! Вэнь Шунюань тогда сражался со своим наставником на мечах и пропустил удар. Рана оказалась не смертельной, но серьёзной, а про психическое состояние и рассказывать не о чём, он не желал жить. Старейшины видя, что мальчик сломлен и отказывается есть и принимать снадобье, решают узнать что к чему. Разбирательство начинается с приближённых юного наследника. Вэнь Чу и Вэнь Даханя. Старшее поколение с пристрастием допрашивают телохранителей мальчика и узнают всю правду. Об взаимоотношении в семье Вэнь, о том, что Юна едва не отравили по приказу Вэнь Чао, о любви к Вэй Усяню, о ненависти к отцу и братьям. Также старцы собирают всю информацию и в Поднебесной. По-тихому отправляют шпионов в каждый орден и раскапывают много ошарашивающей информации. Истину, что так старательно пытаются схоронить кланы в угоду своей выгоды. Самый старший идёт к юному господину и негромко, спокойно, поведывает всё что удалось вызнать. Монолог продолжается необычайно долго, но с каждым словом злость в глазах ребёнка всё жутче, сильнее растёт и пускает корни, жизнь в ярко-алых глазах полыхает так ярко, как герб Вэнь. «Красное светило!» Старик смотрит в эти глаза и видит взгляд Вэнь Жоханя. Беспощадный, властный, обещающий погибель любому. Подойди ближе, и ты сгоришь в этом красном огне. С того дня Вэнь Шунюань пошёл на поправку. Сгорая внутри от ярости к заклинателям Поднебесной и от любви к тёмному заклинателю, он принялся наращивать мощь. *** Юноша провёл нежным взглядом по нарисованным ало-красный губам на полотнище и прикрыл глаза. Он вернулся в Поднебесную спустя двенадцать лет, ведя за собой громадную армию. Над кораблями, что прибились к берегу, высоко возвышался флаг с символом «Красного солнца». Не став выжидать, они обрушились сокрушительной волной на два ближайших ордена, Ланьлин Цзинь и Цинхэ Не. Сметая любое сопротивление, они убивали всех, кто поднимал клинок и выступал против. Единственными выжившими остались женщины, дети и старцы. Все те, за кого его любимый боролся, защищал и отдал свою жизнь. Не был тронут и простой люд. Главы кланов сбежали, но за ними не отправили преследователей. Вэнь Шунюань желал мести, а смерть слишком лёгкое наказание для таких лицемеров. Он знал, что они отправятся либо в Гусу Лань, либо в Юньмэн Цзян, и уже разработал план. Если они выдвинутся в Гусу, то он нападёт на орден святош и сметёт его под корень. А их многоуважаемого второго нефрита навсегда сделает калекой, но перед этим, прочтёт дневник господина Вэй Ина. Раскроет ему жестокую правду, сломает, а затем изувечит, как он калечил добрейшее сердце господина, своим «Убожество!». Если они выберут Юньмэн, земли этого ордена вновь омоет кровь. Юн конечно постарается свести жертвы к минимуму, всё-таки это место, где его любимый вырос. Юньмэн был его домом на протяжении долгого времени. Это одна из причин, почему он пощадит орден Цзян и его главу Цзян Чэна. А вторая, почему этот человек продолжит дышать, золотое ядро, что живо и бьётся в его груди. Золотое Ядро Вэй Усяня! Это жертва господина, кто он такой, чтобы оспаривать его решение. Он пожертвовал им, потому что любил сводного брата, и это третья причина почему Цзян будет жить. Была и ещё одна, та что сейчас пребывала в его темнице. Цзинь Лин! Цзинь Жулань! Ребёнок, что нёс имя, подаренное Вэй Ином. Дитя, что не сделало ничего дурного тёмному заклинателю, но люто ненавидевшее его. Юн не собирался оставлять эту агрессию без внимания. Он раскроет парнишке правду, дозволит притронуться к самому сокровенному, что осталось от возлюбленного. Шатен посмотрел на алтарь, возвышавшийся перед портретом Старейшины Илина. На нём, на подставках стояло три драгоценности. Прекрасная чёрная флейта Чэньцин, запечатанный заклинательский меч Суйбянь и серо-коричневая неприметная книга, хранящая в себе мысли и переживания выдающегося заклинателя. Флейту шпионы умыкнули у Цзян Чэна. Меч он достал из сокровищницы Цзинь Гуанъяо, когда истребил орден, а дневник был найден на горе Луанъцзан. Послышались шаги, и в зал вели парнишку лет пятнадцати. Некогда незапятнанные одежды Ланьлин Цзинь, были грязными, местами изорванными и окровавленными. Мальчик прихрамывал на правую ступню, но это было не повреждение в схватке, а последствия его выходок после. Ребёнок оказался на редкость неугомонным, задиристым и лишённым чувства самосохранения. Волосы, что были собраны в высокий хвост, теперь были спутаны и длинными лохмами висели до бёдер. На скуле налился большой ярко-синий синяк, видимо, он уже довёл кого-то из стражи. Мальчишку подтолкнули к ступеням и поставили перед престолом. Злобный взгляд вперился в мужчину. — Юной отпрыск Цзинь, рад, что вы почтили меня своим приездом! Губы шатена растянулись в насмешливой ухмылке. — У вас чрезвычайно любящий дядюшка, как узрел, что его племянника окружили враги, так и дал дёру, только подошвы сверкали! Парнишка вздёрнулся. — Не твоё дело! Страж тотчас же среагировал на неуважение к главе и заехал нехилым замахом ребёнку под рёбра. Мальчишка скрючился пополам, упираясь лбом в пол. — Не нужно злиться на правду, Цзинь Гуанъяо та ещё гадюка! Сколько страданий он принёс людям! Ты не знал? — Юн сдвинул бровь в вопросительном жесте. — Это он убил твоего отца, мать и деда! — Врёшь!!! Ребёнок вскочил, но вновь получил удар, теперь в солнечное сплетение. Не удержавшись, он рухнул всем телом на пол. Силой воли заставляя себя приподнять голову и посмотреть в глаза врагу, он негромко прохрипел. — Это был тёмный заклинатель!!! Мерзкое отродье!!! Вэй Усянь!!! Взгляд юноши потяжелел, ухмылка скрылась с его губ. Цзинь Лин ощутил эту перемену. Перед ним больше не иронизировали и не усмехались. Напротив него теперь восседало красноглазое чудовище, что убивало его клан без разбору и причин. — Ещё раз дерзнёшь произнести подобные изречения про него, лишишься конечностей! Голос страшил, ребёнок сжался. — Ты ничего не знаешь, о нём! Ты лишь веруешь пересудам, что плетут гнусные заклинатели, испугавшиеся его мощи и разума! Если бы только он был жив! Если бы не пожертвовал своё ядро проклятущему Цзян Чэну! Господин Вэй Усянь мог достичь титула «Верховного заклинателя»! Цзинь Лин смотрел на мужчину с испугом и непониманием. «Золотое ядро? Дяде?» — Что притих?! Полуулыбка вернулась, но теперь она казалась оскалом. Парнишка не осмелился раскрыть рта. — Хочешь поведаю, как всё было? Или желаешь почитать? Вэнь Шунюань посмотрел в сторону алтаря. — У меня есть чудесное чтиво, личный дневник твоего дяди. Взгляд в сторону портрета, и он улыбается по-иному. Мальчик заметил эту перемену и тоже посмотрел туда. Огромное полотно, больше пяти метров в высоту и ширину, а на нём изображён молодой юноша. Цзинь Лин вздрагивает и смотрит шокировано. В голове всплывают воспоминания, когда он был ещё совсем малышом. Дядюшка всегда был занят делами ордена, и он был предоставлен самому себе. Из-за того, что малыш был постоянно один, дети непрерывно обижали его, говорили всякие мерзости про его родителей. Малыш стискивал крохотные кулачки и кричал «Неправда!». В один из таких дней и появился красивый неизвестный дядя в чёрных одеждах, с бархатистыми, как шёлк, волосами. Он рассказывал сказки и увлекательные легенды, прогуливался и дурачился с ним, покупал сладости и дарил лотосы, но потом внезапно потерялся. Не пришёл, не сдержал обещание. Цзинь Лин проревел месяц из-за того, что его первый и единственный друг бросил его. Тогда же дядя А-Чэн уехал на войну против Ужасного Старейшины Илина и вернулся с победой. На глазах проступили слезы, раздался всхлип. Шатен оцепенел на мгновение, не понимая, почему ребёнок ревёт. — Так парадоксально, — он призадумался. — Только если ты не ведал, как его зовут, но знал его самого. Доброго, тёплого, весёлого, заботлив… — Юн не успел закончить, мальчишка завыл, как тяжелораненый зверь. Он посмотрел на своих последователей, они отступили от ребёнка. *** — Надеюсь пояснять не нужно, что тебя ждёт, если хоть одна страничка будет повреждена или запачкана. Мальчик мотнул головой и аккуратно притиснул дневник к своей груди. — Проводите Цзинь Жуланя в жилую комнату, ополосните, обработайте раны и накормите. Слуги поклонились и несмело потянули ребёнка на выход. Вэнь Шунюань смотрел в их сторону, пока они не скрылись из виду. Мальчонок был светлее чем, казался на первый взгляд. Враждебность, что он испытывал к дяде, была нацелена на лживый образ, который породили заклинатели своими грязными языками. Около получаса он заходился горькими слезами, смотря на портрет. Юн не останавливал его и давал время выплакаться. После мальчишка негромко извинился и спросил, может ли он прочесть дневник дяди. Заклинатель хотел этого с самого начала, поэтому согласно кивнул. Пора было раскрыть миру правду, кто был настоящим злом. *** Сейчас. Пристань Лотоса. Цзян Чэн в ярости перевернул стол с документами и с размаху пнул стул. Деревянная мебель влетела в стену и переломилась в нескольких местах. — Чёрт!!! На полу лежало письмо. В нём говорилось, что Орден Ланьлин Цзинь полностью уничтожен, а племянник Цзян Ваньиня был убит главой Ордена Цишань Вэнь. Что он, Цзинь Гуанъяо, с остатками Цзинь сейчас находятся в Гусу под покровительством главы Лань Сичэня. — Чёртовы псы Вэнь!!! Убью!!! *** Несколько дней спустя. Облачные Глубины. Сейчас орден был не таким спокойным и мирным, как обычно. Разноцветные ткани посторонних одежд пестрели и добавляли безукоризненной белизне этого места что-то новое и суматошное. Орден напоминал своим гулом осиное гнездо, что переворошили палкой. Суматошные осы жужжали, метались и не знали, куда деть свой страх и гнев. Так же и заклинатели, что здесь собрались, не знали, что делать с подступающей невзгодой. Кто-то говорил, что нужно собрать все оставшиеся силы и ударить по Вэням, вырвать победу из пасти тигра и истребить до последнего выродка. Кто-то предлагал переговоры, ведь два великих ордена были уже сожжены. Кто-то настаивал на том, что нужно бежать и как можно скорее, чтобы сберечь оставшихся адептов и наследие. Предложений было так много, но они не отличались оригинальностью. Что-либо делать было уже бессмысленно, и это осознавал только один человек. Не Хуайсан, глава Ордена Цинхэ Не. Во всём заклинательском мире его окрестили «Незнайкой» из-за его неспособности отвечать на посторонние вопросы и типичной увёртки: «Я не знаю». Однако на самом деле он долгие годы искусно маскировался, утаивал свой острый ум и навыки стратега. Совершенствуя до идеала свой план вендетты Цзинь Гуанъяо, виновному в смерти любимого брата. Все приготовления фактически были окончены. Пару-тройку лет и мужчина начал бы свою месть, но не судьба. Видимо, ему не суждено убить эту гадюку своими руками, эта честь достанется главе Вэнь. Перед спасением людей и побегом, он не заподозрил ничего необычного, но потом, когда огляделся понял, что что-то тут не так. Дети, женщины, старики, целители, те, кто не принимал участия в битве. Вэни перебили только тех, кто сражался, не тронули невинных и немощных. Он стоял среди кучки потрёпанных, полуголодных и утративших надежду людей. В этот момент Не Хуайсан вспомнил Вэй Ина. Воспоминания о погибшем друге ощутимо резанули по сердцу. Мужчина корил своего старшего брата за то, что он отказал беженцам из ордена Вэнь. Не Хуайсан на коленях умолял его принять их, ведь все они были безвинными людьми, что не принимали участия в междоусобице. Но Не Минцзюэ агрессивно кричал, что бездействие — это тоже действие. Если они не выступают против Вэнь Жоханя, значит они его сообщники. Младший поджимал губы и злился, что от него ничего не зависит. Тогда-то и произошёл раскол в их семье, а потом появился Гуанъяо со своей песней Ясности. «Вэй Ин.» Не Хуайсан прикрыл глаза. «Неужели Вэни сжалились над слабыми?» Он прошептал. «Или это их признательность за то, что ты оберегал их соклановцев?» Глава Цинхэ Не приоткрыл глаза. «Они мстят за тебя или за себя?» Мужчина топтался на месте и не мог понять, верны ли его умозаключения. Обсуждение дальнейших действий всё набирало обороты. Главы и старейшины чуть ли не слюной плевались, силясь убедить, что так как они говорят, будет лучше. В этой суматохе никто не заметил, что безмолвствовал не только Не Хуайсан. Глава Ордена Юньмэн Цзян тоже молчал, но по другой причине. Он не знал, что делать и как поступить. Советника у него не было, а выслушивать бред присутствующих он не собирался. Кого? Вечного незнайку? Гуанъяо? Что не смог сберечь единственного его родственника. Ланей? Все они беспокоятся только о своей выгоде, а на другой орден им начхать. Это было и в минувшую войну, когда они с неохотой вступили в бой. Святоши, не любившие воевать, но яро высказывающиеся против всего, что сочли нечестивым и аморальным. В мыслях промелькнул образ брата, которого рвали его же мертвецы. Цзян Чэн сморщился, как от зубной боли. Дискуссия продолжалась бы дальше, если бы не сокрушительный удар, прогремевший внезапно. Все резко замолчали и насторожились. Не прошло и минуты, как на защитный купол посыпался шквал заклинаний. Всю гору затопило в мощных оглушительных взрывах и ослепительных всполохах кроваво-красного света. Заклинатели вскочили со своих мест и ринулись наружу. Ещё на подходе к стенам можно было узреть множество развивающихся флагов со знаменем Вэнь. А армия, что заполонила гору и протянулась у её предгорья и за стенами ордена, насчитывалась десятками тысяч. Заклинатели стояли на крышах и стенах и неверяще смотрели вниз. Каждый из них осознавал, что это конец. Сегодня им не выбраться с этой горы живыми. *** Первая кровь пролилась внезапно. Барьер долго не продержался, бесчисленные заклинания сокрушительным потоком обрушились на изящные сооружения. Раскалывая и перемалывая камни, выворачивая большими бугристыми кусками землю, разбивая в мелкие щепки деревья и дома. Первыми погибли молодые адепты, не сумев своевременно увернуться. Ненадолго продержались и более опытные, шквал заклинаний и стрел был так силен, что у них не было и шанса. В живых остались заклинатели старше двадцати пяти-тридцати лет, имевшие большой опыт в сражениях и участвовавшие в войне с прошлым поколением Вэнь. Но даже им пришлось отступить в безопасное место. Туман, обволакивающий гору, не давал отчётливо видеть, что вдалеке, поэтому сражаться на мечах с врагом было самоубийством. Бежать тоже не вышло бы, Облачные глубины были обступлены со всех сторон. Рано или поздно им предстояло вступить в бой насмерть. Вэнь Шунюань смотрел на пылающий орден с триумфом. Внутри всё трепетало от радости, что это треклятое место, что принесло господину столько боли, наконец-таки будет уничтожено. А Лань Ванцзи, что осмелился заявить всей Поднебесной, что Вэй Усянь был его партнёром на пути самосовершенствования, поплатится за свой длинный язык. Юн надеялся, что под атаками заклинаний он не умрёт, потому что он должен самолично осуществить свою месть. Выждав некоторое время Орден Цишань Вэнь прекратил обстреливать пепелище, что раньше с гордостью и восхищение именовалось Облачными глубинами. Глава Вэнь огляделся и одобрительно хмыкнул. — Отправляйтесь вперёд и будьте на чеку. — Он посмотрел на своего военачальника. — Никого не убивать, брать в плен живьём. Обследуйте тела, если найдёте кого-то из глав ордена Гусу Лань, Ланьлин Цзинь, Юньмэн Цзян, Цинхэ Не, немедля доложите. — Есть! Вэнь Гу уже хотел отбыть с войсками, но его приостановил властный, холодный голос. — Ах да… если среди живых не отыщется Лань Ванцзи и Цзинь Гуанъяо, обязательно найдите их трупы. Они должны предстать передо мной живыми или мёртвыми. — Да! Военачальник склонился в почтительном поклоне и поспешил исполнить приказ. Юн посмотрел на руины. «Совсем скоро моя месть будет окончена, твой дух сможет упокоиться с миром.» *** Выживших осталось достаточно много. Как только войска зашли на территорию ордена и продвинулись вглубь, их атаковали. Адепты в фиолетовых и белых одеждах ринулись на врагов с разных сторон, где-то сверкнула фиолетовая вспышка от Цзыдяня. Заклинатели даже не сомневались, что Вэни не уйдут, ожидать, что им так повезёт, было глупо. Скрываться или умолять о помиловании тоже. Им оставалось только принять бой и умереть с честью на поле битвы! *** Врагов было бессчётное множество, поэтому их сопротивление быстро смяли. На ногах остались только двое: Цзян Ваньинь и Лань Ванцзи. Они ожесточённо сражались спина к спине и не подпускали к себе никого. У одного из них было сквозное ранение в предплечье, а второй прихрамывал, но даже так они демонстрировали просто несравненное мастерство во владении мечом. Но даже сильнейший может устать или просчитаться. Пространство позади рассек хлёсткий звук, и грудь второго нефрита пронзила стрела. Мужчина по инерции ещё пару-тройку раз взмахнул мечом, а потом, ощутив боль, опустил взгляд. Гибкое, угольное древко, кроваво-красный хвостовик. Глаза Лань Ванцзи шокировано распахнулись, когда он увидел каллиграфию на конце стрелы. «Вэй Ин» Медленно он осел на землю. Где-то в стороне голосил связанный Лань Цижэнь, из рук врагов силился вырваться Лань Сичэнь. Цзян Ваньинь, оставшись без прикрытия, был схвачен и вколочен лицом в грязь. Война окончилась победой Ордена Цишань Вэнь. *** Пленники стояли на коленях перед раскинувшейся армией и ожидали смерти. Кто-то покорно склонил голову, кто-то молился, а такие, как Цзян Чэн, смотрели на врагов с яростью и ненавистью, сжимая зубы. Слева донеслись негромкие шаги и разговор. Заклинатели, ещё сохранившие в себе накал бороться, вслушались. На именах Лань Ванцзи и Цзинь Гуанъяо затрепыхались четверо: Лань Цижэнь, Лань Сичэнь, Не Хуайсан и сам Цзинь Гуанъяо. Но всё было бессмысленно, они были крепко-накрепко связаны, не шанса на сопротивление. Адепты Вэнь расступились, пропустив вперёд высокого юношу. Длинные тёмные волосы густым потоком струились по спине до бёдер, небольшая их часть была повязана на затылке красной лентой. Белые клановые одеяния Ордена Цишань Вэнь отныне были чёрного цвета, но изображение солнца и языков пламени на них полыхало не меньше, чем раньше. Нижние одежды были бордовыми, будто напитались кровью. Люди, что хоть раз лицезрели Вэнь Жоханя, содрогнулись, узрев лицо юноши. Внешнее сходство с умершим Верховным заклинателем было поразительным. Перед ними будто бы возродилось само зло, чтобы закончить начатое и воздать за поражение. Заклинатели, что выражали горячность и ярость, окончательно потухли. Это был конец. В свете факелов сверкнул жёлто-коричневый нефрит. Все, кто узнал его форму, онемели от ужаса. Перед их взглядами предстала искусно сделанная копия Стигийской Тигриной печати. Юноша прошёл мимо них и уселся на высокий трон на помосте. Кровавый взор прошёлся по узникам и остановился на Цзинь Гуанъяо. Мужчина под этим взглядом сжался и попытался уползти. — Давненько не виделись, Мэн Яо! Юн рассмеялся и наклонил голову в бок подложив руку. — Гляжу, ты добился своего, встал во главе Ордена! — Парень посмотрел на изумлённое лицо предателя. Хотя в его глазах плескался страх, он не узнавал его. Вэнь Шунюаня это потешило. — Смотрю, ты меня даже не помнишь! Как же так? Ты ведь так часто был у нас в гостях, помогал моему отцу изобретать орудия пыток для узников, а твой план по убийству Не Минцзюэ? Был просто великолепен! Никто так и не догадался, что это ты прирезал его как собаку! Шатен прищурил глаза, отчего полуулыбка стала казаться угрожающей. — С первого взгляда, терпеть тебя не мог! Увёртливый, как змея! Такого обогреешь на груди и получишь нож в спину, что и произошло с Вэнь Жоханем! Как он вообще поверил тебе, у тебя же на лбу написано «Предатель!». А твоё происхождение… — Заклинатель наморщил нос, будто ощутил отвратительный смрад. — Ублюдок Цзинь Гуаньшаня от проститутки Мэн Ши с Пристани Лотоса! Про твою травмированную психику я подавно молчу! Это кем нужно быть, чтобы взять в супружницы свою единокровную сестру! — Юн оскалился. — Ты даже своего ребёнка убил, чтобы скрыть свой инцест! Рты заклинателей были плотно завязаны, но им это не препятствовало переглядываться и шокировано глядеть то на Вэня, то на Гуанъяо. Раскрывшаяся правда была ошеломляющей и вышибала из колеи. Они приготовились погибать, что Вэнь осмеёт их и по очереди обезглавит, но всё оказалось по-другому. Всё внимания главы Ордена Цишань Вэнь было приковано лишь к одному человеку. Даже создавалось ощущение, будто он первоначально явился только за Цзинь Гуанъяо. Что это война только из-за одного заклинателя. Как же они были правы, только вот с именем виновника их кары они прогадали. — А про то как ты подставил Вэй Усяня! — Он распрямился и пару-тройку раз хлопнул в ладоши, аплодируя. — Лучшее твоё выступление! Цзян Чэн и Лань Ванцзи вскинулись и шокировано распахнули глаза. «Подставил?» Оба подумали об одном. — Ни у кого даже не зародилось подозрений! Ведь если ты тёмный заклинатель, то обязательно злой, так все неизменно рассуждают! Никто даже не вспомнил о том, каким он был до! Даже его брат, с котором он прожил всю свою жизнь, усомнился в нём! — Юн поглядел на Цзян Ваньина. — Предал его и раздавил! Цзян Чэн трепыхнулся и протестующе промычал. — Желаешь поспорить? — Юноша усмехнулся. — А ты знал почему Вэй Усянь избрал тёмный путь? Всё из-за тебя! Глава Юньмэн Цзяна недоуменно посмотрел на него. — Ты был надломлен, потеряв золотое ядро, не хотел жить. Как ты думаешь, что чувствовал твой брат, видя тебя таким? О чём беспокоился? Разыскивал ли способ помочь? — Юноша перестал улыбаться. — Отыскал ли? Думаешь вправду можно воссоздать ядро из ничего?! Мужчина в фиолетовых одеждах шокировано застыл. — Кажется ты уже начал осознавать, что к чему! — Голос был пронизан яростью и ядом. — Чего же ты раньше не призадумался своей дурной головой, почему брат больше не берёт в руки клинок? Почему захотел воспользоваться тьмой, а не светом? Зачем защищал Вэней, среди которых был лучший целитель во всей Поднебесной? Вэнь Шунюань не собирался останавливаться на малом. — Может потому что вырезал своё ядро и пожертвовал тебе?! А теми, кто провёл трансплантацию, были Вэнь Цин и Вэнь Нин? Все были ошеломлены, даже его люди. — А ты знал, что ядро вырезают, когда заклинатель пребывает в сознании? Он переживает чудовищные муки во время всего процесса и потом всю оставшуюся жизнь! Из-за того, что в теле нет ядра, на его месте происходит искажение Ци, а, наложив на него искажению тёмную Ци, — Юноша сузил взгляд, — боль усиливается в разы! Шатен злобно выплюнул эти слова и сдавил подлокотники трона. — Но наш любимый братец жаждет мести! Как же отказать ему! Нужно же оправдать его ожидания, сдержать обещания и последнюю прихоть его дрянной матери! А что это будет стоить ему жизни всем было плевать! Ты хоть раз заметил его плохое самочувствие Цзян Ваньинь? Хоть раз полюбопытствовал о его чувствах? Я читал его дневник! После того, как он тебя вытащил с той резни, первое, что ты сделал, это чуть не задушил его! Брат?! Ты думаешь, ты достоин быть ему братом?! Ты вообще достоин быть рядом с таким человеком?! Цзян Чэн был ни жив ни мёртв. Он утратил так много в прошлом, племянника пару дней назад, мужчина думал, что у него больше нечего забрать, нечем доломать. Ошибся, это его вконец и окончательно сломило. — А хочешь ещё немного правды? — Юноша поглядел на Цзинь Гуанъяо и оскалился. — Вэй Ин не убивал Цзинь Цзысюаня! Его убил он, — Юн кивнул на предателя. — Он использовал тёмные искусства и отдал приказал мертвецу, когда твой брат утратил самоконтроль! А всё по приказу Цзинь Гуаншаня! Это павлин очень желал заполучить Стигийскую Тигриную печать! Они первыми выпустили стрелы в него, чтобы спровоцировать на конфликт и иметь отговорку при убийстве! — Он посмотрел, как Цзинь Гуанъяо окончательно свесил голову, видимо, он смирился. — А вот тебе ещё одна правда! — Вэнь Шунюань посмотрел на мужчину, у которого уже текли слезы. — Твою сестру убил адепт твоего ордена! — Мммммннмм!!! Цзян Чэн бросился к нему, но его сбили с ног и прижали лицом к земле. — Твоя сестра увидела, как адепт из вашего клана целится в Вэй Усяня и бросилась перед ним, чтобы остановить. Но, увы, клинок оказался быстрее и пронзили ей горло. А что увидел ты? Дай угадаю, ничего! Ты просто додумал всё сам, когда обернулся и увидел мёртвую сестру в объятиях брата! Глава Вэнь отвернулся от него. — Не Хуайсан. Глава Ордена Цинхэ Не спокойно посмотрел на юношу. — Хочешь отомстить? Вопрос застал врасплох, но он не растерялся и кивнул. — Я дам тебе шанс, — он махнул страже и мужчину развязали. — Приблизься. Не Хуайсан настороженно подошёл. — Ты ведь знал, что Цзинь Гуанъяо убил твоего брата? — Да. Заклинатели уставились на главу Не. Они уже не понимали, что будет дальше, весь их мир рассыпался на куски и улетел к чёрту. Терзаемые совестью, стыдом и раскаянием люди просто смотрели, что будет дальше. — Я провёл своё расследование и узнал, что Цзинь Гуанъяо использовал во время песни Ясности, иную мелодию. Она, в противовес той, вводит человека с надломленной психикой в состояния ненависти и гнева. Припадки после их уединения становились всё чаще и чаще, пока он не умер в схватке. Теперь я знаю, кто нанёс последний удар, спасибо. Он склонился в глубоком поклоне. — Хм… рад это слышать. Хоть у кого-то есть что-то в голове. Юноша мимолётно взглянул на лежащего мужчину в фиолетовых одеяниях. Цзян Чэн не пытался вырваться или подняться, он просто лежал и плакал. — Я хочу, чтобы ты взглянул на это, — он протянул руку к советнику и взял толстую книгу. — Посмотри и скажи, ты знаешь этот почерк. Не Хуайсан взял книгу в руки и открыл. — Это же…?! Он принялся перелистывать страницы. — Я желаю, чтобы ты сказал, кому принадлежит этот почерк, а также вслух прочёл его весь. Вэнь мягко улыбнулся. — Если ты сделаешь это, я позволю тебе собственноручно убить Цзинь Гуанъяо и отпущу с остатками Ордена Не. Мужчина судорожно сглотнул и развернулся к заклинателям. Не Хуайсан понял, чего добивается Вэнь, и был не против. «Наконец-то всё станет на свои места! Прости меня, что не смог раньше помочь тебе, Вэй Ин!» — Это дневник Вэй Ина! — Он прикусил губу, в уголках глаз стали скапливаться слезы. — Запись первая… Год… А-Чену вновь снятся кошмары… Мне приходится снова напевать ему колыбельную, только так он успокаивается… День пятый… Сегодня мы опять были наказаны… Я вновь победил, но А-Чен разозлился и обиделся… Все затаили дыхание. *** Прошло немало времени, а глава Ордена Цинхэ Не всё читал и читал. Детство, юность, обучение в Облачных глубинах, состязания, схватки, разные идеи и изобретения, что уже никогда не будут доработаны. Бойня на пристани Лотоса, мысли, переживания, операция по пересадке ядра, схватка с Вэнь Чао и падение с обрыва. Насильственное поглощение тёмной энергии и ненависть не почивших духов, что поселились в нём. Непрерывная борьба с их голосами, противостояние их жажде крови. «Разорви всех!» «Убей брата, он тебя предал!» «Вырви язык этому лицемеру Лань Ванцзи!» «Убей!» «Убей!» «Убей!» «Убей!» «Убей!» «Убей!» «Убей!!!!!» Что они никогда не замолкали и рвались вовне, желали утопить весь мир в крови. Вэй Ин понемногу очищал их, играл мелодию Покаяния, отправляя по одному на перерождение. Но рано или поздно ему придется покинуть этот мир, он не успеет очистить всех. Ничего не останется кроме как вселить их в трупы и запечатать на горе Луаньцзан, чтобы это зло не вырвалось и не погубило невинных людей. Минуты тянулись и тянулись, перерастая в часы, а дневник всё не кончался. На людей уже было страшно смотреть, они поняли какой грех совершили. Никто не смел даже взгляда поднять не только из-за стыда и рыскания, но и из-за слез, что прочерчивали их скулы и щеки. Страшный и ужасный Старейшина Илин оказался героем, верным братом, любящим сыном. Сражался за Альянс и простой народ, не жалея ни сил и ни жизни. Отдал брату и родному Ордену всего себя и даже больше. Любил Цзян Фэнмяня, как отца, а Юй Цзыюань, как мать. Даже невзирая на то, что женщина ненавидела его. Он каждое утро оставлял ей на подоконнике небольшой букет цветов. На день рождение преподносил подарки, не рассказывая, что они от него, чтобы их не выбросили. Он всем сердцем желал, чтобы женщина его приняла. По этой причине он беспрерывно дурачился, чтобы она заметила его, даже если это всего лишь наказание. Вэй Ин был рад и подобному вниманию. Голос стих. Не Хуайсан закончил читать и аккуратно прикрыл дневник. Последние страницы рассказывали о перепалке между Вэй Ином и Цзян Чэном. Его чувства и терзания по поводу того, что он не может бросить остатки Вэнь. Не только из-за совести, что не позволяет покинуть безвинных и немощных, но и потому что брат с сестрой очень ему помогли в трансплантации ядра. Благодаря им Орден Юньмэн Цзян вновь воспрянул из праха. Благодаря им у него сильный и талантливый Глава. Он должен им отплатить добром на добро. Последняя страница и несколько после, были забрызганы кровью. По-видимому, под конец жизни Вэй Ин страшно мучился и кашлял кровью. Не Хуайсан не сдержался, пара капель упала на дневник перед тем, как он его закрыл. Вокруг стояла могильная тишина. — Спасибо, — Вэнь Шунюань взмахнул рукой и книгу забрали. — А теперь очередь нашего многоуважаемого Цзян Ваньина! Лахуань, принеси клинок! Адепт трепетно принёс меч Старейшины Илин и осторожно протянул главе Юньмэня. Второй последователь бесцеремонно взял ладонь мужчины и, сжав на рукояти, потащил. Меч клацнул и разблокировался, выпустив вокруг себя пару-тройку ярко-красных искорок. Цзян Чэна это вконец добило, и слёзы потекли с новой силой. Лахуань поднёс клинок к главе Не. — Твой выход, глава Цинхэ Не. Юноша опёрся на подлокотник и принялся ожидать решения мужчины. Брюнет вынул меч лучшего друга не раздумывая. Приподнял и наклонил, из-за чего остриё сверкнуло в свете факелов. На толику секунды ему показалось, что он увидел в его отражение молодой образ Вэй Ина, но наваждение быстро исчезло. Меч был тяжёлым, не только в физическом плане, но и духовном. Он чересчур много тянул Ци, и это доказывало, насколько был силен Вэй Усянь сражаясь им без устали. Ему едва хватит Ци на пару взмахов. — Благодарю. Не Хуайсан развернулся к пленникам и отыскал взглядом Гуанъяо. Глава Цзинь смотрел загнано, он уже понял, что ему не уцелеть. Они даже кляп не сняли, не желая слышать его оправдания, а ведь он желал всего лишь признание клана и любви отца, неужели это так много! Подумаешь пострадало от его деяний пара человек, будто бы у них руки не по локоть в крови! Они в одной лодке с ним и заслуживают порицание не меньше, так почему его одного судят! Что плохого хотеть получить власть и признание! Почему всё должно было достаться Цзысюаню только потому, что он законнорождённый! Гуанъяо приподнял злобный взгляд на Не Хуайсана и заметил как трясутся его руки. «Он? Меня убить? Как был слабаком так им же и остался!» Он усмехнулся настолько широко, что даже через кляп это отлично было видно. Но откуда ему было знать, что брюнет подрагивает не от страха, а под натиском клинка, что противится чужаку. Полнейшей внезапностью для главы Цзинь стал занесённый меч. Человек, что отродясь не брал в руки оружие и не упражнялся безупречно повторил базовую стойку Клана Цинхэ Не. Недолгая заминка и мужчина, собрав все свои силы в один единственный замах, рубанул. Клинок был настолько остёр, что с лёгкостью отрубил предателю голову. Она прокатилась несколько метров и остановилась у бедра какого-то заклинателя. Он дёрнулся и суматошно отполз от неё. Глава Вэнь всем своим видом источал удовлетворение. Он поднялся и, приблизившись, забрал меч из обессиленных рук главы Не. Зачаровано посмотрел на него и, взяв подол своих облачений, принялся оттирать от крови. Заклинатели помалкивали им нечего было добавить, перед ними вершился суд. Где-то позади, опустив голову, всхлипывал разбитый правдой Лань Сичэнь. Неподалёку с пустым взглядом лил слезы его младший брат. Всё было так, как хотел увидеть Вэнь Шунюань. — Я держу своё слово, забирай людей и уходи. Адепты Вэнь отреагировали быстро, через минуту все из Ордена Цинхэ Не были освобождены. Глава ордена ещё раз склонился в поклоне и зашагал прочь с места казни. Никто из Вэней за ними не последовал и новых приказов не поступило, юноша так и остался сидеть на месте с увлечением начищая клинок. — Думаю, пора продолжить, — Он посмотрел в сторону Лань Ванцзи. — Всем воздастся по делам! Заметив этот взгляд, замычал Лань Цижэнь. Лань попытался выпутаться, качать головой, но всё было бессмысленно — на него даже не глядели. — Ты никогда не думал, что тебя настигнет кара за твой гнилой язык? — Он посмотрел на второго нефрита. — Так долго измываться над человеком, а потом рассказывать всем, что он твой партнёр по самосовершенствованию? Ты даже ничего о нём не знал! Ни чем он жил, ни к чему стремился! Кто ты вообще такой, чтобы быть с ним рядом? Сперва отшивал, затем капал на мозг, преследовал, а теперь сидишь и страдаешь! Ты часом не охренел?! Вэнь Шунюань встал с трона и рассёк мечом воздух перед собой. Заклинателей обдало мощнейшей волной Ци. — Ты даже смотреть на него не достоин! Шатен спустился с помоста и пошагал прямо на Ланя. Его вид не сулил ничего хорошего. Когда он уже подошёл к цели, ему перегородили дорогу. Лань Сичэнь и Лань Цижэнь едва успели прикрыть родного человека собой. Их колени были в грязи, они, не беспокоясь об одеждах, подползли из последних сил. — Погляди, как пекутся о тебе твои родичи! — Он усмехнулся. — Не то что некоторые! — Молниеносный взгляд на лежащего Цзян Чэна. Ухмылка исчезла с его губ. Не жалея сил, он ударил ногами по Ланям, раскидав по сторонам. Стража молниеносно среагировали и прижали их к земле. Раздались протестующее мычание, но ему было плевать. Юн обогнул Лань Ванцзи по кругу и посмотрел на связанные руки. Смысла калечить сильно не было. Достаточно лишить его рук, и на жизни заклинателя можно ставить крест. Он должен сидеть в затворничестве и мучиться от того, что сделал. В кроваво-красном взгляде блеснули искры и пространство рассекла сталь. Отрешённый до этого момента мужчина, широко распахнул глаза и взвыл от боли. С глухим звуком на землю упали две кисти. Заклинатель не дал второму нефриту времени опомниться и схватил за волосы. — Это тебе за Вэй Ина! Шепнул он тихо, а затем грубо намотав волосы на кулак, резанул под корень. Осмотрел получившийся результат и зашагал прочь, по пути расцепляя пальцы. Волосы с негромким шелестом упали на землю, рассыпавшись длинным шлейфом. — Лахуань, повреди нефриту колени, но без фанатизма. — Юноша подошёл к главе Юньмэн Цзян. — Он должен прожить ещё о-о-очень долго. Посмотрев на надломленного мужчину, он заговорил. — Вини только себя в своей глупости. Он развернулся и хотел уже уйти, но будто что-то вспомнив, обернулся в полразворота. — И забери своего племянника, а то он мне уже всю резиденцию слезами и соплями залил. Больше ничего не сказав, он ушёл. Вэни, не теряя времени, свернули лагерь и отступили, оставив связанных заклинателей на пустыре. *** — Глава! У дворца стоит делегация во главе с главой Ордена Юньмэн Цзян! Юноша и бровью не повёл. — Проводи их к ребёнку, — он осушил ещё одну пиалу с «Улыбкой Императора». *** Прошло несколько часов перед тем, как юньмэновец попросил об аудиенции. Юн предполагал, что так будет, но всё равно поразился храбрости мужчины. Лицезреть, что он сделал с Поднебесной и не удрать с племянником, поджав хвост, достойно восхищения. Мужчина с ребёнком вошли в зал и осмотрелись. Цзинь Лин уже был здесь, поэтому сильно не пялился, но вот Цзян Ваньинь оцепенел, увидев большое полотно с изображением брата. — Что-то хотел мне сказать, глава Цзян? Он рассмеялся. Цзян Чэн нервно сглотнул и подошёл к столу. Взгляд прикипел к вещам Вэй Ина. На столе покоился Суйбянь, Чэньцин, Стигийская Тигриная печать, «Улыбка Императора» и личный дневник брата. На припухших глазах вновь заблестели слезы, но мужчина сдержался. — Благодарю, что сохранили жизнь моему племяннику, — он склонил голову в лёгком поклоне. Вэнь Шунюань изучающе на него посмотрел. Секунды тянулись будто минуты. — Желаешь выпить? Юноша протянул пиалу. Цзян Чэн на мгновение замер, а затем отрывисто кивнул и уселся за стол. Цзинь Лин высунулся из-за плеча дяди. — А мне можно? — Нет! — Нельзя! Было ему ответом в один голос. Ребёнок нахохлился и обиженно отвернулся. — Спи спокойно, Вэй Ин. Юн поднял чашу с вином и посмотрел на портрет великого заклинателя.