Лев и Настя

      Возвращаясь поздно вечером от любимой свекрови, Лев неоднократно ловил себя на мысли, что как-то уж слишком холодно в декабре, даже для Новосибирска. Ведь только двенадцатое число, а уже такая холодрыга. Хотя, возможно, ему так казалось из-за того, что сейчас он шёл по безлюдной улице совсем один. С тех пор, как в его жизни появился Слава и дети, Лев и забыл, что такое одиночество. Пятнадцать лет назад он бы без труда прошёлся в гордом одиночестве в лютый мороз, не дрогнув, но, когда тебя вот уже почти пятнадцать лет согревает присутствие самых дорогих и важных людей в твоей жизни, расставшись с ними, зимняя ночь кажется холоднее и темнее. И когда вернёшься домой не станет лучше. Квартира, в которой он жил сейчас, не была ему домом. Его дом остался там же, где и Слава с детьми.       Дети горели желанием приехать к отцу. Настя неоднократно хвасталась тем, что раньше всех придумала подарок на день рождения Льва. Мальчики ничего не обещали, но также говорили, что очень сильно хотят приехать. Он скучал, они скучали, хотелось, чтобы и Слава сказал ему, что скучает, но он порой даже на звонки не отвечал, словно чувствовал, что у Льва к нему нет важного разговора, а просто хотелось услышать голос, от которого всякий раз замирало сердце.       Их брак висел на волоске и ради детей они решили не обострять и без того тяжёлую ситуацию.       И пускай это первый день рождения за годы, который Лев отмечал не с семьёй, Микита писал, что они обязательно свяжутся с ним в этот день по видеосвязи. Лев даже не стал переодеваться в домашнюю одежду. Остался в одежде, в которой ходил ежедневно: белая офисная рубашка, строгие серые брюки и галстук. Хотя, даже для него галстук был перебором, потому он снял его и повесил в прихожей там же, где и пальто, прибрал портфель и включил скайп на ноутбуке, ожидая, что скоро ему позвонят дети.       Настя заговорчески пробралась к ноутбуку, когда Слава ушёл в душ и сразу же открыв его, включила скайп и позвала ребят из соседней комнаты: — Эй, ребята, быстрее, папа ушёл в душ и у нас есть десять минут! — с радостными возгласами прибежала Настя, закрывая дверь комнаты.       Микита уже открыл ноутбук и смотрел на часы. В это время Лев обычно приходил с работы. Минута, чтобы помыть руки, ещё пару минут, чтобы переодеться, но Слава мог выйти в любой момент, так что ждать было нельзя.       Дети прекрасно знали о том, что сейчас происходит между их родителями, поэтому старались не обострять и лишний раз не упоминать Льва при Славе или Славу в разговорах со Львом. Доподлинной причины их ссоры никто из них не знал, но ясно было одно – ни Мики, ни Ваня, ни тем более Настя не хотели, чтобы всё дошло до развода. Лев любит их, и они это знают. Слава любит Льва, сколько бы он не убеждал их и себя в обратном. — Мики, да звони уже! — торопила Настя, усаживаясь к брату на колени. Ваню усадили рядом на стул, чтобы всех было видно в маленькую камеру. — А вдруг он не включил компьютер? — сообразил Ваня, но Настя уже закатила глаза, мол: вы слишком нудные и нажала на зелёную трубку рядом с фотографией папы.       Раздался всеми известный громкий звонок скайпа, так что его пришлось убавить.       Все трое сидели и не дышали, пока на экране не высветилось лицо Льва. — Папа! С Днём Рождения! – крикнула Настя, пока Мики пытался удержать её, чтобы она не упала. — Привет, С Днём Рождения, – более спокойной произнёс Ваня, а Мики осталось лишь присоединиться к поздравлениям, так как за него уже всё сказали. — Мы скучаем! — не унималась малышка, смотря на грустное лицо папы. — Почему в комнате так темно? Ты не отмечаешь свой день рождения?       От мыслей, что отец находится там совсем один у Микиты всё внутри сжалось. Каким бы не был Лев строгим, он такого явно не заслужил. Для них он всё равно самый лучший папа на свете.       Ничто так не поднимает настроение, как вид твоих детей, которые рады тебя видеть, несмотря на то, что сейчас происходит между родителями. Они по-прежнему его любят, а он любит их. Стоило увидеть лица всех троих на экране ноутбука, как уголки рта сами поднялись. — Спасибо, ребята. Настя, осторожно, не опрокинь ноутбук. Я просто только от бабушки вернулся, свет не включал. Как вы? Как ваши дела?       "Как Слава?" — хотел спросить он, но боялся, что тот может стоять где-то рядом. С одной стороны, хотелось, чтобы он знал, что ему не всё равно, но с другой, уж лучше пока не сталкиваться на глазах у детей. Хотя их ссора же не отбирала у него права интересоваться положением дел у своего всё ещё мужа. Нет, лучше не рисковать.       Настя начала трясти Ваню за плечи: — Расскажи-расскажи, как ты выступил сегодня!       Ваня слегка стушевался, но отступать назад было поздно, сестра всё спалила. Он ушёл куда-то в сторону, пропав из камеры, а вернулся уже с небольшой серебряной медалью. — Не первое, но я доволен, нам ещё дали упаковку с вкусными вафлями и крутые фломастеры. Вафли мы съели, а фломастеры я Насте отдал, — рассказал Ваня самую крутую часть сегодняшнего выступления.       Лев помнил, как Ваня готовился к этому концерту, как тяжело ему давалась выбранная композиция. Теперь Лев был абсолютно точно уверен, что у Вани к музыке врождённый талант, совсем как у Бетховена или Моцарта. Для Льва он был всеми ими сразу. — Ой! Точно! Фломастеры! — Настя сиганула с колен Микиты и побежала в свою часть комнаты.       Отдельных у них не было, но в будущем Слава планировал купить трёшку, чтобы у Насти, как у единственной девочки, было личное пространство, а пока им и в втроём неплохо жилось.       Мики посмотрел как-то грустно в камеру, поняв, что ему особо нечем похвастаться. На правах старшего ребёнка ему казалось, что он должен радовать отца какими-то заоблачными достижениями или хотя бы на Ванином уровне, если не выше. — Ну, у меня сегодня четвёрка за диктант. Прогресс, — хмыкнул парень, крутя в пальцах карандаш. — Неплохо, — сказал Лев, и на секунду Микита увидел, как уголки его губ снова приподнялись. — Как там бабушка? Наверное, хочет тебя откормить? — А сам как думаешь? Поправлюсь ещё тут с ней на казённых-то харчах. — По тебе и не скажешь. Кажется, что ты даже напротив, похудел ещё больше, — Ваня почувствовал, как брат ущипнул его за бок. — Ауч! За что?! — возмутился младший.       Лев посмеялся, но затем слегка поправил камеру. Всё-таки неудачный ракурс он выбрал, раз было видно, что в весе он точно потерял.       "Господи, да от тебя одни кожа да кости!", - возмущалась тёща и тут же принималась накладывать зятьку всего да побольше. Лев не отказывался, но каждый раз почти не притрагивался к еде и уходил незаметно, пока свекровь не успела опомниться и всучить что-то с собой. Еда в этом доме бы точно сгнила, т. к. в одиночестве у Льва вовсе пропадал аппетит. — Вы там без меня, наверное, в отрыв ушли. Шоколадные хлопья и сок на завтрак, на обед и ужин макдональдс. — Блин, а как он узнал? — сказал Ваня, после чего вновь ему отвесили знатного чапалаха по затылку. — Ну Мики! Сколько можно?!       Лев и не думал, что когда-то будет скучать по этим баталиям. Хотелось бы ему сейчас быть там и дать обоим нагоняй. По видеосвязи это, скорее всего, смотрелось бы жалко и не произвело должного эффекта, потому оставалось только наблюдать, изредка посмеиваясь над ними. Теперь их перепалки не казались ему такими уж раздражающими.       В камеру вернулась Настя и на весь экран показала рисунок вверх тормашками, но даже так Лев понял, кто на нём изображён и улыбнулся ещё шире.       К концу этого разговора, ему казалось, что щеки у него будут болеть ещё долго, настолько много и широко он давно уже не улыбался. — Настён, переверни, — посоветовал Мики, усаживая сестру на прежнее место. — Ой, — заметив свою ошибку, девочка поспешила перевернуть листок. — Это ты, папа! – на рисунке был изображён настоящий лев, только в докторском халате и с телом человека. В углу была подпись: «Самый лучший папа!». — Очень красиво, солнышко, - Льву правда нравилось, когда Настя рисовала его именно в таком образе.       На её рисунках он всегда улыбался и выглядел, как положительный герой из мультфильма. Никакого сходства с реальностью, но хоть где-то и для кого-то Лев мог быть героем, добрым и всегда радостным пушистым львёнком. — Еще раз с Днём Рождения! И не едим мы тут вредности! — девочка бросила сердитый взгляд на Ваню, сидящего справа. — Я кашу научилась варить! Как ты готовил! — надулась Настя, смотря на обоих братьев, которые совсем забыли рассказать о её кулинарных успехах. — Ну да, каша неплохая, но у папы была лучше, — ответил Ваня, и ему в очередной раз прилетело от Мики. — Да что я такого сказал? — Но я же только учусь. Вот папа приедет и я уже буду в совершенстве её готовить. Потом хочу борщ научиться варить! Он у бабушки такой вкусный!       Лев чуть было не выдал себя, но ситуацию вовремя спас Ваня, как всегда, вклиниваясь со своими комментариями, которые уже осточертели Миките, но Лев был ему благодарен. Если бы он не переключил их внимание и не отвлёк самого Льва, то последний бы точно не выдержал и сказал: "Милая, папа может уже никогда не приедет". Лев чуть не сказал это. Ему и самому не верилось, что он в принципе допускает такие мысли, но это в самом деле могло стать правдой. И от этого у него всё неприятно сжалось в груди. Он проглотил подступивший к горлу ком и вновь тепло улыбнулся, глядя на счастливое лицо своей девочки в камере. — Ты молодец, солнышко. Я тобой очень горжусь. Всеми вами. Спасибо за поздравления. Я очень рад.       В этот момент даже несуразный и прямой, как палка Ваня понял, что стоит промолчать.       И тут же ручка двери в их комнату заёрзала. — Шухер! Закругляемся! — сказал Ваня и нырнул под стол. — Дети, почему вы заперлись? Мики, Настя, Ваня, вам пора спать! — из-за двери донёсся голос Славы.       Настя посмотрела в сторону папы, который стоял в дверной проёме в одном халате. Мокрые волосы падали на лицо, поэтому ему пришлось убрать их назад. — Пап! — она отключила ноутбук от зарядного устройства, спрыгнула с колен Микиты и схватив ноутбук, буквально ткнула его в лицо Славы. — Ты поздравил папу с Днём Рождения? — она была далеко не глупым ребёнком, прекрасно понимала, что просто так от родных не уезжают, а если и уезжают, то берут их с собой.       Тут явно было всё не так и поэтому пришлось брать всё в свои руки и выводить родителей на мировую собственными силами. Она направила камеру на Славу и убедилась, что они оба смотрят друг на друга. Микита готов был прыгнуть под стол вместе с Ваней, но подошёл и встал позади Насти, дабы посмотреть на реакцию двоих отцов.       Лев почти выкрикнул "дьявол!", когда перед ним оказалось лицо, которое он одновременно и хотел увидеть больше всего на свете, но и не хотел, потому что Слава в очередной раз бы устроил сцену, Лев бы поддержал, и оба не смогли бы остановиться. И сейчас их столкнули лбами. — Дети, думаю, вам и правда уже пора ложиться спать, — предугадал Лев то, что, скорее всего, скажет Слава.       В их же интересах сейчас было закончить разговор на нейтральной ноте.       Детям и без того хватило лицезреть их вечные ссоры до отъезда Льва в Россию. — Да, — согласился Слава, — уже довольно поздно, — сказал он и взялся за край экрана готовый закрыть ноутбук и закончить разговор. — Пока, — сказал Лев и отключился.       Так близко. Он был так близко, а Лев даже коснуться его не мог. Даже сказать хоть пару слов. Казалось, что Слава даже не посмотрел на него, хотя, Лев и сам был не лучше. Предпочёл не смотреть, чтобы вновь не начать поедать себя мыслями о том, чтобы вернуться. Прямо сейчас, в сию же секунду, лишь бы вновь оказаться рядом.       Слава захлопнул ноутбук и сунув его к себе за пазуху, посмотрел осуждающе на всех троих "диверсантов".       С одной стороны они не сделали ничего плохого, а с другой, к чему было прятаться? И зачем сталкивать их обоих таким образом? Хотя, это ведь Настя. Слава понимал, что ей сложнее всех понять, что происходит в их семье, но не мог же он злиться на неё за это. Он положил ноутбук на комод и скомандовал всем троим немедленно идти чистить зубы и укладываться по кроватям.       Когда зубы были почищены и все прочие ритуалы исполнены, Слава встал в дверях, чтобы убедиться, что все точно готовы ко сну. — Всё? — спросил он крайне серьёзно, но при этом в голосе не чувствовалось типичной больше для Льва жёсткости, которой он явно пытался подражать. У него плохо получалось. Он и сам это понимал.       Ваня поднял руку, словно это был урок в школе: — Пап, если что, то это они придумали. Я тут вообще не причём.       И отвернулся к стенке, накрывшись одеялом с головой.       Микита и Настя синхронно повернули головы в его сторону. На заявление Вани Настя тихо фыркнула. Хотела сказать, что он предатель, но лишь отвернулась к стене лицом и сделала вид, что спит. — Ваня, блин! Ты хоть подумал, чем завтра завтракать будешь, Настя на тебя кашу теперь точно варить не будет, – хмыкнул Микита и тоже отвернулся к стене.       Через минут двадцать, когда в комнате уже все спали, Настя поднялась и на цыпочках вышла в коридор. В спальне родителей горел свет, значит, папа не спал.       Как она и предполагала, Слава сидел на краю кровати и смотрел куда-то в сторону. Тихо постучав, она открыла дверь и вошла. — Папа, ты чего не спишь? — спросила девочка сонно, потирая глаза.       На самом деле Слава пытался отвлечься и выкинуть из головы сегодняшний "инцидент". Сначала взял с полки книгу, но в ней уже была закладка, которую оставил Лев. Затем Слава принюхался и уловил на страницах еле различимый запах. Его запах. Быстро закрыл и поставил на место. Достал планшет, но ничего, кроме набросков, подозрительно напоминающих ему лицо Льва, у него не выходило. Последний вариант – музыка. И как назло подряд шли все те песни, которые они любили слушать вместе. В общем, было проще просто сесть и бесцельно смотреть в одну точку.       Услышав голос дочери, Слава вновь выпрямился и попытался улыбнуться, но сам чувствовал, как это, наверное, неестественно и вымученно выглядит. — А ты чего бодрствуешь, родная? — спросил он ласково, поцеловав лоб дочери и взяв её на руки, укладывая рядом с собой.       Лучше бы он, как обычно, назвал её другим ласковым прозвищем. Никого, кроме Льва он не называл "родным". Сейчас, видимо, само вырвалось, ибо все его мысли занимал только он. — Ложиться спать нужно вовремя, котёнок, ты же знаешь, — сказал он, аккуратно тыкнув кончик её носика. — Я то это знаю, а вот ты забыл, наверное, — малышка тоже ткнула в нос Славы пальчиком и тяжело вздохнула. — Можно мы поговорим немного о папе? Расскажешь, как вы познакомились? Пожа-а-алуйста, – протянула Настя, укладывая голову на грудь папы. — И почему вы не поговорили сегодня? Я всё сделала не так, да? Я просто не хочу, чтобы вы ругались.       Конечно же, она скучает. И многого не понимает. Слава, если честно, тоже много не понимал, не знал, как реагировать и вести себя, так же, как и не понимал, как всё исправить и вообще стоит ли. — Малыш, мы ведь не ругались сегодня.       Ключевое слово "сегодня". — У взрослых бывают временные трудности в отношениях. Некоторым полезно какое-то время пожить отдельно, чтобы разобраться с делами, о многом подумать и переосмыслить. Всё очень сложно, но, поверь, в этом нет и никогда не было твоей вины. Мы с твоим папой любим тебя, Ваню и Мики больше всего на свете, и это ничто не изменит.       Он вновь поцеловал её в лоб, как бы подкрепляя свои слова. — Ты мне веришь? — Верю, но если у вас всё нормально, можно на Рождество мы слетаем к папе? Он же там совсем один. Он тоже скучает по нам, — Настя сжала маленькими ладошками одеяло и зажмурилась, пытаясь сдержать слезы. — Пожалуйста, пап, давай поедем к нему. Я очень скучаю…       Порой Слава ловил себя на мысли, что никогда не сможет ни в чём отказать этому крохотному комочку счастья. Крепко обняв и прижав её к себе, он сказал: — Хорошо, солнышко, на Рождество мы съездим к папе. Обещаю. "Я тоже скучаю", — подумал он, но не озвучил.