Мир, который уже спасен. Часть 1. Белый город.

      -Я на небо засмотрелся — сегодня новолуние и очень хорошо видны звезды, - объяснял Женя, пока Христофор сосредоточенно прощупывал его сильно распухшую лодыжку, - и совсем не заметил этого мотоциклиста...       -А ему что, дороги мало было? - мрачно осведомился Герман, внимательно следя за действиями врача, — объехать тебя он не мог?       -Не знаю... – сокрушенно пробормотал тот, - ай!!       -К счастью, у вас не перелом, а всего лишь вывих, - сообщил, наконец, Христофор.       -В «травму» его надо, - посоветовал Герман, вынимая из кармана мобильник.       -Не надо!!! - Женька попытался вскочить на ноги, но охнул и снова осел на мостовую, - не надо к врачам!!       -Евгений, я тоже врач, - мягко заговорил Христофор, покосившись на все еще болтающийся на шее журналиста бейджик, высвеченный лучом стоящего рядом фонаря, - вы не откажетесь, если я помогу вам добраться до гостиницы, где в данный момент проживаю? Там я сам смогу оказать вам необходимую помощь. Это совсем рядом. А с собой, к сожалению, у меня нет даже эластичного бинта.       Женя немного затравленно глянул на Христофора, но тот мягко улыбался и совсем не выглядел страшным врачом-убийцей.       - Ну... хорошо... если вам не трудно, - сдался он, - только как же я дойду?       - Я могу за машиной сходить, - мрачно предложил Герман, - правда, бензина маловато, но досюда хватить должно.       -Не стоит, - покачал головой врач, - мы уже почти на месте, а я помогу юноше дойти.       Неожиданно сильным движением Христофор поднял пострадавшего на ноги и перекинул его руку через свое плечо.       Это значительно замедлило передвижение, хотя парнишка изо всех сил старался идти сам, упрямо прикусив губу. Герман хотел предложить свою помощь с другой стороны, но почему-то постеснялся и просто плелся рядом, угрюмо глядя себе под ноги.       Впрочем, во время подъема на третий этаж второе плечо все-таки пригодилось. Возле двери номера 305 Христофор достал из кармана ключ, с первого раза попав им в замочную скважину, несмотря на царивший в коридоре сумрак — из всех полагающихся ламп горела только одна, в его дальнем конце.       Дверь открылась, свободной рукой Герман нашарил выключатель, и комната вынырнула из темноты, залитая светом не слишком яркой лампочки.       -Твою ж мать...       Он застыл на пороге, потрясенно глядя на разгром, царящий в их номере. Все вещи были выброшены из шкафов и валялись на полу, скомканные. Содержимое тумбочек рассыпалось по всей комнате вперемешку с постельным бельем. Подушки, одеяла и даже матрасы тоже оказались перевернуты и брошены как попало. Все ящики тумбочки, даже тот, который был лично разломан Германом перед уходом, торчали наружу, выдвинутые и выпотрошенные.       Взгляд темных азиатских глаз Христофора внезапно сделался холодным и жестким.       -Полагаю, нас пытались ограбить, - проговорил он вмиг утратившим медовые интонации голосом.       При этом он даже не посмотрел в сторону Германа, а тот сжал кулаки и вполголоса ругался по-немецки. Женька же хлопал глазами, ничего не понимая.       -Так, быстро проверяйте, что пропало, - распорядился Герман и выскочил в коридор.       -Извините… я тут помешаю, я пойду… - Юный журналист попытался отцепиться от Христофора, но тот удержал его.       -Евгений, вы уйдете отсюда не раньше, чем я, как врач, разрешу вам, - строго сказал он, заводя будущего пациента в разгромленную комнату. - Простите, что приходится принимать вас в таком… эээ… беспорядке, но, полагаю, случилось недоразумение.       -Нужно вызвать полицию!       -Непременно вызовем, если выяснится, что у нас что-то пропало, - покачал головой врач, собирая разбросанные медикаменты.       Его походная аптечка была опрокинута вверх дном, а пол усеивали упаковки лекарств и медицинские инструменты. В свете лампы зловеще поблескивало несколько скальпелей, на которые Женя смотрел заворожено, точно кролик на удава. Судя по всему, он уже пожалел, что принял приглашение этой странной парочки.       -Не волнуйтесь, я сделаю местную анестезию, так что вы ничего не почувствуете... Герман поднял на ноги весь дежурный персонал гостиницы – те, протирая глаза, выползли в тускло освещенный холл, чтобы выяснить, кто это так орет и почему. Однако допрос с пристрастием мало что дал – по словам портье и горничных никто из посторонних на третий этаж не поднимался, новые постояльцы не вселялись, а вот старых съехало, по причине окончания конференции, довольно много.       -Молодой человек, прекратите скандалить! – возмутилась дежурная, - у вас что-то пропало?       -Не знаю, но скоро выясню!       -Вот когда выясните, тогда и приходите. Откуда я знаю, может, вы сами беспорядок устроили, а теперь хотите на нас свалить…       -Дура! – рявкнул Герман, и бросился обратно к лестнице. Дежурная возмущенно прокричала вслед, что выселит хамов из гостиницы.       - Ну, чего? - требовательно спросил Герман, влетая в комнату. - Ты посмотрел, что у тебя сперли??       - Пока что я посмотрел только ногу нашего гостя, - спокойно отозвался врач, - и как раз сейчас буду вправлять вывих.       В комнате пахло спиртом, а на полу в числе другого хлама валялась упаковка из-под одноразового шприца. Женя сидел на распотрошенной кровати бледный, с упрямо сжатыми губами.       Фыркнув, Герман наскоро окинул взглядом свои немногочисленные вещи.       -У меня все на месте – воровать нечего, а паспорт я брал с собой, - сообщил он.       - Вот и замечательно, - голос Христофора звучал убаюкивающе. - Возможно, мы даже обойдемся без полиции. Ведь состава преступления нет, а вот вся эта волокита с протоколами...       -Ты ж еще свое не проверил…       Громкий вскрик, раздавшийся за спиной, заставил Германа выронить пакет с едой, который он захватил с фуршета, и резко обернуться к Христофору и Жене.       -Уже все, - успокаивающе заговорил врач, накладывая на сустав повязку из эластичного бинта, - разве вам было больно?       Парнишка поморгал, а потом удивленно сказал:       -Вроде, не очень…       -А чего орал тогда? – буркнул Герман, пытаясь привести в порядок кровать.       - Ну... - тот смутился, и уши его покраснели, - мне показалось, что обязательно будет больно.       Закончив с первой помощью, врач занялся одновременно наведением порядка и проверкой вещей.       -И у меня ничего не пропало, - с удивлением констатировал он. - Странно, что же у нас искали, если не тронули ни деньги, ни документы?       Герман между тем водрузил подушку на ее законное место и вдруг хлопнул себя по лбу.       -Я знаю, что пропало!! Письмо!!       - Письмо? - обернулся Христофор, - то самое, что утром упало у вас с балкона?       - Ну да!       - Гм... - тот обеспокоенно пожевал губами, - а куда вы его положили перед уходом?       - Я... точно помню, что клал под подушку, а теперь его там нет!…а, хотя.. слушай... погоди-ка!       Герман бросился к выдвинутому сейчас ящику тумбочки, который днем доставил ему столько хлопот, с облегчением вспомнив, что перед самым уходом перепрятал письмо туда, сунув под тетради. Ящик был пуст. Герман вынул его и тот, что располагался ниже, и стал обшаривать тумбочку. Тетради нашлись сразу, они завалились между задней стенкой и ящиками. Письма не было...       Герман снова обшарил тумбочку, перетряхнул тетради — ничего. Молодой человек задумался: может, письмо лежало не в них, а где-то еще? Нет, он совершенно точно помнил, как достал сложенные листки из-под подушки и сунул в ящик, придавив сверху тетрадями. Потом он еще раз безрезультатно обыскал комнату, балкон и даже проверил мусорное ведро. Впрочем, балкон был вне подозрений: уходя, он плотно закрыл дверь, ведущую туда, и, когда они вернулись, та была по-прежнему закрыта. Значит, выдуть сквозняком письмо не могло. Но где же оно в таком случае?..       Не то чтобы Германа очень огорчала потеря — он по-прежнему считал дедово послание выдумкой свихнувшегося на почве мировых заговоров параноика, но странным казался сам факт того, что письмо оказалось единственной пропавшей после погрома вещью. Кто же тогда устроил этот обыск и зачем им понадобились листы с сомнительными откровениями?..       -Извините, - тихий голос Жени выдернул Германа из раздумий, - я пойду. Спасибо вам большое.       -Евгений, вам пока нельзя нагружать ногу, - строго предупредил Христофор, собирая перевязочный материал и аккуратно складывая его в аптечку. - Обычно на вправленные вывихи накладывают гипс, но, увы, с собой у меня его нет. Однако сустав нужно поберечь.       -Но мне нужно домой!       -Далеко живешь? - спросил Герман.       -Ага... На той стороне, - парнишка махнул рукой в сторону невидимого отсюда залива.       Христофор посмотрел на часы и нахмурился.       -Катера уже не ходят, а наземным транспортом вы будете добираться больше часа... Евгений, хотите чай или кофе?       Врач подошел к столу и включил кипятильник.       -Кофе... если можно.       -Разумеется можно.       -Вы не волнуйтесь, я поймаю попутку — не первый ведь раз так добираюсь, - вскинулся незадачливый журналист.       -Но первый раз — с вывихнутой ногой, - уточнил Христофор, насыпая в стеклянный стакан растворимый кофе.       -Да пусть остается у нас, я в машине посплю, - вдруг сказал Герман, - подумаешь!       -Нет, что вы! - всплеснул руками Женя. - Я и так вам помешал! К тому же, мне нужно написать репортаж для завтрашнего номера.       -Завтра с утра напишешь свой репортаж.       -Да нет, статью нужно сдать до одиннадцати утра — потом газета уходит в печать, - вздохнул руками журналист.       - Ой, да ладно тебе, Склифосовский наш что-нибудь придумает, - беззаботно отмахнулся Герман, - а переться ночью через весь город не вариант в любом случае.       - Почему это не вариант?! - тут же встал в позу Женя. - Я что, маленький? Ответить Герман не успел - стоявший рядом телефон, допотопный дисковый аппарат, разразился резкой трелью звонка.       - Слушаю, - вежливо проговорил Христофор, сидевший ближе других к телефону, потом протянул трубку Герману. - Похоже, это вас.       -Меня?? Опять гаишники, что ли? - Герман нехотя взял трубку; было слышно, что говорил в ней женский голос, сам же молодой человек темнел лицом с каждым словом, а потом вдруг рявкнул, - слышь ты...       Но в трубке уже пошли гудки.       -Не туда попали, - зачем-то пояснил он, а потом как-то слишком поспешно перевел разговор на другую тему, - слушай, Женька, а если тебе такси вызвать?       -У меня столько денег нет, - печально вздохнул журналист, - ведь, если ехать в объезд залива, это выйдет больше двадцати километров.       Пару секунд Герман что-то прикидывал в уме, а потом поинтересовался:       -А сколько есть?       Парнишка полез в карман джинсов и вытащил оттуда несколько смятых купюр и штук пять монеток разного достоинства.       -Это все, - констатировал он.       -Пойдет, - Герман выхватил из его руки бумажку, еще одну достал из собственного кармана и деловито сообщил:       -Я за машиной. Так и быть, довезу тебя, только на заправку заедем.       С этими словами, не дав никому сказать и слова, молодой человек выскочил из номера. Не было его довольно долго — за это время Женька успел выпить два стаканчика кофе и даже попытался встать, чтобы помыть за собой посуду, но был остановлен Христофором.       -Из-за меня столько хлопот... - сокрушенно проговорил он.       Врач ничего не успел возразить, потому что снова зазвонил телефон, только на этот раз мобильный.       -Надо же, как нехорошо, - покачал головой Христофор, - Герман забыл свой телефон, а это может быть что-то важное.       -Угу, - кивнул журналист, - вряд ли кто-то стал бы в полпервого ночи звонить по пустякам. -       Он взял телефон со стола и посмотрел на монитор, - странно, написано «номер не определен». Ой, так ведь Герман, если что, даже перезвонить не сможет! Как вы думаете, удобно будет, если я отвечу?..       - Вам звонили тут... - почему-то виновато сообщил Женька, когда Герман наконец-то вернулся в номер. Выглядел он каким-то ошарашенным.       - Чего? - Герман почему-то вздрогнул, - кто звонил?       - Мы не вполне поняли, - осторожно отозвался Христофор, - но это, определенно, была девушка...       -Поклонница, что ли? - саркастически хмыкнул Герман.       -Боюсь, что как раз наоборот, - чуть улыбнулся врач и бросил взгляд на Женьку.       -Она приняла меня за вас, - пояснил тот, - точнее, я ничего не успел сказать, а она сразу: «Будет лучше, если вы отдадите тетради добровольно. Завтра утром наш человек свяжется с вами, и советуем пойти нам навстречу, тем более что оплата будет достойной — вы ведь нуждаетесь в деньгах».       Женька процитировал разговор, прикрыв глаза, будто считывая с невидимого листа.       - Таааак... - мрачный Герман не глядя уселся на аккуратно разложенный Христофором на его кровати костюм, - вот, значит, как...       - Простите, что вмешиваюсь, - заметил хирург, печально глянув на те части некогда отглаженного пиджака, что виднелись из-под Германа, - но, кажется, я начинаю догадываться о... гм... цели недавнего обыска в нашем номере...       -Да чего тут догадываться, - махнул рукой Герман, - ясно же все... Тетрадки завалились за ящики — вот их и не нашли, но как могло пропасть письмо? Я ведь его под тетради сунул...       -Видимо, они скользнули по гладкой бумаге, а сами листки остались на месте, - предположил Христофор, смирившись с тем, что костюм придется гладить заново. - Однако странно, что тетради так и не были обнаружены… Либо обыск проводили непрофессионалы, либо их что-то спугнуло.       Женька в это время переводил недоуменный взгляд с одного на другого.       -Слышь, мелкий, а сколько денег-то предлагали? - вдруг вспомнил Герман.       - Они не сказали... только, что «оплата будет достойной». Видимо, много, - почему-то виновато ответил тот.       - Много! - фыркнул Герман. - Много - понятие растяжимое... Но... если подумать...       Он оценивающе глянул на дедовы тетради. В голове некстати возникла строчка из письма: «нельзя допустить, чтобы они попали в недобрые руки!»       - Чушь это все... - пробормотал Герман самому себе под нос. - Параноик старый... и вообще, кто сказал, что там недобрые руки?       «Добрые не стали бы устраивать обыск и разводить конспирацию со звонками», - тут же возразил здравый смысл.       Христофор и Женька деликатно молчали.       -Ладно, так мы едем? - резко поднялся с помятого костюма Герман.       -Смею напомнить, что вы пили шампанское на банкете, - заметил врач.       -И что?       - Вести машину после этого будет серьезным нарушением правил дорожного движения, - терпеливо пояснил тот.       Герман некоторое время смотрел на него в упор, но никакого видимого эффекта взгляд не произвел.       - Ты всегда такой зануда? - наконец осведомился он.       - Я не вижу смысла нарушать установленные нормы, особенно, когда считаю их разумными, - после микроскопической паузы отозвался врач. Голос его звучал все так же мягко, но... теперь было очевидно, что где-то глубоко под этой мягкостью скрывается острая сталь.       - Я все-таки пойду, - пробормотал Женька.       - Сидеть! - Рявкнул Герман и снова вонзил взгляд синих глаз в Христофора, - и вообще, это мое дело: оштрафуют меня или нет!       -Извините, вы правы, - тут же согласился тот.       - Значит, мы едем, - решительно буркнул Герман.       - А тетради? - вдруг спросил Христофор, продолжавший аккуратно скрадывать вещи в дорожную сумку.       - Что - тетради? - резко обернулся к нему молодой человек.       - Я не знаю, что в них, но, полагаю, нечто ценное, - заметил Христофор. - Наверное, не стоит больше оставлять их в номере.       Герман на мгновение прищурился, бросив взгляд на соседа по комнате. Жизнь научила его никому не доверять, поэтому сейчас молодой человек мучительно пытался понять, что у того на уме. Зачем этот странный тип увел его из номера – как раз под обыск? Как бы то ни было, больше тетради выпускать из виду нельзя – по крайней мере, до тех пор, пока не станет ясно, что же в них такого ценного.       - Точно, не стоит, - процедил Герман, сунув тетради подмышку, после чего перекинул Женькину руку через свое плечо. - Пошли, несчастье.       До машины они добирались довольно долго — парнишка еще с трудом мог опираться на ногу, а когда оказались на месте, Герман мрачно предупредил:       -И только попробуй заржать.       Тот непонимающе моргнул, а когда увидел запорожец, светлым пятном проступающий на фоне черноты кустов, неожиданно восхитился:       -Вот это да! Я уже сто лет таких не видел и никогда в жизни не ездил!       Герман с подозрением покосился на него, выискивая на лице насмешку, но восхищение выглядело абсолютно искренним.       - Ну-ну... тогда наслаждайся, - буркнул он, садясь за руль.