🖤Касание Судьбы💜

💙 Глава 32 💙

  *️⃣Десять месяцев спустя.*️⃣           Десять месяцев… Почти год…. Где вроде бы, как и не большой срок… А для кого-то он может быть вечностью. За это время многое произошло и изменилось в жизни каждого. И легким это время не назовёшь.       Сидя на лавочке в парке, Чонгук вдыхал полной грудью свежий весенний воздух, и наслаждался тёплыми солнечными лучами. Это стало его привычкой сразу же после выписки. Свежий воздух помогает лучше сконцентрироваться, откинуть ненужные мысли и переключиться. Это был один из советов психолога, у которого он проходил курс после того, как очнулся. Благодаря этим сеансам Чон многое для себя открыл по новой и переосмыслил. Это было единственным приятным событием за все время нахождения альфы в стенах больницы. Ну и выписка конечно. Самый лучший момент, когда он на своих двух смог полноценно, своим ходом, покинуть стены больницы и молился больше туда не попадать. Ведь все, что было до его выписки, многим показалось бы ужасно сложным и не самым приятным периодом в жизни, о котором лучше не вспоминать. Альфа наверное за всю жизнь провёл в больнице меньше времени, чем после той злосчастной аварии. После того как его собирали практически по кускам, приводя в более-менее человеческий вид, и уже после как он очнулся, его ждал не очень приятный и достаточно длительный период заживления ран, снятия швов и полный курс реабилитации , который состоял из многочисленных процедур, упражнений, массажей, анализов и многого другого. Помимо этого еще были – изнурительные беседы с психологом и дача показаний следователям и адвокатам по делу аварии, которое все ещё было открыто. И то, к этому пришли лишь тогда, когда память Чонгука начала понемногу возвращаться к нему, но был ли в этом смысл...         Да, конечно, после того, как из его палаты вышел незнакомый Чону человек, то его друзья чуть ли не с кулаками накинулись на него, требуя непонятных объяснений. В палату вошёл врач с результатами анализов и заключением об амнезии из-за сильного удара головой, после чего сразу же в палате стало гнетуще тихо. Все друзья опустили свои головы, чувствуя свою вину. Никто из них не знал, что делать. А если Чонгук так и не вспомнит таких нужных его сердцу людей – родного сына и любимого омегу, который подарил ему это маленькое счастье. Хотя с сыном был все ещё спорный вопрос, но, наверное, если Чонгук на момент аварии ехал к Чимину – то уже знал или же догадывался о Джинене.   После затянувшейся тишины друзья приходят к выводу рассказывать Гуку о прошлых событиях постепенно, и пока не упоминать о Чимине с сыном по наставлению врача. Они принесли все носители с фото и видео с общих мероприятий. Но это все было со временем, лишь после того, как с лица альфы сняли повязку, открывающую вид на шрамы, первый – что тянулся снизу вдоль линии подбородка и второй поменьше - на скуле.     Шок на лицах друзей заставил Чонгука попросить подать ему зеркало. Он понимал, что осколки от разбитого стекла, о которых упоминал доктор, явно оставили свой значимый памятный след на его лице, разделив его жизни на «до» и «после». И оказался как никогда прав. Как там говорится – шрамы украшают мужчину? Так вот, это явно не Чона случай. Грубый рубец, что тянулся от уха к подбородку, никаким образом не украшал его лицо, а рваный шрам на скуле дополнял этот неповторимый ансамбль. Врач успокаивал и сказал, что со временем он затянется и немного разгладится, будет не таким грубым и заметным. Друзья же начали на опережение  друг друга тараторить о том, чтобы Чонгук не волновался, ведь сейчас все можно исправить пластикой. Джун сразу же начал искать в своих контактах номер врача, который делал ему пластику носа, бубня о том, что у того золотые руки. По правде говоря, наверное так оно и было, раз он смог исправить ошибку бурной молодости Кима – расквашенный со смещённой перегородкой нос в аккуратно ровный. Но, вот только Чонгук решил иначе.   И не сказать, что его лицо не помогало ему, когда дело касалось общения с омегами, наоборот, все представители слабого пола очень даже велись на его идеальное лицо с чуть большим, но ровным носом, выразительно чёрными  глазами и ровной линией подбородка. Альфа всегда знал, что он красив, и не упускал возможности использовать это в свою пользу. Но, вот только теперь он осознавал, что не в красоте счастье. Поэтому решил оставить все как есть, как прямое напоминание о том, настолько быстро все может закончиться, лишь один случай, миг – и тебя уже нет.   На все уговоры друзей он отвечал категорически. Он так решил. Значит так тому и быть. А тот, кто захочет, полюбит и изуродованным не за его лицо, а за душу. Лишь оказавшись на волоске от смерти, Чонгук это понял. Больше никто не спорил и не уговаривал его изменить своё решение.     Родителей Чонгук поставил в известность лишь через несколько недель, желая нанести как можно меньший урон по их нервной системе. Но, видимо – не судьба. Папа закатил истерику ещё по телефону, и уже ничего не могло его остановить. После длительной беседы и уговоров не волноваться, ведь уже все случилось и изменить ничего не возможно, у Чонгука все же получилось, хоть и немного, но успокоить родителей.  Но на следующий же день они дружно сидели в его палате.       Воспоминания это как пазл, который ты складываешь всю сознательную жизнь в своей памяти. Они откладываются в том дальнем уголке нашего мозга с самых ранних лет. С ними мы помним об ушибленной коленке, падении с дерева, первых экспериментах на папиной кухне, а после, о его суровом взгляде из-за испорченной микроволновки и адской вони на кухне, дальше только больше: школа, юность, новые знакомства, первая влюбленность, первая драка, первая боль от разбитого лица, а после и сердца. В нашей жизни оказывается есть неимоверное количество воспоминаний, о которых мы просто не думаем, пока не потеряем их как кажется окончательно и бесповоротно. Правильно говорят – мы ценим лишь тогда, когда теряем.     Вот так и случилось с Чонгуком. Он начинал, казалось, все по новой. Пытался вспомнить. Слушал и впитывал как губка любую информацию. А вместе с этим, по новой восстанавливал своё тело и всю его функциональность. Родители также, как и друзья, очень долго уговаривали его на пластику, но альфа был непоколебим. Он решил, и этим все сказано. Это послужит ему хорошим напоминанием о том, насколько сильно нужно ценить свою жизнь и бережно хранить все воспоминания. Поэтому, как бы горько не было осознавать, что до нельзя красивое лицо их сына уже никогда не станет прежним, как и он сам, они отнеслись к его решению с пониманием, сказав, что в любом случае поддержат сына.     Воспоминания к Чону приходили постепенно. Поначалу было тяжело от их потока и невозможности установить их последовательность. Это были резкие вспышки, что сопровождались головными болями. Но вспомнить все хотелось намного больше той боли, что они приносили. Тело восстанавливалось, шрамы затягивались. После долгой и изнурительной программы реабилитации, Чонгук смог вернуться к нормальной, точнее привычной жизни, что была у него до этого. После восстановления он сразу же вернулся в Сеул и занялся основательно своим телом, ведь время, проведённое на больничной койке, сильно сказалось на его теле. Он следовал настояниям врача и не усердствовал с нагрузками сразу. Но за этим следил не только сам Чонгук. Как только его поставили на ноги и он смог улететь домой, его папа просто поселился в его доме, носясь с ним, как с ребёнком. Енсу ещё в больнице стал курицей наседкой, окружив своё единственное чадо заботой. И на все уговоры Чона отправить его домой, был категоричен. Иногда дело могло доходить и до слез, а этого Чонгук никак не мог выносить. Видеть родителя в слезах для него было невыносимо. Поэтому альфа сдавался, соглашаясь на все, лишь бы его любимый папочка не проливал слёзы, чем резал сердце Чона без ножа.     Тэхен, узнав о том, что теперь возле Чона постоянно дежурил коршун в лице Енсу, перестал приходить, понимая, что родитель-омега явно при здоровой памяти и не даст ему спуску после его поступка, а значит ловить возле Чонгука больше нечего.     Но и сам Чонгук со временем обо всем вспомнил. И о беременности и о предательстве Кима и близкого друга. Горький осадок оставался на душе альфы ещё долгое время после вернувшегося воспоминания. Но на Юна он почему-то не мог злиться, ведь тот пришёл к нему одним днём для разговора, в котором излагал на тот момент непонятные вещи. Говоря, чтобы Чон не верил ни единому слову Кима и помнил, что он очень сожалеет о том, что произошло когда-то. Только теперь Чонгук смог понять о чем говорил тогда Юнги. И если злость и обида на Тэхена бурей рвались из груди, то на друга у него было какое-то понимание с каплей сожаления?       Дальше было больше всего, моментов с друзьями, вспышки с семьей и племянником. Но главным было то, что Чон всё-таки смог вспомнить Чимина, начиная от первой встречи и заканчивая их последней, не слишком приятной встрече, которая отозвалась сильной болью в груди Чона, как в принципе и все воспоминания, связанные с его истинным омегой - Пак Чимином. Единственное, о чем продолжал думать Чонгук – это какой же он все таки идиот. Он хорошо запомнил взгляд Чимина, когда пришёл в себя и сказал при всех, что не помнит его. Теперь понимая, как больно этими словами он сделал омеге в который раз. Как жаль, что время нам не подвластно. У Чонгука уже несколько раз возникало желание вернуться в прошлое и все изменить. Поступить совершено по-другому. Как жаль, что это невозможно.     Вот только остаток воспоминаний никак не хотел к нему возвращаться. Как будто невидимый блок или какое-то заклинание было наложено на последние события перед злосчастной аварией. Лечащий врач и психолог Чонгука в один голос твердили – что это нормальное состояние мозга на события, которые скорее всего были слишком шокирующие для него и стали неким триггером для дальнейших поступков альфы, поэтому мозг заблокировал все, что было с ними связано, чтобы дать возможность организму прийти в себя. А на вопрос Чона, когда они к нему могут вернуться, лишь разводили руками, говоря, что мозг человека уникальная структура, исследована лишь на несколько процентов, и всех вытекающих из похожих ситуаций не знает никто. У каждого человека свой функционал и уникальность мышления, работы мозга. Поэтому Чонгуку оставалось лишь ждать и надеется, что его мозг, начнёт своё так называемое «сотрудничество» с ним как можно скорее. Ведь спрашивать что-то у друзей и родителей было бесполезно, врачи запретили что-либо говорить Чону.     Чонгуку часто снились сны с Чимином, иногда это были просто милые картинки, где они вместе гуляют у берега моря за ручку, или же в парке кормят уток, но были дни, когда ему снились жаркие сцены, где бурлила безудержная страсть, пылкие поцелуи в безупречные, пухлые губы и взору открывалось сексуальное тело его омеги. После таких снов альфа не мог нормально думать целый день, а на губах ещё оставался привкус ночи и бархатной кожи омеги. Чон так привык к этим снам, что казалось, мог сказать, сколько родинок имелось на теле омеги. Ведь каждый раз его мозг воспроизводил идеальную картинку обнаженного тела любимого.       К работе Чонгук вернулся сразу, как только самолёт приземлился в Сеуле, но не сразу ему разрешили влиться в свой прежний режим на полную. По началу это было несколько часов в день, что увеличивались с каждой новой неделей.     Вот и сейчас он сидел в парке на лавочке, глядя на блики солнца, что отражались в воде, и думая о том, как сильно изменился он и его жизнь. В последнее время альфа все больше и больше стал замечать странное поведение родителей. Складывалось впечатление, что они знали какую-то большую тайну и все никак не решались ему об этом рассказать. Их постоянные поездки к каким-то друзьям и знакомым, с которыми, как было сказано  его папой - «мы долгое время не общались и теперь хотим наладить отношения», отчего-то настораживали Чона. Что за скрытность? И почему они не говорят, кто именно эти люди? Ах, если бы он знал, насколько был прав. Ведь скрывать им и правда было что… Телефон в кармане перебил поток удручающих мыслей своей мелодией. Достав из кармана гаджет, на экране высветилось имя папы.   « Он что, чувствует когда я думаю о нем?» - подумал Чонгук и провёл пальцем по экрану, принимая вызов.     – Сыночек! Привет мой хороший, ты как? – радостно зазвучал в трубке голос родного сердцу человека. – Привет пап! Я нормально, спасибо. – с улыбкой на лице ответил Чонгук, слушая на том конце какое-то копошение, видимо его драгоценный родитель был чем-то занят или же куда-то собирался. – Слушай, родной, я вот чего звоню тебе, дело в том, что мы с отцом сегодня уедем на несколько дней… поэтому я сейчас собираюсь заехать к тебе завезти продуктов, чтобы ты там не голодал, пока нас не будет. – Пааап, если ты не забыл, то у меня есть личный повар в доме, а ещё никто не отменял рестораны и доставку. – со вздохом сказал альфа, за время после выписки он уже привык к такой гиперзаботе от родителей. – Поговори мне ещё… Ты же знаешь, ну кто, как не родной папа лишь может приготовить своему ребёнку то, что он очень любит. А этим твоим ресторанам до меня, как до новой звезды Мишлен. – самодовольно ответил омега, зная, что сыну нечем будет крыть, ведь это было правдой. Так вкусно, как готовил его папа, не готовил еще никто и нигде. – Ну ладно. Твоя взяла, а вы надолго уезжаете? И куда на этот раз? – не без доли обиды сказал Чонгук, ведь он и правда не понимал, почему от него до сих пор скрывают этих самых загадочных знакомых. – Нет, мы на несколько дней туда летим, не сердись, Чони, просто наши друзья написали о том, что у них намечается мероприятие, и поэтому мы были приглашены. Мы и сами узнали об этом только вчера. – как-то виновато звучал голос папы в трубке. – Ладно. Чего уж там. Не маленький, как-то обойдусь и без вас эти дни. У меня вон еще сколько нянек есть. – ответил Чонгук, намекая на своих приставучих друзей, что звонили по несколько раз на день, еще и по видео связи, а если он не поднимал, то сразу же мчались к нему. И совсем не важно, что он взрослый мужчина, а еще не мог взять трубку, так как был на встрече. Но кого это интересует.   Чонгук до сих пор помнит все те разы, как ему приходилось краснеть перед людьми из-за ворвавшихся в его кабинет Джуна и Хосока, если Юнги не было на месте, а он не брал трубку. Как с ребёнком, ей богу.   – У тебя прекрасные друзья, сын. Поэтому не обижайся на них за их волнение и опеку. Они просто любят тебя и очень дорожат тобой.   – Я знаю. И тоже люблю и ценю их заботу. – уже немного тише добавил альфа.   – Ты у меня самый золотой мальчик. – даже через трубку можно было почувствовать весь тот посыл нежности и тепла, с которым говорил папа Чона. – Ты как скоро домой? Я хотел бы перед отъездом увидеть своего малыша.   – Ну пааап… - от чего-то засмущавшись, воскликнул Чонгук. – Сейчас собираюсь как раз ехать, у меня недавно закончилась последняя встреча на сегодня.   – Вот и отлично, тогда жди нас через час у себя дорогой, все, целую, побежал помогать твоему отцу собираться, не то мы так и через неделю не уедем, если не помочь ему выбрать свои галстуки. – засмеявшись, ответил Енсу и отключился.     Посидев ещё несколько недолгих минут у воды, Чонгук, поднявшись, направился к своей машине, где его ждал личный водитель. Ещё одна важная вещь, о которой попросили как друзья, так и родители, что пока он полностью не окрепнет – будет ездить лишь с водителем. Чонгук не спорил, понимая все их опасения и страхи. Сев на заднее сидение машины, альфа сказал водителю направление, а сам откинул голову назад и прикрыл глаза. Новые головные боли понемногу давили на виски, давая понять, что, возможно, его ждёт новая вспышка воспоминаний, которые пока были закрыты кодовым замком. ✴️✴️✴️   Самолёт приземлился в назначенное время. Люди в зале ожидания подходили ближе, чтобы встретить своих близких и родных. Одним из таких был молодой омега с маленьким мальчиком на руках, что держал в руке любимую игрушку, с которой не расставался совсем. Ведь это был подарок дорогих его маленькому по размерам, но такому большому по чувствам, сердечку.   – Папоцька, а они уже прилетели да? – посмотрев в родные глаза родителя, спросил малыш. – Да, зайчонок, они скоро выйдут, поэтому смотри внимательно и не пропусти. – поцеловав обе щечки малыша, ответил ласково родитель.   После чего малыш с полной ответственностью подошёл к этому делу, внимательно вглядываясь в лица людей, выходивших из нужных ему дверей, что показал папа. И спустя недолгих десять минут, зал ожидания в аэропорту пронзил счастливый детский визг, а после крик:   – Дедулиии!!! Урааа!!– малыш быстро выбрался с рук родителя и молниеносно помчался навстречу улыбающейся паре родных людей. А молодому родителю приходилось лишь поспевать за маленьким вьюном, что маневрировал сквозь толпу людей с багажем, иногда врезаясь в них. Но, как только он добрался к своему пункту назначения, то сразу же был подхвачен крепкими руками дедушки-омеги, и залился счастливым смехом от ласковых поцелуев в свои пухленькие щечки.   – Чимин~и, дорогой, ты что там стоишь как не родной, иди к нам, чтобы мы и тебя поцеловали! – со счастливой улыбкой проговорил Чон Енсу, державший смеющегося внука на руках.   Чимин в свою очередь засмущался, но все равно подошёл ближе. Для него все ещё непривычно такое простое и тёплое общение с родителями Чонгука. Но он ни разу не пожалел о принятом решении около восьми месяцев назад. Видеть сына счастливым для него важнее своей гордости. Тем более, родители Чонгука ничем не провинились ни перед ним, ни уж тем более перед сыном. Он до сих пор помнит тот день, когда ему позвонил Хосок и предложил встретиться для важного разговора.  ⭐️Flashback⭐️   Чимин очень долго думал, что же могло произойти после услышанного тревожного голоса Хосока, но быстро согласился и начал собираться на встречу, назначенную через час в одном из ресторанов Токио.     На место встречи он добрался быстро и видимо был первее Хосока, так как войдя во внутрь не увидел там знакомый силуэт альфы. Решив подождать, Чимин занял столик в углу чтобы их разговору никто не помешал. Ждать долго омеге не пришлось, уже спустя несколько минут в ресторан вошёл Хосок, но с ним был, пока неизвестный Чимину мужчина. Увидев омегу Хосок сразу же направился к столику вместе с незнакомцем. Хотя черты лица у него все же, омега нашёл схожими с кем-то.   – Привет Мин~и! – поздоровался альфа подойдя к столику, и Чимин поднялся для того чтобы обнять друга. А после выжидающе посмотрел, ожидая услышать, кто этот человек и к чему была такая срочность во встрече. – Кхм… В общем, Мин~и ты только выслушай все до конца и не злись пожалуйста, хорошо?   – Я не понимаю тебя Хо! Ты можешь говорить не загадками?! – приподняв бровь в своём вопросе Чимин. Показывая свою нетерпеливость.   – Долго тянуть не буду, поэтому знакомься Чон Енсу, папа Чонгука. – подал голос Хосок указывая на незнакомца рядом с ним, что пристально изучал Чимина все это время. И лишь после услышанного кем является этот человек, стало понятно от чего тот показался таким знакомым Паку. Его глаза. Такие же огромные чёрные бездны, но отличало их лишь то, что смотрят на него они по другому.   – Здравствуйте мистер Чон! Рад знакомству! – поклонившись ответил Чимин с легким намеком на улыбку, но почему-то его сердце начало биться в разы быстрее.   – И я очень рад познакомиться с тобой, Чимин~и! Я присяду? – от ласкового голоса мужчины у Чимина, вмиг пробежались мурашки вдоль позвоночника, и он смог лишь кивнуть в знак согласия на вопрос старшего омеги.   – Чим, дело в том, что сегодня утром кое-что произошло…   – Дорогой, позволь мне, а ты пока сходи и закажи нам с Чимином что нибудь, хорошо? – обратился Енсу к Хосоку, заметив его нервозность. Он знал, что его племянник винит себя, в том что произошло, сколько бы старший омега не убеждал его в обратном.   – Ох, да.. да я сейчас. Чимми, ты что будешь?   – Мне латте, спасибо. – старался звучать как можно спокойней Чимин, хотя внутри уже все дрожало от переживаний предстоящего разговора.     И как только альфа покинул их, направившись на поиски официанта, мистер Чон не стал оттягивать резину и начал разговор.   – Чимин~и, ты главное не волнуйся, ничего страшного по моему мнению не случилось, а наоборот сегодня я узнал счастливейшую новость, которая подарила мне крылья открыв второе дыхание. – начал говорить ласковым тоном Енсу – дело в том что малыш Минхо, играясь в комнате очень часто упоминал о каком-то зайке Джи, – в этот момент сердце Чимина рухнуло в пятки, а уши заложило ватой, дальше не было смысла слушать ведь он и так понял, о чем, а вернее о ком будет идти речь – его сын, – … и вот он принёс мне телефон Хосока, пока тот был в душе, после ночного дежурства возле Чони… и показал мне фото… фото, моего маленького Гуки, с его кроличьей улыбкой и большими глазами, вернее его маленькую копию… Чимин, дорогой. Это… это было самой заветной мечтой, ты представить себе не можешь как я счастлив узнать о том, что у меня есть внук. Ты уж прости, но я настоял на том, чтобы Хосок рассказал мне вашу с Чони историю, чтобы понять почему я лишь сейчас узнал по огромной случайности о внуке и тебе. Я… – весь поток слов сказанный Енсу сопровождался слезами, Чимин и сам не смог сдержать слез от слов старшего, то и дело вытирая их салфеткой. – Я не оправдываю своего сына, хоть и очень сильно люблю его. Он сделал тебе больно, согласен. Это ваши отношения с ним и лишь вам их решать. Но мы с мужем, который сегодня плакал третий раз за жизнь,  узнав о внуке… Мы… просим, нет умоляем тебя, дай нам хоть крошечную возможность видеть внука и участвовать в его жизни. Мне очень жаль, что Чони, потерял память и не помнит тебя. Ты замечательный человек. Ты прошёл и выстоял многое. У тебя добрая душа и огромное сердце. Ты оставил ребёнка, от человека который сделал тебе очень больно, а это о многом говорит. Я даю слово тебе, если ты решишь дать нам шанс, мы и словом не обмолвимся при малыше о Чони, пока ты сам не решишь. Мне… мне очень больно от того, сколько времени я потерял живя в неведении. Гуки, он очень изменился после предательства Тэхена. Я видел в его глазах боль, он хотел ребёнка, точнее был готов к нему уже тогда, но с Кимом у них бы все равно не сложилось не его это был человек, и мы все это видели. Как собственно и наш сын. Чони не любил его…. Но он не хотел, чтобы ребёнок родился в неполноценной семье, вот и терпел надеясь, что привыкнет ради малыша…   – Зачем вы мне это говорите? – перебил омегу Чимин, – Послушайте, мистер Чон, я никогда не винил Чонгука в том, что он был с другим или ещё что-то в этом роде. Во-первых, на тот момент мы были друг другу никем, поэтому какие могли у меня быть претензии. И вообще на тот момент я был не Пак Чимин – наследник двух корпораций, а обычный безродный омега, который не знал любви родного родителя, работал прислугой в доме вашего сына, пытаясь хоть как-то заработать себе на жизнь. Даже, если бы Чонгук узнал о ребёнке и не принял его, я бы никогда в жизни не смог от него отказаться, это моя плоть и кровь. Это мой сын.  – с глазами полными слез закончил Чимин, заметив как на его руку легла рука Енсу.   – Я знаю, дорогой. И я очень благодарен тебе за все. Даже если ты не позволишь нам с мужем познакомиться и видеться с внуком, мне всё равно будет греть душу тот факт, что я уже дедушка. Пусть даже в таком ключе. – поглаживая руку спокойно произнёс мистер Чон.   – Я не могу…. Не могу быть эгоистом по отношению к сыну и забирать у него возможность общаться с его роднёй. – спустя несколько долгих минут раздумий, все же произнёс Чимин, охрипшим голосом. – Я знаю какого это, быть одиноким, и я не хочу такой Судьбы своему сыну. Он заслуживает лучшего в этом мире. У него нет дедушек кроме, моего деда. С папой мы не общаемся, ему это не нужно. Поэтому… я не против того чтобы вы познакомились с Джиненом. Только… не давите на меня и дайте мне время его подготовить. – сказал Чимин глядя в большие глаза Енсу, в которых искрилась радость и счастье от услышанного.   – Конечно Чимин~и! Сколько будет нужно, мы с мужем будем ждать. Спасибо тебе… спасибо за все… я бы очень хотел чтобы Чони вспомнил тебя и вы наконец-то смогли поговорить спокойно и решить как быть дальше, но знай, что теперь я всегда буду на твоей стороне, каким бы хорошим и любимым не был мой сын, но пора ему уже научиться признавать свои ошибки и вымаливать за них прощение.     Хосок к ним подошёл лишь к концу разговора, когда омеги уже успели обменяться номерами и договорились созваниваться. А также Чимин показал Енсу имеющиеся фото и видео сына, после чего счастливый дедушка неоднократно пускал слёзы счастья.     Первая встреча родителей Чона с малышом состоялась через месяц. Но Чимин все равно регулярно отправлял фото и видео Енсу, пока думал о подходящем моменте. Они заранее договорились встретиться дома у Паков, чтобы малышу было комфортней, как и слишком взволнованным дедушкам. Увидев впервые внука, что держался за папин пальчик, глядя на новых, совершенно незнакомых пока ему людей, с нескрываемым интересом, грозный на вид Чон Югем, увидев внука был готов растечься лужицей у его маленьких ножек, как впрочем и Енсу, что начал плакать, и его сердце было готово выпрыгнуть от счастья.   Первая встреча прошла неплохо, но немного сковано, так как каждый из присутствующих не знал как себя вести. Чимин не знал о чем говорить по началу, хотя позже все более менее наладилось. А родители Гука не знали как подступиться к внуку. Хоть их и познакомили, да и игрушки привезённые в подарок, Джинен принял и вроде бы как ему они понравились. Но, вот как быть дальше не знал никто, пока малыш сам не подошёл к Югему взяв его за палец, чтобы отвести к конструктору с которым у малыша не выходило разобраться, а после к ним подключился и Енсу, счастливая улыбка с лица которого не сходила вовсе. Время проведённое с внуком и Чимином пролетело незаметно. Чоны уходили счастливые и все время благодарили Чимина за такого прекрасного внука, также не забыв спросить о следующей встрече. И с каждым разом, каждой очередной встречей на сердце Чимина теплело от того, что он всё-таки сделал правильный выбор, дав возможность сыну узнать дедушек по линии отца. При этом также все больше и больше открывая своё израненное сердце родителям Чона. За все время пока Чонгук проходил реабилитацию в больнице Токио, его родители были частыми гостями в доме Паков, а также посетили множество различных мест вместе с внуком и Чимином. И когда пришло время им возвращаться в Корею, Чимин и подумать не мог, что это ничего не изменит, ведь дедушки прилетали в гости к внуку чуть ли не каждые две недели, сначала по очереди, а после полного восстановления Чонгука уже вместе.   ✴️End flashback ✴️     Вот и сейчас они прилетели на утренник посвящённый дедушкам, что проводился в детсаде Джинена, который, он посещал вот, уже пол года. Для дедушек было важно быть здесь и поддержать внука, который будет рассказывать стишок, а также приготовил, не без помощи папы конечно, подарки для дедушек которые будет вручать на празднике. Погрузившись все дружно в машину, они уехали в особняк. Где дедушки всю дорогу внимательно слушали беспрерывное щебетание внука, ведь за несколько недель в нем накопилось так много информации. Никто не смел перебивать Джинена, лишь иногда отвечая на вопросы, заданные внуком. Чимин все это время с нескрываемой нежностью и любовью смотрел на взаимодействие между сыном и дедушками.     А на следующий день вся дружная компания Пак-Чонов, заняла самые почётные места в первом ряду на первом взрослом-детском празднике Джинена.     – Он очень похож на Чони в детстве! Такой же общительный и любознательный! – сказал шепотом Енсу глядя на внука одетого в красивый смокинг, и Чимин был с ним полностью согласен. Ведь омега сам по себе, был всегда скромным и боялся заводить новые знакомства, а его малыш наоборот был очень открытым и общительным, и дети сами тянулись к нему, желая дружить.       После всех вступительных речей и танцев пришла очередь стишков, которые, детки рассказывали по очереди, а после несли пакетики с подарками, заготовленные заранее родителями, и вручали своим дедушкам. Все с замиранием слушали веселые стишки про каждого дедушку, а после с трогательной улыбкой наблюдали за вручением подарков. И вот очередь подошла к Джинену, Енсу аж затаил дыхание, стоило только внуку выйти в центр зала. Чимин включил видео и отошёл немного, где можно было захватить реакцию дедушек, чтобы сохранить ещё одно, новое воспоминание с жизни сына :   – Свой стишок я хоцу рассказать для своих любимых дедушек Цон Енсу, Цон Югема и Пак Бэкхена  –   С праздником, мой милый дед! Живи много-много лет, Не грусти и не болей, Да душою не старей. Ты, мой дедушка родной, Самый лучший, дорогой, Оцень рад, что я твой внук, Ты мне дед и лучший друг! Мне с тобою так цудесно, Позитивно, интересно, Будь же рядом ты всегда, Не пецалься никогда! Я люблю тебя дедуль. Ты зашита от всех бурь, Главная моя награда Большего мне и не надо!     Обойди весь белый свет — Луцше дедушки в нем нет! Цем ты, дедушка родной, С праздником мой дорогой! Ты живи и не болей, Не грусти и не старей, Цтобы через сотню лет, Я сказал « Ну Здравствуй, дед!» Посидим и посмеемся, Цаю сладкого напьемся, Обниму тебя я, деда, И накрою теплым пледом! –   Закончил свой стишок счастливый малыш и развернулся взять пакет с подарками, а в это время двое дедушек обливались слезами счастья и гордости быть достойными таких стишков внука. Да и сам Бэкхен как бы не старался держаться все равно пустил слезу, и растрогался такими словами правнука.   Быстро перебирая ножками малыш добрался к дедушкам, где каждому вручил небольшой пакетик, не забыв последовательность и цвет, ведь каждому предназначался свой. Когда дедушки дружно раскрыли пакет и достали содержимое, не смог сдержать своих слез и сам Чимин. А сами дедушки кинулись обнимать и целовать внука, обиваясь новой порцией слёз.     В пакете каждого дедушки лежал небольшой плетёный браслет по средине которого, был камень, но главное, что было внутри камня – для каждого своя надпись:   Для Енсу – Твоя звезда всегда подскажет мне дорогу – ведь омега привил любовь внуку к звездам и планетам.   Для Югема – Лишь с тобой готов покорить все вершины мира – альфа привил любовь внуку к скалолазанию, они очень часто посещали залы со стенками для тренировок, где малыш радовал своими успехами.   Для Бэкхена – Твоим теплом всегда хочу согреться – да это так, как бы Джи не любил дедушек Чонов, но всегда первым будет оставаться Бэкхен, что окутывает с самого рождения.   А также были небольшие самодельные рамочки с отпечатком ладони Джинена. Остаток праздника пролетел незаметно. И  после вся дружная компания вместе с Джиненом отправились праздновать в ближайшее кафе, где счастливый но уставший малыш уснул на руках папы.     Добравшись домой все счастливые, уставшие и эмоционально переполненные отправились отдыхать по комнатам. В эту ночь в особняке Пак все спали тихо и спокойно. Лишь только одному человеку в одинокой постели, на шелковых простынях в элитном районе Сеула, в эту ночь спалось неспокойно. Ему снился малыш, безумно милый, он тянул свои руки и звал кого-то, а после рядом с ним появился молодой, стройный парень, что стоял к альфе спиной. Лишь когда он обернулся Чонгук понял кто это – Чимин… и его сын…