Мир, который уже спасен. Часть 1. Белый город.

      Казнь почему-то назначили на утро, но несмотря на это площадь полна народа. Одни щеголяют шелками и бархатом, другие спасаются от холода, завернувшись в видавшие виды шерстяные плащи-накидки. Женщины одеты в платья до земли и белые чепцы, мужчины — в камзолы с буфами на плечах и облегающие чулки. Все это: и дома с высокими черепичными крышами, и угадывающаяся в отдалении просторная речная гладь — родное и привычное. Чужеродным казался только помост для казней, на котором стоял... друг.       Но как же..? Зачем? За что? Нужно помешать им, нельзя допустить, чтобы его сейчас убили! Пробраться вперед, растолкав всех, и остановить это! Только вот тело почему-то не слушается, никак не желая подчиняться воле сознания, и все, что остается, это только стоять и смотреть, твердя в бессильном отчаянии: «Ну почему, почему ты не отдал им эти проклятые тетради?!»       -Люди, не теряйте веры! Пока жива вера, они бессильны против вас!       Глубокий голос разнесся над площадью, достигнув ушей каждого из присутствующих. Они? Кто — они? О чем взывает осужденный в свой последний час?       А потом стало очень страшно. Нечеловеческие крики приговоренного мешались с гомоном толпы. Эти люди смотрели на казнь как на захватывающее зрелище — с интересом и даже азартом. А там, на помосте, умирал Друг. Именно так, Друг, с большой буквы. Вот только лицо его припомнить никак не удавалось, оно ускользало, смазывалось, оставляя в памяти лишь небольшой, размером с монету, блестящий кружок в золотой оправе — серьгу из драгоценного венецианского зеркала...       Крик уже перешел в хрип, но все равно слышен каждый звук. Да прекратите же это!       Прошу вас, прекратите!..       -Ну?! - Катерина ходила вперед-назад под окошком времянки, в которой жили их с тетей Шурой постояльцы, - что с ним?!       -Вскрытие покажет, - раздался из комнаты совершенно серьезный голос.       - Какое вскрытие? - поперхнулась Катерина.       - Всестороннее, - исчерпывающе отрезал доктор.       Было уже за полночь, но Катерина и тетя Шура не спали. Когда несколько часов назад Христофор услышал по телефону сбивчивый рассказ о произошедшем, он, не задавая больше вопросов, мгновенно примчался на какой-то попутке - к счастью, девчонка смогла толково объяснить, куда ехать.       Удостоверившись, что опасных для жизни трав у Германа нет, он с помощью Катерины осторожно переместил его на пассажирское сиденье и, сев за руль, сам довел запорожец до дома.       У Германа обнаружилось сотрясение мозга средней тяжести, трещина одного из ребер и множество ушибов и ссадин, в том числе и на лбу под волосами.       - А как его лечить-то? - хмуро спросила тетя Шура, наливая Христофору кофе, - может, в больницу все-таки?       - Нет такой необходимости, - улыбнулся Христофор, - прежде всего, потребуется полный покой и постельный режим хотя бы на несколько дней.       -Катерина, ты этих уродов запомнила? - сузила глаза тетя Шура.       -Еще как запомнила! - закивала та и тут же сникла, - только где их теперь искать? Вряд ли это гаишники были. А если даже и они, то кто ж признается?..       Герман открыл глаза. За окном светило уже явно не утреннее солнце и слышались голоса Катерины и тети Шуры.       Голова была пустой и звонкой, а тело чужим.       Поначалу он никак не мог припомнить, что же с ним вчера случилось - в памяти мешались смутные образы: то средневековая площадь с помостом, то люди в форме сотрудников ГИБДД.       Наконец, вчерашняя драка более-менее восстановилась в памяти: ночное шоссе, патрульный пост, Катерина с канистрой наперевес... Вот тебе и невоспитанная пацанка. Не растерялась и как только канистру-то подняла, она ж тяжеленная.       Попытка приподняться на кровати ни к чему не привела - перед глазами сразу же закружились черные точки, а к горлу подкатил комок. Герман нашарил на столе сигареты и зажигалку, затянулся. В голове слегка прояснилось.       Неужели эти гаишники или кто они там были, могли убить из-за этих тетрадей? Нет, не сходится. У них был огнестрел, хотели бы убить – пристрелили ли бы обоих. Может, его просто пытались запугать? Или направить по ложному следу? Но зачем?       - Герман, вам не стоит сейчас курить.       Молодой человек вздрогнул и чуть не уронил горящую сигарету на покрывало - он совершенно не слышал, как вошел Христофор.       - Нашелся тут Минздрав, - буркнул он, снова затягиваясь, - это ты меня вчера сюда притащил, да?       -Мне позвонила Катерина и сказала, что на вас напали, - пояснил Христофор.       -Слушай, хватит уже мне выкать! – вдруг фыркнул Герман, - не чужие, вроде.       Христофор кивнул с улыбкой:       -Благодарю за доверие.       Герман дернул плечом: не за что, мол, вытряхнул из пачки новую сигарету и раскурил.       - Герман, я все-таки настаиваю на том, чтобы ты не курил эти дни, - уже другим, привычно мягким и в то же время не терпящим возражений тоном сказал врач, - и, пожалуй, тебе сейчас лучше еще поспать.       -Угу, - кивнул тот несколько рассеянно, из памяти не шел недавний... сон? Видение? Галлюцинация?       Нет, слишком все было подробно для простого сна — звуки, запахи, всевозможные мелкие детали. Но с чего вдруг средневековый антураж? Герман никогда не увлекался ни романами Дюма, ни европейской историей, предпочитая литературной беллетристике научные и научно-популярные книги по физике и другим точным и естественным наукам. А костюмные фильмы, вроде эпопеи о приключениях Анжелики, казались ему излишне слащавыми и приукрашенными развлечениями для романтически настроенных девиц.       Интересно, что за место ему привиделось? Широкая площадь — с одной стороны возвышалось красивое здание, почти дворец с высокими крышами и башенками, с другой — строения попроще, а где-то сбоку смутно виднелись пристани и широкая водная гладь. Темза? Сена? Рейн? Или плод его, Германа, собственного воображения? И, главное, кто был тот осужденный на страшную казнь через колесование? Внезапно иглой кольнуло воспоминание: там, во сне или бреду, он все время твердил о тетрадях, которые казнимый должен был кому-то отдать.       Герман схватился за голову, которая от напряженных размышлений снова налилась тяжестью и уже пульсировала предвестником будущей боли. Нет, пора прекращать об этом думать, а то можно сойти с ума. Он откинулся на подушки и почти сразу погрузился в сон. На этот раз без сновидений...       Женька объявился после обеда, притащив целую сумку продуктов. Германа все еще подташнивало, и на еду он смотрел без интереса, но все-таки взял один персик, чтобы не огорчать и без того расстроенного и обеспокоенного парнишку.       Прошлым вечером Христофор не стал его беспокоить, но когда Женька сам позвонил утром, взволнованный, что не может дозвониться до Германа (телефон отключили, пока тот спал), врач рассказал о произошедшем. В итоге Женька с трудом отсидел полдня в редакции и опрометью бросился в дом тети Шуры.       - Да все нормально, - в который уже раз повторил ему Герман, - если бы не эти перестраховщики, я бы бегал уже!       - Нет, это я виноват! – в полном отчаянии твердил тот, - надо было не отпускать вас на ночь глядя.       -Блин, да успокойся уже. В ушах звенит! - рявкнул на него Герман, чтобы скрыть смущение – он совершенно не привык к такой суете вокруг своей персоны, - я что, маленький? Детское время было!       -Все равно... - сокрушенно вздохнул Женька, усаживаясь на кровать Христофора, и тут же совсем другим тоном добавил, - я всю ночь изучал тетради.       -Ты ж сказал, что не знаешь немецкого.       - Не знаю, но там много всяких картонок, схем и кое-что написано по-латыни, а ее я учил в университете — со словарем разбираю, да и электронный переводчик есть...       - Так рассказывай, чего сидишь?! - Герман тоже приподнялся на кровати, покривившись от боли в ребре.       -Это, как я понял, перевод какой-то старинной рукописи. Там много алхимических формул, среди которых встречают слова REBIS и HOMUNCULUS. Первое — это эликсир бессмертия, промежуточной стадией получения которого является алхимическое золото, а второе ты, наверное, и так понял. Гомункулюс или гомункул — это человек, созданный искусственно.       -Откуда такие познания? - иронично ухмыльнулся Герман.       -Ну… я исторические книжки люблю, - почему-то смутился Женька, - и про всякие загадки тоже.       -Ладно, допустим. Но это ж все средневековое мракобесие. Давно доказано, что ни эликсира вечной жизни, ни как их там… гомункулов не бывает.       -А вдруг бывает? - не сдавался журналист, глаза его сверкали, - не даром этим занималось столько ученых с древних времен. Не дураки же они все были. К тому же, есть легенды, что некоторые из них добились результатов. Например, Николя Фламель, Фулканелли, Сен-Жермен...       -Простите, я не помешаю? - Христофор заглянул в комнату.       Герман сначала напрягся, но потом махнул рукой:       - Заходи, тоже послушаешь. Это я Женьке вчера тетради оставил, а он там какие-то алхимические схемы нашел и теперь читает мне лекцию об эликсире бессмертия.       -Теоретически физическое бессмертие возможно, - заметил врач, садясь на край кровати напротив Германа, - существует множество живых существ, которые способны жить вечно. Более того, в теории медицина знает, как остановить старение организма, не известны лишь методы, как это осуществить.       -Но, может, я все неправильно понял, - будто оправдываясь сказал Женька, - я ведь сужу только по картинкам и отдельным словам.       -Да что б они пропали, эти тетради совсем, - прошипел Герман, у которого все больше начинало ломить виски, - жил до них как-то, а теперь мало того, что меня постоянно хотят убить, так еще и сам в монстра превращаюсь!       -Но ведь быть особенным очень здорово! - возразил Женька, а Христофор добавил умиротворяюще:       - Думаю, мы просто утомили Германа разговорами.       В этот момент в дверь постучали.       - К вам можно? - раздался басок с улицы.       -Ммммм... – мученически закатил глаза Герман, - только Чингачгука мне тут для полного счастья не хватало...       -Руслан! - обрадовался Женька, - как ты нас нашел?       Христофор открыл дверь. На пороге возникла высокая фигура археолога, которая почти полностью заслоняла тоненький девичий силуэт.       - Здравствуйте, Руслан, - вежливо улыбнулся Христофор, - проходите, пожалуйста.       - Ты как тут оказался? - Герман мрачно на него глянул. Собственно, никаких особых причин чувствовать неприязнь к этому человеку у него не было, скорее, даже напротив – тот был другом Женьки и по уверениям журналист неплохим парнем, но… Почему-то, не получалось вести себя с ним иначе, все время хотелось поддеть, зацепить и это даже доставляло некоторое удовольствие.       - Позвонил в редакцию, - пожал плечами тот, как будто это все объясняло.       - Шайссе! - Герман вдруг застонал, схватившись руками за голову, - я же газеты не развез! Теперь еще и уволят.       - Не беспокойся, - Христофор мягко улыбнулся, - я уже позвонил к тебе на работу и все объяснил. Никаких проблем не будет.       -Угу. Там сказали, что ты заболел, - кивнул Руслан и пропустил вперед свою спутницу, - знакомьтесь. Это Инга, моя жена.       -Здравствуйте, - поздоровалась та и приветливо улыбнулась.       Инга была высокая, одного роста с супругом, и держалась очень прямо, как танцовщица. Взгляд у нее был открытый и приветливый, а лицо не слишком правильным, но симпатичным.       - Привет! - Женька, который уже был с ней знаком, просто кивнул, а вот Христофор встал и довольно церемонно поклонился.       - Очень рад знакомству. Христофор Иволга, к вашим услугам.       - Какая еще Иволга? - Герман удивленно на него глянул.       - Гм... Это, видишь ли, моя фамилия, - улыбнулся тот.       - Красивая, - заметил Женька.       - Рад, что вы так считаете.       Герман же хмуро глянул на Руслана.       - Я, конечно, очень польщен и все такое, но чем обязан?       На Ингу он предпочитал вообще не смотреть, ее присутствие почему-то напрягало и... он бы в жизни не признался в этом даже самому себе, смущало. Хотелось пригладить вечно торчащие волосы и одернуть мятую футболку, да и вообще вылезти из этой дурацкой постели, в которую его за каким-то лядом уложил Христофор, внезапно оказавшийся еще и Иволгой.       -Герман, Руслан тебя проведать пришел, - зачем-то пояснил Женька.       -А сам он что, глухонемой? - Герман никак не мог заставить себя поднять глаза.       И дело было не только в Инге. Он просто не знал, как общаться с Русланом после того, как тот стал свидетелем его метаморфозы. После его, Германа, превращения в монстра. И даже слова Женьки «Руслан сказал, что ты хороший человек» утешали мало.       - Нет, не глухонемой, и сейчас скажу все, что про тебя думаю!! - тут же возмущенно прогудел Руслан.       - Остынь, не надо, - попыталась успокоить его молодая жена, но Герман вмешался:       - Нет уж, пусть говорит! Мне очень интересно!       -Ты наглый, самовлюбленный и хамоватый кретин! - отчеканил Руслан.       -И это все? - Герман изо всех сил пытался скрыть облегчение - тема монстров с вертикальными зрачками не всплыла.       -А тебе еще нужно? Пожалуйста, могу продолжить!       - Ну, я как-то подумал, что ты пришел не только за тем, чтобы сообщить мне эту потрясающую новость, - фыркнул Герман, откидываясь обратно на подушки.       - Я вам пиццу испекла, - улыбнулась Инга, доставая из пакета ароматный сверток, - вы извините Руслана, он просто такой...       - Такой воспитанник орангутанов с культурным уровнем экскаватора? - закончил за нее Герман, - извиняю.       И шумно откусил от прошлогоднего, но все еще сочного яблока, урожаем которых щедро снабдила их тетя Шура — новые пока висели на ветках зеленые и кислые даже на вид.       -На себя посмотри! - беззлобно отмахнулся Руслан.       -С удовольствием!       Как ни странно, от этих перепалок Герман почувствовал себя лучше. Головная боль отступила, и, вроде, даже прибавилось сил.       -Кстати, что случилось-то вчера? - уже спокойно спросил Руслан, - мне никто ничего так и не объяснил.       - На нас напали по пути от Женьки, - насуплено пояснил Герман.       - Напали? Но ты же в машине ехал? - приподнял бровь Руслан, - я, конечно, твою машину видел, но даже ее пинком не остановишь.       -У тебя и такой нет! - снова начал заводиться Герман - «горбатый» запорожец по-прежнему был больной темой.       Руслан закатил глаза:       -Ты можешь на вопрос ответить?       - Нападавшие были замаскированы под пост ГИБДД, - ответил за Германа Христофор, не дав тому снова начать перепалку, - они остановили машину якобы для проверки документов.       - Вот даже как... - лицо Руслана вытянулось, он присвистнул, - не ожидал...       - Чего это ты не ожидал? - быстро спросил Герман, впившись в того глазами.       -Не ожидал, что сразу к таким мерам перейдут, - пояснил Руслан, - признаться, думал, они будут тебя на свою сторону перетягивать.       -Они пытались... - начал было Герман и тут же спохватился, - а ты откуда такой осведомленный, а?       -Герман, извини, это я рассказал Руслану, - виновато опустил глаза Женька, - подумал, что он, как историк, сможет что-то дельное подсказать.       -И что, подсказал?.. Я так и думал.       На самом деле Герман был даже благодарен Женьке — сейчас он как никогда нуждался в поддержке, потому что оставаться один на один со обрушившимися вместе с дедовым наследством тайнами было страшно.       -Тебе что, правда, работу предлагали? - спросил Руслан, пока Инга нарезала на столе аппетитно пахнущую пиццу.       -Угу. Обещали золотые горы в обмен на тетрадки.       -А ты что? - серые глаза Руслана испытующе уставились на того.       -А что я? Это же развод чистой воды! Бесплатный сыр! Да еще и прислали педрилу какого-то. Точнее, сначала блондинка приходила, а потом этот... - Германа передернуло, а потом он хищно ухмыльнулся, - он у меня летел, как волшебник в голубом вертолете! Через всю улицу!       -А если бы оказалось вдруг, что все это правда? - серьезно спросил Руслан.       -Что именно?       -Ну, должность эта и что там тебе еще предлагали? Деньги? Согласился бы?       -Слушай, вождь апачей, ты что, соцопрос проводишь?! - взорвался Герман, - не согласился бы!       - Почему? - Руслан смотрел упрямо и остро.       - Ты совсем тупой? - Герман начал злиться, - ладно, объясняю. Потому что просто так никто ничего подобного предлагать не будет! Знаешь такое правило - бери что хочешь, только не забудь заплатить? Так вот, чем платить придется, мне никто не объяснил, а я не хочу потом сюрпризов. Доступно?       -Более чем, - кивнул Руслан, - кстати, может, хоть поделишься, что там в этих тетрадях?       Но вот Христофор запротестовал:       - Думаю, это может немного подождать. Если вы не против, продолжим разговор в саду, а Герману нужно отдохнуть.       -Мне лучше знать, нужно или нет! Пока я буду отдыхать, вы мою пиццу сожрете! - возмутился тот и попытался встать, однако ушибленное ребро мгновенно прошило грудь острой болью, а к горлу подступила тошнота. Не такая острая, как накануне, но все равно неприятная до крайности.       Инга засмеялась:       -Самый большой кусок дождется вас, я лично за этим прослежу.       Герман хотел что-то возразить, как вдруг почувствовал, что и правда жутко хочет спать. Это ощущение нахлынуло столь внезапно, что даже слегка испугало. Впрочем, сонливость была такой сильной, что он подумал об этом лишь мельком.       Христофор тронул Женьку за плечо и приложил палец к губам, а потом указал на Германа, который сладко спал, даже не изменив позы. Заботливо поправив его подушку, врач вышел из времянки. За ним тихо последовали остальные.