Они подумают над этой проблемой, правда

Слава посыпается до злосчастного будильника по нескольким причинам: непрекращающегося копошения под боком чего-то большого и теплого, и ебучее солнце, которое пробивается сквозь одну маленькую щель в плотных шторах и кладет свои мягкие, весенние лучи точно в его несчастные глаза. Приходится нехотя открыть их, смотря на нечто, что пытается улечься под одеялом, прижимаясь поближе к телу стримера. Резко скинутое одеяло являет свету нечто, что разбудило Леонтьева, а именно выкрашену в серебристый макушку Вовы, который удивленно смотрит на своего парня. И удивляет даже не то что Братишкин проснулся, а уж тем более уснул в такую рань. Удивляют каштановые кошачьи ушки с серебристыми кисточками на макушке Семенюка. А когда из-за его спины показывается пушистый каштановый хвост, который обнимает руку Бустера, немного щекоча, его ахуеванию нет предела. — Ч-че за нахер ты напялил? — только и может выдавить из себя Слава, во все глаза пялясь на пушистые ушки, которые немного дергаются, чувствует как хост щекочет руку длинной шерстью. Понимает что какие то украшения, даже самые навороченные, так не смогут. Степень ебанутости ситуации потихоньку идет к своему апогею. — Нихуя я не напялил вообще-то! — начинает возмущатся Вова, — Я проснулся из-за того что что то мешает, а там это, — парень показывает на хвост, который все еще обвивает руку Бустера как какая то змея. — То есть, ты понятия не имеешь что это за хуйня, — в ответ согласительный кивок, — и как от этого избавится ты тоже не знаешь, — хмыкает парень, получая такую же реакцию. Это дало понять ему что он нихера не понял, но с этим желательно что то сделать. И лучше всего будет, если они это сделают как можно раньше, а сейчас. А что делать сейчас? В голове Бустера возникает довольно странная, идея. Аккуратные пальцы касаются ушка, чуть поглаживая и сминая его. На ощупь один в один как у кота. Вову будто током прошибает. Он чуть прогибается в спине, наклоняет голову, ластясь к чужой руке и мурлычет как кот. Хотя, сейчас он скорее всего и вправду кот, как минимум частично. Рука проходит по затылку, спускаясь по хребту к такому ж пушистому хвосту, который так и манит прикоснутся к нему. Легкое касание у основания и Семенюк выгибается сильнее, утыкается лбом в плечо Леонтьева, тихо скуля, судя по красным кончикам человеческих ушей густо краснеет. Слава ухмыляется такой реакции, приобнимая парня свободной рукой и проводя по пушистому хвосту до самого кончика, Чувствует как его малыш покрывается мурашками и тяжело дышит. — Тебе нравится когда я делаю так? — шепчет он над ухом Вовы, опаляя его горячим дыханием и проводит рукой по хвосту еще раз. В ответ получает неуверенный кивок и мычание в плечо. Выглядит это просто невероятно, правда. Реакция парня так и заставляет делать это снова и снова, пуская по чужому телу волны мурашек и удовольствия. Вова осторожно проводит языком по оголенной коже плеча, проходясь по чуть выпирающей ключице и оставляет влажный поцелуй в ямочке между ними, поднимается к чувствительной шее, вытягивая из Бустера тихое мычание. Все это не могло не возбуждать. И как только наш недо котик отстраняется от шеи, его тут же опрокидывают на кровать, нависая сверху, после чего сразу же впиваясь в такие манящие губы. Целуют горячо и мокро, не давая ни единого шанса на доминирования в этой своеобразной борьбе. Рука сама спускается к пижамным штанам Братишкина, скидывая их куда то на пол, а губы спускаются к груди, оставляя влажные дорожки поцелуев и алых засосов в перемешку с укусами. Ладони оглаживали бока и чуть впалый живот пока губы ласкали такие чувствительные соски. Слава с удовольствием слушал такие сладкие и такие желанные стоны своего уке, продолжая ласкать тело, которое сегодня особенно чувствительное. А еще Бустер не может понять, ему кажется, или его парень сегодня пахнет особенно сладко. Интересно, это какой то гель для душа, или что то еще? Единственное что он сейчас знает наверняка, это то что аромат Вовы заполняя легкие туманит разум похлеще любой алкашки. Это заставляло опускаться ниже продолжая целовать нежную кожу, которая будто плавилась под чужими прикосновениями. Вскоре боксеры Семенюка тоже были сняты и отброшены на пол к штанам, освобождая сочащийся природной смазкой член. Пальцы властно проникают в рот, немного надавливая на язык. Юркий язык сразу начинает их вылизывать, обильно смачивая их. Когда же пальцы были достаточно смазаны, Слава вытащил их с чужого рта, сразу же подставляя к сжимающемуся колечку мышц. Аккуратный толчок и два пальца проникают в достаточно растянутый анус. Из чужого рта доносится сдавленный стон, который отбивается эхом от стен. Пальцы начинаю активно двигаться, разминая мышцы. Бустеру хватает нескольких минут чтобы полностью растянуть своего мальчика, поэтому он вынимает пальцы, вытирая их о простыни. Ищет в прикроватной тумбе презерватив и открывает его. Раскатывает по собственному члену резинку и входит одним плавным движением. Очередной стон срывается с губ Братишкина когда Слава делает первый неуверенный толчок. Двигает бедрами навстречу, жалобно скуля и прося больше и больше. Податливое тело сводит с ума, заставляет двигаться все быстрее и быстрее. Ужасно охуеное чувство. Бустер сжимает мягкие ушки, вбиваясь в податливое тело, слушает несдержанные стоны, целует искусанные губы. Ухмыляется, когда Вова кончает с громким стоном, делает несколько толчков и кончает следом, изливаясь в презерватив. Снимает и отбрасывает куда подальше, Вытирает живот Вовы салфетками. После падает рядом, утыкаясь в макушку, обнимает и вдыхает такой приятный аромат, который немного кружит голову. Чувствует как его обнимают в ответ и улыбается. Невероятно охуенно. — Так что мы с этой хренью делать будем? — тихо мурлычет Братишкин куда то в шею Леонтьева. — Понятия не имею. Подумаем над этим позже, — хмыкает Слава, поглаживая мягкие волосы. Они подумают над этой проблемой, правда. А сейчас они просто хотят насладится этим моментом.