ЕВА
Солнце без приглашения проникло в комнату, норовя ослепить меня своим лучом. Какого черта так светло? Приоткрыв один глаз, я сразу же закрыла его обратно, ощущая адскую боль, сдавливающую голову. Закралось подозрение, что пока я спала, кто-то пытался провести мне трепанацию черепа. Телефон, так непредусмотрительно забытый вчера в слоях постельного белья, чересчур громко просигналил о новом сообщении. Я поморщилась и завозилась, пытаясь нащупать его рукой. Выходило объективно плохо, поэтому спустя несколько неудачных попыток, я снова приоткрыла один глаз, и причитая от тяжести своей судьбы, потрясла в воздухе одеяло. Он точно должен быть где-то здесь! Выпрыгнув из пододеяльника, чудо техники прилетело мне прямо в лоб, видимо, в наказание за мое вчерашнее пьянство. Гул от удара пронесся по всей черепной коробке, переворачивая внутри мозг и пока он вдруг совсем не отказал, я быстро вернулась в горизонтальное положение. Привыкнув к свету, я наконец смогла полностью поднять веки и сфокусировала взгляд на экране. V: «Ты думала обо мне? 💋💄👗❤️» Текст электронного послания прозвучал в голове знакомым голосом, запуская в сознании череду воспоминаний и что-то, до этого спокойно спящее в районе солнечного сплетения, совершило акробатический кульбит. Неужели, я позволила Вилланель увидеть себя без одежды? «Пожалуйста-пожалуйста, пусть все это окажется сном» - подумала я, и предварительно скрестив пальцы на обеих руках, с надеждой приподняла голову с подушки. Платье, как доказательство вчерашнего умопомрачения, валялось на полу, чуть поодаль от кровати, ровно в том месте, куда я отбросила его ногой. Я действительно сделала это! Но теперь не могла найти внятного объяснения тому, как это случилось - мой рассудок словно помутился. Покраснев, кажется, от кончиков волос до кончиков пальцев на ногах, я зажмурила глаза и накрылась одеялом с головой, молясь, чтобы полученное сообщение просто исчезло из памяти телефона. Мне было неловко настолько, насколько это в принципе было возможно. Я совершенно не представляла, как теперь мне следует вести себя с Вилланель. — Вот только не надо списывать все на то, что ты напилась! — Ну конечно, вот и причина всех совершенных вчера глупостей! Я была пьяна! Только я собралась выдохнуть с облегчением, как получила еще одну звонкую пощечину: — Не настолько, чтобы не отдавать отчет своим действиям, не так ли? — Ты снова против меня! Освобождение от похмелья? — Я не могу быть против тебя, потому что я и есть ты! Тебе придется принять эту часть себя. — Пока даже не представляю, с чего начать. — Сперва перестань отрицать, что ты позволяешь Вилланель быть к себе так близко, потому что: а) ты этого хочешь, б) тебе это нравится. — Хочу/не хочу, нравится/не нравится. Разве это имеет какое-то значение, если все равно, ни к чему не приведет? Внутренний голос замолчал так же резко, как и появился, очевидно, оставляя мне время для раздумий. Но, к сожалению, борьба противоположностей происходила не только в моих мыслях. В последнее время во мне по-настоящему пытались ужиться два человека. Одна Ева - взрослая и рассудительная женщина, любящая и преданная жена, уважаемая личность. Человек, не понаслышке знакомый со словами «принципы», «совесть» и «мораль», и приходящий в тихий ужас от слов «измена» и «неверность». После замужества она не имела ни одной романтической или сексуальной связи с чужим человеком, а уж тем более - с человеком женского пола, и никогда бы не позволила себе ничего из вчерашнего. Она близка мне, понятна и так скучна, что список ее грехов не занял бы даже половины страницы: - не была хорошей хозяйкой - любила выпить - так и не завела детей - иногда имитировала оргазм. Другая Ева - совсем юная, но бесстрашная и горящая, как только что распустившийся в пустыне цветок. Неудержимая и неукротимая, в ее сердце нет места сожалению или правилам. Жадная до новых ощущений, она словно впервые видела мир, и опьяненная страстью, интересом, возбуждением, шла на манящий зов запретного плода. Для меня она была таинственной незнакомкой, от которой никогда не знаешь, чего ожидать. Но одно я поняла точно: вчера она готова была зайти намного дальше сброшенного с тела платья. Двум этим спорящим женщинам слишком тесно в сосуде, в виде моего бренного тела, поэтому рано или поздно одной из них придется умереть. Я искренне болела за первую, но судя по тому, как быстро бросилась во все тяжкие, едва мой муж вышел за порог - побеждала вторая. Ловлю себя на мысли, что, возможно, из этого боя ни одной из них не суждено выйти живой. Утренние процедуры и душ приводят меня в чувства, но головная боль не уходит, поэтому просушив волосы и надев свежее белье, снова валюсь на застеленную кровать. «Ты невероятно красивая женщина, Ева…» «Какая же ты сексуальная». «…Просто разреши себе». Обрывки фраз, что подарила мне вчерашняя встреча, ласкали уши изнутри, погружая меня в состояние волнующего томления. Мне захотелось сбросить это напряжение и я позволяю себе допустить одну шаловливую мысль: чем мог бы закончиться вечер, если бы я правда себе разрешила? Воображение рисует мне множество разных картинок, одну неприличнее другой. Конечно, наяву я бы на такое не осмелилась, но маленькая утренняя фантазия - не преступление. Бедра нетерпеливо сжались. Пальцы уже знают, чего хочет тело, поэтому целенаправленно пробираются под ткань. Прикосновение к нужному месту отдалось во мне приятным ощущением, и я с чувством задвигала рукой. Закусив губу и предвкушая скорейшее облегчение, я представляла совсем другую руку. Невероятно красивую и ухоженную, с узким запястьем и длинными тонкими пальцами. Пальцами, что легкими движениями утоляют мою жажду... Тишину и полет фантазий нарушил дверной звонок, прозвучавший благодаря какой-то другой, очень гадкой руке. Шалость не удалась. На лету набрасывая на тело халат и мысленно убивая очередного коммивояжера шелковым поясом, сбегаю по лестнице. — Спасибо, мне ничего не… — Доброе утро! — закричала Елена и подозрительно широко улыбнулась. — Выглядишь ужасно! — весело подбодрил Билл. Не говоря ни слова, я попыталась закрыть дверь обратно, но шустрая нога подруги не позволила мне это сделать и непрошенные гости проникли внутрь. — Чего пришли и почему выглядите так, как будто вчера не пили? — я обреченно прошагала в кухню. — Разве так встречают спасителей? — Билл помахал в воздухе пакетиком из пекарни и выложил на стол мой любимый персиковый десерт. — Идеально, спасибо! — обрадовалась я, а затем насторожилась. — Но с чего бы это? — А что такого? Просто решили порадовать любимую подругу сладостями. У тебя, наверняка, похмелье, — Елена поставила на стол коробку с пончиками. — Можно нам чаю? Пока вода в чайнике шумно кипятилась, я достала с верхней полки два пакетика и бросила их в кружки. Неожиданный визит показался мне очень подозрительным и неспроста - стоило мне отвернуться, как за спиной сразу же послышалось шушуканье и возня. — Сама и спроси! — шепот принадлежал Биллу. — Тшш! — шикнула Елена, после чего послышался звонкий шлепок ладонью. — Ай, — вскрикнул Билл. — Сахарница на столе, чай и ложки в кружках, — обернулась я, протягивая друзьям напиток. Шепот резко прекратился, а эта парочка выглядела так, будто я забыла надеть штаны и они не могли решить, кто мне об этом скажет. — Что тут у вас? — напряглась я. — Ева, дело в том, что Елена очень хочет знать, чем вы за… — Билл, заткнись! — схватив из коробки пончик, Елена сунула его в рот друга. — Не слушай его. — Так, что происходит? — спрашиваю я, уже не скрывая раздражения. — В общем, Билл мне все рассказал. — Рассказал - что? Билл? — судя по тому, что прямо сейчас он пытался прожевать пончик целиком, ответить он мне не мог. — Про тебя и… кхм. Про тебя и Вилланель, — ответила за него Елена. — Вот же задница! — обиделась я и бросила в мужчину полотенце для рук. — То есть, ты даже оправдываться не будешь?! Ты вообще собиралась мне говорить? Как наряжаться для Вилланель - так это к Елене, а как горячими секретами делиться - так с Биллом?! Ева, ты бессовестная! — Я бы рассказала, чуть позже. Просто у Билла, — я перевела на друга злой взгляд, — как оказалось, есть опыт в… подобных делах, а мне очень нужен был грамотный совет. Виновник этой странной беседы, как раз справился с клубничным страданием и заговорил: — Ты видела, как она только что изнасиловала мой рот пончиком?! А как треснула меня? А еще, она мне угрожала! Сказала, что если я ей все не расскажу, то она заставит меня съесть то самое рагу, после которого в прошлый раз меня увезли в больницу. Совпадение? Не думаю! Прости, но я не могу так рисковать своей жизнью, у меня семья. — Может хватит грешить на мое рагу? Нечего было тараканами в тайском ресторане обжираться! — А можно потише? У меня голова сейчас треснет, — почти плакала я. — Так тебе и надо! Предательница, еще хуже этого, — пихнула она локтем Билла. — Своей родной подруге и не рассказать! Если бы я не увидела вас вчера вместе, так бы и не узнала, что между вами что-то есть! — Но между нами ничего такого нет, мы просто… — Она знает, что вы целовались. И про остальное тоже, — виновато посмотрел на меня Билл. — Прости. — Я все знаю, — закивала Елена. — Так что, хочу знать чем все вчера кончилось? — Мы доехали до моего дома. Я ушла, она поехала к себе. — Поластри! Лицо свое видела? Не верю! Быстро говори или этот очаровательный пончик окажется в твоей очаровательной… — Видишь?! А я что говорил! — покосился на нее Билл. — Ладно, мы целовались. — Иии? — глаза Елены стали больше ее головы вместе с объемной прической. — И она сняла с меня платье. — Иии? — один ее глаз нервно подергивался. — И… все. — Сняла платье и все? Это как? — не поняла подруга и вернула глазам нормальный размер. — Умоляю, скажи, что мы все неправильно поняли и у вас был жаркий… — Билл подвигал бровями. — Боже, нет! — не даю договорить. — Почему?! — синхронно закричали друзья. — А почему вы делаете вид, что Нико не существует?! Я не могу делать все, что мне вздумается, потому что я в браке! Мне надоело всем это повторять! — Хорошо, не кричи, — голос Елены превратился в успокаивающий. — Мы любим Нико, но мы желаем… — Мы не любим Нико, — исправил ее Билл. — Хорошо. Мы не любим Нико, и желаем тебе счастья! Ты так похорошела после знакомства с этой девушкой, стала лучше выглядеть, глаза заблестели. О чем-то это говорит, — она звучно отхлебнула чай из кружки. — А после секса вообще засветишься! — Билл! Нельзя же так сразу! — Елена закатила глаза. — Но, вообще-то, он прав. — Ну, точно. Вы озабоченные! Допили чай? Пора домой! — Слушай, если ты с ней не переспишь, с ней пересплю я. Я женщина свободная и решительная, в отличие от некоторых. — Ты не спишь с женщинами! — я подошла к подруге и взяв ее за плечо, подтолкнула к выходу. — А вот и сплю! Точнее, спала. В универе было пару раз. И, между прочим, мне понравилось. Так что, рекомендую! — Спасибо за чаепитие, дорогие друзья, но вам пора! До скорых встреч! Захлопнув дверь, я выдохнула. Что это было? Кто вообще эти люди - мои друзья? Почему все они спят с людьми своего пола, словно это... совершенно нормально? Витая в своих мыслях, я убралась на кухне и поднялась наверх, собираясь посвятить себя просмотру фильма. Включив ноутбук, я плюхнулась на кровать и взяв в руки телефон, снова вернулась к сообщению Вилланель. Ткнув пальцем в поле ввода, набираю ответ: «Я постоянно о тебе думаю». Нет, я уже и так сболтнула ей лишнего в баре. Стираю и пишу снова: «Я была слишком пьяна, чтобы думать». Правдиво, но глупо. Снова удаляю. «Я думала о тебе и немножко мастурбировала». Напечатала я, вспоминая неудавшуюся попытку расслабиться, и рассмеялась. Глупая шутка. Конечно же, я никогда бы не отправила ей такое, даже под угрозой собственной смерти! Неожиданно телефон в руке оживился, звонил Нико. — Привет, алкоголикам! — Привет! — Ну, как ты? — Могло быть и лучше, — ответила я, пересчитывая количество смешанных вчера напитков, а затем добавила: — Но и хуже могло быть. — Слишком весело погуляли? Ты ничего вчера не рассказала. — Ничего особенного. Выпили в баре, посидели у Елены и разъехались по домам. — Ты вчера была очень плохой девочкой! Снова перебрав в голове все, чем вчера занималась, и особенно - в стенах этой самой спальни, я ощутила укол совести внутривенно. — Ты о чем? — с опаской спросила я. Не мог же Нико как-то узнать. Или мог? Словив приступ паранойи, осматриваю все углы на предмет скрытых камер. Нет, ну а что? Чужая душа - потемки. — О ночном разговоре. Или так напилась, что не помнишь? С успокоением вздохнув, я перевернулась на бок. — Помню, конечно. Понравилось? — Шутишь? Я до сих пор под впечатлением. Может повторим? — Я не в настроении для секса по телефону, моя голова вот-вот развалится на части. — Может хотя бы фотку пришлешь? Подрочу перед сном. — Подумаю, — рассмеялась я. — Когда вернешься? — Я же только улетел, уже соскучилась? — Конечно. И уже не знаю, чем себя занять. — Постараюсь закончить тут все поскорее и вернуться, — на заднем фоне послышались голоса. — Слушай, мама просит помочь, я позвоню тебе позже. Целую! Сжалившись над мужем, приспускаю с плеч халат и белье, и делаю несколько эротических селфи. Выбрав самый симпатичный, на мой взгляд, снимок, отправляю его. Пусть хоть кто-то из нас испытает оргазм. Спустя половину просмотренного фильма, я не получила от Нико ответа, поэтому решила проверить, прочел ли он сообщение. Прямо на моих глазах «доставлено» сменяется на «прочитано». На лице расплывается довольная улыбка, но когда я вижу приложенную к фото подпись, а затем и имя получателя, уголки рта сразу же опускаются вниз. Жизнь проносится перед глазами, а стук сердца ускоряется быстрее, чем меня настигает осознание случившегося: только что, собственноручно и совершенно добровольно, я отправила Вилланель фото своих голых сисек, с самой дурацкой подписью, которую только могла придумать. Почти перестаю дышать, слыша, как с оглушительным грохотом проваливается под землю весь мир, что еще несколько минут назад меня окружал. Ничего более позорного не случалось со мной за всю мою жизнь. Клянусь, если бы у меня в доме был хоть один пистолет, я бы без раздумий пустила пулю себе в висок. Сообщение прочитано, выводы о моем слабоумии сделаны, моя жизнь кончена. Finita la commedia, господа. Спасибо, что пришли посмотреть! От стыда и ужаса закружилась голова, меня бросило в холодный пот, я ощущала приближение паники. В этот момент мелодия заиграла в моей руке, радостно сообщая, что Вилланель желает меня слышать. Но все, чего желаю сейчас я - исчезнуть навсегда. Как будто только что обожгла руки, я отбросила телефон в сторону и вскочила с кровати. — Уеду из страны. Точно, я просто возьму и уеду из страны! Прямо сейчас найду в кладовке тот старый чемодан и уеду! На Аляску! Не глядя схватив из шкафа несколько вещей, я сбежала по лестнице и достала из кладовки кошмар на колесах, ради чего мне пришлось проглотить целое облако пыли. — Какая идиотка, Ева! Какая ты идиотка! — ругала я себя и яростно наполняла чемодан вещами, что попадались мне под руку. Но уже спустя несколько минут, я выдохлась, и мне пришлось перестать устраивать бардак. — Что смотрите? Конечно же, я никуда не поеду. Разве я могу? — сказала я двум парам трусов и старому канделябру с чьей-то гаражной распродажи, что выглядывали из чемодана, в который попали в разгар моей истерики. Бросаю пятую точку на диван и не могу сдержать истерического хохота. Облажаться по полной - как же это в духе Евы Поластри! В дверь постучали. Хуже уже ничего случиться не может, поэтому даже если там окажется серийный убийца с ножом, я буду гостеприимной. — Ева, открой, — послышалось из-за двери и рука дрогнула не успев повернуть ручку. Ладно, возможно я поторопилась с выводами, подумав о том, что все самое ужасное уже случилось. Хуже моих отправленных Вилланель сообщений, могло быть появление Вилланель на моем пороге. Сейчас. — Евы нет дома, теперь она живет на Аляске! — Ты серьезно? Открывай! — Не открою. — Тогда я сама войду. Держу пари, что ключ лежит под ковриком. — Я вызову поли… Ой! Запасной ключ и правда лежал под ковриком, поэтому уже через секунду, дверь распахнулась и столкнулась с моим лицом. Зажмурившись от боли в области и без того болящего лба, я кое-как дошла до кухни. Достав из морозилки лед, снова приземлилась на диван. — Кажется, будет шишка, — с досадой констатировала я. — Сама виновата. Кто вообще кладет ключи под коврик? Это же глупо! — подойдя, Вилланель поставила на стол два бумажных пакета. — Что ты тут делаешь? — перевернув пакет со льдом на другую сторону, я снова прижала его ко лбу. — Решила зайти в гости, хотела тебя увидеть, — на ее лице появилась застенчивая улыбка. — Ты уже достаточно увидела, — тяжко вздыхаю. — Весьма неожиданно, кстати. Я польщена твоими откровениями, — ухмыльнулась она и села на корточки напротив меня. — Знаешь, я тоже мастурбирую, думая о тебе. — Боже, я не хочу об этом знать! — Опять злишься на меня? За что на этот раз? — палец щекотно коснулся моего колена и я дернулась. — Ты правда не понимаешь? Я не собиралась отправлять это тебе! Ни фото, ни сообщение! Я расстроена и не хочу говорить! — отбрасываю пакет со льдом на диван, и закрываю лицо руками. — Не вижу причины для расстройства. У тебя прекрасная грудь. Я в восторге! Лицо жгло так, словно я опустила его в горящие угли. — Посмотри на меня, — ее пальцы коснулись моих и попытались оттянуть руки от лица, от чего я наоборот прижала их сильнее. — Только когда сделаю операцию по смене лица! Вилланель рассмеялась, а затем поднялась, сотрясая воздух и покрывая меня пыльцой своего аромата. Жадно всасываю его в себя ноздрями, как будто кто-то может это у меня отобрать. — Хочешь покажу свою грудь? Будем квиты. — Чего? — убираю пальцы от лица, чтобы получше разглядеть эту сумасшедшую, будто степень безумства должна была быть указана прямо на ее лбу. Крупные глаза внимательно следили за мной, а руки уже потянулись к пуговицам. Теряюсь от изумления, но быстро нахожусь. — Прекрати устраивать цирк. Мы не должны раздеваться друг перед другом! — Это правило появилось только сегодня? Вчера ты ему не следовала. — Вчера я была не в себе и много пила. — Какая же ты предсказуемая! — вспылила она. — Не поступай так со мной! Ты не можешь целовать меня, а потом делать вид, что ничего не было! — Было, — устало вздохнула я. — Но все это было ошибкой. Поэтому, если ты что-то уже успела себе надумать, мне придется тебя расстроить - этому никогда не бывать. — Это не было ошибкой, это было твоим желанием. Мы обе это знаем. — Ты ничего не знаешь, — чувствую, что закипаю, но стараюсь подавить в себе растущее раздражение и дышать ровнее. — Знаю, что нравлюсь тебе. — Ты ничего не знаешь, — повторяю громче. — Зачем ты приехала? — Я же сказала, хотела увидеть тебя. Купила нам еду, — Вилланель кивает в сторону бумажных пакетов на кухне. — Думала мы пообедаем, а потом посмотрим фильм. Если захочешь. Это могло бы быть идеально. В другой вселенной. Не могу удержать внутри истерический смешок. — Что смешного? — злится она. Иногда, чтобы случился взрыв, достаточно легкого дуновения ветра. То же самое произошло со мной. Напряжение, обида, досада, злость, безысходность – все это вдруг рухнуло на меня в один миг, накрывая, как волна, с головой. Я вдруг почувствовала, что устала. Устала от бесконечной борьбы, от того, что каждую секунду я рвусь на части, от того, что запуталась и не знаю, куда мне идти. Тяжесть всего мира сейчас давила на меня, а я просто чертовски устала! — Как у тебя все просто! Живешь одним днем и вытворяешь все, что придет в голову?! В моем мире все обстоит не так! Даже если я что-то чувствую… — я запнулась и сжала ладони в кулаки. — Думаешь, я разрушу свой брак, ради того, чтобы обжиматься с тобой по углам, смотреть кино и плести друг другу косички? Или как ты все это видишь? В любом случае, этого никогда не будет! Оглянись вокруг: ты в доме, в котором я живу со своим мужем, у порога стоят его тапочки, а сзади на полке, наше свадебное фото. Вот она - моя жизнь. И тебе в ней нет места! Я прошу тебя, Вилланель, пожалуйста, оставь меня в покое! Не подходи ко мне, не говори со мной, не трогай меня и если можешь, удали мое фото. Мне правда. Правда очень жаль, но так будет лучше для всех нас! Закончив пламенную речь, разжимаю руки. Уровень злости в крови понижался, дышать становилось легче. Глаза Вилланель блестели, словно огромные капли росы. Влага скапливалась у ее нижнего века и задерживалась у ресниц, не позволяя сорваться. «Скажи, что-нибудь. Хоть что-то, только не молчи» - стучало в моей голове. Подойдя ко мне, она обожгла мое лицо жарким дыханием и я замерла в ожидании. Что она сделает? Поцелует? Ударит? Накричит? Просто уйдет? Зрачки быстро метались от одного глаза к другому, словно пытались найти что-то прямо в глубине моих глазниц. — Это мне жаль. Тебя, — она ткнула пальцем мне в грудь и рассмеялась так звонко, что казалось, будто на потолке сейчас раскрошится хрустальный плафон. — Я думала ты особенная, а ты… Ты все испортила. Ты настолько труслива, что боишься признаться себе, что настоящая и самая большая ошибка - это твой брак. В том, что твой муж - размазня, неспособная сделать тебя счастливой. В том, что ты настолько зависима от чужого мнения, что готова быть кем-то другим в своей собственной жизни. Да, я живу одним днем и творю все, что пожелаю. И я могу быть с любой женщиной, какую только захочу. Думаешь, я променяю это на место в твоей скучной жизни? Подойдя к книжному шкафу, она взяла наше с Нико свадебное фото и усмехнулась. — Кстати, фотка - отстой. Удачно помастурбировать! Дверь хлопнула так сильно, что я вздрогнула и зажмурила глаза, боясь, что дом рухнет и завалит меня обломками. Слышу, как на улице срывается с места автомобиль, обдирая резину об асфальт, и едва сдерживаю слезы. Фоторамка, неаккуратно поставленная обратно на полку, все это время отчаянно пыталась на ней балансировать, но не пережив хлопок двери, все-таки шлепнулась вниз. Взяв ее в руки, горько усмехаюсь. Стекло внутри лопнуло и пустило трещину, символично отделив меня от Нико. Прямо-таки инсталляция: «я и моя жизнь». Когда-то красивую и новенькую рамку принесли в этот дом и поставили на полку. Полка в общем-то была ничего, обычная такая полка, ничем не отличающаяся от других полок, на которых она могла бы стоять. Полка и рамка сразу стали одним целым и просуществовали душа в душу много лет, пока однажды до рамки не дошел слух, что хорошо может быть не только на полке, но и скажем… еще на полу. До этого момента, рамка никогда не обращала внимания на пол, но обратив, удивилась тому, насколько он интересен и красив. С этого момента, рамка не жила, она существовала, лелея внутри желание узнать каково это - быть на этом невероятном полу. Пол долго манил рамку и однажды желание прыгнуть стало таким сильным, что она не удержалась и бросилась вниз. А потом еще раз. И еще раз. Каждый раз было страшно и чуточку больно, а на стекле оставались мелкие сколы, но ощущения того стоили. Рамке всегда было тепло и уютно на полке, она искренне любила это место, поэтому сколько бы не падала - всегда возвращалась домой. Но с недавнего времени ей все чаще кажется, что старая добрая привычная полка возможно вовсе не создана для нее и больше подойдет какой-то другой рамке, в то время как пол - действительно, то самое место, которое может сделать ее по-настоящему счастливой. А что, если рамка однажды не вернется на свою полку и останется внизу? Какое будущее ее ждет? Как ее воспримет окружающий мир? Сможет ли пол стать ее новым домом? Глаза неконтролируемо вырабатывают влагу. Мотаю головой, вытряхивая оттуда глупости. Все правильные рамки должны стоять на своих правильных полках. Возвращаю фото на место, предупреждая себя, что следующего падения стекло не переживет и превратится в осколки.***
«День, когда Вилланель оставила меня в покое» - я так сильно о нем мечтала, что фантазировала, как обведу эту дату в красный кружок и устрою настоящий праздник. Как надену самое красивое платье, куплю самое дорогое вино, приготовлю самый вкусный в мире ужин, который закончится самым страстным сексом с моим самым любимым мужем. Наконец этот день настал и я, конечно же, праздную с размахом: стол трещит от вина, купленного по акции и заветренной пиццы; сопровождение в виде слезливой мелодрамы создает прекрасное настроение; траурно-черная пижама отлично сочетается с вуалью в виде ощущения фатальной ошибки, а мой муж, в тысяче километров от меня, по пояс измазан коровьим дерьмом. Незабываемое торжество! Прежде я никогда не вычеркивала людей из своей жизни, но всегда думала, что это легко. Мне казалось, что нет ничего сложного в том, чтобы просто не видеться с человеком, просто не звонить ему и просто о нем не думать. Теперь понимаю, что это не так просто. А может быть, это и было бы просто, не будь человеком, которого следует вычеркнуть, Вилланель. Даже на расстоянии она умудрялась рушить все с такой легкостью, словно это не чья-то целая жизнь, а чертов карточный домик, и наверняка специально, являлась ко мне во сне, не давая мне спокойно смириться со своим отсутствием. Каждую ночь мне снились женщины. Много разных женщин с красивыми, податливыми телами, в чьих ласках она утопала, постоянно напоминая: «я могу быть с любой женщиной, какую только захочу». Просыпаясь в холодном поту, от ее оглушающе громкого смеха, я злилась и мечтала ее придушить. В реальности же от нее не было никаких новостей, что, вообще-то, было логично, учитывая последние события. И мозг это понимал. Но тело периодически тяжело вздыхало, а глаза косились то на дверь, то на телефон, ожидая ее внезапного появления. Ее не было вчера, ее не было пару дней назад и ее не было уже целую вечность. «Ты сделала то, что должна была. Ты сказала то, что хотела. Теперь все на своих местах» - успокаивала я себя, повторяя эти слова как мантру, но эффект получался обратный. С каждым днем уверенности во мне оставалось все меньше, тоска все крепче сдавливала мою грудь железными цепями, а назойливое и терзающее чувство вины нависало надо мной как гильотина. К концу недели я так извела себя, что уже не могла спокойно ни спать, ни думать, ни ходить и уже едва отличала себя от куска старых отклеивающихся в углу, обоев, поэтому когда Елена предложила мне провести выходные в домике за городом, я с радостью согласилась. Это была отличная возможность отдохнуть, привести в порядок свою голову, освободить ее от ненужных мыслей и отвлечься от своей потери.***
Ехать решено было в пятницу, сразу после того, как Елена закончит работу, чтобы не тратить на сборы и дорогу часть завтрашнего дня. — Бог ты мой, какое уродство! — воскликнула подруга, рассматривая меня из окна машины. — Последние дни я плохо спала, посмотрела бы я на тебя! — обиделась я. — Я про нечто в твоих руках, — указала она на чемодан, который по счастливому стечению обстоятельств мне все-таки пригодился. — Ах, это. Нико забрал хороший, остался только такой. А Билл не едет? — спрашиваю я, не обнаружив его в машине. — Что ты там набрала? Мы же всего на два дня, — поправила она солнечные очки. — Они всей семьей в отпуск укатили. — Ну и ладно, повеселимся вдвоем, — сказала я, в душе радуясь тому, что отдых пройдет спокойно. Ехать было довольно далеко, поэтому я решила вздремнуть и проснулась как раз тогда, когда закончилась главная трасса и началась дорога в глубь леса. — Проснулась? Что с твоим сном? — Кошмары снились. — Случилось что-то? В двух словах рассказываю обо всем что произошло, эмоции на лице Елены менялись со скоростью света и за несколько минут она продемонстрировала мне весь спектр. — Как скучно я живу! — присвистнула она. — Уверена, что правильно поступаешь? — Конечно. Это не обсуждается, я не собираюсь уходить от Нико. — А что, если тебе совместить приятное с полезным? — Ты в своем уме? Она что, будет моей любовницей? Боже, это даже звучит странно! Полный абсурд. — А ты никому не озвучивай. — Очень смешно. — Нет, ну правда, что такого? Она знает, что ты замужем, значит понимает, на что идет. Ты вообще в шоколаде: и брак сохранишь, раз он тебе так дорог, и с красоткой развлечешься. — Дело не в этом. Я не хочу обманывать Нико. И развлечения меня не интересуют, мне же не семнадцать лет. — А ты уверена, что он тебя не обманывает? Может, у него тоже любовница есть? Вот Джина, например. Ну та, сисястая с его школы, ты фотку показывала. — Джемма. — Ну да, Джемма. Ты как-то говорила, что она к нему липнет. Предположим, что между ними что-то есть. Думаешь, что пока он трахает ее, думает о том, что тебя обманывает? И я отвечу тебе: ни хрена подобного! Единственный орган, которым он в тот момент думает, находится у него в штанах. Это Елена тебе говорит! Я их как облупленных знаю. — Нет, это исключено. Я уверена, что между ними ничего нет. — Рада, что ты в нем так уверена. Но было бы забавно. — Что именно? — Что твоя любовница красивее, чем его любовница, — рассмеялась Елена. — Все, не хочу больше слушать этот бред, — открываю окно и высовываю голову. Городской воздух постепенно сменялся на свежий и чистый, и я с наслаждением вдохнула полной грудью. Вскоре, из-за переплетенных ветвей показалась блестящая гладь воды, а затем и несколько симпатичных домиков. — Кажется, вон там наш, — указала Елена пальцем. — Кажется, это не наш. Смотри, там несколько машин и кучка людей. — Ева, ты только не злись… — мне уже это не понравилось, потому что все, что начиналось со слов «Ева, не злись», обычно приводило меня или в ужас, или в гнев, или и в то и в другое одновременно. — Говори, пока я не убила тебя прямо здесь. — Кроме нас там будут еще Хьюго, Крис и Кенни. Только не надо орать, потому что это Кенни снял дом и пригласил всех, включая нас с тобой. — Почему ты сразу не сказала? — бешусь я. — Потому что ты бы не поехала! Какая тебе разница, кто там будет? Посмотри какое красивое место и толпой веселее. Не будь такой злюкой. Я лишь фыркаю в ответ и уже начинаю разрабатывать план, как не убить Кристину до конца выходных. Ребята встретили нас у подъездной дорожки и помогли отнести вещи внутрь. Выйдя из машины, я размяла затекшие конечности и решила осмотреться, сразу же отметив красивый розовый садик во дворе. Дом был довольно большим. Он имел два этажа и панорамные окна, позволяющие проникать внутрь большому количеству солнечного света, что мне сразу понравилось. Всегда мечтала жить в доме с огромными окнами. Пройдя по мозаичной дорожке, я оказалась на заднем дворе, где к дому пристроилась небольшая уютная терраса, увитая зеленью и цветами. Оттуда открывался вид на то самое озеро, что я видела по дороге, и великолепный лес. Место и правда было удивительным. От красоты и хвойного аромата, в прямом смысле слова, захватывало дух. Внутри дом выглядел еще более впечатляющим, чем снаружи. Я была ярой фанаткой рустикального стиля, поэтому пришла в щенячий восторг и не могла перестать представлять, как покупаю этот дом и проживаю здесь жизнь своей мечты. Как и положено, внутри все полностью отделано необработанным деревом, создавалось впечатление, что его недавно срубили прямо в лесу, который, кстати, можно было увидеть из окон гостиной. От этого единение с природой чувствовалось еще сильнее, даря мне ощущение покоя и умиротворения. Елена права: какая разница кто окружает меня, когда вокруг такая атмосфера. Кухня, столовая и гостиная были объединены в одно помещение. В глаза сразу бросился камин, выложенный из гладкого камня; большой, по виду очень удобный, диван и книжные полки с большим количеством книг. Сколько же стоило снять такой дом на все выходные? Наверное, не меньше целого состояния! Договорившись чуть позже собраться внизу, чтобы поужинать и выпить, все разошлись по комнатам. Кто-то хотел отдохнуть после дороги и рабочего дня, кто-то мечтал принять душ, а я решила разобрать вещи и еще немного вздремнуть. Проснувшись, я долго не могла решить, что мне надеть. Знала бы я, что с нами будет кто-то из посторонних, взяла бы вещи поприличнее. Но все же, среди множественных практичных комплектов нашлось место и симпатичному легкому платью с пуговками. Надевая его на себя, радуюсь, что решила бросить его в чемодан. На первом этаже Кенни и Хьюго уже разжигали камин, обсуждая планы на завтра, а Елена и Кристина шептались на кухне, нарезая что-то для ужина. Перед тем, как присоединиться к последним, решаю позвонить Нико и выхожу на крыльцо. На улице уже почти стемнело. Становилось прохладно и я пожалела, что не захватила наверху кофту. Дозвониться до Нико не получалось, связь была очень плохой - единственный минус отдыха вдали от города. Решив, что чуть позже попробую позвонить ему снова, собираюсь потянуть дверь на себя, но звук подъезжающей машины сбивает меня с толку. Резкий свет фар так сильно ударил мне в глаза, что пришлось прищуриться. Наверное, кто-то заблудился и подъехал не к своему домику. Возможно, мне следует дождаться появления водителя? Вдруг потребуется помощь. Приглядевшись, понимаю, что автомобиль очень уж похож на… О, нет. Ну, конечно. Ну, конечно же! Человек, которого я так старалась выбросить из головы и который испортит мой отдых с вероятностью 99,9% должен был оказаться здесь. Внутри себя я уже безудержно и нервно смеюсь, но снаружи сильно волнуюсь, подавляя беспокойный зуд в конечностях. Вилланель выходит из машины и заметив меня, словно удивляется. Делает вид, будто не знала, что я буду здесь? Я уверена, что она приехала специально, чтобы побесить меня! Взяв из багажника несколько пакетов и сумку, она направилась к двери. Отмечаю, что выглядит она не так, как обычно. Без совершенной укладки, безупречного макияжа, дорогущих костюмов и изысканных аксессуаров. Сегодня на ней простые светлые джинсы, простая черная футболка, а ее прямые светлые волосы просто спадают на плечи. Весьма непривычно, но она все равно выглядит идеальной во всей этой неидеальной простоте. Наверное, это что-то типа дара или секретной суперспособности. Видя ее приближение, отсчитываю секунды до того момента, как услышу в свой адрес какую-нибудь колкую или пошлую гадость. Но на мое удивление, она проходит в дом, не сказав ни единого слова. Задетая тем, что не удостоилась даже приветствия, влетаю в кухню, и схватившись за нож, начинаю яростно кромсать лук. — Ева, ты в порядке? — рука Елены легла на мое плечо. — Да. Нет. Какого хрена она тут делает?! — Я не знаю. — Опять твои фокусы? Не рекомендую врать мне, потому что у меня в руке огромный нож! — Я правда не знала, что она приедет. Наверное, ее пригласили Кенни и Крис. По началу немного успокоившись, я решаю, что, в общем-то, нет ничего плохого в том, чтобы поиграть в невидимку, ведь это означает, что тогда она не будет меня доводить. Прожив все стадии принятия ее нахождения поблизости, я погрузилась в процесс приготовление ужина. Но в конце концов, пренебрежение к моей персоне начало меня раздражать и чем показательнее она демонстрировала высшую степень безразличия ко мне, тем сильнее меня охватывало желание привлечь ее внимание. За ужином ей досталось место напротив меня, но она ни разу на меня не посмотрела, как бы громко я не смеялась и как бы смешно не шутила. Попытка получить из ее руки соль, также не увенчалась успехом, даже назойливая муха привлекла больше внимания, чем я. От нее, хотя бы, отмахнулись. Мои ноги под столом уже танцевали чечетку на ее ступнях, в надежде услышать от нее хоть звук, но она молчала. После ужина все дружно переместились к камину, но решили долго не засиживаться, так как завтра собирались покататься на лодках. Хьюго рассказывал о недавней поездке на Кубу, а Елена жаловалась мне на начальницу, которую - судя по тому, какая она стерва - уже не трахали лет десять. В пол уха слушая подругу, я старалась поддакивать впопад, параллельно занимаясь своим, не менее важным делом. Раз Вилланель не замечает меня, я решила не замечать ее в ответ, в надежде, что это взбесит ее так же, как и меня и она покажет мне хоть какую-то эмоцию. Я совсем не замечаю, как блестят ее глаза и как забавно она морщит нос, в попытке его почесать. Не замечаю, как она заправляет золотисто-пшеничные волосы за ухо и как, непослушные, они падают на лицо, когда она смеется. Не замечаю, как она облизывает раскрасневшиеся от вина губы и как расслабляется с каждым глотком. Не замечаю, как луч от настенного бра рассеивается над ее головой, делая ее похожей на ангела. Не замечаю, как она концентрируется, когда кто-то о чем-то спрашивает и как выкручивает до странного длинные пальцы, отвечая на вопрос. Не замечаю, как она закидывает ногу на ногу и как разглаживает грубую джинсовую ткань на бедре. Не замечаю, как она очаровывает моих друзей, даже не приложив к этому никаких усилий, как бы говоря: «смотри, весь мир в меня влюблен». Не замечаю, как тайком она пытается на меня посмотреть, когда я поправляю свои волосы. И не знаю, как перестать замечать, что мне ее