я был ослеплён чувствами настолько, что свёл нас обоих в могилу.
Любовь - чувство невероятно сильное. Оно способно как и окрылять, открывать второе дыхание, начать видеть смысл в жизни, так и забрать всё, что ты имел до этого. Подвох лишь в том, что ты никогда не знаешь, к какому исходу придёшь. Безобидные романы иногда приводят к чему-то большему, созданию семьи и любви до самой старости, а вот долгие и прочные отношения могут оказаться прочными лишь на первый взгляд и распадутся от одного неправильного действия. Шансы - пятьдесят на пятьдесят. Повезёт ли тебе сейчас, или, может, стоит опустить руки и не пытаться продолжать борьбу? Кто знает. Однако бороться ты всё же продолжаешь. Любовь может таранить напролом все преграды перед собой, даже самый чёрствый человек способен почувствовать тепло в сердце. Казуха заранее понял, что это бесполезно. Причин множество. Одна из них: расположения капитана кавалерии добивались многие девушки, даже парни не стеснялись выражать свои чувства, только вот каждый из них оставался мягко отвергнут, а причина так и не выяснялась. То ли сэр Альберих был женат на работе, то ли его сердце уже занято - он никогда не распространялся о своей личной жизни. Некоторые фанаты становились настойчивее, но им быстро давали понять, что ничего у них не выйдет. Но что-то заставляло попробовать снова. На приглашения сходить куда-либо предмет воздыхания так же давал отказы, объясняясь работой: каждый в Мондштадте знал, что капитан делал многое для защиты города, даже если сильно об этом не распространялся. Письма не доходили до адресата, даже если были написаны на Ордо Фавониус. И как же тогда быть? В какую сторону воевать? Казуха даже собирался стать рыцарем их штаба, но таковых было уже достаточно, даже многовато. Кажется, сами Архонты решили смягчиться и дать шанс скитальцу. От бокала вина его отвлекает один конкретный голос: голос капитана. Казуха славится своим невероятным слухом, и даже сквозь десятки других голосов, громких и пьяных, примечает такой понравившийся. Всегда разговаривает будто шёпотом, посмеивается часто так, такая малейшая деталь только дополняла его образ. Он усаживается у барной стойки и переговаривается с барменом, как Казуха узнал, завидным и богатым холостяком города Дилюком Рагнвиндром. Чтож, не считая штаба Ордо Фавониус, эта таверна была местом, куда сэр Кейя заходил чаще всего, так что встретить его здесь - далеко не редкость. Однако для Казухи, что как раз искал пути подступления, встреча с объектом воздыхания была не только приятностью, но и возможностью познакомиться чуть ближе. План был удивительно прост: стать для капитана сначала другом, а не зарекомендовать себя как того, чьи письма стоит сразу же выбросить в пламя камина. А дальше уже становиться всё ближе и ближе, кто знает, может холодное сердце капитана сможет растаять от теплоты чувств Каэдэхары?***
С пьяным сэром Кейей контактировать намного проще. Под воздействием "Полуденной смерти" он более разговорчив и уже не так против чужой компании, поэтому на знакомство соглашается, а новый смешок становится приятной музыкой для ушей Казухи. Он рассказывает, что он путешествует по всему Тейвату, но родом из Инадзумы, а сэр Кейя больше выступает в роли слушателя. Даже будучи в нетрезвом состоянии держать язык за зубами он умеет, что было очень хорошо и означало, что капитану можно было довериться. Бармен, завидев такую сценку лишь хмыкает. Он привык к тому, что каждую чёртову смену подкатывают либо к Альбериху, либо к нему самому, это продолжалось уже не первый год. Иногда Кейя зачитывал ему некоторые из уж слишком глупых писем или рассказывал про очередную нелепую попытку пригласить его на свидание, на что Дилюк лишь усмехался и сам вспоминал похожие истории. По выходу из таверны Казуха может быть уверен в одном: они стали хотя бы знакомыми. Начало положено.***
Кажется, это было зря.
На следующие дни Альберих вёл себя снова так, будто Казуха для него - просто такой же житель Мондштадта, как и все остальные. Не игнорировал, нет, но и дальше приветливой улыбки, которую получали абсолютно все в течение дня, дело не заходило, как бы он не пытался привлечь к себе внимание. И, честно, он уже собирался опустить руки, как десятки таких же фанатов. Это было любовью с первого взгляда. Кейя умеет понравиться людям не только своей необычной, экзотической внешностью, но так же харизмой, нестандартным мышлением и отвагой. Его любили все, начиная от детишек, что обожали слушать разные истории парня, конечно, зачастую приувеличенные или вообще выдуманные, до людей престарелого возраста, которым тот помогал с мелкими делами, вроде помочь донести покупки до дома. Невозможно было не обожать этот смех, его рассказы, голос, что так манил душу и пленил сердце, даже его стиль в одежде, хоть он и был странноват, но Кейя не боялся показать себя и свой павлиний характер. Он стал, конечно, не единственной, но главной причиной, по которой Каэдэхара не отправился в Сумеру ещё, кажется, с неделю назад. Ничто ещё не умудрялось перебивать страсть к путешествиям, но новый знакомый так привязал к себе, что вмиг занял первенство в сердце скитальца. И он влюблялся с каждым днём только больше, становясь пленником этих очаровательных глаз... Глаза. Он был готов писать поэмы о своей любви, даже уже успел начиркать пару набросков будущих стихов, но они не передавали всю идеальность Кейи, которую так сильно хотелось описать. Казуха ставит пустой бокал обратно на столик. Его разум сейчас заполнен вариантами того, как подобраться поближе, но вместе с этим и набирает свои обороты мысль, что лучше отступить, забыть и вернуться в своё путешествие. Конечно, капитан был идеален, но стоит хоть немного осознать тот факт, что это практически невозможно. Разве что... На стене слева от него находилось два объявления, что выделялись сильнее остальных. Одно из них уже знакомое многим жителям Тейвата: розыск брата путешественницы, оно было немного оборвано по углам, да и выглядело уже помотавшимся, стоило бы либо снять, либо обновить уже это объявление. А вот второе было повешено здесь, кажется, не так давно: достаточно яркое, явно ручное оформление листов, большими буквами в самом заголовке написано "гадание на картах". Ниже, уже буквами поменьше, указаны остальные услуги, предоставляемые некой Моной Мегистус, что зовёт себя профессиональной гадалкой. Каэдэхара, сведя брови к переносице, читает всё, что может привлечь его внимание, и вскоре замечает в перечени услуг слово "привороты".Это оно.
Это то, что было так необходимо.
Каэдэхара приходит в нужный дом в тот же день. Внутри него не так много мебели, однако чувствуется, что это место обитания именно гадалки. Да и сама Мона Мегистус, одетая в шляпу и боди, идеально подходящее ей по фигуре, тоже всем своим видом показывает, что гадание - её конёк. И Казуха понимает: он пришёл к профессионалу. Они проходят в соседнюю комнату, в которой горели вечным пламенем свечи, большие и маленькие, привлекая на себя всё внимание. Это единственный источник света здесь, но, впрочем, свечей настолько много, что комната освещается практически полностью. Они присаживаются за стол, а Мона уже принимается внимательно изучать своего клиента. – я вижу, что ты мучаешься. Ты не отсюда родом, это видно, так что же тебя держит? – ведьма раскладывает колоду карт, не давая сказать Казухе и слова – вижу, совсем не вина наши тебя привлекают, а нечто большее. Но твои действия могут обернуться весьма и весьма пагубно. Почему же ты обратился ко мне? – мне нужен приворот на любовь - по Казухе видно, что тот совсем не шутит, а наоборот, говорит с полной уверенностью в собственных словах – я хочу, чтобы мои чувства были взаимны. Сколько это будет стоить? Мона лишь тяжело вздыхает. С подобными просьбами к ней приходили слишком часто, чьи-то чувства были совсем невинны, а кто-то был полностью одержим своим объектом воздыхания. Объяснять каждому одно и то же было энергозатратно, но это часть её работы. – я не делаю привороты, это действие против вашей судьбы. Я могу приворожить деньги, счастье, настроить на благополучие, но чувства человека не подвластны магии. Она не будет тебя любить. Это просто одержимость человеком, что имеет большие последствия. Откаты у подобных приворотов слишком тяжелы. – я лишь спросил, сколько это будет стоить. Мне не важны последствия. Разве это не Ваша работа, которую Вы должны исполнять? – я не обязана делать все Ваши прихоти, даже за большие деньги. Я не буду делать то, что может свести человека в могилу – Мегистус устало откидывается на спинку стула. Конечно, её влекла возможность получить столько денег, что об аренде жилья можно будет и не задумываться ближайшие пару месяцев, но марать себе руки, а после получать сдачу за свои действия от Вселенной не хотелось абсолютно. Минимальные последствия при привороте - болезнь как привороженного, так и самой Моны, что будет проводить обряд. Но она не будет, ни за какие деньги. Казуха понимает это, и не видит смысла продолжать попытки проведения обряда, поэтому просто поднимается, прощается и выходит из дома, направляясь в библиотеку. Огромные стеллажи, оканчивающиеся где-то высоко у потолка. Каждый стеллаж заполнен сотнями книг, начиная от детских сказок и заканчивая тем, что не стоило бы держать вот так в открытой библиотеке. И таких шкафов здесь десятки, в сумме, наверное, пару тысяч книг и удивительно, как местная библиотекарша умудряется следить за таким огромным количеством, ведь среди них были и старинные, что стоили чуть ли не целое состояние, наверное поэтому золотые обложки виделись только на самых верхних полках. Действительно интересный метод, чтобы скрыть их от глаз чужих. Лиза Минчи, цокая каблуками, ходит меж стеллажей в поисках нужной Казухе книжонки, её берут нечасто, так что не удивительно, что та оказывается в самых глубинах библиотеки. Прежде чем передать её новому временному владельцу, Лиза внимательно его осматривает. Он не похож на того, кто станет её должником на многие месяцы, наоборот, выглядит, как порядочный парень, просто желающий расширить свой кругозор. Каэдэхара благодарит библиотекаршу и вскоре возвращается в свою квартирку. Немедля открывает книгу, проходится по оглавлению и, найдя нужную страницу, принимается читать, пропустив все предупреждения о том, как привороты влияют на обе стороны, а так же близких привороженного, это всё его слабо интересует. Парень делает всё по написанной инструкции, трижды повторяет текст и выдыхает, кажется, наконец перестав мучаться. Об успешности проведённого обряда он узнает через пару дней. В противном случае, повторить его сможет только в следующем месяце.***
Каждый мондштадтец знает, что если кому-то нужен Кейя, то его можно найти в таверне вне рабочего времени. И действительно, тот сидит у барной стойки, неторопливо ведя диалог с одним из рыцарей, рядом с ними стоят два бокала с вином. Последние пару дней Альберих чувствовал.... Что-то. Это "что-то" не поддавалось объяснению, просто странное ощущение, будто забыл какую-то вещь... Да, пожалуй, такое сравнение будет ближе всего, но всё ещё не описывало конкретно его ощущения. Рыцарь старался отбросить это чувство, но оно оставалось где-то в закоулках сердца, иногда мешая сосредоточиться. И самый лёгкий способ расслабиться был прямо перед ним - бокал алкоголя, что сейчас был так необходим, и собеседник, чтобы не погружаться в собственные мысли: они могли полностью захватить разум, оставляя колющую боль в груди и пустые глаза, Кейя хоть и обладал самоконтролем, но в такие моменты не было сил даже попытаться бороться. Так что любая компания, что умеет вести разговор - лучший друг капитана. Казуха заходит в помещение, сразу замечая фигуру за барным стулом. И стоит ему усесться рядом, как Альберих переводит на него взгляд, смотрит так оценивающе пару секунд, и после улыбается. – о, ты Казуха, верно? – уловив кивок парня, он усмехается и переводит взгляд на Чарльза – мне ещё бокал "Полуденной смерти", а ему... Каз, будешь что-то? Я угощаю. – одуванчиковое – Каэдэхара немного удивлённо глядит на развитие событий. Сначала Кейя делает вид, словно они не знакомы, а теперь угощает и, кажется, будет рад поболтать? –...и ему одуванчиковое. Хоффман, тебе, кажется, уже нужно уходить, не так ли? – ах, да – рыцарь поднимается со своего места, чуть пошатываясь – до встречи, капитан – бросает он напоследок, прежде чем покинуть таверну. Кейя провожает его взглядом, но, как только дверь захлопывается, вновь переводит своё внимание на почти нового знакомого, что уже принимал свой напиток от бармена. Казуха же молчит, чувствуя неловкость, ибо не совсем понимает, как начать разговор. Но от него в итоге ничего и не требуется, ибо первым подаёт голос Альберих. – ты ведь путешествуешь, да? И чем же тебя так сильно привлёк Мондштадт? – он забирает очередной бокал с алкоголем и отпивает немного, наслаждаясь вкусом такой прекрасной "Полуденной смерти". Что может быть прекрасней, чем ощущать, как напиток приятно обжигает горло и затуманивает разум? Потому что здесь живёшь ты. – ваш город - город свободы и ветров. Здесь я ощущаю себя на своём месте, даже больше, чем в Инадзуме – поясняет Казуха, конечно, выдумав это всё. Да, ему нравился Мондштадт, но не настолько, чтобы менять весь свой план путешествия. Однако сердцу не прикажешь, его тянуло сюда только из-за одного человека, и он не в силах сопротивляться. В лицо своему же объекту симпатии он это сказать не может, ещё слишком рано. Кейя интересуется тем, как живут люди в других городах, о том же Сумеру можно было рассуждать вечно, ведь люди, обладающие дендро Глазом Бога очень умны, а значит, что их город значительно цивилизованней, чем тот же Мондштадт. И не замечает, как заказывает ещё пару бокалов, понемногу напиваясь, и спустя тридцать минут осознаёт себя лежащим головой на барной стойке, а тема с людей разных национальностей переходила то на обсуждение вечности и её сущности, то на повышенные в последнее время цены на продукты. С Казухой разговаривать ужасно легко. Он поддерживает любую тему и способен отвечать в своём начитанном стиле даже будучи выпившим. И, кажется, Альберих невольно заслушивается, утопая в тембре чужого голоса, уже слыша только его, а не сам рассказ. Юноша подкрепляет свои истории активной жестикуляцией, а Кейя завороженно наблюдает за всем этим. То ли это алкоголь ударил так в голову, то ли... Казуха такой красивый? И интересный, рыцарь невольно записывает его в голове в список тех, с кем хотел бы вынести отношения за пределы таверны. Однако всё хорошее имеет свойство заканчиваться, и вскоре Чарльз сообщает о закрытии таверны. Кейя поднимает голову, недовольно глядя на время на настенных часах. Действительно, уже поздно. Он и не заметил, как многие успели покинуть помещение ранее, настолько был увлечён историями нового товарища. – чтож, полагаю, нам придётся попрощаться на сегодня. – очень жаль – Каэдэхара, которого прервали на середине истории о путешествии в Фонтейн, вздыхает, впрочем, благодарный Селестии за такую возможность поговорить со своим объектом симпатии. Он даже чувствует вдохновение: хочется творить, писать, даже в голове уже рисуются наброски будущих стихов, а в каждом из них упоминается этот приветливый взгляд с таким необычным зрачком... – но буду рад встретиться ещё. Спасибо за вино. Кейя воодушевляется и практически сразу же предлагает назначить следующую встречу, только уже не такую, спонтанную, а в другой обстановке. Договорившись, парни расходятся и идут по домам, каждый думая о своём. Альберих недоумевает, почему так сильно заинтересовался другим человеком, раньше такого практически не бывало, а вот Казуха слабо улыбается, понимая, что приворот сработал.Никто из них даже не догадывается о том, какие последствия в себе несёт столь опасное действие.
***
Кейю немного начинает пугать такая одержимость. Он снова и снова возвращается мыслями к путешественнику, отвлекаясь от работы. И ладно бы это была бумажная волокита, но на данный момент он находился на задании и не один, а если так и продолжит отвлекаться, то кто-то может пострадать. Но он просто не может. Удивительно, как человек, за много лет научившийся держать свои мысли под контролем, сейчас этот контроль просто теряет. Стоит ему вновь отвлечься, как со свистом, в десятке сантиметров от него пролетает заряженная электро элементом стрела хиличурла и, если бы тот не промахнулся, то последствия были бы весьма печальными. Кейя хмурится, понимая, что если сейчас не совладает с собой, то может провалить задание. Как только они разбираются с лагерем хиличурлов, подходит к чистой речке и глядит на своё отражение. Что-то изменилось, но оно настолько неуловимо, что даже сам Альберих не может этого увидеть. Так, ладно, нужно взять себя в руки. Он снимает повязку, чтобы сполоснуть лицо холодной водой и ещё какое-то время сидит у реки, действительно не понимая, что с ним. Но нужно двигаться дальше, рабочий день не окончен, а другие его уже заждались. Он разберётся с этим позже. По итогу отвлечься от всей этой суматохи в голове помогает алкоголь, причём нормальное такое количество. Как бы не спиться с такими мыслями. Кейя хмурится, разглядывая плавающий лёд в стакане, пока его не отвлекает голос Дилюка. – всё хорошо? Даже несмотря на то, что они не общались несколько лет и лишь недавно смогли установить контакт, Дилюк с лёгкостью мог заметить, если его брат вёл себя необычно. Даже взгляд был немного другим, будто более затуманенным. Они много времени провели вместе в детстве и Кейя никогда не скрывал свои эмоции перед Рагнвиндром. И если тот сейчас солжёт, то это будет прекрасно видно. – честно? Я без понятия – Альберих пожимает плечами и на одном дыхании выпивает весь напиток – вроде всё хорошо, но что-то... Не так. Не пойму, что конкретно. Не лжёт. – тебе стоит навестить Лизу, если станет хуже – ставит точку в этом диалоге, почти сразу же переключаясь на нового посетителя. Дилюк, конечно, волнуется, но мало ли что это может быть? Кейя же кивает, глядит на медленно тающий оставшийся лёд в бокале и вскоре покидает таверну, плетясь в сторону своего дома.***
Встреча с Казухой оказывается будто отдушиной от всей этой тревоги, что преследовала последние пару дней. Заметив знакомый силуэт в инадзумском кимоно, у Кейи на душе становится так спокойно, что кажется, будто проблемы и не было никогда. А от улыбки парня теплеет в груди. Альберих подходит к нему, в голове накидывая варианты, куда можно сходить. – Каз, а ты вообще гулял по Мондштадту? Вроде давно уже здесь. – я почти не выходил за пределы города. Не находилось времени – Каэдэхара пожимает плечами. Последние дни он провёл практически в обнимку со своим записным блокнотом, что постоянно пополнялся новыми зарисовками стихов или идеями. На некоторых страничках даже были небольшие рисунки, он не художник, поэтому не особо хорошее качество ему простительно. Надо будет из всего написанного уже составить нормальные стихотворения, чтобы не зря писать всё это. – значит тебе понравится. У нас, конечно, не так уж и много развлечений вне города, но виды красивые. А я Мондштадт как свои пять пальцев знаю, поверь мне – Кейя усмехается, а в голове уже рисуется маршрут – даже историю многих мест помню. Мне довольно часто приходилось засиживаться за книгами. – ты не выглядишь как книжный червь. – о, поверь, мы просто ещё не общались – вновь смешок. Постоянно находясь в окружении книг, а Альберих часто работал именно в библиотеке, да ещё и имея в друзьях Лизу начинаешь невольно отходить от "путеводителей рыцаря" или книг, посвящённых монстрам и их поведению, к чему-то более классическому или наоборот, фантастическому.***
Кейе действительно невероятно спокойно в компании с Казухой. Тот, оказывается, достаточно умён, да и язык подвешен, с ним можно завести любую тему, сам Казуха тоже проявляет инициативу. Они гуляют по окрестностям Мондштадта, Альберих по памяти рассказывает про некоторые места, улыбаясь, когда замечает, что спутник внимательно слушает. Городок у них не особо большой, если не идти в логово Ужаса Бури, что до сих пор было разрушено, и на Драконий Хребет, так что успевают пройти больше половины за день, а закат проводят в долине Звездопадов, на самой его вершине. Казуха сидит ближе к краю, разглядывая каждое деревце, что казались такими маленькими с этого ракурса, а Кейя усаживается чуть поодаль, разглядывая силуэт, что красиво освещался закатными лучами солнца. Его светлые волосы, собранные в хвост, треплются на ветру, как и одежда, и честно, капитан заглядывается, не понимая, что чувствует. Самое время разобраться. Сейчас его как никогда сильно притягивает к кому-то. Причём Кейя действительно не чувствовал подобного ни к друзьям, ни к бывшим партнёрам. Хочется провести с ним всё своё время, отложить работу, пьянки, быть там, где их никто не найдёт и не потревожит, смеяться с его редких шуток и внимательно слушать про его любимые книжные произведения. А может вот так же молча сидеть и глядеть на закат, но уже... В обнимку? Что за мысли такие? Кейя рвано выдыхает и прикрывает лицо руками. Казуха, кажется, даже и не замечает этого: продолжает с интересом разучивать вечерний пейзаж, подперев щеку рукой. Он запутался. Совершенно. Он же не мог влюбиться?... От этой мысли сердце начинает биться чуть чаще. Альберих глядит на парня и осознаёт, что да, он ему нравится. Вернее, это "нравится" не совсем подходящее слово для описания его чувств, однако самое близкое к правде. Кейя садится рядышком и так же переводит взгляд на лес вдалеке, чтобы не прожигать в своём "друге" дыру взглядом. – я вспомнил твои рассказы о других регионах. Казуха заинтересованно смотрит на Альбериха, но ничего не отвечает на его слова. – на самом деле... – Кейя расправляет плечи. Отсюда хорошо видно, где заканчивается Мондштадт и начинается чужая территория – я тоже думал о том, чтобы путешествовать. Меня интересует даже не сколько то, как живут в других регионах, а то, каких интересных личностей там можно повстречать. Да и – смешок– знакомства никогда не бывают лишними. А некоторые из них ещё и крайне полезны. – и что же стало преградой для тебя? Почему ты не путешествуешь? – хороший вопрос. Думаю, я привязан к своей работе, к людям здесь. Да и к самому городу. Он мне уже как родной. Свои края всегда приятнее. – понимаю. – Казуха усмехается и пожимает плечами – как бы не были красивы виды в других регионах, я всегда возвращаюсь домой. Мои друзья... Договорить не успевает. Его прерывают самым наглым образом: Кейя, уложив руки парню на щёчки, утягивает в поцелуй, прикрыв глаза. Он не понимает, что им движет, но навязчивая мысль разрослась до таких масштабов, что продолжать сдерживаться становилось пыткой. Губы Казухи такие мягкие, а сам он отвечает неумело, хоть и пытается это скрыть. У него только что украли первый поцелуй? Как мило. Кейя достаточно скоро отстраняется и заглядывает в красные, ничего не понимающие глаза. Да и сам Каэдэхара покраснел, явно не ожидая такого. Но по взгляду видно: он хочет ещё. Возможно, даже большего. Капитан же смеётся, разряжая неловкую обстановку и оставляет ещё один поцелуй у того на лбу. – закат, конечно, красивый, но знаешь, что ещё красивее? – что? – ты.***
Дилюк хмурится, внимательно вслушиваясь в разговор двух пьяных рыцарей, сидящих недалеко от барной стойки. Те даже не пытаются говорить тихо, что, конечно, в любой другой ситуации было бы плохо, но сейчас лишь на руку. –...Капитан везде теперь с этим инадзумцем. Они как будто бы одно целое, представляешь? Не разлепляются. И в штабе редко стал появляться... – вот уж ветряной малой – громко смеётся второй – а я говорил, что не надо молоденьких брать на службу! У них в голове чёрти что! Влюбятся тут ещё во всяких иностранцев, а потом уход по собственному пишут. Дилюк знает лишь одного капитана, работающего в Ордо Фавониус, что имел дела с людьми из инадзумы. И его это ужасно напрягало. Не хотелось верить. Кейя бы так не поступил, это точно, для него Мондштадт и работа всегда были превыше любви, хоть он и был иногда глупцом, но работу свою выполнял лучше всех рыцарей их организации. Хоть кто-то, кроме Джинн, на кого можно было положиться. Бросить работу ради любви? Мы точно говорим о Кейе? Но вскоре ему самостоятельно пришлось убедиться в этом. Пришедшие парни тихонько ворковали практически в самом углу таверны, а количество выпитых ими бокалов понемногу увеличивалось. И Рагнвиндр увидел то, что так сильно пытался отрицать последние полчаса. Они целуются. Поговорить не получается. Ни в тот день, ни на следующий, ни ещё несколько, как бы он не старался. Кейя всегда находился либо рядом с Казухой, либо уходил от разговора, твердя мол "всё в порядке". Но помимо странного поведения Дилюк заметил ещё одну вещь. У Кейи глаза нездоровые. Пустые. Будто им кто-то управляет, а сам он - кукла в чужих руках. Он ещё не знал, насколько эта мысль была близка к правде.***
Кейе до сердечек в глазах нравится. То внимание, что ему уделяет его теперь уже партнёр, их совместные прогулки, ночи... Ему нравится целовать Казуху, дарить ему коплименты, видеть, как эти щёчки мило краснеют, пить с ним, разговаривать, читать его стихи и прочее прочее. Но непонятное чувство, покинувшее его на один день, теперь с каждым разом становилось всё сильнее и сильнее. Что-то явно не так, но что конкретно? Об этом не хочется задумываться, особенно когда под ним несдержанно стонет Каэдэхара и цепляется дрожащими руками за широкие плечи, задирая голову и открывая вид на уже итак пятнистую шею. Не хочется и когда этот же парень лежит у него на коленях с книгой в руках, лениво перелистывая страницы и иногда зачитывая вслух понравившиеся отрывки. Или когда они вместе завтракают... Вобщем, даже времени задуматься не находилось. Желания тем более. Он совсем увлёкся Казухой. Перестал уделять время друзьям, на работе не появлялся уже достаточно давно, его больше не интересовало ничего, лишь его парень, такой милый, такой прекрасный... Кейя упорно игнорировал все попытки окружающего мира узнать, что с ним происходит. Ему плевать на остальных. Его больше не заботит сохранность Мондштадта или работа с бумагами. Казуха же первую неделю точно так же чувствует себя счастливо. Что может быть лучше, чем проводить время с человеком, которого так любишь, который является твоей музой и причиной оставаться здесь? Так ещё и любит Кейя так же сильно и страстно, до тысячей поцелуев в щёки и срывающемся на стонах голосе. Но вскоре Казуха понимает - это не тот человек, в которого он влюбился. У Альбериха любовь... Нездоровая. Даже слишком. Он боится и на минуточку расстаться, везде ходит хвостиком, во всём пытается угодить и устраивает скандалы на пустом месте, которые решаются уже в постели. Вечно напоминает о том, что любит и пытается получить те же слова в ответ, постоянно гладит, целует, обнимает, не давая и капельки личного пространства. Казуха влюбился в того Кейю, что был предан своей работе, что словно кошка, гулял сам по себе и, как павлин, раскрывал свои прекрасные перья, что так привлекали иной взгляд. А этот Кейя сталкер, полностью зависимый от своего партнёра. Ему стыдно признавать, но он устал. Ему надоела эта излишняя забота и любвеобильность уже спустя неделю. И стоило ему денёк пожить в одиночестве и спокойствии, как следующий начался со скандалов. Казуха терпелив, но не до такой степени, чтобы вот так играться на его нервах. Так что четверг начался со стука в дом Моны. Никто не ответил. Ещё один стук, такой же результат. Гадалки явно нет там, иначе бы уже давно открыла. Был вариант дождаться её прихода, но что-то подсказывало, что это бесполезно. Поэтому Казуха, что получасом ранее почти насильно отвёл партнёра в штаб Ордо Фавониус, лишь вздыхает и пытается понять, что делать дальше. Нужен отворот. Видимо, чары подействовали слишком сильно, настолько, что желание как-то отменить их сейчас было больше, чем любые другие прихоти. Как же быстро он однако поменял мнение, сначала хотел любви от своего объекта воздыхания, а теперь... А что теперь? Засосы неприятно ощущаются на открытых участках кожи, заставляя вспомнить о Кейе с его явно большим либидо. Книгу он уже сдал в библиотеку, а когда приходил за ней снова, то узнал, что её забрали. И как же теперь быть? Ждать, пока вернут или попробовать другие методы?***
Кейя, явно недовольный тем фактом, что ему пришлось разлучиться со своим парнем, дважды стучит в кабинет Джинн и проходит внутрь. Однако внутри находится не она, а библиотекарша Лиза, что с удивлением глядит на капитана. – ого, кто объявился – в её стиле было бы посмеяться, но, заметив некоторые отличия во внешнем виде, хмурится, думая, что же произошло – выглядишь ужасно. На тебе лица нет. Кейя подходит к зеркалу и... Не узнаёт себя. Пустейший потемневший взгляд, синяки под глазами, явно выступившие скулы на месте здоровых щёк, кожа стала светлее и будто немного зеленее. И давно с ним так? – что происходит, Альберих? Все мы знаем тебя, и уже каждый заметил, что твоё поведение сильно изменилось. Ничего не хочешь рассказать? – я... Сам не знаю, что со мной – он вздыхает и усаживается напротив письменного стола, что, в стиле Джинн, завален кучей бумаг и книг – много всего произошло. Сложно. – знаешь, тут до всей ситуации с тобой ко мне приходил милашка Казуха – при упоминании партнёра Кейя малость раздражается. Он итак чувствует злость на то, что они сейчас не вместе – и взял с собой одну довольно интересную книгу... Лиза берёт упомянутую книжку с подоконника и с заинтересованным видом быстро пролистывает страницы, на которых редко мелькают картинки. А после закрывает её и кладёт прямо перед Альберихом. – узнаёшь? – это же... – он хмурит брови. – да. Именно она. И знаешь, я очень не люблю, когда с моими книгами плохо обращаются, но... – она открывает по памяти одну из страниц, наверху которой был загнут уголок – вот это привлекло моё внимание. "Привороты на любовь. Предостережения, действие и обряды." – нет, Казуха же не мог... – о, поверь, ещё как мог. Знаешь поговорку "в тихом омуте"? – Лиза забирает книгу и, усевшись за письменный стол, принимается читать вслух – "Привороженный будет испытывать сильные чувства, привяжется к вам, будет зависим от вас. Он потеряет интерес ко всему, что стояло у него в приоритете раньше: работа, друзья, семья и хобби." Не узнаёшь себя, м, снежинка? "...Последствия довольно пагубны: привороженный будет меньше есть, появляться на свежем воздухе, плохо спать. Так же вскоре начнут появляться болезни, несовместимые с жизнью. Если приворот достаточно сильный, то человеку не избежать гибели без отворота. Но и отворот не всегда может помочь: если сделать его неправильно, то привороженный станет чувствовать себя ещё хуже, а последствия будут необратимы. " Кейя рвано выдыхает. Он не боится смерти, нет, но так неожиданно... – я умру. – все мы когда-нибудь умрём. Но да, если Казуха не сделает отворот правильно, боюсь, тебе останется совсем недолго – девушка грустно вздыхает. – получается, все эти чувства - просто привязанность? – именно, снежинка. Мне жаль. То есть никакой любви не было? Его просто приворожили, а теперь ему суждено умереть просто потому, что какому-то парню хватило смелости сделать приворот? Нет, Кейя итак был готов к ранней смерти, он рыцарь, да ещё и неразрывно связанный с проклятьем давно павшего региона... Но умереть вот так глупо? Нет, этого быть не может. Но серьёзный взгляд Лизы говорит об обратном. – кроме отворота вариантов нет? – не-а – она пожимает плечами и откидывается на спинку стула – никаких. Разве что погибнуть самостоятельно. Нет, даже не думай.***
В квартире пусто. В последний раз Казуху видели выходящим из города около получаса назад. Слинял. Вот же... Кейя поджимает губы. Противоречивые чувства наполняли его, и с каждой секундой их становилось всё больше и больше. Он привязан к Казухе из-за приворота, но так же он презирает этого юнца, что решил вот так безрассудно поиграться с чужими чувствами. Доволен? Этого хотел? Появляется третье чувство - отчаяние. Как бы Альберих не был смел и готов к собственной гибели, его сильно напрягала подобная мысль. Сколько ему осталось? Месяц? Два? Меньше? Ему всего двадцать два, он не объехал весь Тейват, не попробовал самого дорогого вина, да много чего ещё не сделал. Всегда старался жить так, будто это его последний день, но сейчас же, когда эти дни были сочтены, просто не знает, что делать. На отражение в зеркале смотреть тошно. Надо найти этого засранца, что ради своих хотелок заставил Кейю страдать. Это не настоящие чувства, просто сильная привязанность, вызванная чарами, что делала всё больнее и больнее. Осталось понять, куда он мог уйти. Если решил вернуться на родину, то его уже вряд-ли догнать, а вот если... Альбериху требуется всего ничего, чтобы дойти до нужного места. И действительно, на самой верхушке Долины Звездопадов видится знакомый силуэт, что так же глядит вдаль, только поза его теперь напряжена. Казуха понимает, что натворил ужасное, и теперь из-за его минутной слабости умрёт действительно хороший человек. И думает, как же можно это исправить без вреда. Приворот был проведён неправильно, это понятно, Кейя стал чахнуть на глазах уже через несколько дней. А если и отворот сделать неверно, то последствия могут оказаться вдвойне ужасны. Сложить руки и уйти совесть не позволяет: сам всё начал, сам и разбирайся с последствиями, а не пускай на самотёк. Кейя чувствует на себе настороженный взгляд красных глаз и усмехается. Не самое приятное им придётся повидать. Привычка следить за капитаном кое-кому обернётся кошмарными снами вследствии. У Казухи хороший слух. Он улавливает шаги, но до последнего не хочет разворачиваться. Чувство вины давило на плечи, не давая и с места сдвинуться. Слова не идут в голову, за несколько прошедших лет такое впервые. Ронин всегда находил, что ответить, почему же сейчас не может вымолвить и слова? – как знал, что ты здесь. – хорошее чутьё – голос у Казухи непривычно тихий, и будто подрагивающий. Вместе с чувством вины появляется страх. Почему? Кейя не навредит ему. А навредят ли Кейе? Очень даже возможно. – я знаю о привороте. – ожидаемо. – и больше ничего не скажешь? Каз, ты знал о том, что привороженные долго не живут? – знал. Казуха поджимает губы и всё же находит силы подняться с насиженного места и взглянуть на Кейю. Совсем исхудавшее лицо, не то красивое, которому мог позавидовать каждый житель Мондштадта... Взгляд пустой. Это пугает. – я эгоист, Кейя, я знаю. Мои извинения ничем не помогут, но мне очень жаль. Если бы я мог, я бы сделал всё, чтобы исправить это. – ты можешь сделать кое-что. Я буду считать это за извинения. Каэдэхара глядит удивлённо. Он действительно может что-то сделать? И его простят за содеянное? – убей меня. – что?...***
Ему не послышалось? Убить? Человека, к которому у него всё ещё чувства, не смотря ни на что? Того, кого любит весь Мондштадт? С одной стороны - плюнуть и уйти. Сказать мол Кейя, ты идиот, как ты мог такое сказать. С другой... Он итак умрёт. Только сейчас это будет не в муках. Лезвие катаны красиво переливается на утреннем солнце, а у юноши руки дрожат. Он не сможет. Морально. То, что за твоей спиной множество смертей не всегда означает, что ты можешь убивать с холодом в глазах и движениях любого, кто попадётся на пути. Казухе до безумия страшно. Страх этот лезет сквозь все кости прямо в сердце, заставляя биться чаще, а тело подрагивать. – Кейя. – да? Тот же совершенно спокоен. Внешне. Что внутри - непонятно. Его меч воткнут в землю, а сам Альберих слабо улыбается. Вот и заканчивается его печально красивая история. Перед глазами пролетает и Кхаенри'ах, внимательный взгляд Дайна, тысячи прочитанных страниц книг, Ордо Фавониус, винокурня и милый братец, так искренне смеющийся, сидящий совсем рядышком, стоит только руку протянуть. Тренировки на заднем дворе, кристальные бабочки, холод, жуткий холод той ночи, а после холод и в глазах Дилюка. Дождливая ночь, теплое здание штаба, Лиза с чаем и нахмуренная Джинн. Алкоголь, громкий смех, праздники, ветрянные улицы и первый снег... Такой красивой истории определённо нужен был столь поэтичный конец, который вряд ли найдётся в книгах библиотеки Ордо Фавониус. Кто знает, может, и он станет главным героем этих рассказов? Как жаль, что сам он об этом не узнает. – у тебя есть последнее желание? Или что-то ещё? – нет. – хорошо. Казуха поджимает губы. Вот так просто? Капитан не выглядел человеком, что готов вот так молча встретить собственную гибель, грустно улыбаясь. – а хотя нет. У меня есть последние слова. – слушаю – катана лежит в руке уже увереннее. Это вынужденная мера. Он не виноват. А кто тогда? Кто сделал этот приворот? – Каэдэхара Казуха. Я люблю Вас. Можете убивать. Смерть действительно не так страшна, как о ней все говорят. Кейя падает на землю замертво, струйки крови стекают вниз по склону, создавая не самое приятное зрелище. Глаз Бога, не выдержав резкого падения, отцепляется от пояса и летит вниз. К чужим ногам. Казуха сжимает в руке окровавленную катану и понимает: теперь он в этом городе чужой. Ему здесь больше нет места. И он не вернётся в эти края. Ветер треплет синие волосы, перекладывая пряди с места на место, завораживая своей красотой и одновременно отталкивая безобразием. Не только картина, стоящая перед глазами, противоречива, но и чувства ронина. Он убил дорогого ему человека. Собственными руками. Сердце всё ещё сжималось при воспоминаниях о старом друге, поверженном Сёгуном Райден, а теперь у его ног лежала ещё одна жертва. Только теперь виноват сам Казуха. – прости меня. Он в последний раз оглядывает город и его окрестности, что так хорошо видны с такого ракурса, и прикрывает глаза. Нужно отправляться домой. Дилюк дрожащей рукой поднимает с земли потухший крио Глаз Бога, запачканный алой, свежей кровью. И после переводит взгляд на фигуру инадзумца, что стоял на вершине. Минутой ранее его брата не стало. – Кейя, нет..."любовь - это всегда привязанность, но всегда ли привязанность - это любовь?" april, 17.