Змеи

Девушка гладила мягкие волосы мальчишки, что обнимал её за голые бёдра, стоя на коленях. Тошнило от мысли, что тот не уйдёт в ближайшие несколько минут, а лишь продолжит слёзно умолять его не гнать. С парнями — мужчинами их бы язык не повернулся назвать — только так и было в её жизни: секс приедался, она указывала на дверь, а они строили грустные мордочки и спрашивали, как им измениться, чтобы только остаться рядом. Ира не знала, как в ней до сих пор оставалось терпение, чтоб не выпроваживать настойчивых любовников сразу на тот свет, и откуда в ней столько такта, чтоб ещё успокаивать этих сопляков. Нынешний мальчик, едва ставший совершеннолетним, вот уже битый час пытался от неё добиться ответного чувства, а получал жалость с примесью отвращения, которое та даже не скрывала — вздыхала, морщила нос, не выбирала выражения, всем видом показывая, что тяготилась ситуацией. — Тебе бы попробовать с мужиками спать, мальчик. Активная позиция — явно не твоё. Тот лишь крепче обвивал её длинными руками и мотал головой: — Любимая, не поступай со мной так. Чего тебе не хватает? Каким ты хочешь меня видеть? Я буду для тебя любым… — лепетал он по седьмому кругу, поднимая пыльно-зеленые глаза на её лицо, будто молясь. — Так, сука, хватит, — Ира сделала резкий шаг назад, выпутываясь из хватки так неожиданно, что мальчик почти упал носом на паркет в коридоре. Вслепую залезла в шкафчик по правую руку и вытянула миниатюрный глок, в секунду взведя курок и приставляя к кудрявой чёлке. — Выметайся, пока тебя не вытащили вперёд ногами. По-хорошему ты, видимо, не понимаешь. О, это было отдельным удовольствием — смотреть, как слепая влюблённость сменяется сначала непониманием, а затем и страхом. Никто не считает тебя милой и не зовёт любимой с пушкой у лба. Паренёк — кажется, Антон — чуть покачнулся назад, пытаясь уйти с траектории возможного выстрела, в секунду утёр выступившие ещё полчаса назад слёзы и, схватив с комода сумку, вылетел из её квартиры. Ира сначала ухмыльнулась разочарованно, увидев его дрожь, а после расплылась в улыбке облегчения, наслаждаясь долгожданной тишиной. Что ж, минус очередная тряпка. От таких, как этот, хотелось блевать. Она не считала себя сильной, но считала их слабыми — непростительно для жестокого мира, в котором им довелось родиться. Но иных она за жизнь так и не встретила. Все плакали, умоляли, боялись и вызывали только желание пару раз переспать и вышвырнуть вон. Поставив оружие на предохранитель, она вернула то на место и поплелась в ванную — смыть макияж перед сном. В зеркале её встретила без малого красотка: медово-карие глаза, каштановые волосы до плеч, чуть взъерошенные после, будем честны, посредственного секса, губы, припухшие от поцелуев, которые хотелось содрать мочалкой. Ира любила свое отражение, но всегда морщилась — не так она должна была выглядеть. Потому как всегда ожидала увидеть в отражении светящуюся приятной усталостью женщину, а видела только шипящую змею, недовольную, что её зря вытащили из коробки. Девушка усмехнулась мысли, что многие воспринимали её точно также, поэтому за ней и закрепилось прозвище «Змея». В их банде вообще у всех были вторые имена, чтоб их не вычислили — те или прикипели из «прошлых» жизней, как у Садовницы, или были обретённые, как у Мыши, но были в любом случае. Она вылила на ватный диск немного мицелярки, но вечерний обряд прервала трель телефона, донёсшяся из кухни. То звонила Менеджер: вызвала на базу, мол, срочные новости, остальные девочки уже на месте… Что ж, возможно, ночь будет менее томной и скучной, чем казалось ранее. Ира нырнула в толстовку и спортивки прямо на голое тело и выбежала из дома навстречу новому делу, улыбаясь от уха до уха. Больше, чем секс, она любила только адреналин.

***

Подвальное помещение аварийного жилого дома встретило запахом сырости и пороха, она зашла в основную комнату с кашлем: — Девки, вы тут стреляли опять, что ли? Пять пар глаз устремились на неё в ответ, воцарилась тишина, сменившая, очевидно, бурное обсуждение. Почти все собравшиеся окружили импровизированную барную стойку, одна только Дарина, технический специалист, не отрывалась от компьютера. По виноватому выражению лиц девушка сразу же вычислила ответственных за отвратительный дым — Боевую и Менеджера — и осуждающе покачала головой, пока вторая, не менее беззвучно извиняясь движением плеча, кивала в сторону Мыши. — В РФ везут те самые серьги, что мы так ждали, — начала та, усиленно всматриваясь в монитор. — Но в целях расширения выставки одну покажут в Москве, другую — в Питере. И это проблема. — Едем в Москву, — отрезала Ира, усаживаясь на высокий стул к остальным. Девушки кивнули. Элегантно закинув ногу на стойку, сидевшая через одно место Гимнастка подвинула к главарю стопку текилы и наклонила голову, прося пояснений. Слушались они, конечно, беспрекословно, но суть дружеских отношений в банде была именно в возможности в любой момент попросить рассказать всё, что знаешь. Девушка вкинула в себя алкоголь и выдохнула: — Главная местная группировка, которая могла составить конкуренцию, временно вышла из игры. То ли лидер сменился, то ли тёрки междоусобные — не интересовалась. Но там пока чисто, можем воспользоваться. В Питер соваться всё равно бесполезно — там Актёр со своими психами. — Тут как раз и косяк, милая, — Мышь чуть отъехала от стола и скрестила руки на груди. — К Актёру сунуться всё равно придётся. Покупатель, готовый отстегнуть полсотни лимонов, возьмёт только пару. — Моя ты умница, уже и покупателя нашла? — лишь присвистнула она в ответ и тепло улыбнулась. — С ним потом разберёмся, начинаем с выставки в Москве. Боевая, — Катя оторвалась от чистки пушки и крутанулась на стуле, — с тебя оружие, чтоб на месте не пришлось искать мало-мальски надёжного человека, — та кивнула, доставая телефон. — Менеджер, — сидевшая по левую руку Оксана оторвалась от бокала вина, демонстрируя готовность, — как обычно, место для базы, билеты, еда, окей? — получив улыбку, Ира перегнулась налево через подругу, к ее девушке. — Ты ждёшь от Мыши инфу про систему безопасности и хранилище в самом музее, сообщаешь, что тебе требуется для взлома. Оставшаяся без задания Гимнастка молча улыбнулась, зная, что на этом этапе операции толку от той мало, пока остальные копошились, погружаясь в свои мысли. Быть главарём единственной женской банды в Казани и наверняка самой успешной в России не было удивительно последние лет пять. Ира была уверена в каждой из своих девочек: они знали слабости и сильные стороны друг друга, разговаривали жестами и взглядами, что было удобно в экстренных ситуациях, и всегда в моменты смертельной опасности выбирали семью, а не деньги. Как говорила Боевая: «В мире много всякого, что можно украсть, а родные на дороге не валяются». Девушка оглядела своих подопечных: форточница, медвежатница, технический гений и два снайпера… — Эй, Змея, с меня план здания вплоть до камер и датчиков, да? – Дарина нетерпеливо ёрзала на компьютерном кресле. — Да, как обычно, - кивнула она в ответ и вернулась в задумчивость, прикидывая план отступления на случай, если что-то пойдёт не так. - Мышонок, а сколько у нас времени вообще? — Ровно неделя, - отчеканили ей с готовностью, даже не поворачивая головы. Девушки поморщились, осознав масштабы грядущей работы. Было забавно видеть на чужих лицах своё собственное, нагло украденное выражение неудовольствия. Когда знаете друг друга слишком долго, уже не замечаете, как копируете жесты, интонации, целые фразы - грани стираются, стиль общения просто становится общим на шестерых, и Ире это казалось очаровывающим. Она снова мысленно перебрала зону ответственности каждой подруги и бросила куда-то в сырость подвала скорее для себя, чем для них: — А еще нам нужен водитель.

***

Змея с телефоном в руках ворочалась на постели и шипела не в силах найти удобную позу. Наивно было полагать, что уснуть той ночью получится легко. В голове крутилось всё и сразу: пыльно-зеленые глаза, полные ужаса, заботливо подвинутая текила, все гипотетические риски операции в столице и все точно имеющиеся опасности от встречи с Актёром в Петербурге, детали плана, которого пока толком не было, ибо все ждали схему музея… До скрипящей челюсти девушка зевала, но в упор смотрела на фотографию самых дорогих в мире серёжек, на которые они с девочками по-воровски пускали слюни последние года три: украшены двумя грушевидными бриллиантами голубого и розового цвета, по своему химическому составу являются самыми прозрачными и отличаются так называемой «оптической чистотой»… Тогда, ещё давно, все новости трубили только об одном: серьга с голубым камнем ушла с молотка более чем за 42 миллиона долларов, вторая обошлась в 15; а теперь вот их везли в Россию, даже имелся желающий те заиметь, которому на какой-то чёрт понадобились обязательно обе. Она даже не злилась, только вздыхала, что раньше украшение стоило на семь миллионов дороже. За эти деньги вполне можно было бы откупиться от Актёра и головорезов, если чужой техник ещё не нашёл покупателя. Ира шипела и сворачивалась в клубок от понимания, что в чужом городе придётся искать на время нового человека, который знает местность, искать машину, может, даже две…