***
Кире четырнадцать и она ждёт свою метку. Празднование дня рождения уже давно подошло к концу. Вик был чересчур довольным, ибо его метка появилась уже в середине дня, а вот Кира заметно нервничала. Девочка барабанила пальцами по столу, пытаясь мысленно поторопить того, кто занимается определением судеб. — Кирочка, будь потише, — попросила Татьяна, строго взглянув на дочь. Однако та не прекратила, казалось даже наоборот, стала бить по столешнице сильнее и громче, — Я знаю, ты волнуешься, но это не повод действовать мне на нервы. Сменкина-младшая хмыкнула и едва удержала себя от едкого комментария. Переведя взгляд в сторону брата, уловила его счастье и спокойствие. Хотела бы она порадоваться за него, но для начала нужно подумать о себе. Неожиданно запястье пронзила острая, колющая боль. Закатав рукав до сгиба локтя, девочка застала не самую приятную картину. Если бы знала, что метки появляются именно так, не стала бы любопытничать. На белоснежной коже, словно острым тонким лезвием вырисовывали ровные каллиграфические буквы. Это длилось почти минуту, после которой Сменкина смогла прочитать покрасневшие буквы.Мы будем гореть в Аду
Что ж, неплохо. Кира даже спокойно выдохнула, радуясь, что это не фраза с проклятьями в её сторону. Не успела девочка похвастаться полученной меткой и утихомирить эмоций, связанные с её появлением, как похожая боль пронзила и правое, пустующее запястье. Несколько секунд и на коже появилась фраза:Зато не замёрзнем
Кира тихо и испуганно протянула: — У меня две метки. — Кира, что за шуточки? — хмыкнул Андрей, смотря на дочь с лёгкой небрежностью, — Ты ведь прекрасно знаешь, что такого не бывает… — Но у меня появилось две! — прервала его девочка, что старательно удерживала внутри волнение, — Мам, как так? — она вытянула вперёд руки с, ещё не прошедшей, краснотой и подставила их прямо к лицу матери. Женщина взглянула на кожу и побледнела. — Так, солнце, только не паникуй, — забормотала она, непонятно обращаясь то ли к дочери, то ли к себе, — Тебе придётся прятать вторую метку, а тебе, Витя, — она обернулась к шокированному сын, что беспокоился за сестру, чуть ли не больше, чем родители, — Следует молчать об этом и оберегать её, — мальчик уверено кивнул, приобнимая девочку за плечи, — Кто знает, что принесёт этот сбой системе. Кира не слышала дальнейших слов родных, ведь всё ещё продолжала неотрывно смотреть на свои запястья. Мы будем гореть в АдуЗато не замёрзнем
***
Кире шестнадцать и она старательно прячет вторую метку. Прикрывает длинными рукавами кофт или перекрывает плотным слоем тонального крема — делает всё лишь бы никто не заметил её маленькой особенности. На классных часах в школе, когда учителя зачастую говорили о мироустройстве соулмейтов, Сменкина всегда задавала один и тот же вопрос: — А может ли быть две метки? Ответ предсказуем. Конечно, все как один утверждали, что такого не может быть. Даже одноклассники глядели на девочку, как на ничего не смыслящую глупышку. Эх, если бы не Вик, что постоянно находился рядом, то её уже давно подловили и «избавили» от странных и нелепых, на их взгляд мыслей.***
Кире восемнадцать и она ненавидит свои метки. Мысли о том, что было бы лучше жить совсем без соулмейта, периодично посещали голову Сменкиной. В эти редкие дни она могла подолгу засиживаться за компьютером в поиске ответов по её недугу. Иногда девушка даже могла поддаться приступу злости и агрессии, который в итоге сводился к двум каллиграфическим фразам. Кира царапала запястья, наивно считая, что если постараться у неё обязательно получится отделить эти ненавистные буквы от кожи. Но к сожалению, это заканчивалось всегда одним и тем же. Руки в кровь, эмоций нет, слёзы на глазах. Больнее всего было от счастья брата, ведь тот уже встретил свою судьбу в лице чудной девушки Вали Новиковой. Сменкина честно хотела порадоваться за него, но это было тяжело, ибо в её жизни всё ещё стоял жирный знак вопроса.***
Кире двадцать и она идёт к государственной библиотеке. Скучное старое здание слишком мозолило Сменкиной глаза, отчего хотелось поскорее взять баллончики с яркой краской и преобразить его. Обшарканный и перепачканный в неоновых оттенках рюкзак свисает с одного плеча, пока она неторопливо шагает к месту назначения. Там уже стояли две фигуры. По высокому росту и крепкому, в плане широких плеч и мощной спины, телосложению стало ясно, что это парни. На головы обоих плотно натянуты тёмные капюшоны толстовок. Вначале Кира даже предположила, что эти двое знакомы, но их отстранённости дала понять — это первая, случайная встреча. Девушка коротко кивнула им в качестве приветствия, а после отошла чуть в сторону, где осталось чистое пространство. Парни кивнули в ответ. Тот, чьи каштановые волосы выглядывали из-под капюшона, помахал ей рукой, сжимающей баллончик с белой краской. А второй ослепительно улыбнулся, что даже его голубые глаза засверкали во мраке. Они работали молча. Иногда отходили от стены, дабы увидеть картину, что стала появляться в цельном образе. Их работа продолжалась несколько минут, пока в очередной раз не отойдя на расстояние Кира посмотрела на стену. Казалось, картина рисовалась согласовано, после долгих переговоров. На каменной кладке, широко расправив в стороны крылья, красовалась чайка. Удивительно, как мысли трёх совершенно незнакомых людей сошлись на одном. Неподалёку послышался вой сирены, а после и её яркие огни. Фары, приближающего, патрульного автомобиля светили прямо на юных художников, решивших подарить своё искусство государству. Не сговариваясь, все трое рванули с места. Ребята бежали, что есть сил, надеясь поскорее отбиться от преследования. Выскочив на дорогу, они пробежали вдоль трассы, а после свернули на небольшую тропинку. Местность вокруг казалась неприглядной, поэтому вряд ли полиция рискнула поехать сюда. — Мы будем гореть в Аду, — громко усмехнулся темноволосый парень, плавно переходя с бега на обычный шаг. — Зато не замёрзнем, — рассмеялся второй, довольно подмигивая товарищам. — А вдруг Ад замёрзнет? — с детским интересом проговорила Сменкина, гордо подняв голову и в упор посмотрев на ещё незнакомых парней. Эти переглядки продолжались несколько секунд, пока Кира не пришла к странному и сомнительному выводу и громко не выпалила: — От куда вы, чёрт возьми, вылезли?!***
Кире двадцать два и она счастлива. Провернув ключ в замочной скважине, девушка во всю ширь распахивает дверь и проходит внутрь небольшой, но очень уютной квартирки. Во всем доме тишина, что показалось абсолютно нереальным, ибо это место всегда преследует шум. Нахмурившись, Сменкина прошла в гостиную, что для экономии пространства совмещена с кухней. — Эй, черти, а ну, подъём! — воскликнула она, схватив одеяло за края и потянув его на себя, дабы разбудить двух спавших парней, — Не, я там в универе помираю, а они тут дрыхнут! — Кира, будь добра, — донесся глухой голос Филиппа из-под одеяла, — Изыди, — парень немного приподнял голову и посмотрел на, оторопевшую от такой наглости, девушку, а после вновь занырнул к Артёму в объятья. — Черных, ты, вообще, страх потерял? — Кирочка, котёнок, помолчи, — простонал Мещеряков, по-детски протирая заспанные глаза ладонью. Понимание, что возлюбленный может получить подзатыльник или что похоже, заставило обратиться к девушке ласковым словом, от которого та буквально таяла. — Или идти к нам, — добавил Фил, улыбаясь широченной чеширской улыбкой. — Ага, а домашку за меня Пушкин делать будет? — Да хоть сам Сатана! — воскликнули парни, резко поднявшись на постели. Ухватив возлюбленную за запястья, без лишних слов и возражений потянули её на себя. Все трое с грохотом повалились на кровать. Оказавшись посередине девушка изо всех сил держалась, чтобы в голос не рассмеяться из-за щекотки Мещерякова и Черных. Из-за сбоя в мироустройстве соулмейтов Кира, Арт и Фил всегда будут казаться другим людям иными, но только они будут осознавать, что ошибка судьбы сделала им огромный подарок, наградив такой любовью.