Однажды на Cayo Perico

      День стремительно угасал и Дэйв, за неимением альтернатив, тихо сидел в своей клетке, созерцая и размышляя. Всё вокруг источало благоговейное спокойствие: шелест листвы, журчание воды в фонтанах...       С наступлением темноты по всей территории комплекса включали фонари, мягкий, жёлтый свет которых придавал этому месту вид таинственный и, настолько безмятежный, что с трудом верилось, в то, что бал в этом прекрасном месте правят лишь алчность, корысть и беззаконие.       Общую картину портила, разве что, только партера, которая, ближе к ночи, наоборот, непонятно почему, начала активно суетиться в своей клетке, беспокойно снуя то туда, то сюда. Дэйв списывал подобное поведение на саму природу дикой кошки, ведь, будучи ночным охотником, она, столь бестактно лишённая привычных ей просторов, естественно, жаждала свободы.       - Как же я тебя понимаю, приятель... - печально усмехнулся британец. Странную тенденцию ему нынче доводилось наблюдать: до этого животное, неустанно следившее за ним, заставляло мурашки бегать по коже. Теперь же, наоборот, Дэйв, вдруг, поймал себя на том, что уже и сам он стал с интересом изучать своего « соседа ».       Удивительно, но, за всё время, зверь ни разу не проявил агрессии, даже наоборот, только и делал, что обхаживал свои миниатюрные владения, тёрся о решётки, валялся на огромных декоративных корягах, да урчал настолько громко, что его было слышно, наверное, даже за стеной. Чем дольше британец наблюдал, тем больше видел перед собой не столько опасного, свирепого хищника, сколько, всего-навсего, огромного, плюшевого, чёрного кота; именно поэтому видеть, насколько ощутимо вдруг изменилось поведение пантеры, без, по сути, особых на то причин, было довольно странно.       Не сказать, что питомец Стриклера был Дэйву так уж и интересен, но более привлекательного занятия британец придумать для себя всё равно не мог. В настоящий момент он, откровенно, скучал: ему нечем было заняться, некуда было идти. Возможно, именно поэтому он все-таки решил, наконец, покинуть уже ставшее для него, своего рода, укрытием пространство между деревянных ящиков, да подойти поближе к взволнованному животному. Быть может даже попытаться того как-то успокоить?       Однако, стоило Дэйву только подняться на ноги, как где-то совсем рядом, он, к своему величайшему удивлению, услышал тихий, но хорошо знакомый мужской голос:       - Чëрт бы меня побрал... Дэйв?       Этот голос, и этот акцент, британец уж точно ни с одним другим не спутает. Осторожно поворачиваясь в ту сторону, откуда, как ему казалось, послышалась речь, Дэйв, не сразу, но всё же заметил стоявшего прямо около боковой решётки клетки человека. - Василий? Это ты? - даже несмотря на то, что лицо окликнувшего его мужчины было полностью скрыто чёрной тканевой маской, британец ни на секунду не сомневался в том, с кем именно он сейчас разговаривал. А подтверждением его домыслов, стал короткий, сдержанный ответ:       - Да...       - Что ты здесь делаешь?       - Что я здесь делаю? - искренне удивился подобному вопросу Василий. - Что ты...?       - Эй, papi... Ты чего тут застрял? - неожиданно, поблизости раздался второй мужской голос, после чего из-за угла вышел и обладатель этого самого голоса, в котором Дэйв сразу, безошибочно, узнал Джина.       - Сам погляди...       - Что? - недоверчиво переспросил испанец. Впрочем, стоило ему только заметить находившегося за решёткой друга, как он, без лишних пояснений, и сам догадался, что к чему. - Dios. Дэйв? Как ты здесь очутился?       - Это... Долгая история. - не видя абсолютно никакого смысла в том, чтобы пытаться хоть как-то объяснить друзьям нынешнее положение дел, неуверенно протянул в ответ британец. После чего его, вдруг, словно осенило. - Погодите-ка... Вы что, пришли грабить Стриклера?       - Пришли. И ограбили. - горделиво пояснил Джин и, для пущей наглядности сказанных им слов, демонстративно похлопал ладонью по боковине висевшей на его плече сумки.       - Черт... Как же так...? Это же получается... Какое сейчас число?       - Двадцать девятое.       - Твою мать... - это тихое ругательство в исполнении Дэйва стало единственной реакцией, в ответ на столь неправдоподобную, с его точки зрения, информацию. Двадцать девятое число? Если это действительно было правдой, то, выходит, что с того момента, как он прилетел на Cayo Perico, прошел уже практически целый месяц. Вот это новости...       - Ты разве не должен был уже давно вернуться домой?       - Мне... Пришлось тут задержаться...       - Оно и видно... - в полном недоумении покачал головой испанец. - Чего же ты такого натворил, что блондин запер тебя в клетке? Ты же говорил, что у тебя всё схвачено.       - Выходит, что не всё...       - Да, какая разница, чего он натворил. - небрежно отмахнулся Василий, скорее всего, тоже не желавший сейчас слишком сильно вдаваться в подробности. - Не волнуйся, дружище. Погоди немного... Мы придумаем, как тебя отсюда вытащить.       - Вытащить? Нет! - неожиданно, казалось, даже для самого себя, резко выпалил своё возражение Дэйв.       - Что значит, « нет »? - вполне ожидаемо, возмутился в ответ Джин.       - У меня всё в порядке. Я сам со всем этим разберусь. - крайне неубедительно заверил стоявших напротив него мужчин британец и, заметив как те удивлённо переглянулись, очевидно сомневаясь в ясности его рассудка, добавил: - Я с вами никуда не пойду.       Само собой, больше всего на свете Дэйв сейчас хотел бы выбраться из чертовой клетки, а после, и с проклятого острова. Только вот он прекрасно понимал, что это было совершенно невозможно: Финва не при каких раскладах его не отпустит; не позволит вернуться домой, не закончив начатое.       Ни в коем случае британец не хотел подставлять под удар своих друзей... А ведь даже ему было предельно ясно, что ничем хорошим подобная затея закончиться в принципе не сможет; ведь, для того, чтобы сейчас вызволить его из клетки, « Сектантам », для начала, придётся разыскать охранника, у которого находятся ключи, а после ещё и попытаться эвакуировать совершенно к подобного рода операциям неподготовленного человека с острова, битком набитого вооружённой охраной. Василий и Джин лишь впустую потратят драгоценные силы и время, плюс ко всему, при этом, ещё и неоправданно рискуя обнаружить себя.       - Знаешь, Дэйв. При всём уважении... Мне кажется, что ты сейчас не в том положении, чтобы отказываться от помощи...       - Ты не понимаешь. - обречённо отозвался Дэйв. Ох, и как же ему донести до добрых, верных друзей мысль о том, что для всех них сейчас будет лучше просто взять, и оставить всё как есть?       - Вот уж точно, amigo... Совершенно не понимаю. - продолжал недоумевать испанец.       - Вы не сможете мне помочь. Прошу вас, просто уходите. Оставьте меня здесь. Со мной всё будет в порядке.       - Ты хоть сам-то себя слышишь? Думаешь, мы вот так просто возьмём, и бросим тебя на милость этому... Этому...       - Знаешь... Быть может он и прав... - наконец счёл нужным вмешаться Василий, чем вызвал со стороны своего напарника волну откровенного негодования:       - Чего? Ты ведь не серьёзно, правда? Ты что, действительно хочешь бросить его здесь?       - Не « бросить », но... Да...       - Ушам своим не верю...       - Посмотри на него... Неужели ты не видишь?       - Не вижу чего?       - Он, похоже, под веществами...       - И что? Это, по-твоему, даёт нам право оставить его здесь?       - Сам подумай. Даже если нам и удастся вытащить его из клетки и, каким-то чудом вывести с территории комплекса... Как мы доставим его на подлодку? Ты же видишь: он не хочет с нами идти, он нас сразу же раскроет...       - Да, но...       - К тому же, раз он заперт здесь и, до сих пор жив, значит убивать его в планы Стриклера явно не входит. Если мы его сейчас выпустим, то, скорее всего, подвергнем ещё большей опасности. Оставив же его здесь, мы, наоборот, обеспечим ему железное алиби ещё и относительно этого ограбления. Думаю, так действительно будет лучше...       - Hijo de puta... - в сердцах выругался Джин. Разумеется, он не хотел бросать друга в беде. Конечно же, Василий этого тоже не хотел, но, в словах его, безусловно, звучал здравый смысл, пускай и, очевидно было, что подобное решение далось ему крайне нелегко.       Дэйва же этот небольшой диалог, наоборот, довольно быстро натолкнул на одну, казалось, толковую мысль. Вот он - его шанс поскорее спровадить друзей. Всего-то и нужно, что немного подыграть, даже несмотря на то, что это будет безумно некрасиво с его стороны...       - Всё верно... - немного издалека, но всё же начал свой небольшой спектакль британец. - Вы совершенно правы.       - Что?       - Нужно делать то, что будет лучше для всех нас, верно? Я в полном порядке. И мне совершенно не нужна ваша помощь. Не нужно мне помогать... Но! Если вы, действительно, настолько сильно хотите кому-то помочь, то помогите лучше ему. - с каждым последующим словом всё сильнее поднимая голос, Дэйв, так небрежно, как только мог, махнул рукой куда-то в сторону теперь уже настороженно наблюдавшей за ними чёрной пантеры. - Помогите самим себе!       - Твою мать, Дэйв. Уймись, Бога ради... - настороженно оглядываясь по сторонам, недовольно зашипел Василий, старательно пытаясь призвать британца к порядку. Только вот было уже слишком поздно...       - Эй, англичанин! А ну, уймись! - откуда-то сзади, со стороны главных ворот, раздался раздражённый голос одного из дежуривших неподалёку охранников, к которому сразу же добавится ещё один:       - Чего он там разошёлся...?       - Сейчас проверим...       - Ох, да чтоб тебя... - спешно подталкивая Джина под бок, сквозь зубы процедил Василий. - Уходим. Живо!       Дважды повторять нужды, право, не было. Испанец и сам прекрасно понимал, что они уже имели неосторожность привлечь к себе достаточно внимания. Медлить было нельзя; однако же, спеша повиноваться требованию напарника, он, напоследок, всё же решил немного подбодрить остающегося в заточении друга:       - Не волнуйся, amigo. Мы за тобой обязательно вернёмся...       Такие простые слова - мимоходом данное обещание, услышав которое, британец почувствовал, как сердце до боли сжалось в груди. План его удался, но какой ценой? Он поступил подло, но другого пути у него попросту не было.       И вот сейчас, с тоской глядя в спины стремительно удалявшимся от него друзьям, Дэйв лишь печально прошептал:       - Простите, друзья. Но так было нужно...       Ну, а пока « Сектанты » заняты были тем, чтобы поскорее убраться как можно дальше от потенциальной опасности, наёмники Стриклера, встревоженные всем тем шумом, что в тишине ночи столь дерзко поднял британец, уже очень скоро начали делать не самые для себя приятные открытия:       - Эй, а где Хулио...?       - Maldita sea! Хулио мёртв! У нас нарушители! Поднимайте тревогу!       Вот и всё. Охрана отреагировала молниеносно: не прошло и минуты, как по давно уже спавшему острову тревожным, протяжным воем прокатился противный рев сирены. Звук этот не сулил ничего хорошего, ну, а спустя какое-то время, к нему, прибавился ещё и возмущённый, резкий голос Эль Рубио, так же мерзко и неприятно звучавший через старые, хрипящие громкоговорители:       « Эй! Это что ещё такое!? Я что, слышу чёртову сирену!? Я требую доложить о происходящем! Немедленно! »