***
Был пятничный зимний день. На удивление солнце ярко светило, но, к сожалению, совсем не грело. Недавно закончились уроки и началась послеурочная деятельность. Не у всех, конечно, но большинство сидели на дополнительных занятиях по разным предметам, некоторые во всю носились по залу и играли в волейбол. Кто-то пел, кто-то рисовал, кто-то курил за школой или ближайшей «Пятёрочкой» с друзьями, грея руки около зажигалки. Кто во что горазд. Майли сидела рядом с Соу, своим довольно близким другом. Самое странное ведь, что большинство учеников избегали Хиёри по непонятной девушке причине. Её лучшим другом он является далеко ведь не просто так, скорее, бывшим парнем, с которым они перешли от отношений к дружбе. Почти самая обсуждаемая парочка, состоящая из двух крутых старшеклассников. А что им мешало? Задатки внешности у обоих были на высоте. А дальше уже и накрашенные длинные ногти, и кислотно-зелёного цвета волосы. Ядовитая смесь, но по-своему прекрасная. Их осмысленный диалог мог затянуться ещё на долго, но их прервал вошедший в зал учитель. Кажется, он был в отличном настроении, оттого и сразу начал раздавать листочки с ролями, с ходу начиная раздавать свои указы: — Итак, детишки, все разбираем свои сценарии! Ставим на этот раз сказку «Красавица и Чудовище»! К следующей пятнице все должны уже выучить свои слова! Дополнительных сроков не будет в этот раз, Рождество уже скоро! Майли ждёт. Ждёт того, что вновь оказавшись в главной роли, сможет превосходно выступить. Весь зал будет усыпан улыбками и будет дарить аплодисменты. Внутри все жжёт. Приятно, как же приятно! Всё это ей! Её снова все любят. Все ей улыбаются, хвалят, а может и цветы кидают. Бывает и такое счастье. Она бы рассказывала вечно об этом удовольствии. Картина маслом: она кланяяется на сцене, держась со всеми за руки, вокруг свет и куча радостных возгласов; на ней яркий макияж, она разодета во всё самое прекрасное, что смогла вытащить из шкафа и на себя напялить. Не девушка, а куколка! А самое главное, всегда в главной роли. Всегда. Никто больше не займёт её место. Только она. Она, никто другой. Ни за что! Внутри она вновь переживала эти самые радостные и блестящие чувства и с трепетом ждала своего сценария. Вот сейчас ей раздадут этот листочек, который она возьмёт в свои руки и начнёт с упоением учить свою роль, активно жестикулируя перед зеркалом. Ничто не заменит ей эти тренировки! Ничто… даже чувство облегчения и принятия отдыха. Каждый раз ведь когда у неё не получалось, все заканчивалось новой истерикой и пассивной агрессией, направленной буквально на все окружение. Такое происходило намного чаще, когда она только вступила в театральный кружок. И все же от этого есть побочный эффект: она замечательнр меняла образы перед окружающими. Никто даже и догадаться не мог о том, что она чувствует, о чём думает… Кошмар для психиатра во плоти. — А в главной роли у нас будет… Сара Чидоин! Что?… Ей послышалось? В её сияющих глазах всколыхнулся огонёк неоново-зелёной зависти, что сожжёт все преграды на своём пути. Почему же? Потому что это неправильно! Сара просто отличница-замарашка, стоящая на её великом пути покорительницы сердец её верных зрителей. Внутри неё всё кипело. Казалось, что ещё секунда и она разорвётся от зависти на месте. Неужели после всех её стараний вместо неё в главной роли прекрасной принцессы с идеальной белой кожей лица, тонкими руками и талией какая-то Сара?! Сью не стала сразу толкать эмоционально-окрашенные речи на счет того, что именно она должна выступать. Она просто дождалась конца их курсов. Сразу не стоит устраивать скандалы. Может это просто ошибка? Со звонком разбежались все из зала, остались прожекторы, светящие на пустую, несколько пыльную сцену, уставшую от шумных ребят и учитель, неспешно собирающий тот самый сценарий. Без стеснения девушка подошла к учителю-постановщику, сразу же спрашивая: — Простите пожалуйста, могу я вам задать нескромный вопрос на счет сценки? — Майли, девочка моя, задавай конечно! Я весь во внимании! — В этот раз в главной роли Сара… я, конечно, ничего против не имею, правда. Но.. почему вы выбрали её? — сердце выпрыгивало из груди, пока её учитель недоумевающе посматривал на неё. — Ну чего же ты, детка? Не уж то расстроилась? — преподаватель делает страдальческое лицо, поглаживая по голове юную актрису, — Ты так усердно стараешься, чтоб выступить каждый раз! Я хотел дать тебе небольшой отпуск! — на это он сразу получает возражения. — Но я же выгляжу лучше.. и играю тоже лучше неё! Почему она? — в ответ молчание. В груди вновь начало биться отчаянное сердце, в надежде, что учитель все же отдаст ей предпочтение. Но, кажется, её песня спета. — Майли… неужели ты правда сможешь сыграть роль скромной девушки, читающей книжки и отшивающей приставучего кавалера? — её глаза округляются как две тарелки, пока в горле стынет ком, а грудь рассекает сильная режущая по живому боль. — Я правда смогу! Я постараюсь! Кого я только не играла, вспомните! Я всегда входила в роль!! — Майли Сью! — от этого крика в жилах стынет кровь, а учитель все продолжает, — Да, да. Ты молодец, я не спорю. Совсем не спорю. Ты всегда была умницей, ты права. Но, понимаешь,… многим может ведь так и наскучить твой театр. Позволь другим тоже проявить себя. Театральный кружок - это место, где себя проявляют все, а не один человек. — в ответ тишина. Её нарушает её спокойный голос, за которым прячется целое цунами из негативных чувств. — Да, я поняла. — Вот и умничка! Теперь можешь идти, Майли… Хорошего вечера! — учитель улыбается ей и гладит по голове, пока она улыбается ему точно так же, пока внутри неё происходят взрывы посильнее, чем на поверхности Солнца. И она уходит, кивнув ему.Дома ждёт новая истерика.
***Нет. Она просто так это не оставит. Ни за что.
На полу лежит несколько тысяч осколков её любимого зеркальца, которое она кинула об стену в порыве ярости. Пол второго ночи. Вся семья, привыкшая к таким её концертам спит крепким здоровым сном, пока её истерика продолжается уже третий или четвёртый час. На щеках застыли дорожки смазанной туши, из носа льётся кровь от того, что она без остановки со всей дури билась об стену головой. Вся комната перестала быть похожа на комнату. Несколько платьев опять изорваны, кисти из нового дорогущего набора сломаны, а она стоит посреди комнаты и смотрит на битое зеркало. «Плохая примета» — сказала бы её бабушка и оказалась бы права. Сама ведь Сью понятия не имела к чему могут привести её разрушительные гнев и зависть. В ту ночь в её голове созрел план мести. Всего лишь нужно кое-что сделать. Первым делом сходить за строительной краской яркого цвета, например, фиолетового.. или зелёного. Да, вот что нужно! После этого нужно дождаться дня выступления и вылить на голову Чидоин яркую краску! Конечно, добром ей это не окупится, но ради того, чтоб соперница опозорилась и ушла из кружка насовсем, Майли готова хоть душу продать! Кстати, тоже вариант. На войне все методы хороши. Но это уж слишком рискованно, да и она не верит в нечисть всякую. Улыбка вновь засияла на её лице. Вот она, великая месть, что скоро свершится и вознесёт правосудие в этот мир! Но как же по-детски наивны были её мечты о том, как она вновь будет играть новые роли на сцене. Даже слишком. Потому что отступать она совсем не собиралась, будучи озабоченной этой идеей. Только так она сможет вернуть своё место на сцене и вместе с ним свою славу! Великолепно!***
Вот он, предпоследний учебный день. Скоро должно начаться выступление, а у Сью уже все готово. Сегодня ведь она пришла за этим пришла раньше всех. Единственное, чего она хотела прямо сейчас, чтоб её месть осуществилась во всей краске. Зелёной конечно же. В школе ещё никого нет, так, что она может спокойно пройти в зал и без угрызений совести оставить там ведро резко пахнущей краски. Сказано — сделано. Сью быстро поднялась на колосники*. И вроде как подняться-то — поднялась, но пройти не шатаясь по ним с целым ведром краски было довольно затруднительно и отнюдь не быстро. Кто вообще их строил? Неуч, не знающий, что по обоим сторонам вообще-то должны быть перила. Удержаться она ведь могла только за перила справа, а слева уже была пустота. Высоко слишком. Падать будет больно. Десятиклассница сглатывает и оставляет посередине этой сложной железной конструкции ведро, в надежде, что никто его не тронет и не заметит. Осталось слезть. Но только как? Заметив на экране телефона сколько времени осталось до начала уроков, с ужасом на её и без этого бледном лице, девушка старается ползти быстрее, чтоб успеть. Но её второй задачей было не упасть и не переломать все кости. Дыхание сбивается от ужаса и голова кружится. Ещё чуть-чуть… совсем немножко и она доползает до спасательного лифта, что увозит её вниз, пока она осознаёт, что будет сложно опозорить соперницу. Но разве это остановит юную актрису? Конечно же нет. Её не остановит кромешный ужас высоты и отсутствие земли под ногами. Ни за что. Она закончит карьеру Сары Чидоин! Здесь и сегодня!***
Вот и последний урок. Всех уже собрали в зале. И её, конечно, тоже. Только теперь у её классного руководителя проблема одна: Майли Сью. Майли Сью, которая сразу же исчезла, как только выключился свет. А после того, как прожекторы вновь включили её след простыл. Майли исчезла. Она, в принципе, только за этим и пришла. Но все равно большую часть просидела в лифте, поднявшем её к месту, откуда должна вершиться месть. Она уже проглядела глазами сценарий и знала примерно после каких строк самая трогательная сцена с признанием в чувствах и была уже наготове. Минут за десять до этого момента девушка уже начала свой путь к середине колосника. Но по пути её настигло плохое предчувствие. Достаточно плохое, чтоб оставить эту ребяческую затею и уступить в кои-то веки хотя бы Чидоин.Но Майли Сью другая.
Майли хочет увидеть, как это ведро окажется на голове у Сары; хочет услышать грохочущий смех в зале и увидеть как слёзы начинают скатываться по лицу полному безысходности, услышать её рыдания в туалете; хочет получить признание нечестного преподавателя. Она хотела только того, чтоб эта сцена вновь стала её. Чтоб на неё светили прожекторы, чтоб её любили люди… её, а не какую-то Сару Чидоин! Девушка подползает вплотную к её инструменту мести и садится на колосник. Руки дрожат. На лбу и шее выступила испарина. Нужно просто вылить эту зелёную смесь ей на голову. Ну же! Дрожащими руками она снимает крышку с ведра. Запах не чувствуется. Зато дыхание стало частым. По спине пробежался табун мурашек. Осталось только пару движений и карьера Чидоин развалится как карточный домик! Медлить нельзя, скоро ведь и сценка закончится. Девушка наклоняет ведро и краска перемещается к краю. Дыхание спирает насовсем. На минуту чувство паники и ужаса, накатившего из-за высоты выбило Майли из колеи. Секунда и она сама не замечает, как стремительно начинает лететь вниз. Краску она попыталась поставить на верх, на колосник, но так как колосник был уже далеко от неё, краска полилась ей на лицо.Всё должно быть по-другому.
Ещё секунда и она приземляется. Посадка была мягкой, на кровать, на которой лежал ученик, играющий чудовище. Вся кровать тоже покрылась зелёной краской. Вокруг разразился смех, хохот и хихиканье! Все слилось в гул, который позабыть она уже не сможет ни за что в жизни. Вмиг в руках у этих людей появились и камеры, снимающие её. И единственное, что спасло её это то, что был конец сценки. Все кланяются. Занавес! Майли страшно. Она сидит на кровати, приходит в себя от шока, пока к ней походит Сара, пытаясь завести разговор: — Майли!.. Что случи-…? — Не подходи ко мне!! — она в слезах, быстро вскакивает с кровати и убегает через запасной вход в туалет. Почему?… Почему же все обернулось именно так? Против неё… Сью рыдает. Рыдает от боли, обиды, безысходности. Это должна быть Сара. Сара, к которой она бы подлизалась ради приличия и вновь вышла на сцену. Нет, нет! Это какой-то кошмар… все ведь должно быть иначе…Иначе…
Со спины она чувствует объятия и поглаживание по голове. Как тепло… Противно тепло. Противная Сара Чидоин. Вечно мешает! Мешает её огромной славе. Мешает ей выступать. Мешает строить отношения с парнями и находить новых подруг. Так и хочется ударить её битой по лицу, чтоб замолчала наконец-то! Противная, омерзительная, блевать тянет от неё!! Майли уже не думает о том, что лучше ей не срываться. Майли сделала выбор, начав отчитывать Чидоин, прикапываясь к ней за довольно-таки мелочную мелочь: — Испачкаешься! — И?… И что дальше? — Отстань уже от меня! Я должна была быть в главной роли! А теперь меня все ненавидят!! Мои волосы полностью испорчены! Это всё из-за тебя!!! Я тебя ненавижу!! Ты испортила всю мою карьеру!! Я всегда мечтала выступать в театре в главной роли, а ты… ты!! - истошно кричит Сью, закашливаясь и продолжая рыдать во весь голос, набивая на кулаках новые синяки. Сзади больше нет чего-то, что греет. Сара ушла, кажется, тихо сказав ей что-то. Что-то, что нужно было услышать. Что-то важное. Например…Прости, Майли.
Никакой надежды, что она отмоется от этого позора в ближайший год. В ближайший год ей заканчивать одиннадцатый и идти в театральный, чтоб учиться дальше. Осталось ей надеяться, что им в руки не попадёт бумажка с напечатанной фотографией, где она с ведром зелёной краски на голове.***
С того момента поменялось многое. Даже её отношение к Саре. Её волосы стали более короче, макияж скромнее, стиль в одежде не таким вычурным. Так немного труднее выглядеть её из толпы. Хотя бумажки ей в шкафчик все ещё подсовывали. И она сразу же старалась от них избавиться. И не только от них. Теперь у неё новая задача: простить Сару и извиниться перед ней. И теперь она видит в этом больше смысла, чем раньше.