***
Первое, что он увидел, с трудом разлепив глаза — холодный и серый металл, измазанный липкой, оранжевой дрянью. Он пластом лежал на полу, не в силах подняться: собственное тело, словно очнувшееся после столетнего сна, болело и ныло, а голова гудела так, будто он только что вылез из-под сбившего его грузовика.Это Ад..? Или чистилище? Условия здесь, к слову, были ни к чёрту... Надо было срочно искать дилера по продаже ВИП-подписок на люксовые места, ибо терпеть подобный дискомфорт Белламонт уже давно разучился.
Правда, для начала следовало хотя бы подняться на ноги.
Первая попытка не венчается успехом — руки не держат веса собственного тела и обессиленно подкашиваются, словно Босс три дня подряд жонглировал штангой. За первой попыткой следует вторая: медленно, вкладывая все силы в действие, он всё же приподнимается, вставая на четвереньки: конечности трясутся от бессилия, в ушах звенит и тарабанит, к горлу подкатывает тошнота, а желудок скачет внутри скрученным резиновым пенисом, насильно натягиваемым на биту. Простояв в такой позе несколько секунд, лидер Святых наконец-таки отрывает руки от пола и поднимается. Тело тут же кренит в сторону и он едва ловит ногами плавающую поверхность — из комы, в которой он пролежал несколько лет, он выходил намного проще и быстрее. Усмирив с горем-пополам скачущий пол, второе, что делает Президент — это пытается осмотреться. Да, конечно, он и понятия не имел, где был сейчас — но времени думать не было. Кинзи обещала, что будет ждать его где-то рядом, поэтому он даже не задумывался о том, что где-то впереди могут быть инопланетные твари. Пол продолжал ездить в разные стороны, в один момент заставив Белламонта приложиться боком о холодную металлическую стену, но и та, кажется, не отличалась устойчивостью. От резкого столкновения содержимое желудка тут же выворотило наружу, вызывая ещё и приступ мигрени. Только хорошенько отплевавшись и глотнув побольше воздуха, Босс начал разбирать звуки, ощутил холод, да и вообще понял, что был сейчас без одежды. Хлюпая босыми ногами по металлическому полу, плавающий коридор постепенно вёл его вперёд, поглощая своей мёртвой тишиной, поканеожиданно
распахнувшаяся
дверь
не обнажила уродливую фигуру пришельца. Существо издало непонятный булькающий звук и, развернувшись, направило приклад винтовки в сторону Босса. Для того всё воспринялось как в замедленной съемке: медленно падающий к ногам инопланетянин, ощущение прохладного металла в руках, бьющее током сознание и просыпающееся собственное тело — мозг главаря даже не успел понять, как неосознанно он выбил с лап зина винтовку и быстро пришёл в себя. К рукам тут же прилила сила, ноги обрели твердость, а голова вновь просветлела.***
Такое понятие как "время" сейчас потеряло свою актуальность. Оно, как и раньше, продолжало идти, управляя жизнью, но никто его не замечал, никто не отсчитывал и не следил за ним. В виртуальной реальности Зиньяка была постоянная, нескончаемая ночь, а на корабле за иллюминатором — вечная, непроглядная, высасывающая душу мгла вселенной. Было просто страшно представить, что теперь так будет всегда. И это ужасно действовало на нервы. У всех членов экипажа постоянно менялось настроение, появлялась беспричинная депрессия, агрессивность и вообще приступы неадекватного поведения. Особенно отчетливо это проявлялось у бывшего и последнего Президента США. После того, как он сбежал с корабля Зиньяка, жизнь для него буквально остановилась. Кинзи сутки напролет была занята взломом системы Инопланетного Императора, Кейт не отлипал от корабля и своих журналов, и одному лидеру Святых было нечем заняться. Он сутки напролет шатался по пустому судну, от нечего делать изучая каждый уголок, приставал с глупыми вопросами к остальным, спал, ел и просто бесцельно валялся на диване. Симуляция и всё, что в ней происходило, он не воспринимал всерьёз, а поэтому не мог долго там находиться — все это напоминало ему компьютерную игру с собой в главной роли, а долго сидеть за монитором он не любил, предпочитая игре жизнь. Конечно, нельзя было говорить, что все было так плохо: у него была постоянная возможность поговорить с живыми людьми — но только с Кинзи и Кейтом, и то не так часто, как хотелось бы; у него была возможность развлечься — но тоже только с ними двумя, да и то не более чем за игрой в карты или бильярд. И всё. Больше никакого разнообразия. А ещё у него уже как неделю не было секса. Одиночество, неопределенность, чувство безысходности и эта однотонность начинали медленно сводить с ума. И если по натуре он был экстравертом, что требовало от него постоянного общения и взаимодействия с широким кругом людей, то сейчас эта бьющая изо всех щелей энергия не находила отдушины. Единственным видом деятельности, приносящей ему хоть какое-то ничтожно малое удовольствие, были физические упражнения, которым Босс старался уделять большую часть своего времени. А ещё, в этой мигом опустевшей реальности, разбавляемой лишь чувством ненависти к Зиньяку, он намного чаще, чем обычно, стал погружался в свои мысли и воспоминания, с огромным удовольствием смакуя самыми интересными и насыщенными, а таких у него было не мало, кусочками своей нескучной жизни. И в эти моменты, не столько однообразность и неопределенность портили ему настроение, сколько отсутствие привычного окружения в лице своих друзей. Ему ужасно не хватало их. Это было почти тоже самое чувство, когда он терял Гэта или Карлоса, но только в пару раз сильнее. Ведь если там исчезал из жизни всего один человек, а время медленно, но верно, лечило эти раны, какой бы размах они не имели, то потеря сразу ВСЕХ близких друзей, не смотря на кажущееся привычное равнодушие Босса, внутри морально подтачивали его.Пирс,
Шаунди,
Виола,
Олег,
Джош,
Анхель,
Займос,
Кинг,
Аша,
Мэтт.
Сейчас, как никогда раньше, хотелось поговорить с ними, понаблюдать за их манерой общения, мимикой, жестами. Хотелось максимум физического контакта — рукопожатий, телесных прикосновений, будь то дружеское похлопывание по спине и тому подобное. Босс больше не испытывал чувства отвращения к своей персоне, когда позволял себе такие открытые проявления чувств и тактильности, которые раньше его крайне раздражали. Возможно, виной тому была резкая перемена жизни, переворот всего бытия, потеря реальности в конце концов. Ведь Земли больше нет. А может быть, просто от безысходности и понимания того, что все привычные стереотипы уже не действительны для этой жизни, он позволял себе то, чего так боялся и от чего всегда убегал, старался скрыть и отгородить от себя, что душил, не давая родиться, и на чём когда-то, очень давно, поставил табу.***
Нельзя понять, сколько времени прошло с момента гибели Земли. Для Босса это был всего лишь один, очень большой, тяжёлый и неудачный день. Кинзи всё-таки удалось определить, как можно спасти остальных членов бывшей банды Святых. Белл не заморачивался по этому поводу, пропуская мимо ушей все не понятные для него слова, коих язык Кенсингтон выдавал немерено, стараясь понять лишь то, что ему надо было для этого сделать. Захватить цитадель? Конечно! Выбить из строя передатчики? С удовольствием. Украсть робота-шпиона? Да без вопросов...***
— А теперь выбирай, кого ты хочешь спасти первым — Шаунди, Пирса, — произносила Кинзи с другой стороны реальности, делая весьма заметное ударение на последнем. — Ага, — совершая очередной головокружительный прыжок через многоэтажку, неподкупно раздумывал Босс. По идее, стоило спасти Шаунди — страшно было представить, как та раскисала в этом оранжевом дерьме, что заполняли утробные контейнеры Зиньяка. А с другой стороны с Пирсом стало бы веселее коротать время. Кинг? Нет. Кейт? Тоже нет... Хотя, блять, его Кинзи уже и так спасла. Аша? Да и чёрт с ней, кому она вообще нужна... — Решил? — С ноткой зарождающегося возмущения от ожидания раздаётся по ту сторону передатчика. — Думаю, мы должны освободить Мэтта... — Босс произносит имя с осторожностью, предвкушая сиюминутные возгласы Кингстон. И не ошибается. — Мэтта? Но почему Мэтта?! — Горланят в ухо, да так, что Белламонт отстраняет от себя орущий динамик, правда, это не помогает, ибо передатчик здесь был всего лишь визуальной фикцией. — Кинзи, рассуди сама, он бывший хакер, и в этой виртуальной реальности, как и ты, прекрасно разбирается. А я вижу, как тебе трудно одной, и он может помочь. — Спасибо, знаешь, за заботу, но я и одна как-то справляюсь. — Две головы лучше одной. К тому же, как я помню, вы до этого с ним прекрасно ладили. — Окей, Босс, как скажешь, — голос Кенсингтон всё же даёт слабину. — Спасем твоего Миллера следующим.***
— Не подходи ко мне! — Хакер жался в угол высоченной полки с контейнерами, трясущейся рукой направляя дуло зинского лазерного пистолета в огромного робота. — Не подходи, я буду стрелять! — Он злобно кричал, правда, со стороны его угроза выглядела не страшнее мышиного хоста перед кошачьей пастью. В другой бы ситуации Босс позволил бы себя немного расслабляющего стёба, но сейчас для этого попросту не было времени. — Мэтт, расслабься, — Лидер пытался выдать броней жест подобия объятий, но, кажется, это получилось более чем угрожающее, — это я, Белл. — Белл..? — Панк озадаченно пялился на огромную двуногую машину, неуверенно выглядывая из-за дула пистолета. Лидер уже салютовал тому от виска, в намеренье развеять все опасения юноши, ибо на долгие приветствия, по крайней мере, сейчас, у них не было времени. — Не могу поверить, что это ты... Я так рад! Я думал что... — Оставим радостные объятия на потом. Нам нужно как можно быстрее уходить, пока эти мудаки не догадались, что мы тут. — А я говорил, что они нападут на нас... Предупреждал! — Миллер зашлепал по холодному металлическому полу вслед за стальным титаном, причитая, — и да, откуда у тебя этот... робот? — Ага, правильно, РОБОТ! СПАСИБО, МЭТТ! — Босс нарочно выкрикнул последние слова в передатчик громче, — а то Кинзи всё "силовая броня, силовая броня"... — Нееееет! — Девушка откликнулась на провокацию сразу же. — Это не робот! — Ты слышала, Мэтт подтвердил, что это робот. — Силовая броня! — Два голоса против одного, Кинзи, мы победили. Это р о б о т. — Да пошел ты... — Кенсингтон обиженно фыркнула, а после отключилась: сейчас более важным было спасение этих знатоков роботостроения, чем перепалка.* * *
Спасение Миллера прошло в привычном раздолбайстве, свойственном Святым. Сначала Кинзи, как и в прошлый раз, изрядно опоздала, прилетев лишь к моменту, когда у Босса закончились патроны, и он уже вручную отбивался от прущих волнами врагов, прикрываясь сам и прикрывая мечущегося под ногами панка. Затем Мэтт, прыгая на корабль, едва не улетел в неизведанные миры, но лидер вовремя подхватил того металлической клешней силовой брони и вернул на борт. А затем им пришлось изрядно попотеть, спасаясь от доброй дюжины зинских истребителей. — Кинзи, — Миллер развалился на диванчике, когда четвёрка Святых решила развеяться после насыщенного дня и пропустить несколько партий в карты. — Значит, Белл спас тебя первой? — Ну да, конечно! Если бы не я, он до сих пор бы отжигал в своих шестидесятых. — Зато я поел таких кайфовых блинов. — Оторвавшись от перетасовки карт, главарь Святых мечтательно прикрыл глаза и причмокнул. — К тому же, у меня там всё было подхвачено... Ещё б немного, я бы вырвался оттуда сам. — Угу, конечно. — Кинзи улыбнулась, удобнее устраиваясь на кресле. — Давай, раздавай уже. Босс шустро раскидал карты всем участникам, и, схватив одну из них с изображением Пирса-Вальта, подкинул ту Кенсингтон. — Тогда это тебе за то, что спасла меня после Кита. — Что? Ах, так! — Девушка тут же накрыла его карту картой Шаунди-Королевы. — Я его ещё спасла, а ему не нравится! Ну, держись! — Кингстон сердито начала перебирать свои карты, готовясь к следующему ходу. — Не ссорьтесь, ребята. — Кит Дэвид попытался вмешаться в разговор, бережно откладывая припасенный с Земли мужской журнал в сторону. — Вы же не хотите, чтобы я всех вас обставил. Принимай, Мэтт. — Лови ещё, любимчик Босса. — Кинзи злорадостно подкинула парню ещё пару карт. Миллер, раздача которого оказалась не самой удачной, вздохнул и недовольно принял предложенную от Кингстон мелочь. — Не обращай внимания, Мэтт. — Белл сделал свой ход и улыбнулся. — Она просто злится, что перестала быть самой умной на корабле. — Ага. — Кенсингтон отвечает на ход, отбивая все карты и выходя из игры первым победителем. — Ещё вопросы? — Это просто удача, — Миллер ведёт плечом, пытаясь разгребстись в своём карточном завале, но, кажется, эта партия для него была проигрышной. — Я бы поспорила. Хороший исход событий далеко не случаен, а выкован собственным трудом, усилиями и терпением. — Кенсингтон подтягивает ноги на диван, усаживаясь в позе йога и начиная тараторить — появление на корабле Миллера всё же было довольно-таки приятным разнообразием в их общении.Так Святые и продолжили играть, каждый ход обмениваясь парой-тройкой шуточных фраз. В основном это были Босс и Кинзи. Миллер тоже пытался вставлять свои реплики, хотя и не так часто, а вот Кит только отмалчивался, то и дело отвлекаясь на лежавший на коленях мужской журнал.